Свет во мраке

По искаженным лицам обычных пещерных гоблинов сразу становилось ясно – эти расскажут все что знают и все что смогут придумать. Сделают что угодно ради сохранения жизни. В неистовой жажде жизни обвинить их не могу, равно как и в прислуживании уродливым собратьям.

Шурды… мерзкие лица глядят на меня со страхом, но мелькает и слабый оттенок ненависти в глазах. Они до чертиков испуганы, но многовековая ненависть к людям никуда не могла исчезнуть, ее невозможно скрыть. Но все же главным чувством у всей четверки пленников был страх.

– Они не разведчики – подытожил я, оглядев чересчур разную одежду врагов, выложенные из сумок пожитки, продовольствие, тяжелый кособокий котелок, развязанный мешочек с непонятным зерном.

– Да, господин – подтвердил мое предположение один из воинов, тот, что постарше и шире в плечах – В разведку вяленое мясо берут, да краюху хлеба. А не крупу и котелок.

– Дезертиры – усмехнулся я, подходя к воинам и говоря шепотом – Как пить дать. Ни одного костяного паука рядом, нет и захудалого мертвяка. А гоблины… они рабы, им приказали, и они пошли, таща на себе пожитки. И шли в сторону моря, на юго-юго-запад, тогда как Тарис идет на северо-запад. Вот это да…. Что же они от любимого бога убегать начали, а? Вытащите им кляпы.

Сначала возможность говорить вернули гоблинам, и я содрогнулся от обрушившегося на меня жалобного верещания. Гоблины не рассказывали ничего, не спрашивали ничего. Он молили лишь об одном – о сохранении жизни.

– Тихо! – крикнул я, заставляя мелкий народец умолкнуть – Слушайте сюда, гоблины. Не тряситесь за свою жизнь. Вас отведут прочь, дадут поесть, посадят у костра, вы согреетесь. Потом приду я и начну задавать вопросы, а в обмен захочу услышать подробные ответы. Уберите их.

На двух пленников стало меньше, но это к лучшему. У шурдов куда более развито воображение, искореженным темной магией уродцам не занимать фантазии. Вдруг да придумают что-то, а гоблины подхватят, по простодушности своей, приняв за чистую правду. Пусть мозги гоблинов останутся незамутненными.

Я нагнулся, выдернул из клыкастых ртов жеванные слюнявые тряпки и снова сморщился. Опять послышалось истошное визжание и мольбы сохранить жизнь. Шурдов трясло от страха, на лицах написано только одно: мы не хотим умирать.

– Тихо! – велел я, отбросив тряпки и подняв с земли небольшой камень. Пальцы сжались, зажатый в железной перчатке камень захрустел, раскололся пополам, затем раздробился на мелкие кусочки, вниз посыпалась крупная каменная крошка.

– Я стану задавать вопросы. Вы будете отвечать. По очереди, без заминок, только правду. У меня нет времени на хитрые допросы, но я нутром почую, когда кто-то из вас солжет. И сразу же проделаю с его коленной чашечкой то же самое, что и с этим камнем – я разжал пальцы, ссыпал дробленые кусочки, сдул с ладони остатки каменной пыли.

– А наши жизни? Наши жизни?

– Ваши жизни ценны для меня – ответил я.

– Мы ответим на все вопросы – хрипло произнес один, другой шурд поспешно закивал.

– Отлично – мягко улыбнулся я – Тогда начнем. Почему шли в эту сторону? Для чего вас послали?…

Спустя довольно продолжительный промежуток времени я вышел из зарослей кустарника. За моей спиной лежало два трупа, не сохранивших в мертвой плоти ни единой капли жизненной силы. Я не солгал – их жизни были крайне важны для меня, жаль просто убить их, позволив драгоценной силе рассеяться в воздухе. Поэтому я выпил их жизни, перелив энергию в себя. Оставлять же шурдов в живых,… какая глупая шутка. Эти твари сдохнут поголовно, вымрут до единого и я сделаю все, чтобы приблизить этот сладостный день.

Осталось уточнить и перепроверить полученные сведения при помощи гоблинов. Сделаю это на ходу, нам пора вновь пускаться следом за армией Тариса. Я оказался прав, предположив, что шурды ударились в бега. Они действительно оказались дезертирами.

Почему?

Мне самому было интересно узнать, и я не поленился спросить.

– Ведь он Бог шурдов – напомнил я уродцам.

– Он Губитель шурдов! – сверкнул глазами темный гоблин, с ненавистью скрипнув клыками – Губитель!

Тарис опустошил не только столицу шурдов, их главный город в Диких Землях. Он поставил под свои знамена население встреченных на пути шурдских гнездовищ, причем забирал всех, кто мог пройти десять шагов и не упасть – этого было достаточно! Иногда Тарис забирал и тех, кто мог только ползать – таких грузили на волокуши и они отправлялись в боевой поход в лежачем положении, порой стоная в забытьи, пребывая в горячечном бреду! И с каждым днем все становилось хуже и хуже. Теперь в армию Тариса Некроманта, Великого Бога, Покровителя Шурдов, Отца Шурдов, годились не только мужчины, но и самки! Он начал грести всех подряд: женщин, подростков, тех, чьи волосы давно уж поредели и засеребрились! Последние три шурдских гнездовища были взяты Тарисом подчистую! – он забрал всех до единого! Норы остались пусты! В боевой поход отправились и младенцы! О Тьма! Что же это?

Треть стариков и детей умерла к пятому дню, не выдержав тягот путешествия. Сначала шурды не понимали, они решили, что Повелитель решил переселить их в более подходящее и лучшее место. О да! Они не ошиблись! – Тарис решил переселить их прямиком на тот свет!

На каждой стоянке к волокушам подходили закованные в железо безмолвные воины, отпихивая матерей и отцов деловито выбирали самых доходяг, поднимали их и уносили…. А затем в армии появлялась новая нежить – костяные пауки, крохотные Пожиратели. Либо уже имеющаяся нежить восстанавливала утерянные лапы, куски тел, комки плоти и прочее.

«Что ж это за Бог такой, раз он десятками убивает собственных детей?» – вкралась ужасная крамольная мысль в головы шурдов. Но они промолчали, продолжая глядеть на Великого со слепым фанатизмом.

А Великий не остановился на достигнутом – он продолжил забивать шурдов десятками, ведя себя столь же бесстрастно как мясник на осенней бойне. Находящаяся при нем вечно хохочущая рыжая бестия с безумным взглядом радостно покрикивала при каждой новой смерти очередного шурда, порой и приплясывала. А иногда Тарис ДАРИЛ ЕМУ юного шурденка для забавы! Человек истязал шурда! Наслаждался его болью, мучил его ночь напролет, от хриплых криков несчастного содрогалось все войско! Человек пытает шурда! Безнаказанно! А ведь и Тарис тоже человек….

Да, он восстал из Каменного Гроба на Мертвом Озере, как было предсказано давным-давно.

Да, он возглавил армию шурдов, как было обещано давным-давно.

Вот только вместо того, чтобы вести шурдов к господству и процветанию, Тарис ведет их как коров на убой, не задумываясь, пользуя темных гоблинов как источник жизненной силы, как мясо идущее к котлу на собственных ногах….

Дети шурдов! Сокровище! – у них выживает лишь каждый третий ребенок! Лишь каждый шестой сможет впоследствии охотиться и возможно проживет больше двадцати лет. Лишь каждый десятый шурдский ребенок сумеет продолжить род, принеся в него жизнеспособных потомков! Остальные либо вовсе не способны к соитию, либо их семя или чрево мертвы, либо приносят лишь мертвое потомство….

Нельзя резать младых шурдов десятками – ведь если их не беречь, то род шурдов прервется! Все усилия за последние двести лет станут напрасными! Но Тарису плевать…. Он продолжал резать собственных солдат и их детей как скот. Четыре гнездовища полностью истреблены – они были слабы, там было мало детей. Четыре шурдских рода прерваны навсегда….

И крамольные мысли стали посещать головы темных гоблинов все чаще, особенно когда им на глаза попадались торчащие из котлов разваренные кости собратьев. Они и сами зачастую бросали в котлы стариков – в голодные суровые зимы, когда иначе поступить просто нельзя. Но тут из безысходности, из-за голода и плача детей.

Изнурительный поход так же сделал свое дело, наполнил тела смертельной усталостью, поселил в глазах обреченность. Численность армии медленно таяла, но они продолжали упорно шагать по воле Тариса Некроманта….

И вот ожидаемое – несколько дней назад один из назревших гнойников прорвало. Сразу четыре отряда шурдов ударилось в побег, прихватив с собой что под руку попало – от вещей и продовольствия, до детей, женщин и гоблинов, последних из коих шурды давно уже не считали ни за рабов, ни за живых существ – их принимали за самостоятельно шагающее продолжение собственных рук.

Неизвестно как дела у других беглецов, но им не повезло – они наткнулись на нас. На этом скорбный рассказ шурдов про судьбу расы был завершен и я начал задавать главные вопросы.

Куда двигается Тарис?

Ответ – неизвестно. Бог, Покровитель и Предводитель в одном лице не спешил делиться с поданными и солдатами этой истиной. Ну да – не станешь же объяснять стаду мясных коров, куда именно их ведет пастух.

Но цель крайне важна для него, ибо принц только о ней и думает, нещадно подгоняя плетущиеся войска. Ночами проводит большие кровавые ритуалы, после коих ряды шурдов теряют до десятка собратьев, а лицо Тариса мрачнеет куда сильнее.

Когда армия шурдов наткнулась на песчаную дорогу, принц, не задумываясь, указал нужное направление. Он мог и раньше направить войско круче к западу, но крылатые вестники принесли сведения о хорошей дороге и впервые за все время принц решил чуть облегчить жизнь измученной армии. Или чтобы шурды начали двигаться быстрее.

Во время стычки у дороги неизвестные воины хорошо потрепали темных гоблинов, но все же были обращены в бегство или погибли. Так же удалось захватить одного пленника – сейчас, прямо на ходу, на волокуше, им занимается Тарис, а рыжий Риз Мертвящий идет рядом, давая советы принцу и не забывая задавать вопросы воющему от чудовищной боли чужаку, уже потерявшему все конечности до единой. Это и помогло решиться шурдам на дерзкий побег от собственного бога.

Негусто….

Тогда что за ужасная тварь в виде облака перемалывающего кости в пыль идет вместе с войском Тариса?

При этом вопросы шурды содрогнулись, задергались, их глаза выразили чистый ужас.

Они не знают точно, но это нечто ужасное, древнее, вечно голодное и… мало почитающее кого бы то ни было, будь то обычный гоблин или же сам Тарис Великий. В сторону непонятного кошмара стались и не смотреть вовсе, куда уж там вопросы задавать. Да и кому их задать вопросы эти самые? Тарису? Кто ж осмелится?

Ладно….

А что сам Тарис? Питается ли? Спит ли? Как выглядит?

Порою восставший из мертвых принц с явным удовольствием вкушает еду – причем не абы какую, а хорошо отбитую и отлично прожаренную свежатинку. Обязательно чтобы на тарелке, с вилкой, с ножом, с заткнутой за горло рубашки салфеткой. Чаще всего трапезу делит вместе с Ризом. Никогда не притрагивается к еде шурдов – подгнившей червивой солонине, к резаным крупными кусками подсушенным яблокам. Когда ест, проделывает все с наслаждением, подолгу жует каждый кусочек, но питается так редко, что не похоже, будто его тело нуждается в еде. Раньше же он не ел вовсе, пока полностью не восстановился язык, щеки и не заросли дыры в горле, меж ребер и в животе.

Шурды не пытались произнести кощунственное слово «мертвяк», но каждое описание говорило об одном и том же – первое время его высочество Тарис Ван Санти был настоящим мерзким мертвяком, изрядно прогнившим, вонючим, наполненным по горло водой из мертвого озера, с распухшими пальцами и ступнями. Из гроба Тарис вышел не писаным красавцем принцем, а куском падали в лохмотьях. Но с каждым взмахом страшного костяного кинжала Старшего Близнеца, принц все хорошел и хорошел, не по дням, а по часам восстанавливая былые черты утонченного лица.

Важны ли сведения для меня? Понятия не имею. Но я все запомнил и скрупулёзно записал.

Всегда ли костяной кинжал вместе с принцем?