Пророки, ученые и гадатели. У кого истина?

Из Евангелия от Иоанна мы знаем, что грешников Бог не слушает; но кто чтит Бога и творит волю Его, того слушает (Ин. 9: 31).

Поэтому необходимое условие пророческого служения – праведность человека пред Богом, чистота сердца.

Святитель Василий Великий писал: «Каким образом пророчествовали чистые и просветленные души? Соделавшись как бы зерцалом Божия действования, они показывали в себе ясное, неслитное, непотемненное плотскими страстями изображение. Ибо Дух Святой пребывает во всех, но собственную силу Свою обнаруживает в тех, которые чисты от страстей, а не в тех, у кого владычественное души омрачено греховными нечистотами»[23 - Творения иже во святых отца нашего Василия Великого, архиепископа Кессарии Каппадакийской. – Репр. изд. – М.: Изд. Отд. Московск. Патриархата, 1991–1995. – 5 кн. Ч.2: Толкование на пророка Исаию. – Репр. изд. 1891. – М.: Паломник, 1993. – С. 358.].

Мало того, оказывается, что такое просветленное, прозрачное для действия Духа Божия состояние нужно не только стяжать, но и сохранить. Тот же св. Василий пишет: «Кроме же чистоты, надлежит им показывать в себе равенство благоустроенного состояния. Ибо чист не тот, кто неровно ведет себя в отношении к целомудрию, но тот, кто мудрование плоти подчинил Духу.

Действие Духа отражается не во всякой душе, а только в душах, которые не имеют в себе ничего строптивого и ничего развращенного»[24 - Творения иже во святых отца нашего Василия Великого, архиепископа Кессарии Каппадакийской. – Репр. изд. – М.: Изд. Отд. Московск. Патриархата, 1991–1995. – 5 кн. Ч.2: Толкование на пророка Исаию. – Репр. изд. 1891. – М.: Паломник, 1993. – С. 340.].

Кто-нибудь спросит: «Как это возможно, ведь, как известно, «нет человека, который не согрешил бы» (2 Пар. 6: 36).

История призвания святого пророка Исайи свидетельствует, что если человек готов служить Богу, то Бог Сам прощает и очищает его:

Тогда прилетел ко мне один из Серафимов, и в руке у него горящий уголь, который он взял клещами с жертвенника, и коснулся уст моих и сказал: вот, это коснулось уст твоих, и беззаконие твое удалено от тебя, и грех твой очищен (Ис. 6: 6–7).

В ответ на призыв Божий человек исповедует свою готовность служить Богу всей своей жизнью:

И услышал я голос Господа, говорящего: кого Мне послать? и кто пойдет для Нас? И я сказал: вот я, пошли меня (Ис. 6: 8).

В «Толковании на книгу святого пророка Исайи» святитель Василий Великий пишет: «Когда душа, посвятив себя всякому подвигу добродетели, сильной любовью к Богу постоянно сохраняет в себе напечатленное в ней памятование о Боге и таким образом соделывает Бога как бы живущим в себе, тогда, от сильного стремления и неизреченной любви к Богу став богодухновенной, соделывается она достойной пророческого дара, потому что Бог дает Божественную силу и отверзает душевные очи для уразумения видений, какие Ему угодно сообщить»[25 - Творения иже во святых отца нашего Василия Великого, архиепископа Кессарии Каппадакийской. – Репр. изд. – М.: Изд. Отд. Московск. Патриархата, 1991–1995. – 5 кн. Ч.2: Толкование на пророка Исаию. – Репр. изд. 1891. – М.: Паломник, 1993. – С. 334.].

Тайна избрания на пророческое служение

Избрание человека на пророческое служение Богу остается тайной.

