О Небесах, о мире духов и об аде

139.[5 - В подлиннике нет н. 138.] Заметим, что Божественное благо и Божественная истина, исходящие на небесах от Господа как солнца, не находятся в самом Господе, но исходят от Него. В самом Господе одна только Божественная любовь, которая есть самая суть (esse), дающая бытие этому благу и истине; получать бытие от сути (existere ab esse) – это то, что разумеется под словом происходить (procedere). Это можно пояснить и сравнением с нашим солнцем: тепло и свет земные не находятся в солнце, но исходят от него; в солнце есть только огонь, а от этого огня происходят и существуют начала света и тепла.

140. Так как Господь-солнце есть Божественная любовь и она есть само Божественное благо, то Божественное начало, исходящее от Господа и составляющее на небесах Его Божественность (divinum in coelo), называется для отличия Божественной истиной, хотя (в сущности) оно есть Божественное благо в соединении с Божественной истиной. Эта Божественная истина есть то, что называется Дух Святой, исходящий от Господа (sanctum procedens, т. е. святое, исходящее от Господа, начало).

О четырех сторонах света на небесах

141. На небесах, как и на земле, четыре стороны света: восток, полдень, запад и север. Как здесь, так и там они определяются по солнцу: на небесах по небесному солнцу, т. е. по Господу, а на земле по земному; но тем не менее разница между теми и другими сторонами света большая. Первая – та, что здесь называют полуднем точку наибольшей высоты солнца над землей; севером – когда солнце находится в противоположной стороне, под землей; востоком – место восхода его в равноденствие и западом – место, где оно тогда садится: таким образом, в мире все стороны света определяются полуднем. На небесах же востоком называется то место, где Господь является в виде солнца; в противоположной местности находится запад; на правой стороне – полдень, а на левой – север; и это постоянно, каким бы образом ангелы ни обращались лицом и телом. Таким образом, на небесах все стороны света определяются востоком. То место, где Господь является в виде солнца, потому называется восходом, что всякое начало жизни восходит или исходит от Него, как от солнца; и еще потому, что, насколько ангелы принимают тепло и свет, или любовь и разум, от самого Господа, настолько, говорят они. Господь восходит в них; поэтому Господь и в Слове назван восходом, или востоком.

142. Другая разница в том, что у ангелов всегда восток впереди, перед лицом (a facie), запад – позади, полдень на правой стороне и север на левой; но так как это трудно понять здесь на земле, где человек обращается лицом во все стороны, то это будет пояснено. Все небеса обращаются к Господу как к своему общему средоточию, поэтому и все ангелы обращаются в ту же сторону. Известно, что и на земле всякая вещь стремится к общему центру, но направление этого стремления на небесах отличается от направления его на земле. Это различие состоит в том, что на небесах обращаются к своему общему центру передние части, а на земле нижние; это направление называется здесь центростремительной силой и тяготением. У ангелов все внутренние начала их действительно обращены наперед (стремятся вперед), а так как внутренние начала их выражаются на лице, то и стороны света определяются в том мире по лицу.

143. Но что у ангелов восток всегда впереди, как бы они ни обращались лицом и телом, это еще труднее понять здесь, где человек, обращаясь куда хочет, может видеть и всякую сторону света перед собой; потому и это также должно быть пояснено. Ангелы, подобно человеку, обращаются и наклоняются лицом и телом во все стороны, но тем не менее восток у них всегда перед глазами; это происходит оттого, что у ангелов обращение лица и тела зависит от другого начала, чем у человека. Это обращение хотя и кажется на вид одинаковым, но в сущности не одинаково. Начало, от которого оно зависит, есть господствующая любовь, управляющая всяким движением лица и тела у ангелов и у духов, ибо, как было сказано выше, внутреннее начало их действительно обращено к общему своему центру, т. е. к Господу как солнцу. А как любовь их постоянно перед их внутренним началом и начало это выражается на лице их, которое есть только внешний его образ, то и господствующая любовь их всегда перед ними, перед лицом их. Следовательно, и сам Господь как солнце постоянно находится перед ними, потому что источник их любви в Нем самом; а как Он сам присутствует в них в своей же любви, то Он же делает, что они видят Его перед собой, куда бы ни обращались лицом и телом. Это обстоятельство не может быть покуда представлено яснее, но в следующих главах, и в особенности когда будет речь об изображениях и видимостях (de repraesentativis et apparentiis) и также о времени и пространстве на небесах, оно представится в большей ясности. Из многих опытов мне дано было узнать и самому постичь, что ангелы видят Господа постоянно перед собой; сколько я ни был в обществе ангелов, я всегда замечал перед собой присутствие Господа, который хотя и не был видим, но постигался в свете, и ангелы не раз подтверждали мне, что это так. На том основании, что Господь постоянно перед лицом ангелов, у нас обыкновенно говорят, что верующие в Бога и любящие Его видят Господа перед собой, взирают на Него и обращаются к Нему. Человек выражается, таким образом, по влиянию на него духовного мира, и много других выражений в речи человеческой происходит от того же источника, хотя сам человек и не знает этого.

