Забавные рассказы о русской народной музыке и не только о ней (русский фольклор в рассказах для детей).

Одни просто притоптывают или подпрыгивают, другие вертятся кругом, не выпуская из рук пояса.

Есть еще одно название хоровода – «карагод». Оно тоже курское. Но обычно карагодом называют совершенно особенный хоровод, который пляшет под песню «Тимоня»:

– Заиграйте, скрипки, гармони, песенку о парне Тимоне…

Этот хоровод тоже круглый. Но есть у него одно отличие от всех других хороводов: «Тимоню» пляшут не просто под песню, а под целый оркестр из народных инструментов. Тимоню сопровождают скрипка, бубен, трещотки, балалайка, кугилклы, гармошка. Да еще и плясуны время от времени кричат: «га-ца-ца» или «гоц-гоц». А плясуньи взвизгивают: «их-ха-ха». И все очень громко и четко барабанят ногами ритм песни.

Кто такой «отставной козы барабанщик»?

Все люди обязательно где-нибудь и как-нибудь работают. Или хотя бы учатся. Но учиться – это тоже работа. Так что и те, которые учатся, они тоже работают.

И не только люди работают. Даже Крокодил Гена, и тот работал в зоопарке крокодилом. Такая у Гены была профессия, пока он не встретил Чебурашку. А когда Крокодил Гена встретил Чебурашку, они вместе стали строить дом для друзей. И теперь и у Гены, и у Чебурашки, у обоих стала профессия: строители дома для друзей. Профессия – это та работа, которую человек умеет делать лучше всех других работ. А все люди умеют разное. Одни лучше играют на трубе, чем водят машину. То есть машину они тоже водят хорошо, на красный свет никогда не ездят и в аварии не попадают. Но все-таки на трубе эти люди играют лучше. И не только на трубе, но и на баяне, пианино или на скрипке, или еще на каком-нибудь инструменте. Эти люди – музыканты. Это их профессия. А водить машину – это их увлечение. А некоторые наоборот: лучше водят машину, чем играют на пианино, гитаре, трубе или флейте. Такие люди называются: водители, или шоферы. Водить машину – это их профессия. А если шоферы иногда играют на каком-нибудь музыкальном инструменте, то говорят, что эти люди увлекаются музыкой.

Словом, разные есть профессии на белом свете. А иногда профессии бывают очень даже странные и не совсем понятные. Давным-давно, лет сто назад, была, например, такая профессия: отставной козы барабанщик.

Сейчас даже и непонятно, что это за коза такая, и зачем ей вообще барабанщик, и тем более – отставной. А раньше все про эту самую козу знали и очень ее любили и ждали. Потому что в стародавние времена во всех городах и селах очень любили представление, которое называлось «медвежья комедия» или «медвежья потеха». Эта забава пришла в Россию из Венгрии. Сейчас в Венгрии нет медведей, а тогда были. И венгерские цыгане учили медведей разным забавным штукам и ходили с медведями по всей земле. Ученые звери давали представление. Их спектакль не был похож на тот, который сейчас показывают в цирке. Современные цирковые медведи играют в мячик, жонглируют, ходят по бревну, вертятся на турнике и даже ездят по арене на мотоциклах и велосипедах. В цирке медведи все делают очень ловко, и потому смотреть на них очень интересно. Жонглировать или вертеться на турнике сложно даже человеку, а уж медведю… Медведь – он же такой неуклюжий увалень! А на самом деле никакой медведь не увалень. Он очень ловкий зверь, скорый и сильный. Медведь может пробежать за час сто километров, а это очень много. И когда он показывает цирковые номера, еще неизвестно, кто над кем смеется: зрители над медведем или медведь над зрителями. Зрители думают, что медведь неуклюжий, а медведь про себя правду знает. И, наверное, смеется над доверчивыми зрителями. Жонглировать или ездить на велосипеде – для него совсем не трудно, это ему потеха. Когда медведь живет на воле – он и не такие еще штуки показывает. Большой и тяжелый, медведь превосходно прыгает, плавает, лазит по деревьям, ловит лапой в воде быстрых маленьких рыбок и даже ходит по скользкому бревну не хуже, чем акробат под куполом цирка.

В старинной медвежьей комедии медведь не показывал ни силу свою, ни ловкость. Он просто делал то, что делают люди, и получалось ужасно смешно! Например, вожак – так тогда называли дрессировщика – говорил: – Покажи-ка, Мишенька, как малые ребята горох воруют! И огромный медведь ложился на землю и полз, чтоб не заметили. Потом подползал к воображаемому гороховому полю, рвал будто бы стручки, клал их себе в рот и вкусно-превкусно чмокал, когда жевал.

