Искушение правдой

Занятая этими мыслями, Милана не заметила, как пролетело полчаса. К реальности её вернул звонок секретаря Ольги, которая просила захватить папки с документами.

Следующие полтора часа ушли на то, чтобы объяснить Милане суть её новых обязанностей и кратко посвятить в детали текущих заказов. Информации было много, и того, что предстояло узнать в дальнейшем – ещё больше. Ольга посчитала нужным подбодрить своего нового арт-директора:

– Послушай, я не рассчитываю, что ты станешь полноценной заменой Максима с первого дня. Так… где-то со второго, с третьего…

Милана улыбнулась.

– Ладно. Шутки в сторону. Я верю в тебя – в то, что ты со всем справишься. Может, ты сама ещё в этом не уверена, но я точно! Просто первое время придётся выкладываться на 110 %, а не на 100, как ты привыкла. Но у тебя ведь это получится, правда?

– Обязательно – ответила Милана.

– И если есть какие-то вопросы – обращайся. Но не слишком часто, ладно?

– Я постараюсь.

Выйдя из кабинета Ольги со стопкой папок на руках, она увидела группу людей, идущих по направлению к конференц-залу.

«Собрание! Точно!» – пронеслось у неё в голове. Быстро дойдя до своего места, она положила папки на стол и сразу же отправилась в зал заседаний. Там почти все уже успели расположиться, и Милана заняла последнее место в конце стола. Едва она успела присесть, как послышался звук закрываемой двери, и последовавшие за этим аплодисменты, приветствовавшие нового генерального директора.

Влад уверенным шагом прошёл к своему месту и шутливо поклонился присутствующим. Когда аплодисменты стихли, он поздоровался со всеми и сел за стол. Его движения и выражение лица никоим образом не выдавали внутреннего волнения, и лишь гулкий стук собственного сердца напоминал ему о том, что повод для этого всё-таки есть. Той вещью, что не давала ему покоя, был слишком явный контраст между ним и 60-летним Андреем Петровским, управляющим фирмой со дня её открытия в 96-м году. Несмотря на свои многочисленные достижения, Владу было всего 29 лет. К тому же он прекрасно понимал, что никто не ожидал такого хода со стороны владельцев. И дело было даже не в Петровском, а в тех, кто претендовал на его место. Здесь, в Москве. И которым, ко всему прочему, было далеко за сорок. Разумеется, никакая щепетильность не могла стать серьёзной помехой непомерным амбициям Влада, но настроение его она всё же немного омрачала.

Начав свою речь обычными в таких случаях банальностями, новый директор вскоре перешёл к сугубо рабочим вопросам. Как показалось большинству из присутствующих, даже слишком быстро. Показатели по прибыльности были далеки от ожиданий лондонских боссов, с чем и было напрямую связано назначение Влада. Прозрачно намекнув на это, он добавил, что лично проведёт исследование всех аспектов жизнедеятельности компании и в скором времени устроит новое собрание, на котором будут подробно обсуждены варианты выхода из кризиса.

Финансовый директор беспокойно заёрзал на стуле. На лицах остальных также отразилась тревога, смешанная с недоумением.

«Понятно – подумал Влад – они, значит, полагали, что всё в порядке»…

Полгода назад, когда Джон впервые вскользь упомянул московский офис, Влад и не подозревал насколько участятся в будущем разговоры на эту тему. Сперва это были незначительные заметки насчёт их последних сделок, затем комментарии по поводу неудавшихся или отменённых, и последовавший после этого совместный просмотр финансовых отчётов о состоянии дел. Тем не менее, когда босс прямым текстом сообщил о том, что его переводят обратно (хоть и заметно повышая в должности), новость повергла его в шок. Возвращаясь в тот вечер домой пешком, что было ему совершенно несвойственно, он не скупился на англо-русские матерные выражения. Меньше всего ему хотелось возвращаться в Россию теперь, когда он настолько привык к жизни здесь, что даже и акцент у него как будто стёрся. Он чувствовал себя англичанином и научился казаться им, и разве что имя не соответствовало его британскому образу. Он мог бы сменить его, но в этом было что-то оригинальное; к тому же было чертовски приятно видеть удивление в глазах тех, кто только что понял, что Влад, оказывается, иностранец.

И действительно, только имя и могло его выдать. Его любимым клубом был Арсенал, любимым пивом – Светлый эль Басс, он водил Lotus Elise, читал Беннета и с неодобрением поглядывал в сторону Евросоюза. Жизнь была удивительно прекрасна. Он снимал квартиру в одном из самых фешенебельных районов Лондона, отдыхал в престижнейших клубах и раз в полгода мог себе позволить выезд за границу. Что касается женщин, в них он тоже не испытывал недостатка, а с ними не испытывал никаких проблем. Все, как одна, были красивы, независимы и не настроены на длительные отношения. Его последняя девушка – Брук – 19-летняя студентка колледжа, собирающаяся стать журналисткой, как раз ждала его возвращения с работы. Обычно встречая его в нижнем белье и с коробкой пиццы в руках, она неизменно улучшала его настроение, даже если позади был долгий и утомительный день. И сейчас мысль о ней лишь усилила его неистовую злобу на Джона, который ясно дал понять, что его решение бесповоротно. Впрочем, как обычно. Единственным минусом своей работы Влад всегда считал характер босса. Он был своенравным собственником, для которого не существовало чьего-либо авторитета, кроме своего. Было очень хорошо иметь одинаковое с ним мнение, и очень плохо – расходиться даже в мелочах. У них с Владом мнения совпадали… до весьма определённого момента.

Никогда не будучи патриотом, он забыл о России в первый же месяц своего пребывания на новой родине. И сейчас, думая о том, что ему придётся бросить всё, к чему он привык и привязался – друзья, коллеги, Брук, сам западно-европейский стиль жизни с гораздо более близкими ему ценностями и моралями, Влад еле сдерживался, чтобы не заорать прямо на улице. Там, в офисе, он знал, что сделал всё, что мог. Он пытался переубедить Джона, но тот оставался непреклонен. Влад никогда в жизни не ненавидел кого-то так сильно.

Следующие несколько дней он судорожно пытался найти выход из создавшейся тупиковой ситуации. Он встретился с несколькими хедхантерами, которые раньше неоднократно пытались организовать с ним встречу. Теперь, однако, у них не было таких заманчивых предложений, как раньше. Самый лучший вариант предполагал зарплату на четверть меньше. Влад продолжал думать. Всё решилось в тот вечер, когда Джон позвал его в свой кабинет и показал новый контракт, по условиям которого сумма ежегодной прибыли на «российском» посту была увеличена на 30 %. Разрыв стал слишком велик.

– Поверь мне, Андрей столько не получал… И никогда уже не получит. Теперь только от тебя зависит, кому всё это достанется.

Во взгляде Влада смешивались ненависть и изумление. Джон лишь слегка усмехнулся. Через три дня Влад вылетел в Москву.

Стоя сейчас перед теми, с кем он он когда-то начинал и кому подчинялся, он знал, что уже смирился. Он смотрел на эти лица, давно позабытые лица из прошлого, которые он уже и не думал увидеть снова, и понимал, что произошло что-то очень важное. С ним самим, и со всеми, кто сейчас сидел в этом зале. Влад чувствовал всё: неприязнь, удивление, восхищение и то, что он всегда умел вызывать в людях – зависть. И пусть у той, что кажется всем очевидной победой, есть горький привкус разочарования, об этом всё равно знает только он.

А теперь нужно забыть обо всём, от чего пришлось отказаться и работать. В соответствии с чуткими указаниями лондонского босса с русскими корнями.

– Ну что ж – вслух произнёс он – этот разговор будет иметь больший смысл, когда у меня на руках будет вся отчётность. Думаю, где-то через неделю мы проведём повторное собрание. А на сегодня это всё.

* * *

Милана тщетно пыталась сосредоточиться на кипе бумаг, которые угрожающим образом расположились на её столе. С ними нужно было разобраться до конца дня, в крайнем случае, до следующего утра (как метко съязвила Ольга). Но голова отчаянно не желала думать ни о чём другом, кроме нового директора. Его облик просто стоял перед глазами, не позволяя сконцентрироваться на работе. Пытаясь определить причину, по которой он так прочно засел в её мыслях, она больше склонялась к эффекту неожиданного появления, при этом не отрицая его внешней притягательности. Влад был высоким брюнетом атлетичного сложения, но особое внимание приковывало его лицо. Несмотря на тёплый цвет светло-карих глаз, его взгляд был колючим и жёстким. От этого черты лица приобретали неповторимое выражение мужественности, к которой примешивалась жестокость. Даже когда он улыбался, это неуловимо проскальзывало в его глазах. Это была не насмешка, а скорее нечто, похожее на скрытую угрозу. Словно тонкий намёк на опасность, делавший его ещё более привлекательным.

В дверь тихо постучали. Не отрываясь от бумаг, Милана крикнула: «Войдите». В кабинет вошла Таня. Это была низенькая светловолосая девушка – копирайтер. Она была из числа тех немногочисленных людей, с которыми Милана здоровалась. Иногда они даже вместе обедали. Таня казалась очень скромной и тихой, но общалась со всеми, и имела нескольких знакомых в других отделах. От неё Милана обычно узнавала все последние новости и сплетни.

– Можно? – с улыбкой прошептала Таня.

– Да, конечно. Только закрой двери – отвечала Милана, всё ещё не отрывая взгляда от бумаг.

– Вот, пришла тебя поздравить.

– Спасибо – пробормотала Милана.

– Это очень круто! – сказала Таня, садясь на диван. – Никто не ожидал, что это будешь ты.

– Я тоже не ожидала.

– Ну да, – продолжала Таня – все думали, это будет Оксана. Она и постарше тебя, и дольше работает. Но лично я очень рада за тебя! Ты это заслужила.

– Правда? – усмехнулась Милана.

Таня пропустила эту ухмылку мимо ушей.

– Ну, теперь мысли Оксаны уж точно заняты совсем другим.

Последовавшая за этим многозначительная пауза дала Милане понять, что тут требуется наводящий вопрос. Слегка улыбнувшись, она спросила:

– Да? И чем же это?

– Правильнее сказать, кем же это.

Судя по тому, как загорелись Танины глаза, там действительно что-то экстраординарное. Она всегда отличалась умением сортировать сплетни по категориям приоритетности. Выражение лица перед началом повествования было вернейшим показателем степени его значимости. И впервые Милане передалось её настроение. Отложив в сторону все бумаги, она приготовилась слушать.

– Её бывшим. И нашим новым боссом.

– Что? Влад и Оксана встречались?

– Они чуть не поженились! – воскликнула Таня, и не скрывая восторга от эффекта собственных слов, продолжила – Там такая история! Короче, всё по порядку. Они одногодки, сразу после универа оба устроились сюда. Почти сразу же начали встречаться. Ну, оно и понятно – оба такие красивые, так друг другу подходят, в общем, потрясающая пара. И вот, спустя два года, в тот самый день, когда его назначили главным по финансам, он сделал ей предложение. Прямо тут, в офисе. Никого, правда, не было. Нам потом Оксанка всё сама рассказывала. И ходили они оба такие счастливые, такие влюблённые. В общем, идиллия. А потом он уехал в командировку. И ехал он туда не один, а с другой нашей сотрудницей. Вероника её звали… Ну, и короче, изменил он Оксане.

– С Вероникой?

– Ну а с кем же ещё? Сам во всём признался потом. Прощения просил, буквально на коленях ползал, умолял её, короче, не отменять свадьбу. Она тогда вообще чернее тучи ходила. Такой депресняк, жуть! Но в итоге, простила его. И тут, проходит полгода, и что ты думаешь? Он уезжает в Англию! Предварительно порвав все отношения с Оксаной!

– Ничего себе.

– Мягко сказано. Ты не представляешь себе, как она его любила. А он поступил, как последняя сволочь! Мы все были просто в шоке.

– И чем он мотивировал разрыв?

– Вот это и было непонятно. Какие-то левые отговорки, полнейший бред, короче. И вышло так, как будто он и не любил её никогда.

– Может, так оно и было.