144. Это обращение лица и тела к Господу есть одно из небесных чудес; многие могут быть там в одном месте и обращаться лицом и телом в разные стороны и тем не менее видеть Господа перед собой, имея направо от себя полдень, налево – север, а позади – запад. К числу чудес относится также и следующее: взор ангельский всегда обращен к востоку, но тем не менее ангелы могут видеть и все прочие стороны света, с той разницей только, что они видят их внутренним зрением своим, принадлежащим мысли их. К числу чудес принадлежит и то, что никогда не дозволено на небесах стоять позади другого и смотреть ему в затылок, потому что при этом нарушается нисходящее от Господа наитие блага и истины.

145. Ангелы иначе взирают на Господа, чем Господь на ангелов: ангелы, взирая на Господа, смотрят Ему в глаза. Господь же, взирая на ангелов, смотрит им в чело по той причине, что чело соответствует любви и что Господь посредством любви влияет на волю их; а видеть себя дает Он им посредством разума, которому соответствуют глаза.

146. Стороны света в небесном царстве Господнем отличаются от сторон света в Его духовном царстве по той причине, что Господь является ангелам небесного царства в виде солнца, а ангелам духовного царства в виде луны; место Его явления – восток, расстояние там между солнцем и луной 30 градусов, следовательно, такая же разница и в положении сторон света обоих царств. Что небеса различаются на два царства, небесное и духовное – см. главу, где об этом говорится, н. 20–28; что Господь в небесном царстве является в виде солнца, а в духовном в виде луны – см. н. 118. Тем не менее, однако, стороны света на небесах не безразличны, потому что ни духовные ангелы не могут вознестись к небесным, ни эти последние – спуститься к духовным (см. н. 35).

147. Из этого видно, что значит присутствие Господа на небесах, т. е. что Он всюду и в каждом, во благе и истине, исходящих от Него, и что, следовательно, Он присутствует в ангелах в тех началах, которые принадлежат собственно Ему, как уже сказано выше в н. 12. Ангелы постигают присутствие Господа по своему внутреннему началу: оно дает зрение глазам их; таким образом они видят Господа вне себя, потому что связь между Господом вне их и Господом внутри их непрерывна. Из этого ясно, как следует понимать, что Господь в них и они в Господе: Пребудьте во Мне, и Я в вас (Иоан. 15. 4). Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем (6. 56). Плоть Господа означает Божественное благо, а кровь – Божественную истину.

148. Все на небесах размещены различно смотря по сторонам света. На востоке и западе обитают живущие во благе любви: на востоке – живущие в светлом постижении этого блага, а на западе – в сравнительно темном; на юге и севере обитают живущие в мудрости этого блага: на юге – живущие в ясном свете этой мудрости, а на севере – в сравнительно темном свете ее. Ангелы духовного царства Господня размещены таким же образом, как и ангелы небесного царства, с разницей, однако, относительно блага любви своей и света истины по благу; потому что любовь в царстве небесном есть любовь к Господу, а свет истины оттуда есть мудрость. Любовь же в царстве духовном есть любовь к ближнему, называемая благостыней, а свет истины оттуда есть разум, который также называется верой (см. н. 23). Ангелы обоих царств различаются еще тем, что стороны света в том и другом царстве отстоят друг от друга на 30 градусов, как было сказано выше (н. 146).

149. Таким же образом живут ангелы и между собой в каждом небесном обществе: на востоке – те, кто находится в большей степени любви и благостыни; на западе – те, кто в меньшей; на полудне – те, кто в большем свете мудрости и разумения; на севере – те, кто в меньшем. Они живут, таким образом, раздельно, потому что каждое общество изображает собой небеса и само по себе есть небеса в малом виде (см. н. 51–58); тот же порядок соблюдается и в ангельских сборищах. Они размещаются в этом порядке по образу небес, по которому каждый знает свое место. Господь даже предусматривает, чтобы в каждом обществе были ангелы всякого рода с той целью, чтобы небеса относительно образа своего были всюду себе подобны; тем не менее устройство всех небес отличается от устройства одного общества, как целое от части, потому что общества на востоке выше тех, которые на западе, а общества на юге выше тех, которые на севере.

150. Вот почему стороны света на небесах означают и качества их жителей, т. е. восток – любовь и благо ее в ясном постижении; запад – то же самое в темном постижении; полдень, или юг – мудрость и разумение в ясном свете; север – то же самое в темном свете; а как стороны света на небесах имеют это значение, то они сохраняют его и во внутреннем или духовном смысле Слова. Ибо внутренний, или духовный, смысл Слова совершенно согласен с тем, что существует на небесах.

151. Что касается живущих в аду, то положение их обратное. Они не обращают взоров своих к Господу как к солнцу или луне, но в противоположную от Него сторону, к чему-то темному, заменяющему им земное солнце наше, и к чему-то мрачному, заменяющему им земную луну нашу; называющиеся гениями обращаются к первому, а называющиеся духами – к последнему. Что земное солнце и луна невидимы в духовном мире, но что вместо этого солнца видно что-то темное, противоположное небесному солнцу, и что вместо нашей луны что-то мрачное, противоположное небесной луне, это было сказано выше (н. 122). Таким образом, стороны света для живущих в аду противоположны сторонам света на небесах: восток для них в том месте, где находится это нечто темное и мрачное, а запад – в том месте, где небесное солнце; полдень для них на правой стороне, а север – на левой; и это постоянно, каким бы образом они ни обращались телом своим. И не может быть это иначе, потому что всякое направление их внутренних (начал), а вследствие того и всякое движение тела их клонится и стремится в ту сторону. Что направление внутренних начал и потому самого тела у всех жителей того мира зависит от любви – см. н. 143, а что любовь у живущих в аду есть любовь к себе и любовь к миру и что эти оба вида любви соответствуют поклонению земному солнцу и луне – см. н. 122. Сверх того, эти любови противоположны любви к Господу и любви к ближнему, а потому жители ада и обращаются к этим темным предметам в противную от Господа сторону. Они даже и обитают по своим сторонам света: от востока своего и до запада живут преданные злу по любви к себе; а от полдня своего и до севера обитают живущие во лжи по злу; но об этом будет сказано пространнее в разделе об аде.

152. Когда какой-нибудь злой дух приходит к добрым, то стороны света так перемешиваются, что добрые духи едва знают, где их восток; несколько раз я замечал это сам и также слышал от духов, которые жаловались на это.

153. Злые духи, кажется, иногда будто обращаются к небесным сторонам света, и тогда они одарены разумом и постижением истины, но в них нет никакого расположения (affectio) к добру, вследствие чего, как только они обращаются опять к своим сторонам, в них нет более нисколько разумения и постижения истины, и они тогда говорят, что истины, ими недавно слышанные и понятые, не истины, а ложь; они даже хотят, чтобы их ложь признали за истину. Относительно этой способности оборачиваться я узнал, что у злых духов разум их может таким образом обращаться, но не воля; и что это устроено Господом с той целью, чтоб каждый мог видеть и познавать истину, но что никто не принимает ее, не живя сам во благе, ибо истину принимает благо, а никоим образом зло. Затем я узнал, что то же самое бывает и с человеком с той целью, чтобы он мог исправляться посредством истины; но что тем не менее человек исправляется ею только в той мере, насколько он сам живет в благе. Вследствие этого человек может таким же образом обращаться к Господу, но если он живет в зле, то немедленно обращается вспять и утверждается во лжи своего зла в противность истинам, которые недавно понимал и видел; это делается, когда он думает в себе, по своему внутреннему состоянию.

Об изменениях внутреннего состояния ангелов на небесах

154. Под изменениями состояния ангелов разумеются изменения в них относительно любви и веры, а затем мудрости и разумения, следовательно, относительно состояний их жизни и того, что относится к ней; а как жизнь ангельская есть жизнь любви и веры, а потому мудрости и разумения, то и состояния их относятся к тому же и называются состояниями любви и веры и состояниями мудрости и разумения. Теперь будет сказано, каким образом эти состояния (status) меняются у ангелов.

