Антибомба

Это был непорядок. Пришлось вмешаться.

Места для драки и маневра в камере не было, что для такой туши преимущество – наляжет массой, прижмет и раздавит. Но я не собирался устраивать рестлинг. Изловчившись, я врезал фашику пяткой между ног – без волшебного, разрекламированного в голливудвских фильмах убийственного эффекта, но удара хватило, чтобы противник на миг расслабился и потерял ориентацию. Тут я его достал боксерской двойкой, убедившись в очередной раз в истине – чем больше шкаф, тем громче падает. Этот шкаф рухнул массивно, как раненый слон. Правильно говорят боксеры – голова не бицепс, ее не накачаешь. Хорошо поставленный удар в челюсть выводит любого бугая из строя. А удар у меня поставлен очень хорошо.

Пока фашик приходил в себя, пытаясь понять, какой кувалдой его приголубили, Алабай и Дрын навалились на него, скрутили.

– Ну все, сука, ща вешать тебя будем! – прошипел лысый. – На простыне!

Сказано было для острастки, но бугай поверил. И как-то тонко, но очень громко заверещал:

– Помогите!

Сразу вспомнился фильм «Джентльмены удачи», когда Никола Питерский орал: «Хулиганы зрения лишают».

Дальше все закрутилось. Заскочили охранники. Всех поставили к стенке, а кое-кого и уронили сгоряча. Но последствий от инцидента не последовало. Только отморозка увели в другую камеру. Судя по всему, этого фокусника тут знали хорошо.

На этом всё успокоилось. И время потекло тягостно медленно, как оно может течь только в замкнутом пространстве, где люди не озабочены работой или иным видом деятельности. Скука была смертная. Ее пытались побороть байками да постоянно включенным приемником. У меня же была книжка Сунь Цзы:

«Дурные качества и поступки человека зависят от него самого»…

После ужина мы снова разговорились с Кузьмой. Я видел, что он о чем-то напряженно думает, хотя внешне старался не проявлять озабоченности. Когда он затеял разговор со мной, я понял – все это не просто так. Мне вообще показалось, что он не из тех людей, что делают что-то просто так.

– Чак, выходит, ты в Кручегорске авторитет, – произнес он.

– Выходит, – согласился я.

– А что во внутренних войсках служил – не мешает? Для блатных это как красная тряпка.

– Да ладно сказки рассказывать. Эти средневековые предубеждения давно в прошлом. Сейчас время деловых людей. А у них главное, чтоб человек был хороший.

– И ты хороший?

– Ну, тот же Леша Боец именно так считает. И есть еще частное охранное предприятие «Преторианец». Тоже наши люди…

– О «Преторианце» даже я слышал, – задумчиво протянул Кузьма.

В Кручегорске этот ЧОП был овеян некоторым флером таинственности и внушал страх. К этой конторе имели притяжение и блатные, и менты, и чекисты, и просто денежные люди. «Преторианец» решал все вопросы. Эдакий провинциальный спрут, созданный для решения деликатных проблем. С его бойцами предпочитали не связываться. И крыша «Преторианца» считалась круче не только бандитской, но даже полицейской.

– А что, Кузьма, проблемы с местным бизнесом? – спросил я. – Крыша нужна?

– Да пока бог миловал.

– Если что, обращайся, по-свойски все решу. Как бывшему соратнику по оружию.

– Не нужна крыша… Тут вопрос более серьезный. – Кузьма перешел на шепот. – То, что говорю, умерло между нами.

– Если не доверяешь, не говори.

– У меня выхода нет… Понимаешь, я того чурку, которого мне в вину ставят, не убивал. Но разговор у меня с ним был… Слышал о Бешеном Мариде?

– Банда Марида?.. Это который в горной части Ичкерии злобствовал?

– Он самый… Я наткнулся на его бойца.

– Прям так сразу и наткнулся? И узнал его через пятнадцать лет?

