Чеченский детектив. Ментовская правда о кавказской войне. Гражданский долг

– Скажи, что по нашему УАЗику встреча…

– Ага, он на «хвоста» упадёт сразу, не знаешь что ли… – Костя почесал переломанный нос, – ладно, я ему про наркоту задвину, он один хрен героин от стирального порошка не отличит.

Костя встал и первым вышел из кухни. За ним по своим пунктам плана разошлись остальные.

К Мише Кутузову, в целом, Костя никаких отрицательных эмоций не испытывал. Пока ехали в поезде, как-то даже наладили отношения, но приезду, майор дистанцировался, но не насовсем, а вроде, как и нашим и вашим. Мог зайти в кубрик, по-свойски побазарить, засадить стакан, но в тоже время излишне преданно «тряс гривой» перед Жоганюком. Что, естественно, к доверию со стороны оперов не располагало. Вот и сейчас, когда Костя зашёл в их, с Лавриковым отдельную комнату, Миша чересчур приветливо и улыбчиво, хотя чего радоваться-то – у тебя опера «зажмурили», встретил Катаева:

– О, Константин! Заходи, дорогой. Чайку? Коньячку?

Костя сел на кособокую табуретку-самопал, посмотрел на заваленную каким-то радиобарахлом кровать Лаврикова и спросил:

– Спасибо, не пью с утра… А где Саня-то?

– В штабе кабеля прокладывает… Сегодня же, вроде, наших-то задержанных «нагоняют», вот он и решил пока камеры пустые «насекомых»[31 - Насекомые – скрытые микрофоны.] на «стационар»[32 - Стационар – система аудиоконтроля помещения со стационарным питанием.] влепить…

– А-а-а, понятно… – протянул Костя, отметив про себя «наших задержанных», – слышь, Анатольич, у меня тут в городе «человечек» есть, ещё с первой командировки. Мне б с ним словиться, он по наркоте тут ориентируется, да и про вчерашние события заодно спросить можно. Он у меня такой, информированный…

– Ты хочешь, чтобы я с тобой прокатился?

– Нет, нет… Не царское дело-то… Прикрой меня перед Жоганюком, я с парнями выскочу, а то я в опале вроде как, после вчерашнего…

– Ну не наговаривай на себя-то, – добродушно, в усы усмехнулся Миша, – Иваныч, сам понимаешь, не железный, ему сейчас «полпиджака»[33 - Полпиджака – неполное служебное соответствие.] выписать могут, а то и покруче чего…

– Вот я и не хочу под горячую руку попадаться, а если, что интересное проскочит, я к тебе заскочу, порешаем как реализоваться, – запустил последнее средство Костя.

– Лады, действуй, только аккуратней там, – покровительственно кивнул Миша.

– Мы с ОМОНом, обижаешь…

– А я, если что, скажу, мол, ты по моим «пирогам» выскочил…

«Или не скажу… – улыбнувшись, подумал Катаев, – старая школа…» Пожав в знак благодарности руку, он, молча, покинул начальственный куток.

* * *

Двумя бортами стартанули на Гудермес. Первым шёл УАЗ, набитый операми, во второй, к омоновцам, для краткого посвящения в детали, пересел Катаев. Ценным грузом в головной машине ехал Саламбек, в омоновской – Турпал. Оба «чеха» были обряжены в камуфляж, с традиционными мешками на головах. Их собственная одежда, свёрнутой котомкой, была всунута в закованные руки.

Выслушав план предстоящих мероприятий по обмену, ещё не отошедший после нападения на опергруппу, Луковец, чуть помолчав, без своих обычных хохм, рассказал про странные совпадения нынешней командировки:

– Ты, прикинь, Костян, какая тема нездоровая, – перегнувшись через спинку сиденья, когда автомобиль вырвался из гнетущей атмосферы города – были у нас перед командировкой учения… Ну, обычные… Вот… Отрабатывали оборону при нападении на колонну… Там по сценарию трое раненых и один, тьфу-тьфу, убитый… От него, кстати, отказались, никто не захотел… Ага… Надо было их героически с поля боя выносить. Ну, вот, ласту забинтовали Драгунцу, Зомби – руки и голову. А Горынычу – ключицу, вроде левую. Потом на носилки и на вынос. Теперь такая херня: Драгун в голень пулю словил, домой уже уехал, Зомби с ожогами головы и рук в кубрике валяется…