155. Ангелы не находятся постоянно в одном и том же состоянии относительно любви и, следовательно, в одном и том же состоянии относительно мудрости, ибо всякая мудрость их происходит от любви и согласна с ней. Иногда они находятся в состоянии горячей любви, а иногда в состоянии любви не столь сильной; оно убывает постепенно от высшей степени и до низшей. Когда ангелы в самом высшем настроении любви, тогда они находятся в свете и тепле своей жизни, или в состоянии ясности и удовольствия; когда же они находятся в наименьшей степени любви, тогда они в тени и в холоде, или в состоянии тьмы и неудовольствия; от последнего состояния они опять возвращаются к первому и т. д. Эти изменения хотя и следуют одно за другим, но с разнообразием; они чередуются, как перемены света и тьмы, тепла и холода или, как ежедневно в мире, утро, полдень, вечер и ночь, с постоянным разнообразием в продолжение года. Эти времена соответствуют: утро – ясному состоянию любви ангельской; полдень – ясному состоянию мудрости их; вечер – темному состоянию их мудрости; а ночь – состоянию без любви и мудрости. Однако должно заметить, что у небесных жителей нет таких состояний, которые бы соответствовали ночи, но только некоторые состояния, соответствующие заре, предшествующей утру; соответствие ночи принадлежит живущим в аду. Вследствие этого соответствия день и год в Слове Божием означают вообще состояния жизни: тепло и свет – любовь и мудрость; утро – первую и высшую степень любви; полдень – мудрость в своем свете; вечер – мудрость в тени; заря – сумерки, предшествующие утру; а ночь – совершенное отсутствие любви и мудрости.

156. Вместе с состоянием внутренних начал, принадлежащих любви и мудрости ангельской, меняются и состояния различных предметов, находящихся вне их и представляющихся их зрению, потому что предметы, находящиеся вне их, принимают видимость смотря по внутреннему состоянию самих ангелов; но в чем состоят эти внешние предметы, будет сказано в последующих главах об изображениях и видимостях на небесах.

157. Каждый ангел подвергается тем же переменам состояний, как и каждое общество вообще; но в каждом обществе каждый ангел – другим, потому что все ангелы различны между собой по любви и мудрости: так, живущие в середине находятся в более совершенном состоянии, чем те, которые занимают окружность до самых пределов ее (см. н. 23 и 128). Определять эти различия в переходе состояний было бы слишком пространно; достаточно сказать, что состояния каждого меняются по качеству его любви и веры, вследствие чего иной находится в своем светлом состоянии, когда другой в темном и нерадостном; и это в том же обществе и в то же самое время. Такие различия состояний встречаются и между одним обществом и другим, и между обществами небесного царства и обществами духовного царства. Вообще, изменения во внутреннем состоянии ангелов подобны разности времен дня в различных климатах земли, где в одном месте утро, когда в другом вечер, или у одних тепло, когда у других холод, и наоборот.

158. Мне дано было на небесах узнать, откуда происходят эти изменения состояний. Ангелы сказали мне, что этому несколько причин: первая – та, что радости жизни и небесные удовольствия, которыми они наслаждаются по любви и мудрости, исходящим от Господа, стали бы постепенно ослабевать, если б они постоянно находились в них; что и случается с теми, которые постоянно предаются однообразным удовольствиям и наслаждениям. Вторая причина – та, что ангел точно так же, как и человек, неразлучен от соби и что в этой соби коренится любовь к самому себе; все живущие на небесах воздерживаются от этой соби, и насколько они Господом воздерживаются от нее, настолько они предаются любви и мудрости; а насколько не удерживаются – настолько предаются любви к самому себе; а так как всякий любит свою собь и влечется к ней, то состояния их и подвергаются таким изменениям. Третья причина – та, что ангелы таким образом усовершенствуются, потому что это приучает их жить в любви к Господу и воздерживаться от любви к себе; и потому также, что чередование удовольствия с неудовольствием изощряет в них постижение и сознание блага. К этому ангелы прибавили, что не Господь производит в них эти перемены состояния, потому что Господь как солнце всегда наитствует теплом и светом, т. е. любовью и мудростью, но что сами ангелы тому причиной, потому что они любят свою собь и постоянно ею увлекаются. Они поясняли это сравнением с нашим солнцем: не оно причина каждогодних и каждодневных перемен в состоянии тепла и холода, света и тьмы, ибо солнце стоит неподвижно, но причина тому движение самой земли.

159. Мне было показано, каким образом Господь как солнце является ангелам небесного царства в их первом состоянии, во втором и третьем. Сперва я увидал Господа как солнце, исполненное столь великолепного блеска и сияния, что этого невозможно описать; мне было сказано, что в этом виде Господь-солнце является ангелам в их первом состоянии. Потом я увидал около солнца большой темный пояс, от которого первоначальный блеск и сияние, придававшие ему столько великолепия, стали ослабевать; мне было сказано, что в таком виде солнце является ангелам в их втором состоянии. Затем пояс этот стал еще темнее, вследствие чего и самый блеск солнечный еще уменьшился; это изменение совершалось постепенно, покуда солнце не сделалось совершенно белым, и мне было сказано, что в таком виде солнце является ангелам в их третьем состоянии. Потом я увидал, как это белое солнце подвинулось влево к небесной луне и слилось с ее светом, вследствие чего она необычайно засияла. Мне было сказано, что это четвертое состояние для находящихся в небесном царстве и первое для находящихся в духовном и что таким-то образом чередуются изменения состояний в обоих царствах; не в целом царстве, однако, а постепенно в каждом его обществе; и что эти смены не определены, а приходят ранее или позже без ведома ангелов. Кроме того, они мне сказали, что само солнце так не меняется и не двигается с места на место, но что это так кажется вследствие последовательных перемен в состоянии самих ангелов, ибо Господь является каждому из них смотря по его состоянию: огненного блеска, когда они в наибольшей любви, менее огненным и, наконец, белым, когда любовь их убывает; а что качество их состояния изображается тем темным поясом, от которого происходили в солнце кажущиеся изменения пламени и света.

160. Когда ангелы в низшем состоянии своем, т. е. когда они в соби своей, то им становится грустно. Я говаривал с ними, когда они были в этом состоянии, и видел их печаль, но они мне отвечали, что надеются в скором времени возвратиться в прежнее состояние и, таким образом, как бы снова быть на небесах, ибо небеса для них есть воздержание от соби.

161. В аду также бывают перемены в состояниях, но об этом будет сказано ниже, в разделе об аде.

О времени на небесах

162. Хотя на небесах все идет и движется точно так же последовательно, как и на земле, тем не менее у ангелов нет ни понятия, ни мысли о времени и пространстве; и до того они лишены этих понятий, что они вовсе не знают, что такое время и пространство. О времени на небесах будет сказано теперь, а ниже, в другой главе, о пространстве.

163. Если ангелы не знают, что такое время, хотя у них все идет последовательно одно за другим точно так же, как и на земле, и даже без всякой разницы, то это происходит оттого, что на небесах нет годов и дней, а вместо них изменения состояний; где годы и дни, там и времена, а где вместо них изменения состояний, там одни состояния.

164. Время для нас существует потому, что солнце, двигаясь от одного градуса зодиака к другому, образует так называемые времена года, а обходя землю, образует так называемые времена дня; и те и другие в определенные сроки. Небесное же солнце поступательным движением своим и кругообращением не образует годов и дней, а в неопределенные сроки – кажущиеся изменения в состояниях (см. выше). Вот почему у ангелов нет никакого понятия о времени, а только о состоянии; что такое состояние, смотри выше (н. 154).

165. Так как ангелы не имеют того понятия о времени, как люди на земле, то у них нет вовсе и мысли о времени и о том, что относится к нему, они не знают свойственных ему разделений на годы, месяцы, недели, часы и даже, что такое завтра, сегодня, вчера. Когда ангелы слышат об этом от человека (к которому на земле всегда присоединяются от Господа несколько ангелов), тогда вместо этих названий они понимают состояние и все относящееся к нему. Таким образом, природная мысль человека обращается у ангела в духовную. На этом основании время и все, что к нему относится, означает в Слове Божием состояния и различные по соответствию духовные понятия.

166. Точно так и все то, что происходит от времени, как-то: времена года, называемые весной, летом, осенью и зимой; времена дня, называемые утром, полуднем, вечером и ночью; возрасты человека, называемые детством, юношеством, мужеством и старостью; и вообще все то, что или зависит от времени, или по порядку его следует одно за другим. Когда человек думает о таких предметах, он думает по времени, ангел же по состоянию; поэтому все, что в подобных мыслях человека относится ко времени, обращается у ангела в понятие о состоянии: весна и утро обращаются в понятия о состоянии любви и мудрости, свойственных ангелам в первом их состоянии; лето и полдень обращаются в понятия о любви и мудрости ангелов во втором их состоянии; осень и вечер – в понятия о том же в третьем состоянии ангельском; зима же и ночь – в понятия о состоянии, существующем в аду; вот почему времена в Слове имеют подобные значения (см. н. 155). Из этого ясно, каким образом природные понятия человека становятся духовными у ангелов, находящихся при нем.

167. Так как ангелы не имеют никакого понятия о времени, то они и о вечности иного понятия, чем люди на земле; ангелы постигают вечность как бесконечное состояние, а не как бесконечное время. Я однажды думал о вечности и мыслью о времени мог постичь, что значит вовеки, в вечность, т. е. что это значит не иметь конца; но не мог постичь, что значит от века, от вечности и, следовательно, того, что делал Бог от вечности, до создания. Находясь поэтому в тоске, я был вознесен в небесную сферу и в то состояние постижения вечности, в котором находятся ангелы. Тогда мне стало ясно, что о вечности не следует думать по времени, а по состоянию, и что тогда только можно постичь, что значит от вечности; как это и было со мной.

168. Ангелы, беседуя с человеком, никогда не говорят с ним посредством свойственных ему природных понятий, которые все заимствованы от времени, пространства, вещественности и тому подобного, а посредством понятий духовных, которые все основаны на состояниях и на их различных изменениях внутри и вне ангелов. Тем не менее когда духовная мысль ангельским наитием сходит на человека, она мгновенно и сама собой обращается в свойственную человеку природную мысль, вполне соответствующую духовной; что это таким образом делается, того не знает ни ангел, ни человек, но таково вообще всякое небесное наитие на человека.

Некоторые ангелы были допущены до моих мыслей ближе обыкновенного, и даже до природных мыслей моих, в которых многое было основано на времени и пространстве; но, так как они тут ничего не поняли, они тотчас отошли; и после того я слышал, как они, беседуя, говорили, что были в потемках. Мне дано было узнать по опыту, до чего доходит незнание ангельское относительно времени: один из небесных ангелов был таков, что мог входить не только в духовные, но и в природные, человеку свойственные, мысли; вследствие чего я и мог говорить с ним, как человек с человеком.

Сперва он не понимал, что такое я называл временем, так что я должен был объяснить ему, каким образом солнце обходит нашу землю и образует годы и дни и что вследствие того годы разделяются на четыре времени, на месяцы и недели, а день – на 24 часа; что эти времена возвращаются в установленные сроки и что таково происхождение времени. Выслушав это, он весьма удивился, говоря, что он этого не знал, а знал только состояние. Разговаривая с ним, я между прочим сказал ему, что на земле известно, что на небесах нет времени или, по крайней мере, что люди говорят об этом, как бы зная это; ибо они про умирающего говорят, что он покидает все временное или отрешается от времени, и через это разумеют отшествие его от мира. Я сказал также, что некоторые люди знают, что время по началу своему есть состояние, потому что оно вполне зависит от состояния любви, в котором находишься. Оно коротко для тех, которые в состоянии удовольствия и радости, продолжительно для тех, которые в неудовольствии и печали, и переменчиво для человека в состоянии надежды и ожидания; что вследствие того ученые рассуждают о том, что такое время и пространство, и даже некоторые из них знают, что время существует только для природного человека.

169. Природный человек думает, что он лишится всякой мысли, если у него отнять понятие о времени, пространстве и о всем вещественном, потому что на этом основаны все мысли его. Но да будет ему известно, что мысли его настолько же конечны и узки, насколько они зависят от времени, пространства и всего вещественного, и, напротив, тем более бесконечны и широки, чем менее они зависят от этих условий, ибо в той же мере ум возвышается над плотским и мирским. Вот откуда происходит и ангельская мудрость, которая такова, что ее называют непостижимой, ибо она недоступна мысли, основанной на подобных понятиях.

О предметах, изображаемых и видимых на небесах (de repraesentativis et apparentiis)

170. Человек, мыслящий по одному природному свету, не может понять, чтобы на небесах было что-нибудь подобное земному, потому что по природному свету он думал и утвердился в том понятии, что ангелы одни только умы (mentes), подобные легкому дуновению, и что, следовательно, у них нет тех (внешних) чувств, которыми одарен человек, и, следовательно, глаз, а если нет глаз, то нет и видимых для них предметов. Между тем как на деле у ангелов все те же чувства, как и у человека, и даже несравненно более совершенные, так что и свет, при котором они видят, гораздо ярче света, при котором видит человек. Что ангел есть человек в совершенном образе и обладает всеми чувствами – см. выше (и. 73–77), а что свет небесный много ярче земного – см. н. 126–132.

171. Нельзя описать в нескольких словах, в чем состоят предметы, видимые ангелами на небесах; они большей частью подобны тем же, которые и на земле, но только совершенные по образу и многочисленные по количеству. О существовании таких предметов на небесах можно заключить из того, что видели пророки, например из показанного Иезекиилю о новом храме и новой земле (Иез. 40–48); также Даниилу (Дан. 7-12); Иоанну от первой и до последней главы Апокалипсиса и другим, о которых говорится в исторических и пророческих книгах Слова. Они видели эти вещи, когда им были отверзты небеса, а небеса, так сказать, отверзаются, когда отверзто внутреннее зрение человека, т. е. его духовное зрение, ибо то, что на небесах, не может быть узрено телесными глазами человека, но глазами его духа. По соизволению Господню они открываются, когда человек отрешается от природного света, в котором он находится по телесным чувствам своим, и когда возносится в свет духовный, в котором он находится по своему духу. В этом самом свете я и видел все, что есть на небесах.

172. Но хотя все предметы, видимые на небесах, большей частью подобны земным, тем не менее, однако, они неподобны им в сущности своей, потому что небесные предметы получают бытие свое от небесного солнца, а земные от земного; первые называются духовными, а вторые природными.

173. Все, что есть на небесах, получает бытие свое не таким образом, как то, что на земле. На небесах все существует от Господа по соответствию с внутренними началами ангелов, ибо у ангелов есть и внутренние и внешние начала: все, принадлежащее их внутренним началам, относится к любви и вере, следовательно, к воле и разуму, ибо воля и разум приемники любви и веры; внешние же начала их соответствуют внутренним (см. н. 87-115). Это можно пояснить тем, что было сказано выше о тепле и свете на небесах, т. е. что ангелы наслаждаются теплом по качеству любви своей, а светом по качеству мудрости (см. н. 128–134). Точно так и относительно всего прочего подлежащего внешним чувствам ангельским.

174. Когда мне случалось быть в обществе ангелов, я видел все, что есть на небесах, совершенно так же, как и то, что на земле; и до того осязательно, что я был вполне убежден, что нахожусь на земле, и притом в каком-нибудь царском дворце. И я говорил с ангелами обо всем, виденном мной, совершенно так, как человек с человеком.

175. Все предметы на небесах, соответствующие чему-либо внутреннему, вместе с тем изображают это понятие, вследствие чего они и называются изображениями, или прообразами (repraesentativa); а так как они изменяются смотря по изменению внутреннего состояния в ангелах, то изображения эти также называются видимостями (apparentiae), хотя, в сущности, все видимое ангелами на небесах и постигаемое внешними чувствами их, видится и постигается ими точно так же живо, как и все видимое человеком на земле, и даже гораздо яснее, отчетливее и осязательнее. Такого рода видимость на небесах называется действительной, настоящей (realis), потому что она действительно существует; есть также видимость ненастоящая, недействительная: к ней относятся предметы, которые хотя и видимы для глаз, но не соответствуют чему-либо внутреннему; впрочем, об этом будет сказано ниже.

176. Чтоб яснее показать, какого рода предметы являются ангелам по соответствию, я скажу только следующее: перед ангелами разума являются сады и вертограды, полные всякого рода деревьев и цветов; деревья расположены в прекрасном порядке, образуя крытые аллеи и беседки с украшенными входами и гульбищами вокруг; все такой красоты, что этого не возможно описать. Ангелы разума гуляют тут, собирают цветы и плетут венки, которыми украшают детей; в этих садах есть даже породы таких цветов и деревьев, которых никто не видал и не мог видеть на земле нашей. Деревья там приносят плоды смотря по благу любви, в которой пребывают ангелы разума, и все эти предметы представляются им потому, что сады, вертограды, плодовые деревья и цветы соответствуют разумению и мудрости. Что все это есть на небесах, это известно и на земле, но только тем, которые живут во благе и не потушили в себе небесного света светом природным и его обманчивостью; эти люди, когда речь идет про небеса, думают и говорят, что там такие вещи, которых никогда глаз не видал и ухо не слыхало.

Об одеяниях ангельских

177. Так как ангелы люди и они живут между собой точно так же, как и люди на земле, то у них есть и одеяния, и жилища, и тому подобное, с той разницей, однако, что все это у них совершеннее, потому что и сами они в более совершенном состоянии. Как мудрость ангельская превосходит человеческую в той степени, что называется неизреченной, так точно и все остальное, что ими постигается и видится, ибо все это соответствует их мудрости (см. н. 173).

178. Одеяния, в которых являются ангелы, чему-нибудь соответствуют, как и все относящееся к ним, а если соответствуют, то и действительно существуют (см. н. 175). Их одеяния соответствуют их разуму, вследствие чего все небесные жители одеты смотря по разуму своему; а так как один превосходит по разуму другого (см. н. 43-128), то и одеяния у иного красивее, чем у другого: у самых разумных одеяния ярки, как пламя, или блестящи, как свет; у менее разумных одеяния светлы и белы, но без блеска; а у тех, которые еще менее разумны, одеяния разноцветны; ангелы же самых внутренних небес нагие.

179. Так как одеяния ангелов соответствуют их разуму, то они также соответствуют истине, ибо всякое разумение от Божественной истины; поэтому все равно сказать, что ангелы одеты смотря по степени их разумения или смотря по принятию ими Божественной истины. Одеяния некоторых ярки, как пламя, а у других блестящи, как свет, по той причине, что пламя соответствует благу, а свет – истине от блага; у других же одеяния светлы, белы, без блеска или разноцветны, потому что Божественное благо и Божественная истина менее блестят и, кроме того, различно приемлются у тех, что менее разумны: свет и белизна соответствуют истине, а цвета – различным видам ее. В самых же внутренних небесах ангелы наги, потому что они живут в невинности, а невинность соответствует наготе.

180. Так как ангелы на небесах облечены в одеяния, то, когда их видели на земле, они и тогда являлись в них; например, те ангелы, которые являлись пророками или которых видели при гробе Господнем: Вид его был, как молния, и одежда его бела, как снег (Мат. 28. 3; Map. 16. 5; Лук. 24. 4; Иоан. 20. 12); те, которых Иоанн видел на небесах, облечены были в белые одежды (Откр. 4. 4; 19. 14). Так как разумение исходит от Божественной истины, то, когда Господь преобразился, одежды же Его сделались белыми, как свет (Мат. 17. 2; Map. 9. 3; Лук. 9. 29); что свет есть Божественная истина, исходящая от Господа, – смотри выше (н. 129). Вследствие этого одеяния в Слове Божием означают истины и смотря по истине разумение; так у Иоанна: Которые не осквернили одежд своих, и будут ходить со Мною в белых одеждах, ибо они достойны. Побеждающий облечется в белые одежды (Откр. 3. 4, 5). Блажен бодрствующий и хранящий одежду свою (16. 15). Об Иерусалиме, под которым разумеется церковь, находящаяся в истине, у Иезекииля сказано так: И надел на тебя узорчатое платье, и обул тебя в сафьянные сандалии, и опоясал тебя виссоном, и покрыл тебя шелковым покрывалом (16. 10, 13); и тому подобные выражения во многих других местах. О том же, кто не в истине, говорится, что он не облечен в брачную одежду, так у Матфея: Царь, войдя посмотреть возлежащих, увидел там человека, одетою не в брачную одежду; и говорит ему: друг! как ты вошел сюда не в брачной одежде? Тогда сказал царь слугам: связав ему руки и ноги, возьмите ею и бросьте во тьму внешнюю; там будет плач и скрежет зубов (22, 11–13). Под брачным домом разумеются небеса и церковь, вследствие соединения с ними Господа посредством его Божественной истины; вот почему Господь в Слове назван женихом и мужем, а небеса и церковь невестой и женой.

181. Одеяния ангельские не только кажутся одеяниями, но действительно суть одеяния. Это доказывается тем, что ангелы не только видят, но и осязают их; что одеяний этих у них несколько; что они их снимают и надевают; что они прибирают их, когда не употребляют, и снова достают, когда употребляют; а что они одеваются в разное платье, это я видел тысячи раз. Я спрашивал, откуда у них эти одеяния; они отвечали мне, что от Господа, что они им даруются и что иногда они облекаются в них без ведома своего. Они также сказали мне, что одеяния их меняются по изменениям их внутреннего состояния: в первом и втором состоянии одеяния их блестящи и светлы; в третьем и четвертом немного темнее; и что это также делается по соответствию, потому что изменение их состояния относится к изменению в них разумения и мудрости (см. н. 154–161).