Ташкентское затмение

После напряженности во время Карибского ядерного кризиса холодная война между США и Советским Союзом хоть и приняла более мягкие очертания, но актуальности не потеряла. Отношение Линдона Джонсона, как президента, к противостоянию между двумя сверхдержавами оказалось неоднозначным. В период до президентства, особенно в пятидесятые годы, Джонсон был известен как убежденный сторонник политики силы в отношении Советского Союза. Теперь же, осознав реалии международной политики, прочувствовав на своей шкуре сложность взаимоотношений СССР и США, он, как прагматик, придерживался курса, который помогал предотвратить ядерную угрозу, стараясь нормализовать отношения с СССР.

И все же отдать пальму первенства русским и даже разделить с ними на пьедестале первое место Джонсон готов не был. Не одобрял подобную политику и Ричард Хелмс, поэтому план, который он назвал «Операция «REDSOX-2», по мнению Хелмса, удовлетворял всем потребностям современной Америки.

«Операция «REDSOX» была разработана после Второй мировой войны, в 1949 году, по аналогии с акциями гитлеровской военной разведки и контрразведки в период войны. Суть операции заключалась в следующем: в западные районы СССР были заброшены порядка восьмидесяти пяти шпионов, специально подготовленных и обученных выполнять определенные задачи, а именно, оказывать помощь антисоветскому подполью. План долгосрочный, рассчитанный не на один год, разработанный людьми Роскоу Хилленкоттера, третьего директора Центральной разведки и одновременно первого директора Центрального разведывательного управления, созданного в 1947 году, после принятия «Закона о национальной безопасности».

В задачи агентов «REDSOX» входила вербовка новой агентуры, организация «групп сопротивления», распространение пропагандистской литературы с призывами к вооруженному сопротивлению существующему режиму. Помимо этого агенты должны были корректировать цели для ядерных бомбардировок и совершать диверсии. Это, по мнению Ричарда Хелмса, действующего директора Центрального разведывательного управления, и стало причиной того, что к середине пятидесятых проведение операции мало-помалу свернули, прекратив переброску новых агентов и почти потеряв связь с теми агентами, которые остались на территории противника.

Слишком много задач привело к тому, что большая часть агентов была раскрыта или погибла, а ведь изначально им удалось создать крепкую базу антисоветского движения во всех западных и прибалтийских республиках СССР. Ричард Хелмс считал, что задачи диверсионного и пропагандистского направления следует четко разграничивать, поручая их разным группам агентов. Эту мысль он планировал донести до президента Джонсона, после чего рассчитывал получить его одобрение на реализацию плана «Операция «REDSOX-2».

Президент освободился только в пять вечера, и все это время Ричард Хелмс терпеливо ждал в приемной. Как только члены совещания начали расходиться, Хелмс поднялся с места. Он ждал, когда разойдется народ и можно будет пройти к президенту, но вместо этого президент сам вышел в приемную.

– Трэвис, меня ни для кого нет, – быстро произнес он и направился к выходу.

– Сэр, тут… – начал было секретарь, но президент Джонсон не обратил на его реплику никакого внимания, продолжая двигаться к выходу.

Хелмс понял, что его сейчас, грубо говоря, «прокатят», и ринулся наперерез президенту. Охрана, два высоких, атлетически сложенных парня, мгновенно преградила Хелмсу путь. «И что теперь? Отложить встречу? Прийти на прием в следующий раз, а пока заниматься рутинными делами? – лихорадочно размышлял Хелмс, понимая, что время уходит. – Или окликнуть президента? Обозначить свое присутствие. Вдруг повезет и он выделит несколько минут. Хотя кричать в Белом доме не лучшая идея. Или наплевать на все?» Осознавая, как глупо и жалко прозвучит фраза из уст директора могущественной разведывательной организации, Хелмс все же крикнул, привлекая внимание президента.

– Господин президент! Господин президент, мне назначено!

Выходка действительно привлекла внимание Линдона Джонсона, он резко остановился и посмотрел через плечо. При виде директора ЦРУ брови его слегка приподнялись, выражая удивление.

– Господин Хелмс? – произнес он.

– Господин президент! – Хелмс в приветственном жесте поднял руку. – Прошу прощения за задержку, но дело в том, что мне было назначено на два часа дня. Могу я рассчитывать на встречу еще сегодня?

Джонсон перевел вопросительный взгляд на секретаря.

– Да, господин президент. Господину Хелмсу было назначено на четырнадцать ноль-ноль, в расписание встреча внесена заранее, – быстро отчеканил секретарь.

– Что ж, ждали вы долго. Сегодня весь день пошел не по плану, – взглянув на наручные часы, произнес президент. – И все же в данный момент меня ждет неотложное дело. Заставлять вас ждать еще дольше не слишком вежливо, так что придется перенести встречу на другой день. Трэвис, посмотрите, на какой день можно перенести встречу с господином Хелмсом.

