Предпринимательская деятельность субъектов банковской системы России. Монография

Данное мнение было высказано Л. Г. Ефимовой еще до принятия ряда законов, коренным образом изменившим регулирование и надзор за деятельностью квазибанковских организаций. Прежде всего, Закон о НПС включил платежных агентов, организации федеральной почтовой связи при оказании ими платежных услуг в число субъектов национальной платежной системы, наряду с операторами по переводу денежных средств (к которым относится также и Внешэкономбанк). В связи с этим, правовые и надзорные основы деятельности кредитных и квазибанковских платежных организаций были определенным образом гармонизированы. Впоследствии Федеральным законом от 23 июля 2013 г. № 251-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с передачей Центральному банку Российской Федерации полномочий по регулированию, контролю и надзору в сфере финансовых рынков»

, регулирующие и надзорные функции Банка России экстраполировались на микрофинансовые организации, кредитные потребительские и сельскохозяйственные кооперативы. И, наконец, в числе последних был принят Федеральный закон от 21 декабря 2013 г. № 353-ФЗ «О потребительском кредите (займе) (далее – Закон о потребительском кредите)

, объединивший специальным регулированием кредитные, микрофинансовые организации, ломбарды, кредитные потребительские и сельскохозяйственные кооперативы

.

Таким образом, подавляющее большинство квазибанковских организаций интегрировалось в банковскую систему России. Но в этой связи считаем необходимым скорректировать критерии допустимости включения субъектов в банковскую систему. В частности, такой критерий как наличие у квазибанковских организаций устойчивых связей с банками, на наш взгляд, не должен приниматься в качестве решающего. Он скорее подходит для вычленения субъектов банковской инфраструктуры. Квазибанковские организации могут иметь отношения с кредитными организации (например, выступая «микродочками» кредитных организаций или прикрепляясь к банкам платежными агентами), но в большинстве своем их деятельность не содержит подобной «привязки». Более важно, однако, то обстоятельство, что, руководствуясь исключительно критериями общности правого регулирования и надзора, обнаружить субъекта предпринимательской деятельности, осуществляющим деятельность, родственную банковской, возможно лишь вслед за законодателем, что не позволит исследователям построить актуальную модель банковской системы

.

Подведем промежуточные выводы.

Во-первых, представляется целесообразным положительно решить вопрос о возможности включения квазибанковских организаций в банковскую систему России. Сущность банковской системы охватывается не только ее формально-юридическим, но и экономическим понятием, в связи с чем непоименованные в ст. 2 Закона о банках, однако фактически осуществляющие банковские операции организации, безусловно, занимают в ней свою нишу. Выделение же квазибанковских организаций в иную систему, например в кредитную, логично предполагает, что туда войдут не все квазибанковские организации, а только их часть, которая занимается кредитованием (микрофинансовые организации, кредитные кооперативы); организации же, осуществляющие переводы денежных средств, придется относить к платежной системе. Таким образом, неизбежно произойдет расчленение организаций, выполняющих банковские операции на ряд систем, что негативно скажется как на сбалансированности интересов участников банковской системы, так и на развитии банковской системы в целом.

Во-вторых, включая квазибанковские организации в банковскую систему РФ, необходимо разрешить и вопрос о занимаемом ими месте в ее структуре. В виду того, что квазибанковские организации выполняют банковские операции, их надлежит включать в нижний уровень банковской системы РФ. Данный уровень представлен кредитными организациями и представительствами иностранных банков. Мы полагаем также, что отнесение квазибанковских организаций к элементам банковской инфраструктуры, является ошибочным, поскольку они не отвечают фундаментальному сущностному свойству банковской инфраструктуры: не обслуживают банки и не обеспечивают их жизнедеятельность.

В-третьих, следует иметь в виду, что включение квазибанковских организаций в банковскую систему, не означает автоматического переноса на них пруденциального банковского регулирования. Вопрос о создании правовой оболочки для того или иного вида квазибанковской организации должен решаться в зависимости от круга и масштаба, осуществляемых ими банковских операций, необходимости создания равных возможностей конкуренции в банковской сфере, защиты интересов граждан и общества.