– Не сразу. И не просто так… Долго объяснять… В общем, искал я их.

– И что?

– И нашел. Но не убивал его.

– Да хотя б и убил – не страшно, – махнул я рукой. – Дальше-то что?

– Если мы выйдем отсюда… В общем, у меня к тебе будет серьезный разговор. И предложение.

– Я точно выйду, – заверил я. – А если тебя выпустят, то запоминай номер моей мобилы…

На свободу я вышел на следующий день. Перед этим тепло распрощался с моими временными попутчиками. Пожал всем руки, в том числе Порфирию и Алабаю. Мало кто знал, что эти двое были спаренными агентами, задача которых была подвести под меня Кузьму для установления доверительного контакта. С чем они отлично справились.

Кузьме обвинения не предъявлялись. По истечении пяти суток задержания следователь отобрал у него расписку с обещанием уведомлять о выезде за пределы города. И бывший пехотинец тоже вышел на свободу.

Через час после этого мне сообщили, что он исчез из-под колпака наружки и свой старенький мобильный телефон «Нокиа», возвращенный ему в числе прочих вещей, не включает.

Как говорила Алиса в Стране чудес: все чудесатее и чудесатее.

И за каким хреном майор ФСБ – если кто не понял – это я – на нарах три дня баланду жрал?

И чего это Кузьма так резво сорвался?

История становилась все интереснее, и я уже перестал жалеть о бесполезно потраченном времени…

Глава 5

Станислав Лобарь выбрал это глухое место специально. За границей большого поселка, вдали от чужих глаз и ушей, когда никто не пялится через забор и не дает ненужных советов, он чувствовал себя превосходно.

Он вообще всегда был единоличником. Грузный, массивный, внешне походил на бурого медведя, прочно обосновавшегося в надежной берлоге. Ему в жизни нужны были только его жена и дети. Он сильно раз-очаровался в человечестве еще полтора десятка лет назад в тех стылых, бездушных горах, где человеческая жизнь стоила дешевле патрона – цена ее равнялась взмаху отточенного десантного ножа.

Он тогда кристально четко осознал, что не любит людей и хочет держаться от них подальше. Вот и поселился на окраине Раздыховки. Благо деньги, доставшиеся ему по случаю и совершенно непредвиденно, позволили ему обустроиться здесь со всеми удобствами.

С самого начала он понимал, что с сельским хозяйством у него не заладится – не его это дело, в земле копаться и урожаю помидоров радоваться. Зато механизмы он знал и чувствовал просто отменно. Поэтому приобрел бывшую совхозную техническую станцию с оборудованием и теперь имел небольшой бизнес по приведению в порядок изношенной сельхозтехники, автотранспорта и другого железа. И искренне считал, что нашел свой спокойный остров.

Теперь отдаленность жилья от людей работала против него. Кричи не кричи – никто не прибежит. И он с Ольгой в полной власти этих троих душманов.

Как-то просто и незатейливо они его повязали. Подкатили к огороженной сетчатым забором территории на большом черном джипе с тонированными стеклами. Из салона вышла сухощавая поджарая ведьма в джинсовом костюме, брюки на ее коленях были обтрепаны по моде, с дырками. На вид ей было лет тридцать пять. Она походила чем-то на некрасивую, но породистую борзую собаку, и сходство это усилилось, когда она втянула носом воздух, будто принюхиваясь. Махнув рукой Лобарю, колотящему молотком по корпусу выкрашенной в болотный зеленый цвет сеялки, она подозвала его и попросила посмотреть машину – мол, что-то с подвеской неладно, страшно дальше по колдобинам ехать.

– Поглядим, – кивнул Лобарь и открыл ворота, приглашая нежданных гостей на территорию.

А потом из салона вылезли двое душманов. Один из них, гигант, похожий на снежного человека, незатейливо ткнул ему в ребра стволом укороченного автомата Калашникова и уложил на землю, сцепил запястья наручниками.