Когда большой зверь изображает маленьких детишек, это уже смешно. А когда этот зверь – медведь, очень похожий на человека… Похожий – а не человек. Словно кто-то нарисовал на человека карикатуру, рисунок, показывающий смешные черты человека. Ученые медведи представляли, как солдат идет с ружьем. Медведю давали палку, и он маршировал, словно с ружьем. А чтоб медведь шел, как солдат на параде, вожак бил на барабане марш. А чтоб было совсем смешно, в комедии участвовал еще один артист. Точнее, артистка, – Коза. Хотя все-таки – артист. Во-первых, женщины-артистки в этих представлениях не участвовали: медведь – зверь серьезный и опасный. Не женское это занятие – медведя по городам и деревням водить. А во-вторых, Козой наряжали молодого и ловкого мужчину, плясуна и певца. Иногда Козой были мальчики, но все равно, они должны были быть очень ловкие. Медведь во время представления словно передразнивал людей. Он показывал, как девицы перед зеркалом красятся и румянятся. Или как старушка печет блины, а блины-то у нее все горят. Или как толстый-претолстый купец чай из самовара пьет, и целое ведро выпивает.

Медведь передразнивал людей, будто говорил им:

– Смотрите: вот вы какие!

А артист, наряженный Козой, передразнивал медведя. Но только ведь медведь все делал очень серьезно. Он все-таки зверь, хоть и похож на человека. И медведю очень не нравилось, что его дразнит Коза.

Люди, когда их дразнят, смеются. Но совсем не то звери! Звери очень сердятся, когда кто-нибудь изображает их повадки. Звери понимают, что их дразнят, а посмеяться сами над собою не могут. Даже очень умные звери. Этим они и отличаются от людей.

А если сердится медведь, то только уноси ноги! Поэтому Козой наряжали всегда только очень ловкого человека. Наряд Козе делали из большого мешка с дыркою наверху. Артист просовывал в дырку голову, а на голову надевал деревянную маску. Эта маска была похожа на козлиную морду, и делали ее их двух дощечек. Артист дергал за веревочку, и дощечки щелкали и выбивали ритм для медвежьей пляски.

То есть это только говорится, что медведь плясал, а на самом деле он очень сердился. Коза скакала вокруг него, бодала деревянными рогами и выщелкивала дощечками ритм для особой песни, которую вожак и Коза пели для медвежьей пляски:

Ну-ка, Миша, попляши,
У тебя ножки хороши!
Тили, тили, тили-бом,
Загорелся козий дом:
Коза выскочила,
Глаза выпучила,
Таракан дрова рубил,
В грязи ноги завязил.
Ах, коза, ах, коза,
Лубяные глаза!

Песня пелась очень бойко. А мастерство медвежьего вожака и Козы было в том, чтобы всячески сердить зверя, чтобы он то приседал, то вставал на дыбы, то старался ударить Козу-барабанщика лапой. И все-таки нельзя было слишком уж рассердить медведя. С ним не справился бы тогда даже очень опытный медвежий вожак. Медвежья потеха появилась очень давно. В древние времена славяне считали, что люди произошли от медведей, и поэтому очень уважали и почитали этих животных. И конечно, никому бы тогда и в голову не пришло водить медведя на цепи, дразнить его и смеяться над ним. От тех давних времен остались очень уважительные народные обращения к медведю: «Михайло Потапыч» или «господин Топтыгин». Но в X в. славяне стали христианами и выяснилось, что медведь – сам по себе, а человек – сам по себе. Хотя они и очень похожи друг на друга. С тех пор и появилась медвежья потеха.

Люди перестали бояться медведя, и начали над ним смеяться:

– Он такой же, как мы! Только еще смешнее!

А смеяться тогда почему-то считалось неправильным делом. И русские цари всё время приказывали, чтоб больше не было медвежьей потехи. Запрещаться-то она запрещалась, да только вот сами цари были большие охотники до этих представлений. В XVI в. царь Иван Грозный выписывал к себе на свадьбу в Москву вожаков с медведями из самого Новгорода. А для тех времен это был путь неблизкий. Медвежья комедия была профессией не только для медведей, но и для очень многих людей. В некоторых селах Нижегородской, Ярославской и Вологодской губерний крестьяне только тем и занимались, что дрессировали медвежат. Потом медвежата вырастали и отправлялись вместе с хозяевами давать представления. Особенно много ученых медведей было в Сергачском уезде Нижегородской губернии. Там в некоторых селах проживало больше ста ручных зверей! И все они работали: ходили по Руси и разыгрывали комедию, обязательно с участием Козы-барабанщика. Поэтому медвежью потеху иногда называли «сергачской забавой», а вожака и медведя звали одним именем – «сергачи». А в местечке Сморгоны была даже целая «медвежья академия», где учили множество медвежат.