В завершение построения концепции субъектов банковской системы, логично затронуть вопрос ее соотношения с субъектами национальной платежной системы, вызванный относительно недавним вступлением в силу Закона о НПС. В соответствии с п. 1 ст. 3 данного закона национальная платежная система представляет собой совокупность операторов по переводу денежных средств (включая операторов электронных денежных средств), банковских платежных агентов (субагентов), платежных агентов, организаций федеральной почтовой связи при оказании ими платежных услуг, операторов платежных систем, операторов услуг платежной инфраструктуры. Следуя нашему замыслу (последовательно излагаемому в следующих частях работы) часть субъектов национальной платежной и банковской систем пересекаются: операторы по переводу денежных средств, платежные агенты и организации федеральной почтовой связи являются одновременно субъектами и банковской и национальной платежной систем. При этом по функциональному признаку, кредитные организации, имеющие право осуществлять перевод денежных средств и Банк России – легальные субъекты банковской деятельности; Внешэкономбанк, платежные агенты и организации федеральной почтовой – квазибанковские организации. Отсюда следует, что названные субъекты национальной платежной системы, будучи включенными в систему банковскую расширяют свою роль. Операторов платежных систем и операторов услуг платежной инфраструктуры на наш взгляд, надлежит относить к инфраструктурным компонентам финансового рынка

.

Подводя окончательный итог, мы заключаем, что в широком смысле банковская система России представляет собой совокупность:

– мегарегулятора – Банка России;

– субъектов, осуществляющих банковские операции – кредитных и квазибанковских организаций;

– обособленных подразделений иностранных банков – представительств;

– субъектов, обеспечивающих условия для эффективного осуществления банковских операций и функционирования банковской системы – банковской инфраструктуры.

Определив, таким образом, понятие банковской системы России в легальном (узком) и доктринальном (широком) смысле, перейдем к выявлению признаков и особенностей российской банковской системы. Анализ отдельных характеристик отечественной банковской системы содержится в научных трудах многих правоведов и экономистов, однако полная картина исследуемого явления, тем паче в контексте их экстраполяции на квазибанковские организации, прежде не создавалась. В этом мы и видим свою задачу.

Исследование признаков банковской системы России предполагает анализ подверженного частным изменениям банковского законодательства и практики его реализации, в связи с тем, что далеко не все его нормы являются работающими. К настоящему моменту преобразовательные процессы в банковской системе России еще не завершены, однако отдельные ее черты, характеризующие легальных субъектов банковской системы, кристаллизировались достаточно отчетливо и весьма интересны как исследователям, так и потребителям банковских услуг.

В качестве первой характеристики банковской системы России назовем ее двухуровневую структуру, которая реализуется путем разделения функций органов управления и других элементов банковской системы.

Центральным звеном банковской системы РФ является Банк России. Именно он занимает ее верхний уровень. Одной из целей деятельности ЦБ РФ Закон о Банке России называет развитие и укрепление банковской системы Российской Федерации. Для достижения указанной цели Банк России наделяется обширными полномочиями, в частности вырабатывает и реализует денежно-кредитную политику, осуществляет надзорные функции, применяет к кредитным организациям меры ответственности.

Вместе с тем Банк России не имеет права осуществлять банковские операции с юридическими лицами, не являющимися кредитными организациями, и с физическими лицами (кроме военнослужащих и служащих Банка России), не имеет право предоставления непосредственных кредитов предприятиям и не должен прямо выходить на банковский рынок, создавая конкуренцию коммерческим банкам.

Нижний уровень банковской системы, согласно легальному определению представлен российскими кредитными организациями и представительствами иностранных банков. Первые осуществляют посредничество в расчетах, кредитуют рыночное хозяйство и осуществляют прием депозитов. Вторые представляют интересы иностранных банков, проводят в их пользу исследования рынка и рекламные акции.

Централизация банковского регулирования и надзора – второй признак банковской системы России. В соответствии со ст. 56 Закона о Банке России органом банковского регулирования и надзора является ЦБ РФ. Он осуществляет постоянный надзор за соблюдением кредитными организациями и банковскими группами законодательства РФ, своих нормативных актов, обязательных нормативов и (или) установленных индивидуальных предельных значений обязательных нормативов. Вместе с тем данный Закон содержит нормы, исключающие неоправданное вмешательство ЦБ РФ в деятельность поднадзорных организаций. Так, Банк России не вправе требовать от кредитных организаций выполнения несвойственных им функций или предоставления не предусмотренной информации. Банк России не вправе устанавливать прямо или косвенно не предусмотренные федеральными законами ограничения на проведение операций клиентами кредитных организаций, а также не вправе обязывать кредитные организации требовать от их клиентов документы, не предусмотренные федеральными законами.

Национальный характер банковской системы означает, что банковская система России ориентирована в первую очередь на отечественный, а не на иностранный капитал. В связи с этим предпринимательская деятельность иностранных банков осуществляется в РФ посредством участия в создании или приобретении долей (акций) в уставном капитале российских кредитных организаций.

Доля нерезидентов в совокупном зарегистрированном уставном капитале всех кредитных организаций на 1 января 2014 года составляет 26,42 %

. Здесь уместно сказать, что характерная для России степень присутствия иностранного капитала сопоставима с показателями влиятельных стран с развитой национальной банковской системой, которые также не очень стремятся допускать на свой рынок филиалы иностранных банков. Однако эта степень составляется из всех форм участия, в результате чего достигается значительное влияние иностранного капитала развитых стран на функционирование национальных банковских систем. На данном этапе передовыми экономками пройден путь ограничения иностранных инвестиций в национальные банковские системы, и теперь эти страны осуществляют экспансию собственного капитала на развивающиеся рынки. Центральным банкам и правительствам развитых стран уже не нужно осуществлять жесткий контроль за нерезидентами, поскольку высокий уровень экономического развития их банковских систем позволяет регулировать соотношение собственного и привлеченного капитала на приемлемом уровне

.

Мы вынуждены констатировать, однако, что банковская система России по многим индикаторам отстает от ведущих стран мира. Если же сравнивать ее с относительно приближенными к ней по уровню развития странами Восточной Европы, то можно увидеть, что для банковской системы России характерна самая низкая степень иностранного присутствия (например, в Польше 77 % банковского капитала принадлежит иностранцам, в Чехии 90 %, в Хорватии 91 %, в Эстонии 98 %)

.

Расширение деятельности иностранных банков в России, обусловленное все более глубокой интеграцией страны в мировое хозяйство, является позитивным фактором для быстро развивающейся российской экономики. Однако в более долгосрочной перспективе увеличение степени присутствия иностранного капитала может обернуться для отечественных банков потерей доминирующего положения на внутреннем рынке. Поэтому для России важно определить масштабы присутствия иностранных банков, которые бы не подрывали позиций национального банковского капитала. В связи с этим, вопрос о формах и квоте участия иностранного капитала при вступлении России в ВТО был одним из самых обсуждаемых. Россия – одна из немногих стран, которая отстояла запрет деятельности прямых филиалов иностранных банков на своей территории. При этом в соответствии с Протоколом от 16 декабря 2011 г. «О присоединении России к Марракешскому соглашению об учреждении Всемирной торговой организации от 15 апреля 1994 года»

участие иностранного капитала в банковской системе Российской Федерации ограничивается 50 %.

Российские обязательства не предполагают никаких переходных периодов, по истечению которых доступ на рынок прямых филиалов будет открыт. Вероятно, вновь вопрос о допуске филиалов иностранных банков будет рассматриваться не ранее чем на переговорах о присоединении России к Организации экономического сотрудничества и развития.

Известно, что существует большое количество эмпирических исследований по проблематике развития и эффективности банковской деятельности в странах с переходной экономикой, которые ставили своей целью изучение притока иностранного капитала в банковскую систему и основывались на изучении финансовых результатов деятельности различных категорий коммерческих банков, а также их влиянии на макроэкономические показатели. К примеру, Дж. Бонин, И. Хасан, П. Уотчел провели исследование сравнительной эффективности банков в шести странах с переходной экономикой. Информация о форме собственности банка была включена в состав объясняющих («фиктивных») переменных, при этом кредитные организации разделялись на 4 категории: банки, созданные с привлечением иностранного капитала, банки, созданные на базе частного капитала, банки, находящиеся в собственности государства и приватизированные банки. По результатам исследования авторам удалось доказать наибольшую эффективность иностранных банков и наименьшую эффективность банков, находящихся в собственности государства. Более того, была доказана значимая роль привлечения стратегических иностранных инвесторов в рамках приватизации национальных банков с точки зрения повышения их эффективности

. В этой связи, думается, что права И. А. Ковель-Мишина, доказывающая, что основное неприятие филиалов иностранных банков базируется на нежелании конкурировать с сильными «соперниками» за российских клиентов, а здравая логика подсказывает, что рост конкуренции в банковской системе будет способствовать ее развитию и не приведет к полному вытеснению российских участников с рынка

.

Следующая особенность банковской системы России – универсальный статус банков, что означает возможность при наличии соответствующей лицензии осуществлять весь спектр банковских операций, предусмотренных ст. 5 Закона о банках, а также совмещать банковскую деятельность и деятельность на рынке ценных бумаг. В связи с этим в РФ не существует отдельного статуса кооперативных, инвестиционных, коммерческих и сберегательных банков, а имеющаяся специализация деятельности обусловлена предпочтениями владельцев и управляющих банковским бизнесом. Данное обстоятельство объясняется тем фактом, что формирование банковской системы России пришлось на период, когда в мире явно проявилась тенденция к универсализации банковской деятельности. Между тем, активный процесс универсализации банковской деятельности, отнюдь не отменяет специализации отдельных видов кредитных организаций, которая сложилась в ходе многолетней практики в условиях свободного рынка и, которая оправдала себя исторически. Более того, можно говорить даже о некоторой экспансии специализированной банковской культуры зарубежных стран. Например, в 2006 г. Базельский комитет рекомендовал разделять организационно и нормативно инвестиционный и «классический» бэнкинг, т. к. это способствует снижению издержек и повышает эффективность работы банков

.

Положительный фактор влияния специализации подтверждают и исследования российских экономистов. Так, В. В. Щербин анализируя роль специализации, приходит к выводу: «В итоге высокоспециализированные банки дают большую прибыль относительно активов и менее затратны

. За включение в отечественную банковскую систему специализированных кредитных организаций неоднократно высказывались и правоведы и практики, однако федеральный законодатель не поддерживает подобные инициативы. Политика Банка России также направлена на универсализацию кредитных организаций. Например, устанавливаемые ЦБ РФ нормативы мгновенной, текущей и долгосрочной ликвидности, одинаковы для всех банков. Вместе с тем, данные нормативы корректируются на величину минимального совокупного остатка средств по счетам физических и юридических лиц (кроме кредитных организаций) до востребования. Из этого следует, что банки, у которых отсутствует лицензия на привлечение денежных средств физических лиц во вклады и соответственно отсутствуют остатки по счетам физических лиц, вынуждены не реализовывая держать высоколиквидные активы. Не могут данные банки и осуществлять потребительское кредитование. Хотя данный вид кредитования разрешенная для них операция, практически она трудно реализуема в связи с запретом открытия физическим лицам счетов для предоставления кредита. Тем самым ЦБ РФ вынуждает банки, специализирующиеся на предоставлении услуг юридическим лицам, получать лицензию на привлечение денежных средств физических лиц во вклады независимо от их желания. В качестве закономерного результата подобной стратегии мы наблюдаем распыление ресурсной базы кредитных организаций, низкий уровень предоставления услуг, неспособность отвечать на запросы рынка и абсолютную невозможность конкуренции с иностранными банками. Таким образом, тотальная универсализация российских банков в нынешних реалиях становится существенным недостатком.

В качестве пятого признака банковской системы РФ можно назвать принцип сохранения банковской тайны (т. е. сведений о клиенте кредитной организации, его банковских операциях и сделках

), являющийся ключевым принципом осуществления банковской деятельности.

Банковская тайна – не российское изобретение, этот институт начал свое развитие в 1713 г. в Швейцарии и постепенно распространился по миру. Сегодня международное законодательство стремится к унификации законодательных норм о раскрытии банковской тайны, однако, несмотря на это, единообразного понимания банковской тайны на уровне разных государств не существует. Отличия в подходах зависят, прежде всего, от того, при каких условиях допускается предоставление сведений, составляющих банковскую тайну

.

Российское законодательство не содержит дефиницию банковской тайны, однако закрепляет содержание банковской тайны одновременно в п. 1 ст. 857 ГК РФ и в ст. 26 Закона о банках. При этом два названных нормативных акта не идентичны и допускают двойное толкование института банковской тайны.

Сравнительный анализ обеих статей позволяет сделать вывод, что между ними существуют следующие отличия:

1) согласно ГК тайными являются операции по счету, а в Законе о банках речь идет об операциях вообще, т. е. не только об операциях по счету, но и об операциях по вкладу, а также о других операциях, совершаемых клиентом кредитной организации;

2) Закон о банках обязывает всех служащих кредитной организации хранить тайну об иных сведениях, устанавливаемых кредитной организацией, ГК об этом вообще не упоминает;

3) ГК относит к банковской тайне сведения о клиенте, тогда как Закон о банках в содержание банковской тайны сведения о клиенте не включил;

4) в Законе о банках присутствует дополнительное понятие «корреспондент кредитной организации», которого нет в ГК