Квартира, муж и амнезия

– Не летаю, а придётся, – вздохнула Ритка.– Не стану же я шефу объяснять, что боюсь самолётов до обморока. Ничего, наглотаюсь каких-нибудь транквилизаторов, от тёти Таи полная аптечка осталась, продержусь пару часов. Но я ненадолго, на три дня всего, на выставку. Ты можешь тут пожить пока, дождешься меня. И за квартирой присмотришь!

– Знаешь, я бы с радостью у тебя тут зависла на месячишко, – сказала Майка, рассматривая надкусанный блин. – Но, как пела Таня Буланова, «Всего одна лишь только ночь у нас с тобой». Я завтра тоже уезжаю!

– Как – уезжаешь? Куда? Маечка, мы же с тобой почти полтора года не виделись! – всплеснула руками Ритка. А она-то надеялась, что подружка хотя бы ненадолго скрасит её тоскливое одиночество! И что через Майку к ней на какое-то время вернётся их общее прошлое, в котором было столько хороших моментов. Например, та дискотека, где Майка орала под караоке эту самую песню Тани Булановой. Пела фальшиво, но громко. И получила шоколадную медаль за смелость и артистизм! Весело тогда было! И мама была жива. И отец.

– Уезжаю я, Ритка, в джунгли, в экспедицию. Грант получила, буду свою муху изучать!

– Получила-таки? Майка, ты умница, поздравляю! – кинулась Ритка на шею подруге и объяснила жующей Тамарочке, с любопытством взирающей на происходящее:

– Майка у нас учёный-энтомолог, насекомых всяких изучает. А по этой своей мухе докторскую пишет. Как она там у тебя называется?

– Неважно как, – отмахнулась подруга. – Важно, что я прибилась к американской группе и к их гранту на исследования. Питер, голубчик, пособил. Ну, ты помнишь, Питер Мяги из института в Сан-Антонио? Я писала тебе!

– Писала-писала. Только и делаем, что переписываемся! Ладно, будешь писать мне из твоих джунглей!

– Это вряд ли. В джунглях Интернета нет, связь только через спутник. Дорогущая – жуть! Только для экстренных случаев. Поэтому, Ритка, раньше чем через месяц писем не жди.

– Девочки, у меня тост! – провозгласила Тамарочка, которой надоело сидеть без дела. Она, оказывается, уже разлила вино по тонким бокалам и стучала ножом по своему бокалу, привлекая внимание.

– Давайте выпьем за всё хорошее! За Маечкину муху с диссертацией! За Риточкины успехи! И за моё желание!

– А какое у вас желание, Тамара? – спросила Майка, отхлебнув из своего бокала.

– Не скажу! Вдруг не сбудется! И, Маечка, давайте уже на ты! И давайте по второй выпьем! За счастье в личной жизни!

– Разливай, – согласилась Майка и подмигнула Рите. – Для полного счастья дай Бог, Ритка, тебе мужика хорошего, а не такого козла, как этот Гришка!

– А кто это, Гришка? – заблестела глазами Тамарочка, и Майка отмахнулась, поясняя:

– Да мужик её непутёвый!

– Май, а у тебя-то самой, что с личной жизнью? – быстро спросила Рита. Обсуждать Гришку при Тамарочке не хотелось.

– Всё в порядке! Самцы роями кружатся. Тучами, можно сказать!

– Пра-авда? – протянула Тамарочка, оценивающе оглядывая Майку. Короткая, почти мужская, супермодная стрижка, прямые плечи, небольшая грудь, узкие бёдра, длинные ноги. Глаза синие, холодные, ресницы загибаются. И брови дугой. Точ-в-точь – красотка из какого-нибудь журнала: кожа да кости, нормальному мужику подержаться не за что. Над чем там кружиться-то?

– Правда? Расскажи! – эхом откликнулась Рита. А Майка посмотрела на их лица, скептическое Тамарочкино и оживлённое Ритино, и расхохоталась.

– Да я это о насекомых своих! А вы что подумали? Что о мужиках, что ли? Нет, дорогие мои, до мужиков пока руки не дошли – времени нет ими заниматься!

– А чего ими заниматься, – пробурчала отчего-то обиженная Тамарочка. – Если женщина стоящая, они сами летят, как мухи на… сами знаете на что.

– Ой, Тамарочка, не надо мне, чтобы на меня летели, как мухи на говно, – лениво и с некоторым превосходством ответила Майка. – И того, и другого в моей жизни и так хватает. Мужика хорошего найти надо, выбрать, воспитать.

– Да? А если ты его выберешь, а он тебя – нет? – спросила Ритка, живо вспомнив Гришину физиономию, когда он говорил, что между ними всё кончено.

– Не выберет? Меня? – повела бровью подруга, и Ритка спохватилась. Действительно, о чём это она? Да за Майкой мальчишки с седьмого класса ходили! Даже удивительно, что она отмахивается от ухажёров, что в науку свою ушла с головой.

– Пусть только попробует не выбрать! Если мужик мне понадобился – никуда он, голубчик, не денется! – решительно сверкнула глазами подруга. – Только на это время нужно. И силы. А мне пока некогда.

– Ну ты даёшь, девушка, – покачала головой Тамарочка. – Мужика, будто муху какую, отлавливать собираешься. А потом его куда? На булавку?

– В совместное светлое будущее! – рассмеялась Майка, с вызовом взглянув на Тамарочку, и соседка не стала спорить:

– Вот и давайте выпьем за нас, хороших!

ГЛАВА 2

– Что-то не понравилась мне твоя соседка, – сказала Майка два часа спустя, когда уже и вино было почти выпито, – оставшиеся полбутылки «Киндзмараули» Рита спрятала в холодильник – и блины съедены, и курица, чуть было не пережжённая в духовке, поглодана. И Тамарочка, поднадоевшая назойливыми расспросами про их с Майкой тюменское детство, домой отправлена. Майка улетала утром рано, вставать надо было в шесть, но подруги, хоть и улеглись уже, всё не засыпали.

– Почему не понравилась? Очень славная тётка, – не согласилась с подругой Рита. – Встретила меня в штыки, а потом сама же и мириться пришла. Мол, если бы знала, что у тёти Таи есть племянница, обязательно бы мне о смерти сообщила. Говорит, что помогала тётке по хозяйству, за квартирой присматривала.

– Вот-вот, такие заботливые только и мечтают, как бы оттяпать квартиры у одиноких старушек, – хмыкнула Майка. – Вот бесилась, наверное, что ты объявилась! Тут в Москве, я читала, с квартирами целая мафия орудует. Слушай, а может эта Тамарочка – какая-нибудь мошенница? Какая-то она подозрительно облезлая для такого дома. Везде мрамор, ковры, зеркала, а она выглядит, как домработница.

– А она и есть домработница. В пятой квартире какой-то дипломат живет, он с семьёй в Лондон уехал на полгода, а Тамарочку оставил за квартирой приглядывать. И прекрати ты эти свои фантазии! Никакая она не мошенница, тётя Тая ей колечко подарила, так Тамарочка пыталась мне его вернуть!

– А ты не взяла, конечно?

– Нет, оно всё равно мне большое! Размер восемнадцатый, наверное!

– А у тебя?

– Шестнадцатый. Так что колечко пусть Тамарочка носит. Нет, правда, она славная тётка! Компанейская. Развлекает меня иногда, в гости забегает. Я же тут в Москве пока не знаю никого. На работе народ доброжелательный, но дистанцию держит. Соседей, кроме Тамарочки, тоже больше нет вменяемых. На первом этаже офисы, на втором в одной квартире живут иностранцы какие-то. Немцы, кажется. Вторая квартира пустая пока стоит.

– А с работой у тебя что? Как фирма-то называется?

– «Измерин»

– Из чего мерин?

– Майка, не издевайся! Никаких меринов, компания измерительной аппаратурой занимается. Монометры там всякие, контроллеры для котлов, для трубопроводов. По всей стране, по всей Европе торгуем, между прочим!

– Всё хорошо, значит, у тебя складывается, если неделю всего работаешь, а уже в Прагу едешь!

– Да вроде хорошо всё. Там начинается международная выставка, шеф надеется новых покупателей найти, договоры заключить. Меня с собой берёт для поддержки.

– С этого места поподробнее! В деталях! – оживилась Майка.

– Что за шеф, сколько лет? Симпатичный? Перспективный?

– Майка, прекрати. Я буду ему во время переговоров переводить и документы на английском составлять. И всё!

– Правда, что ли, всё? – скривилась подруга. – Так не интересно! Я думала, ты мне расскажешь про зарождающуюся роковую страсть…

Рита рассмеялась, представив серьёзное сосредоточенное лицо шефа:

– Нет, Майка, от этого страстей не дождешься! Официален, сух, деловит. Параграф, а не мужик! А мне и лучше, я ведь работать пришла, а не спать с ним. А страстей захочется, телевизор посмотрю. Или Тамарочкины рассказы о её Толике-паразите послушаю!