Неформальная экономика. Курс лекций

Дискуссии, посвященные неформальной экономике, кристаллизовались вокруг трех направлений [Linking..., 2006, p. 84]:

• дуализм. В рамках этого интеллектуального направления неформальная активность трактуется как отдельный фрагмент реальности, слабо связанный с формальной экономикой. В этой традиции ведутся ожесточенные споры по измерению неформального сектора. Обычным сюжетом таких исследований является ратование за помощь неформальному сектору в виде кредитов, обучающих программ и проч. Связь с государственным регулированием в целом не рассматривается;

• структурализм. В этом случае формальная и неформальная экономики рассматриваются как неразрывно связанные. Акцент делается на конкуренции между этими экономиками как основной движущей силе расширяющейся неформальности в мире. Именно конкуренция вынуждает фирмы формального сектора уменьшать издержки за счет привлечения неформальных работников и включать неформальные фирмы в стоимостные цепи (вертикальные связи создания продукта) через систему субконтрактных отношений. В этой традиции звучит призыв к государству регулировать «неравные» коммерческие отношения между крупными фирмами и мелкими субподрядчиками, а также трудовые отношения, возникающие в этом тандеме;

• легализм. Данная интеллектуальная традиция делает акцент на связи неформальных предприятий с формальной регулятивной средой, а не с формальными фирмами. Утверждается, что ужесточение государственных норм в экономике затрудняет развитие бизнеса и стимулирует предпринимателей «взламывать» формальные правила игры, уходя в неформальное экономическое пространство. Напротив, государственное дерегулирование ведет к росту предпринимательской свободы, что можно только приветствовать, поскольку создаются стимулы для легализации неформалов, привлеченных необременительностью формальных институтов. Правда, сам Э. де Сото, один из самых ярких представителей этого направления, выступил адвокатом одной из форм регулирования – прав собственности.

Второй подход считает, что неформальное – это характеристика правил игры, сквозных для всей экономики. Этим правилам подчиняется любая организация, любая форма экономической деятельности в той или иной мере. Нет деления реальности на формальную и неформальную, но есть деление институтов на формальные и неформальные, и соответственно есть неформальная экономика как сквозная характеристика экономической практики. Другими словами, институциональный подход не предполагает выделение сегментов, но формирует повестку «пронизывающего» исследования экономической реальности на предмет поиска ее формальных и неформальных регуляторов. То есть неформальность рассматривается не как тип хозяйствования, локализованный по определенному принципу, а как характер экономических отношений, не ограниченный неким ареалом и принципиально возможный и необходимый в любой институциональной среде. В этом смысле особое значение имеет работа М. Грановеттера, посвященная социальным сетям («сила слабых связей») в функционировании рынка труда [Granovetter, 1973]. К числу внесекторальных трактовок неформальной экономики относится идея К. Поланьи о реципрокности как форме социальной интеграции общества, наряду с товарным обменом и централизованным перераспределением [Поланьи, 2004].

Неформальность в этом случае интерпретируется не как ограниченный сегмент реальности, а как характер экономических отношений, в разной степени и в разных проявлениях встречающихся во всех без исключения формах хозяйствования. Наиболее простой причиной неформального регулирования любой деятельности являются неизбежные «дыры» формальной регламентации, поскольку все случаи предусмотреть нельзя и, стало быть, формального алгоритма их разрешения не разработать. Но и прописанные (формализованные) правила могут игнорироваться, подменяясь неформальными договоренностями, если они кажутся участникам сделки более привлекательными. Плюс деятельность, исторически развиваемая при отсутствии формальных норм, например, домашняя экономика. Отсюда частое отождествление неформального с неструктурированным, внутренне нерегулируемым, неустойчивым, что в политическом смысле оправдывает интервенцию на неформальное. Отождествление неформального с хаотичным оправдывает решимость государства нести «порядок» туда, где его, дескать, нет. Это ошибка, поскольку неформальное регулирование может быть крайне устойчиво, жестко структурировано и высоко детализировано. Так, Д. Гамбетта отмечал крайнюю упорядоченность (т.е. структурированность) отношений внутри криминальных групп, что было ответом на риски нелегальной деятельности.

Исследований неформальной экономики множество, но все они тяготеют к одному из этих базовых суждений. Соответственно экономическую активность можно охарактеризовать по двум направлениям:

степень взаимодействия с государственными органами, т.е. насколько формализованы отношения с властью (например, зарегистрирована ли предпринимательская деятельность, платятся ли налоги, соответствуют ли отчеты реальной деятельности и т.д.);

степень структурированности действий в соответствии с предписанными требованиями, т.е. насколько формализованы отношения внутри организации и с партнерами (например, оформлены ли контрактные обязательства с работниками и поставщиками, подчиняется ли разделение труда должностным инструкциям и т.д.).

