Спасти президента

– О, это же мой пистолет! Откуда он у вас?

Поручик пожал плечами:

– Снял с убитого. Если он ваш, возьмите.

Полковник замялся:

– Не могу. Он ваш по праву трофея.

Голицын махнул рукой:

– Берите. Я все равно собирался его пропить. С вас две бутылки виски.

– Большое вам спасибо! – обрадовался полковник. – Будем считать – четыре бутылки. Я потерял его, когда нашу колонну атаковали из засады. Меня тогда контузило. Когда очнулся, пистолета не было.

– В том бою меня в плен захватили, – сообщил капитан Маккена.

В словах капитана прозвучало раздражение. Еще бы, он в плен попал, едва не расстался с жизнью, а полковник Форман пистолетик, видите ли, потерял. Вот несчастье!

Копняк ткнул Голицына локтем:

– Не жалко отдавать?

– За четыре бутылки виски? Не жалко, – с улыбкой посмотрел на него старший лейтенант. – К тому же у него щечки рукоятки из слоновой кости. Я такую не люблю, в руке скользит.

Он прихватил к своей винтовке несколько полных магазинов с патронами и полез в кабину стрелка. Убедившись, что все заняли свои места, Серегин запустил двигатель вертолета. Полет к Черной Вдове начался.

* * *

В небе над Тегераном стояло яркое полуденное солнце. Когда на перекресток столичного района Саадатабад выехали два автокрана, вокруг них, невзирая на жару, собралась толпа народа. Краны остановились, зафиксировались, растопырившись гидравлическими упорами, и выбросили высоко в небо длинные телескопические стрелы. Но вместо крюка или ковша на конце каждой стрелы болталась жесткая веревочная петля. Строительные машины сейчас выступали в роли виселиц. Зеваки отнеслись к этому с интересом, но без особого ажиотажа. Показательные казни давно стали в Иране привычным зрелищем.

Из подъехавшего фургона с зарешеченными окнами вышли люди в форме. Затем вывели двоих осужденных. Судя по лицам и одежде, это были арабы-шииты.

Из машины вышел человек с громкоговорителем. Он объявил, что сейчас будет проведена казнь шпионов. Осужденных подняли и поставили на высокие табуреты. На шеи им накинули петли.

По сигналу палача его помощники выбили табуреты у них из-под ног. Два тела задергались и сильно закачались в воздухе. Моторы кранов загудели, поднимая казненных на высоту, с которой они будут видны издалека.

Обычно таким способом казнили убийц и насильников. Показательная публичная казнь сразу двоих шпионов означала, что Иран стоит на пороге войны. Но с кем? Народ озадаченно чесал в затылке. Обычно в роли шпионов, как правило, английских, выступали жители западного индийского штата Гуджарат. А тут арабы, причем свои, шииты, возможно с иранского юга, из Хузестана. Или, как они сами его называют, Арабистана. Похоже, власти снова готовились к войне со старым врагом – Ираком. А заодно и с Израилем.

* * *

В центре города Басра, столицы одноименной южной провинции Ирака, в своей резиденции губернатор Саид Хасан, только что вернувшийся из Багдада, встречался с главнокомандующим вооруженными силами самопровозглашенного Арабистана Ибрагимом аль-Бараком. Оба были облачены в военную форму и закутаны в национальные арабские платки. С той лишь разницей, что губернатор носил арафатку, белый платок в черную клетку, а на главнокомандующем была иорданка, такой же белый платок, но в красную клетку.

Их разговор касался очень серьезной темы. Речь шла о войне.

– Мы стоим накануне великого события, – с важностью говорил Саид Хасан. – Впервые арабы-шииты будут иметь собственное государство. Наши братья всегда подвергались гонениям, как со стороны арабов-суннитов, так и со стороны персов-шиитов. И это при том, что наиболее богатые нефтью районы находятся именно на нашей земле, на земле наших отцов. Правители Ирана, Ирака, Кувейта и Саудовской Аравии обогащались за наш счет. Но я сомневаюсь, хватит ли у нас сил бороться со всеми врагами одновременно. Ты ведь заверял меня, что войны не будет.

Главнокомандующий ослабил узел своего красно-белого платка.