Медвежьи потехи закончились в 1866 г. Тогда было запрещено «водить медведей для потехи народа».

В то время в России появилось Общество покровительства животным. Общество считало, что с медведями жестоко обращаются, когда заставляют давать представления. И всех ученых медведей застрелили. Вожаки, наверное, очень переживали гибель своих друзей. «Ведь почти человек стал», – говорил один вожак. А артисты, бившие в барабан и наряжавшиеся Козой, тоже остались без дела, когда не стало медведей. С той поры и пошло: «отставной Козы барабанщик».

Про что поет Петрушка?

Россия всегда была очень большая страна, а в старину еще больше, чем теперь. Даже в Америке, и то были русские земли. И, конечно, в такой большой стране жили не одни только русские, но и всякие другие народы.

А когда разные народы живут рядом, они чему-нибудь, да и научатся друг от друга.

В России иногда даже забывали, кто чему у кого научился? От этого получалась путаница, и очень забавная путаница.

Например, царь Петр I задумал однажды устроить большой маскарад. Петр вообще любил маскарады, а большие особенно. В его время маскарады были не то, что сейчас. Сейчас – нарядятся мальчики в зайчиков, а девочки в снежинок, и пошли встречать Новый год. А в старину в маскарадах участвовали не только дети, но и взрослые. Притом маскарады были большие, они длились целый день. Их часто устраивали на улицах и на площадях города.

И кого только нельзя было увидеть на старинных маскарадах! Удивительные звери, иностранные цари и короли… Даже иногда изображали то, что и увидеть-то вообще нельзя.

Любили, например, изображать Правосудие. Мы бы теперь, конечно, задумались:

– А кто это – Правосудие? Мужчина или женщина? Зверь или птица? По правде оно есть или его придумали, и живет Правосудие только в сказках?

А дело-то все в том, что Правосудие – ни мужчина, не женщина, не зверь, не птица. И даже не рыба.

Правосудие – это так в старину называли справедливость. И как же нам изобразить справедливость? А очень просто!

Человеку завязывают глаза, в одну руку дают весы, а в другую – острый меч. И пожалуйста, готово: маскарадный костюм Правосудия…

Глаза человеку завязывают, потому что справедливые люди не смотрят: друг или враг просит справедливости? Зато взвешивают, словно на весах: кто прав, а кто виноват. И чтобы справедливыми были не только слова, но и дела, маскарадной фигуре Правосудия дают меч. Этот меч должен защищать тех, кто прав… Вот такие маскарады были в старое время.

Однажды Петр велел, чтоб на маскараде были представлены все народы, которые живут в России.

И не просто представлены, а чтобы одеты были в свои народные костюмы. И каждый народ чтобы нес свои народные инструменты. И Петр даже написал, какие инструменты. Правда, царь кое-что напутал и всем калмыкам велел быть на этом маскараде с русской балалайкой. Уж как калмыки играли на чужом, незнакомом инструменте – неизвестно. Наверное, не очень хорошо. Хотя, сможет быть, и хорошо. Ведь народы в России жили по соседству и кое-что друг у друг перенимали. Например, русские научились у итальянцев представлять в театре итальянский кукольный спектакль про веселого героя, которого звали Пульчинелла. По правде говоря, итальянцы в России не то чтобы никогда не жили, но их всегда было очень мало. Зато что это были за итальянцы! Цирковые артисты, оперные певцы. И, самое главное – шарманщики.

Папа Карло, прежде чем вырезать из полена деревянного сыночка, тоже ведь был шарманщиком. Он ходил по дворам, играл на шарманке и пел песни. А потом снимал шляпу, и слушатели кидали ему мелкие монеты… То же самое делали итальянские шарманщики в России. Только их шарманки должны были научиться петь русские песни чтоб понравиться слушателям, которые по-итальянски, вообще-то ничего не понимают. И шарманки научились, например, такой песне.

По улице мостовой,
По широкой столбовой
Шла девица за водой,
За ней парень молодой.
Кричит: «Девица, постой!
Пойдем вместе за водой,
За холодной ключевой!»
«Ах, ты парень-паренек,
Твой глупенький разумок!
Не кричи во весь народ —
Мой батюшка у ворот:
Зовет меня в огород
Чесноку-луку полоть.