Жесткого взаимного соответствия этих характеристик нет. Уклоняющийся от налогов предприниматель может быть крайне педантичен в заключении договоров с партнерами и наоборот. Другими словами, неверно думать, что неформальность в одном измерении порождает неформальность в другом.

Важную мысль высказал в этой связи К. Харт: формальное и неформальное существует отдельно, когда мы используем понятие «сектор». Это подразумевает, что они имеют разные локализации. Но как только мы включаемся в дискуссию о бюрократическом и небюрократическом управлении, то выходим на неразрывность формального и неформального порядка [Linking…, 2006, р. 22].

Не будет ошибкой сказать о явном преобладании работ «секторального» характера, где акцент делается на изучении степени подчинения государству, степени контроля «извне», отодвигая на второй план вопрос о природе и качестве неформального регулирования «внутри» как регулятивной основы не прописанных ролей и структурных позиций. Более того, многие вообще не рефлексируют различие исследовательских перспектив, воспринимая секторальный вариант как единственно возможный.

Лекция 3

СЕГМЕНТАЦИЯ НЕФОРМАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКИ

Неформальная экономика состоит из качественно разнородных сегментов. Это прописная истина. Было бы странным считать однородным явление, вмещающее в себя труд советского цеховика и постсоветского рэкетира, уходящего от налогов предпринимателя, и бабушку, вяжущую рукавички для внуков. А между тем это все лики неформальной экономики, поскольку эти виды хозяйственной активности обходятся без регулирования со стороны установленных и поддерживаемых государством правил.

Однако «номенклатура» сегментов и их качественные характеристики различаются у разных авторов. В данной лекции мы сначала систематизируем наиболее известные подходы, посвященные сегментированию неформальной экономики, а затем предложим свой вариант решения проблемы картографирования этого феномена. Фактически речь идет о структуризации предметного поля исследований, посвященных неформальной экономике, о выделении «субпредметов», последовательное освещение которых будет положено в основу курса.

Сегментация неформальной экономики: обзор работ западных авторов

Широкое толкование неформальной экономики породило массу терминологических проблем. Центральное понятие дискуссии – неформальная экономика – довольно долго не получало строгого определения. Было очевидно, что неформальная экономика в современном понимании гораздо шире явления, описанного исследователями неформального сектора развивающихся стран. Но границы этого понятия, его точное определение и внутренняя структура требовали отдельной дискуссии. Это был парадоксальный для науки случай: исследования множились при сохранении термина на уровне образа. Показательно, что одна из книг, посвященных неформальной экономике, начинается с описания жизни одной супружеской пары. Рассказывается, как они делали покупки на уличных рынках, читали в газете про мафию, обговаривали со строителями цену ремонта, вели домашнее хозяйство и проч. Несколько страниц подобных описаний заканчиваются словами, что это все и есть неформальная экономика [Thomas, 1992]. На повестку дня стал вопрос о прекращении терминологической анархии.

Выработка унифицированного определения затруднялась тем, что разные авторы описывали неформальную экономику, используя столь различные критерии ее выделения и сегментации, что эти работы сложно свести в единую панораму. По сути, в силу использования разных концептуальных образов речь шла о близких, но не тождественных объектах, называемых синонимичными, а то и просто одинаковыми словами[11 - Приведем только два примера. Пример первый: представители одного тематического направления – статистических методов оценки – понимали под подпольной (underground) экономикой несколько разные вещи. Для Е. Фейга и П. Гутмана этот термин означал неучтенную часть ВВП, которая должна быть добавлена к итоговой оценке экономической деятельности, тогда как В. Танзи под подпольной экономикой понимал доход, не фиксируемый налоговой службой. На это различие указывал В. Танзи, объясняя разницу полученных оценок [Tanzi, 1982, p. 103].Пример второй: применительно к социалистической системе использовался, как правило, термин «вторая экономика». Однако Г. Гроссман понимал под «второй экономикой» СССР доходно ориентированную деятельность, которая имеет частный или нелегальный характер. В последнем случае неважно, в рамках государственной или частной собственности она осуществляется [Grossman, 1988, p. 165]. Венгерские ученые И. Галаши и П. Габор сужают понятие «второй экономики» до деятельности, приносящей доход и осуществляемой вне социалистического сектора [Gabor, Galasi, 1985, p. 123]. Соответственно они сужают определение Гроссмана, как минимум, на ту деятельность, которая дает работниками социалистических предприятий теневой доход по договоренности с руководством.]. Попытаемся систематизировать подходы к сегментированию неформальной экономики.