Мы можем только предполагать, почему избирался именно этот, а не другой человек. Но ведь подобным вопросом задаются люди, недоумевая, почему Бог призвал никому не известного тогда Авраама из Ура Халдейского, и именно от него благоволил произвести народ Божий? Ведь ко времени Авраама в Египте сменилось несколько династий, отцвел Шумер, начали и окончили свое существование множество иных народов – неужели Бог не мог там найти кого-то более пригодного, более образованного и цивилизованного?

Как свидетельствует Библия: Авраам поверил Господу, и Он вменил ему это в праведность (Быт. 15: 6; Рим. 4: 3).

Таким образом, главное – вера человека Богу. А верующий человек – не тот, кто, как говорится, «допускает гипотезу Бога», а тот, кто в своей жизни реально следует за Богом с полным доверием к Нему. Как сказано в Откровении святого Иоанна Богослова: Это те, которые следуют за Агнцем, куда бы Он ни пошел (Откр. 14: 4).

Как писал в начале ХХ века епископ Таврический Михаил (Грибановский): «Вопрос не в том, что мы признаем или не признаем, а в том, за чем мы жизненно следуем в данный момент»[26 - Михаил (Грибановский), еп. Над Евангелием. – Спб.: Сатис, 1994. – С.256.].

Момент призвания человека Богом на пророческое служение всегда переживался человеком как кризис. Человек умом и сердцем понимал, что его прошлая спокойная жизнь на этом кончается. И начинается новая, ведомая одному только Богу; что покой и простое человеческое счастье остались в прошлом, а впереди – гонения от царской и храмовой власти, непонимание, насмешки и отвержение от народа, а в конце, возможно, насильственная смерть от тех, к кому он послан вестником. Поэтому неудивительно, что человек иногда страшится такого призвания и даже бежит от него: И было слово Господне к Ионе, сыну Амафиину: встань, иди в Ниневию, город великий, и проповедуй в нем, ибо злодеяния его дошли до Меня. И встал Иона, чтобы бежать в Фарсис от лица Господня (Ион.1: 1–3). И лишь после многих скорбей пророк возвращается и исполняет волю Божию.

В других случаях призвание от Бога пророки переживают как нечто такое, чему невозможно противиться: Лев начал рыкать, – кто не содрогнется? Господь Бог сказал, – кто не будет пророчествовать? (Ам. 3: 8).

Тем не менее, человек остается свободен в своем выборе и свободно принимает или не принимает волю Божию. Иначе и невозможно, ведь Бог – не насильник. Поэтому можно сказать, что в Библии среди пророков мы встречаем людей, которые согласились на такое следование воле Божией и служение Ему, но, сколько может быть людей с дарами и возможностями не меньше, чем у великих пророков, но отказавшихся от служения Богу?

Почему речь пророков не всем понятна?

«Неясности некоторых мест в священных книгах нередко происходят от неизвестности того предмета, о котором говорится, и от оскудения событий, которые тогда были, а теперь не бывают»[27 - Творения святого отца нашего Иоанна Златоуста, архиепископа Константинопольского, в русском переводе. – СПб.: Изд-во С.-Петерб. Духовной Акад., 1898. Беседа на 1 Кор. 29: 1.]. Эти слова святителя Иоанна Златоуста прямо относятся и к пониманию пророческой проповеди. Действительно, язык пророков зачастую оказывается труден для современного читателя. Причин тому много: время пророков отстоит от нас более чем на двадцать пять веков, – иные язык, образный строй, культура, способ мыслить и т. п.

В книгах пророков можно различить множество литературных жанров: обличения, пророчества, притчи, плачи, благодарения и многое другое. Подчас пророки использовали для подкрепления своих слов символические действия, глубоко врезающиеся в память народа: накладывали себе на шею ярмо (Иер. 27: 2), ходили нагими и босыми (Ис. 20: 2), называли детей символическими именами (Ис. 8: 1–8) и т. д. Нередко пророки применяли сравнения, метафоры[28 - Метафора – образное сравнение, например: Вот глина в руке горшечника, то вы в Моей руке… (Иер. 18: 6).] и символы[29 - Упоминание о чем-либо, что должно пониматься сведущими людьми, как указание на другую реальность, например: Восстань, святись (Иерусалим); ибо пришел свет твой… (Ис. 60: 1) – имеется в виду Небесный Иерусалим и Слава Божия в Царстве Божием, притягательные для всех царей и народов земли.], которые современному человеку понять непросто.

И всё же главная трудность в том, что пророки пытались «описать неописуемое»: передать человеческими словами и образами то, что принципиально выше человека – Слово и Волю Бога. Отсюда и особый «мифопоэтический» язык, и неясность некоторых мест пророческих писаний, но и актуальность до сих пор всего пророческого наследия.

Как упоминалось выше, пророки понимали смысл того, что говорит через них Бог, но глубина понимания отдельных фраз и сообщения в целом у тех, кто слушал пророков, могла быть разной.

Особую сложность в понимании вызывало то, что пророки, как бы вглядываясь духовным взором в грядущее, не могли еще различить два периода Новозаветной истории.

Первый – земная жизнь Господа нашего Иисуса Христа, сопряженная со страданием и уничижением Сына Человеческого:

Он был презрен и умален пред людьми, муж скорбей и изведавший болезни, и мы отвращали от Него лице свое; Он был презираем, и мы ни во что ставили Его (Ис. 53: 3).

Второй – Его Второго Пришествия во славе, например, у святого пророка Исайи:

Умножению владычества Его и мира нет предела на престоле Давида и в царстве его, чтобы Ему утвердить его и укрепить его судом и правдою отныне и до века (Ис. 9: 7).

По словам святого мученика Иустина Философа, «Пророки предсказали два пришествия Христова: одно, уже бывшее, в виде человека неславного и страждущего, другое, когда Он, как возвещено, со славою придет с небес, окруженный ангельским Своим воинством»[30 - Творения / Св. Иустин Философ. – Репр. изд. – М.: Паломник: Благовест, 1995. – С. 485.].

Об этом же говорил и священномученик Киприан Карфагенский: «У пророков означалось двоякое пришествие Его: одно, – в котором надлежало Ему по действиям и образу явиться человеком, а другое – в котором признали бы Его Богом»[31 - Свщмч. Киприан Карфагенский. Книга о суете идолов.].

Но различить это, находясь в рамках Ветхого Завета, было почти невозможно, и «иудеи, не уразумевши первого пришествия, тайно предшествовавшего в страдании, веруют только в одно то, которое откроется в могуществе»[32 - Свщмч. Киприан Карфагенский. Книга о суете идолов.], говорил священномученик Киприан Карфагенский. Это различение фаз Нового Завета стало возможным только после Воплощения, Крестной смерти и Воскресения Господа нашего Иисуса Христа.

Еще одну дополнительную сложность в понимании добавляло то, что в пророчестве нередко в процессе речи как бы менялся автор. Речь идет о том, что святой мученик Иустин Философ описывал так: «Оно (Слово Божие, говорящее через пророка – прим. авт.) иногда предвещательно говорит о том, что будет, иногда говорит как от лица Владыки всего и Отца Бога, иногда как от лица Христова, иногда как от лица людей, ответствующих Господу или Отцу Его: это самое можно видеть и у ваших писателей, где, хотя один пишет все, но вводит говорящие лица»[33 - Творения / Св. Иустин Философ. – Репр. изд. – М.: Паломник: Благовест, 1995. – С.485.].

Сложность представляет также различение того, что в пророческом слове относится к данной ситуации, а что касается будущего. Ведь, по словам святого пророка Исайи трава засыхает, цвет увядает, а слово Бога нашего пребудет вечно (Ис. 40: 8).

Святитель Василий Великий писал, что «пророки назывались прежде прозорливцами, ибо видели будущее, как настоящее»[34 - Свт. Василий Великий. Толкование на книгу пророка Исайи.].