– Отдельные столкновения, возможно, и произойдут, но до настоящей войны не дойдет, я это гарантирую. Йеменцы окончательно осатанели из-за отсутствия ката. Достаточно было небольшой провокации, и они сорвались с цепи. Мало того, что саудиты постоянно дразнили их своим богатством, так еще и оккупировали несколько йеменских районов. И вот случилось неизбежное: сегодня, двадцатого Раджаба тысяча четыреста тридцать второго года Хиджры, объединенное ополчение племен Йемена атаковало границу Саудовской Аравии.

– На верблюдах с автоматами? – губернатор не смог скрыть насмешки.

Но генерал аль-Барак ответил серьезно:

– Ты недооцениваешь наших йеменских союзников. У них на вооружении имеются танки, артиллерия и ракетные установки. В Кувейте началось шиитское восстание. Поэтому за тыл можно не беспокоиться. Я уже отдал от твоего имени приказ перейти границу Ирана. Арабы Хузестана нас поддержат. Таким образом, большая часть нефтяных промыслов скоро окажется в наших руках. И мы сможем диктовать свои условия. Иначе взорвем все нефтяные вышки. Вот тогда пусть попробуют тронуть нас хоть пальцем.

Губы губернатора Хасана искривила самодовольная улыбка. Генерал аль-Барак исподлобья наблюдал за его реакцией.

Неожиданно губернатор нахмурился.

– Что-то не так? – с беспокойством спросил аль-Барак.

– Мы совсем забыли о русских, – проговорил Саид Хасан. – Когда-то я сотрудничал с ними. Так же, как ты с американцами. От русских можно ждать любого сюрприза. Как приятного, так и наоборот.

Губернатор задумался и не заметил, как в глазах генерала мелькнул недобрый огонек.

* * *

На борту президентского лайнера царила напряженная тишина. Помощники президента Правдина лихорадочно анализировали только что полученную информацию. Беда не приходит одна. Следом за известием о террористических актах в Париже и Лондоне стали приходить менее шокирующие, но не менее тревожные новости.

В Вашингтоне убит министр обороны Саудовской Аравии. Саудовская Аравия ввязалась в войну с Йеменом. Над Ираном сбит самолет с комиссией МАГАТЭ. Шпионов, которые помогли комиссии раскрыть атомные секреты, иранцы повесили на тегеранской площади. Турки бомбят лагеря курдов, курды в ответ захватывают турецкие корабли с заложниками. И в довершение всего иранский флот перекрыл вход в Персидский залив. Были случаи перестрелки с американскими кораблями.

И в довершении всего шииты Южного Ирака провозгласили независимое государство Арабистан и вторглись в Хузестан – соседнюю провинцию Южного Ирана, также населенную арабами-шиитами. В ответ на это президент Ирана предъявил руководству Ирака и Арабистана ультиматум. Если в течение сорока восьми часов Хузестан не будет освобожден, Иран нанесет по городам Басре и Багдаду ракетные удары с наземных площадок и кораблей.

Наконец, все собрались в кабинете президента.

– Ну, кто выскажется первым? – Правдин обвел взглядом присутствующих.

Но никто не торопился с ответом. Наконец Фабриков нарушил молчание.

– А что тут думать? Нас это впрямую не касается. Так что продолжаем заниматься своими делами и внимательно следим за событиями. Есть и альтернатива, в порядке бреда. Разворачиваем самолет и летим в Басру разбираться.

– Ты чо, с дуба упал? – удивленно поднял на него глаза Лепешкин.

– Но ты же сам хвастался, что губернатор Саид Хасан был твоим стукачом, – напомнил Фабриков.

– Вот именно, был, – уточнил Лепешкин. – Был, да сплыл. Ты, Игорек, думай, что говоришь. Давайте зараз все бросим, пошлем на хер «Контракт века» и полетим разруливать чужие проблемы. Спешу и падаю. Только штаны подтяну и ботинки зашнурую.

Он усмехнулся и обернулся к Правдину, ожидая, что тот разделит его настроение. Но Василий Васильевич был серьезен.

– Знаете, ребята, что в жизни президента самое скверное? – спросил он. – А то, что нет рядом людей, которые могли бы сказать: «Ну и дурак ты, Вася!» И посоветовать что-нибудь дельное. Почти нет. К счастью, я пару таких знаю. Нет, не оглядывайтесь, они сейчас не здесь. И с одним из них собираюсь сейчас посоветоваться.

Лепешкин тяжело вздохнул и посмотрел на Ольгу.

– Сейчас батьке твоему звонить будет, – пояснил он.

Связь установили. Правдин подробно пересказал адмиралу Старостину все, что знал сам. Тот внимательно выслушал, потом ответил: