Разум и любовь. Очерк жизни и идей Муллы Садры Ширази

Не следует искать при ясном дне непоколебимой уверенности.
Одобрение толпы похитило у тебя твою веру —
Поэтому меньше рисуйся перед народом, о горделиво шествующий.
Если мирское богатство стяжалось бы мастерством,
То разве клад золота доставался бы дуракам?

Ответом улемам, выступившим против Садры, стал его трактат «Три основы». Сильные и резкие выражения, которые он употребил в этом трактате, свидетельствуют о том, как он обижен на своих противников. Приведем несколько фраз из этого трактата:

«Дорогой ученый и самовлюбленный теолог, сколько еще будешь покрывать родинками неприязни лицо приязни, сколько будешь омрачать встречу верности, дабы посеять волнения? Сколько еще будешь отрицать, упрекать и истязать людей чистоты и верности?

О самоуверенный и самовлюбленный человек, клянусь Богом, что у Него есть рабы, которые видят змеиные головы в твоих внутренностях, видят, как они будут истязать тебя в могиле, да только ты пока об этом не знаешь»

.

«Сей высокий пост, которым ты так гордишься, принесет тебе тысячу несчастий; а сия наука и сие знание, которым ты похваляешься, даже если ее целый воз, не стоит и одного зернышка ячменя»

.

Из приведенных выше отрывков становится ясно, что некоторые недоброжелатели Садры занимали высокие посты. Хотя в Исфахане было много настоящих, ничем не запятнанных и честных ученых, псевдо-ученые в силу своего положения в государственной иерархии оказывали влияние на положение дел. Своей властью они воспользовались и против Садры.

Совершенно очевидно, что Садра пишет об улемах с неочищенной душой, которые науку превратили в средство достижения своих злосчастных целей. Так что его высказывания ничуть не пятнают репутацию ученых непорочного поведения, которые и по прошествии многих веков после сокрытия двенадцатого имама (мир с ним!) прикладывали много усилий к тому, чтобы защитить религию. Хотя руки их не дотягивались до подола непорочного толкователя религии

, им удалось передать ее без искажений нынешнему поколению.

Другим фактором, который можно упомянуть в качестве причины отъезда Садры из Исфахана, можно считать его усталость от философских дискуссий. Несмотря на то, что не все у него в Исфахане складывалось хорошо, за время пребывания в этом городе Мулла Садра сумел укрепить фундамент своих идей и мыслей. В предисловии к «Странствиям» он пишет:

«С ранней молодости все свои силы я посвятил изучению божественной философии, в меру своих возможностей постиг ее и в результате многих усилий овладел значительной ее частью. Я многажды обращался к трудам древних и новых философов, пользовался их идеями и тайнами их мысли. Я запомнил краткое содержание греческих философских книг и трактатов и произведений других великих учителей. За это время выловил из океана мудрости драгоценные жемчужины познания»

.

Но в тот период его жажду знаний уже не могли поддержать занятия и дискуссии. То, что было написано и прочитано им, не только не удовлетворяло его, но и, казалось, неким покрывалом отделяло его от истин мира. Наступил период отвращения к учебе и к школе. Он вступил на путь познания без посредничества слов.

Разочарование дискурсивной философией, с одной стороны, и притеснения со стороны мнимо ученых придворных ханжей – с другой, заставили его собраться в путь и вернуться на родину, в Шираз, в надежде, что ее теплые объятия станут для него убежищем.

Неизвестна точная дата возвращения Садры в Шираз. Некоторые называют примерно 1020-е гг. по л.х. В то время правителем Шираза был Аллаверди-хан, а затем его сын – Имам Кулихан. Это были умеренные властители, любившие искусство и привечавшие ученых. Пользуясь вниманием и полным доверием со стороны центрального правительства, провинция Фарс была в определенном смысле автономна и имела свою казну. Она находилась в стороне от многих скандалов и волнений, потрясавших столицу

.

Согласно письменным источникам, ширазское медресе Хана было возведено тогдашним правителем Аллахверди-ханом специально для того, чтобы там мог преподавать Садра. Но, к сожалению, в Ширазе также было много псевдоученых. Еще большее сожаление вызывает то, что критерием истинности или ложности притязаний на научную компетентность выступает мнение толпы. Обычно в таком соперничестве внешняя победа достается тому, кто привлекает к себе внимание простых людей картинными выступлениями и внешними эффектами. Высокие мысли, новаторство, ясность изложения и игнорирование псевдоученых со стороны Садры, – всего этого было достаточно, чтобы он попал в их враждебное окружение.

Город Кум

Иллюстрация к книге «Путешествие господина шевалье Шардена в Персию и другие страны Востока». Худ. Грело. 1723 г.

В трактате «Три основы» он характеризует таких людей как «отошедших от истинной человеческой сущности и вошедших в собрание хищных зверей и дьяволов». Опираясь на благородный аят суры «Свертывание» (Таквир) – «когда соберутся все дикие звери» (81:5), – он полагает, что эти люди появятся на Страшном суде в облике зверей

.

Зная истинное лицо псевдоученых, Садра не может оставаться среди них. С другой стороны, страстное желание найти путь к более высоким истинам не способно осуществиться в такой атмосфере.

Садра в Куме

Кахак – деревня, находящаяся в тридцати километрах к юго-востоку от Кума. Именно ее Садра выбрал для того, чтобы пройти путь духовного совершенствования. Предположительно, он переехал туда в 1020–1030 гг.

Переехав в эту деревню, он отстранился от людей и устремился к Истине. Такой поступок считается первой ступенью на пути подвижника к Богу. Садра выбрал для жизни удаленную деревню, в то время как мог бы жить при Сефевидском дворе, обрести высокое общественное положение и достаток. Он объясняет, почему избрал для себя такой жизненный путь:

«Когда я понял, что эпоха мне враждебна, что в наше время взрастают низкие и невежественные люди, что день ото дня все больше разгорается пламя невежества и заблуждения, все больше распространяется подлость, мне не оставалось ничего другого, как отвернуться от мира и отрешиться от мирских дел. Я ушел из бесчувственного, застывшего и неблагодарного мира, нашел себе прибежище в отдаленном углу, где и уединился в безвестности и бедности. Я отказался от всех желаний и вместе с людьми с разбитым сердцем обратился к выполнению обязательного»

.

Дом Муллы Садры в Кахаке, провинция Кум

Современная фотография

Мемориальная табличка

Надпись над дверью дома в Кахаке

Интерьер дома Муллы Садры в Кахаке

На первом этапе своего подвижнического пути Садра в течение некоторого времени даже в той удаленной деревне отказывался общаться с людьми, не желал давать уроки и участвовать в дискуссиях. Сам он пишет об этом так:

«Я не давал уроков, не написал ни одной книги. Ведь для того, чтобы высказывать свое мнение, овладевать науками и умениями, преподавать, устранять ошибки и сомнения и четко определять цель, необходимо очищение духа и воображения от нестроения и беспорядка, нужно устойчивое положение и освобождение ума от печали и уныния…

Я был вынужден отказаться от общения с людьми, отчаявшись сблизиться с ними. (…) Тогда моя истинная сущность обратилась к исконному источнику всех причин. Все мое существо стало стенать и молить Его пред Его священным престолом. Долгое время я провел в таком состоянии»

.

Проведя так долгое время, отойдя от людей и приблизившись к Истине, Садра вступил во второй этап своего духовного странствия. Он достиг этапа путешествия по совершенствам и атрибутам Истины. Представляется, что приводимый ниже отрывок описывает именно этот этап его пути:

«В конце концов, вследствие долгих усилий и аскетических подвигов в моей душе зажегся божественный свет, а сердце мое наполнилось огнем свидетельствования. Светы Божьего Царствия снизошли на него, открыв конечные тайны мира божественной мощи. А затем я постиг тайны, которых не знал ранее. Мне открылось то, что я никогда не мог вывести и узнать рациональным путем. Все, до чего ранее я дошел своим разумом, все божественные тайны и Господние истины, все престольные дары и милости, все вечные сокровенные тайны, которые я прежде знал посредством ума и доказательства, я удостоился теперь свидетельствовать и увидеть воочию внутренним оком. Именно тогда мой разум обрел спокойствие и смог отдохнуть, денно и нощно обдуваемый дуновением светов Истины. Разум мой настолько приблизился к Истине, что стал проводить все время в обращенных к ней уединенных молитвах»

.

В письме к своему учителю Мир Дамаду он отмечает два этапа своего аскетического пути:

«Страшась общения с людьми этой эпохи и всецело предаваясь уединению и продолжительному размышлению и вспоминанию, я достиг того, что моему слабому и болезненному уму открылось множество тонких смыслов и возвышенных проблем, которые в большинстве своем очень далеки от того образа мыслей, который распространен среди людей»

.

Одной из важных особенностей поведения Муллы Садры в течение всей его жизни, особенно в период его пребывания в деревне Кахак, является то, что он обращался к выдающимся людям ислама. Так, в книге «Странствия» в пояснении к дискуссии о единстве между умопостигающим и умопостигаемым говорится:

«Я жил к Кахаке, когда писал эту главу. Однажды в пятницу я отправился в Кум, чтобы навестить дочь Мусы бен Джафара (мир с ним!). Я попросил у нее помощи, и в результате с Божьей помощью вопрос, рассматриваемый в этой главе, стал мне ясен»

.

Находясь в деревне Кахак, Садра вошел в третий этап своего пути. Пройдя путь странствий по божественным совершенствам на втором этапе, он начал свое путешествие по действиям Создателя и бытийным мирам, сотворенным Им. Теперь его взгляд на творения Бога отличается о того, как он смотрел на них до начала своего пути. На этом этапе путник, идущий по пути совершенствования, начинает с Истины и, пройдя несколько нисходящих этапов, достигает тварного уровня. Результатом прохождения этого этапа становится то, что он начинает видеть сотворенное со всеми его особенностями и его зависимостью от высшего мира. Возможно, Садра именно с позиций этого этапа своего пути пишет о своих современниках:

«Мне стало легче переносить враждебность эпохи и сынов эпохи, и я перестал обращать внимание на их отрицание и признание, их величание и оскорбления»