Но ведь провидеть будущее – это только одна из составляющих пророческого дара. Из опыта Церкви нам известно, что другая, часто более важная составляющая, в том, чтобы изъяснять события настоящего или даже прошлого, выявляя их подлинный духовный смысл.

По словам святителя Василия Великого: «Пророки же видят не одно будущее, но и в настоящем сокровенное, как говорит Павел:

Когда все пророчествуют, и войдет кто неверующий или незнающий, то он всеми обличается, всеми судится. И таким образом тайны сердца его обнаруживаются, и он падет ниц, поклонится Богу и скажет: истинно с вами Бог» (1 Кор. 14: 24–25)[35 - Свт. Василий Великий. Толкование на книгу пророка Исайи.].

В словах пророков иногда будущее описывается как уже произошедшее – ведь пророк в Духе Святом причастен к вечности, в которой пребывает Бог.

Святой мученик Иустин Философ подробно исследовал этот вопрос.

Например, в одном месте он писал: «А когда пророчественный Дух говорит как предрекающий будущее…»[36 - Творения / Св. Иустин Философ. – Репр. изд. – М.: Паломник: Благовест, 1995. – С. 485.], а в другом – «Но когда пророчественный Дух о будущем говорит, как о бывшем уже…»[37 - Творения / Св. Иустин Философ. – Репр. изд. – М.: Паломник: Благовест, 1995. – С. 453.], и поясняет это: «так как будущее вполне известно Ему, то Он наперед говорит, как уже о бывшем»[38 - Творения / Св. Иустин Философ. – Репр. изд. – М.: Паломник: Благовест, 1995. – С. 471.].

Вспомним, кстати, что подобная сложность касается и новозаветных пророчеств Христа. Например, Его, так называемая, эсхатологическая проповедь (Мф. 24: 3–41) содержит пророчества о разрушении земного города Иерусалима, что осуществилось, как известно, только в 70 г. н. э., и одновременно – о конце времен при Втором Пришествии Сына Человеческого.

И различить, где кончается одно и начинается другое, до конца невозможно.

Неисчерпаемость пророческого Слова

Пророчество неотменимо и обязательно сбудется, ведь слово Божие непреложно. Об этом говорится, например, в книге святого пророка Аввакума.

ибо видение относится еще к определенному времени и говорит о конце и не обманет; и хотя бы и замедлило, жди его, ибо непременно сбудется, не отменится (Авв. 2: 3).

Святой мученик Иустин Философ, живший в эпоху Нового Завета, понимал, что и теперь далеко не всё сбылось и исполнилось из пророчеств, известных из Священного Писания:

«Итак, когда мы доказываем, что всё уже сбывшееся было предвозвещено пророками прежде, нежели оно совершилось, то надобно верить, что непременно сбудется и то, что подобным образом предсказано, но еще имеет некогда совершиться. Ибо, каким образом исполнились события, предсказанные прежде и неведомые, таким же образом сбудется и остальное»[39 - Творения / Св. Иустин Философ. – Репр. изд. – М.: Паломник: Благовест, 1995. – С. 485.].

Кроме того, слово, которое обращает Бог к Своему народу через пророка, неисчерпаемо, как неисчерпаем Сам Бог; сказать, что какое-то место из пророческих слов полностью исчерпано и потеряло свою актуальность, нельзя. Конечно, какие-то пророчества мы можем посчитать уже сбывшимися, например, се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Еммануил (Ис. 7: 14), но ведь каждый год на праздничных богослужениях в день Рождества Христова эти слова читаются в православных храмах, и снова и снова в душах людей загорается огонь благодарной любви к Богу, Его Сыну и к Пресвятой Богородице. И этот огонь, это вдохновение – от Бога, Который Духом Святым через те же самые слова древних пророков снова обращается к нам. И Рождество Христа, пребывающее в вечности, для каждого верующего человека происходит снова и снова, каждый раз наполняясь новым сокровенным смыслом.