Начнем с работ западных авторов. Конечно, данный обзор не является исчерпывающим. Существует множество родственных классификаций. Остановимся на тех работах, которые относятся к наиболее цитируемым и известным среди исследователей неформальной экономики.

Широко известна типология Дж. Гершуни, который выделял в неформальной экономике три сектора [Gershuny, 1983]:

1. Домашняя экономика (household economy) – неоплачиваемая деятельность по созданию продуктов или оказанию услуг, предназначенных для членов домохозяйства.

2. «Коммунальная» экономика (communal economy) – добровольная и бесплатная деятельность на благо всего общества или его отдельных членов, но не домочадцев.

3. Подпольная экономика (underground economy) – деятельность, которая имеет аналог в формальной экономике и даже часто осуществляется теми же субъектами, но скрывается от властей в целях ухода от налогов или по причине использования противоправных действий.

В рамках подпольной экономики Гершуни выделял три подгруппы:

3.1) деятельность, связанная с формальной занятостью (например, сокрытие части заработка, получаемого в формальном секторе, от налогообложения);

3.2) деятельность, осуществляемая вне формальной экономики, но продукты которой предназначены для корпоративных потребителей (например, субподрядные надомные рабочие);

3.3) производство товаров и услуг, адресованных непосредственно потребителям (например, частный извоз).

При таком подходе субъектами неформальной экономики являются индивиды, домохозяйства и фирмы[12 - Подобную классификацию можно найти и у Р. Роуза, который, расходясь с Дж. Гершуни в частностях, четко разделяет домашнюю (domestic) и неофициальную (unofficial) экономику [Rose, 1983].]. Важно подчеркнуть, что Гершуни относит к неформальной экономике домашнюю деятельность по созданию продуктов для собственного потребления и «коммунальную» экономику как форму неоплачиваемого труда, принципиально отказываясь сводить неформальную экономику исключительно к рыночной деятельности.

Эту типологию углубил Э. Мингиони, проводя различие между неформальной работой как основной деятельностью, которая занимает более 40 часов в неделю и обеспечивает основные средства для существования, и неформальной работой как дополнительной занятостью для дополнительного дохода [Mingione, 1983].

Довольно близка сегментация неформальной экономики, предложенная П. Ренуйем [Renooy, 1990]. Он выделял внутри неформальной экономики два сектора:

1. «Черный» сектор (black sector), в который входят:

1.1) неформальная деятельность внутри формальных структур (например, скрытый объем производства и реализации);

1.2) полуавтономная неформальная деятельность (производство товаров и услуг для формальной экономики);

1.3) автономная неформальная деятельность (товары и услуги непосредственно для потребителя).

2. Домашне-коммунальный сектор (domestic and communal sector), в который входят:

2.1) самообслуживание, домашний труд;

2.2) реципрокный обмен и благотворительная деятельность.

Принципиальное отличие «черного» сектора от домашне-коммунального состоит в ориентации на получение дохода. Критерий наличия (отсутствия) трансакций разделяет второй сектор на домашнюю экономику и реципрокный межсемейный обмен.

Несколько иными понятиями пользуется С. Смит, выделяя сегменты неформальной экономики [Smith, 1986, p. 6 – 13]. Впрочем, в его лексиконе вообще отсутствует этот термин. Формальной экономике противопоставлена экономика теневая, и рисуется следующая карта совокупной экономической активности:

1. Формальная экономика, включающая рыночную и нерыночную (государственные расходы на образование, здравоохранение, оборону и проч.) экономическую активность.

2. Теневая экономика, в которую входят:

2.1) черная экономика, а именно:

уход от налогообложения (занижение доходов, чаевые, неоформленные подработки и проч.);

криминальное производство;

2.2) Нерыночная составляющая теневой экономики, а именно:

экономика домохозяйств;

добровольные (неоплачиваемые) работы.

По мнению С. Смита, внутренний валовой продукт, основанный на учете формальной экономической активности, должен быть дополнен продукцией «черной экономики», тогда как «нерыночная составляющая теневой экономики» не должна входить в ВВП. Налицо терминологические новации Смита. Впрочем, за новыми названиями возникают уже знакомые качественные характеристики.

Топография неформальной экономики Ф. Маттеры строится на выделении пяти сегментов [Mattera, 1985]: