Следы богов

– Блинчики! – выпалила Леночка, запыхавшись от беготни по супермаркету. – Две порции. И сосиски.

– С капустой или картофельным пюре? – спросила официантка.

Она была новенькая и не успела еще познакомиться с постоянными посетителями. Две другие девушки, обслуживающие кафе «Красный мак», прекрасно знали вкусы Лены и лишних вопросов не задавали.

– С пюре, – сердито ответила Слуцкая, как будто официантка обязана угадывать ее желания.

Девушка уловила недовольство посетительницы и обиделась. Что она такого спросила?

– Вчера вы с капустой просили… – пробормотала официантка, записывая заказ.

«Записывает! – фыркнула про себя Леночка. – Как будто можно перепутать три с половиной блюда! И вообще, о какой капусте идет речь? Я с детства эту гадость в рот не беру!»

Девушка принесла сосиски, блинчики и чай. Лена жевала без аппетита, мучительно припоминая, кто ее вчера обслуживал, – Таня или Марина? Ну уж точно не эта заносчивая девица, у которой на красном передничке красовалось вышитое «Зина».

– Противное имя, – буркнула себе под нос Слуцкая, принимаясь за блинчики. – И еда невкусная.

Все сегодня пошло не так. Кощей вызвал ее на ковер и отчитал, как только мог. Наверное, ожидал, что она не выдержит и напишет заявление об уходе. Нет уж, дудки! Ему не удастся так просто выкурить ее с насиженного места. Возомнил себя… папой римским! Командует! Пусть жене своей указывает, как себя вести!

Мысль о том, что ей, возможно, придется менять работу, была невыносима. Леночка от возмущения сделала слишком большой глоток чая и закашлялась. Сосиски показались ей холодными, блинчики пресными, а сметана кислой.

– Отрава какая-то… – чуть не плача, пожаловалась она неизвестно кому, с трудом сдерживая слезы. – И чай как кипяток!

Неосторожно отхлебнув слишком много, Леночка обожглась и была близка к истерике. «Так. Надо успокоиться, – твердила она про себя. – Нельзя раскисать. Ни в коем случае не показывать слабости! Люди только этого и ждут…»

Ее мысли вернулись к Кощею. Чего он на нее набросился?

«Вы, наверное, перепутали государственное учреждение со стриптиз-баром», – буравя ее колючим взглядом, ехидно заявил директор.

У Леночки пересохло в горле. Да как он смеет?

«Что вы имеете в виду?» – стараясь унять дрожь в голосе, спросила она.

«Ваши нелепые наряды! – Кощей аж привстал из-за стола, так она его бесила. – Что вы себе позволяете? Вы бы еще полностью оголились! Явились бы на работу в чем мать родила!»

Слуцкая невольно глянула на свой костюм классического покроя. В одежде, как, впрочем, и во всем остальном, она была до скуки консервативна.

«Не делайте из меня идиота! – заорал Кощей. – Нечего притворяться, будто вы не понимаете, о чем я говорю!»

Она действительно не понимала.

«Я молчал, глядя на ваши опоздания, – продолжал директор, пылая праведным гневом. – Молчал, когда вы после обеденного перерыва являлись на полчаса позже. Но и моему терпению пришел конец. Я у себя в институте не позволю устраивать… бордель! Нанимайтесь секретаршей к этим… новоявленным буржуа и сверкайте там своими телесами, сколько вам будет угодно. Они только обрадуются. Но я – руководитель старой закалки, и мне здесь нужны серьезные, ответственные работники, а не… развратные девицы, уличные потаскушки! Извольте вести себя подобающим образом, иначе…»

Продолжение сего обличительного монолога Слуцкая слушала, как в тумане. «Что вы несете, Артур Леонидович? – чуть не сорвалось с ее языка. – Какой стриптиз-бар, какой бордель, какие потаскушки? У вас окончательно крыша поехала или…»

«Вы меня знаете не первый год, – вклинилась она в образовавшуюся паузу. – И, кажется, я не давала вам повода…»

«До сих пор не давали, – перебил ее Кощей. Его худое лицо, изрезанное морщинами, покраснело от негодования. – Именно поэтому я не выгоняю вас вон тотчас же, а даю возможность одуматься, правильно оценить свое… поведение и больше не повторять подобного… сраму».

Ему, видимо, хотелось употребить словцо покрепче, но он сдержался. Не хватало еще директору ругаться, как последнему грузчику. А хотелось. Ох, как хотелось!

«Послушайте…»

«И не подумаю! – отрезал Кощей. – Я не желаю вас слушать. Не же-ла-ю! Вы поняли? Свободны!»

Он недвусмысленно кивнул на дверь, и Елена Никодимовна ясно осознала, что если она сейчас же не покинет его кабинет, то Кощей не поленится и самолично вытолкает ее вон. Этого дожидаться не следовало. Она, как ошпаренная, выскочила за дверь и понеслась по коридору. Ворвавшись в туалет, она принялась умываться холодной водой. Успокоение не наступало. Разве что совсем чуть-чуть. По крайней мере, уже можно было возвращаться к себе.

Добравшись до двери с табличкой «Старший экономист Гришина М.Д.», Леночка вошла и без сил рухнула за свой стол.

«Нет, ну ты вообрази, какая свинья этот Кощей! – пожаловалась она, вытирая вновь выступившие слезы. – Уже не знает, что выдумать, лишь бы выжить меня отсюда!»

«Ругался?» – сочувственно спросила Гришина, не поднимая головы от бумаг.

«Не то слово. Обзывал меня потаскушкой и…»

Леночка уронила лицо на руки и залилась слезами.

«Потаскушко-о-ой? – удивленно подняла глаза Марина Денисовна. Для ее рыбьего темперамента это была не абы какая реакция. – Ну…»

В слово «ну» Гришина вложила всю силу своих эмоций. Больше их не хватило ни на что, кроме вялых кивков.

«И главное, что заявил? – продолжала Леночка. – Будто бы я устраиваю на работе стриптиз и этот… бордель!»

Гришина повела плечами и выдавила еще одно «Ну…», значительно слабее первого.

«Сумасшедший дом какой-то! – вздохнула Слуцкая, достала пудреницу и начала приводить себя в порядок. – Кощей совсем рехнулся!»

Не век же горевать! Она поправила неброский макияж, удовлетворенно взглянула на себя и сказала: «Я порядочная женщина. Скромная на работе и в быту. – И прыснула со смеху над своими же словами. – А Кощей – просто болван! У него склероз и разжижение мозгов!»

Утешая себя такими мыслями, Елена Никодимовна кое-как доработала до обеда и засобиралась.

«Ты пойдешь в кафе?» – спросила она у Гришиной, заранее зная ответ.

Та отрицательно покачала головой. Она обходилась чаем, пирожками и супами мгновенного приготовления.

«Представляешь? – никак не могла успокоиться Леночка. – Кощей считает, что я слишком экстравагантно одеваюсь».

Она возмущенно хмыкнула и выпорхнула за дверь.

Теперь, сидя в кафетерии и обжигаясь чаем, Слуцкая вновь переживала возмутительный разговор с директором. Интересно, почему Гришина промолчала? Она тоже принимает классический пиджак и юбку до колен за облачение стриптизерши в ночном клубе?..

Придя вечером домой, она уселась на диван и задумалась. Что происходит?

Пощелкала пультом телевизора…

Смотреть, разумеется, было нечего. Мыльные сериалы ее раздражали, ток-шоу тем более, а мало-мальски приличные фильмы начинаются после вечерних новостей.

Она отправилась на кухню. Аппетит напрочь отсутствовал. В темноте чердачное окошко в доме напротив было не разглядеть. Леночка все же достала из шкафчика бинокль. Нет, бесполезно!