– Не нужно переносить, я подожду, – не дожидаясь ответа секретаря, произнес Хелмс.

– Что? – Джонсон снова перевел на Хелмса вопросительный взгляд.

– Господин президент, вы сами сказали, что сегодня все планы нарушены. Значит ли это, что остальные встречи, назначенные на сегодняшний день, отменены? Если да, я готов ждать еще.

– Хотите сказать, что дождетесь моего возвращения, чтобы не откладывать встречу? Ваш вопрос настолько важен?

– Для меня – да, господин президент, – ответил Хелмс. – Надеюсь, для вас он тоже станет таковым.

– Хорошо, можете подождать. Если новая встреча не займет больше двух часов, я готов уделить вам столько времени, сколько потребуется, – подумав, произнес президент Джонсон.

– Благодарю вас, господин президент, – поблагодарил Хелмс и отступил в сторону.

Президент Джонсон в сопровождении охраны вышел из приемной, в которой снова остались только Ричард Хелмс и секретарь президента Трэвис. А спустя два часа терпение директора Центрального разведывательного управления было вознаграждено: президент в приподнятом настроении вернулся со встречи и заявил Хелмсу, что до утра он в полном его распоряжении. Конечно, это была шутка, но в любом случае означала она, что президент готов слушать директора ЦРУ довольно долго.

Войдя в кабинет президента, Хелмс выложил на стол собранные за три дня материалы.

– Что это? – спросил Джонсон, указав на бумаги.

– План постепенного ослабления главного идеологического, политического, финансового и военного врага Соединенных Штатов, – чуть напыщенно произнес Ричард Хелмс.

– Вот как? Не больше и не меньше?

– Именно так, господин президент, – голос Хелмса звучал на удивление уверенно. – Много лет длится противостояние между нашими странами, но до сих пор нам не удалось хоть сколько-то существенно ослабить позиции Советского Союза. Владение СССР ядерным оружием усложнило ситуацию, и, как мне кажется, пришло время всерьез заняться ослаблением позиций СССР изнутри.

– С чего вы взяли, что правительство в моем лице имеет намерение враждовать с СССР? В наших взаимоотношениях впервые за многие годы появилась хоть какая-то стабильность, а вы предлагаете вновь разрыть топор войны?

– Нет, господин президент, я предлагаю нечто иное. Если позволите, я объясню.

– Мне казалось, для этого я вас и пригласил, – заметил президент Джонсон, и Хелмс перешел прямо к делу.

– Вам знаком план «Операции «REDSOX»? – задал вопрос Хелмс.

– Только в общих чертах.

– Тогда позвольте вкратце описать, в чем заключалась реализация плана. На тысяча девятьсот сорок девятый год это было важнейшее направление разведывательно-подрывной деятельности спецслужб двух государств: США и Великобритании. Агенты для данной операции вербовались из числа нелегальных эмигрантов, проходили спецподготовку, экипировались надлежащим образом и группами по два-четыре человека засылались в Советский Союз. Для их отправки использовали все возможные виды транспорта: воздушный, водный, сухопутный. Агенты попадали в СССР через Скандинавию и Западную Германию, через Грецию, Иран и даже Японию. Все они, будучи эмигрантами, быстро находили свою нишу в социалистическом лагере, внедряясь в партийные, военные и студенческие круги. Идея была хороша: посеять в умах советских людей сомнения, заставить увидеть то, что власти СССР так хорошо от них скрывали. План мог в корне изменить соотношение сил, если бы удалось довести его до конца.

– Если план был так хорош, почему он не сработал? Почему Советский Союз все еще силен, а его так называемые союзные республики не предпринимают даже слабых попыток избавиться от влияния СССР? Это вы можете объяснить, господин Хелмс?

– Думаю, что могу, – Хелмс снова обратился к папке с собранными документами. – Взгляните на эти отчеты, господин президент. Здесь указывается одна из причин провала операции.

Президент Джонсон мельком просмотрел бумаги, которые предложил Хелмс, но ничего существенного не заметил.

– Не вижу ничего для себя нового, – признался он. – Эти отчеты говорят о том, что агенты ЦРУ, на подготовку которых ушло немало сил, времени и денег, не смогли справиться с поставленной задачей и были раскрыты агентами советской контрразведки. Но в чем же причина?

– Эти агенты набирались из числа беженцев и вынужденных переселенцев, другими словами можно сказать, «из местных». Они хорошо вписывались в социальные группы, в которые были внедрены. В этих группах они имели вес, авторитет, а главное, друзей. Благодаря этому к их мнению прислушивались, и когда они, разумеется втайне от советских властей, просвещали людей относительно капиталистического строя жизни, им верили. Верили и начинали мечтать о такой жизни. Не о скудных пайках, лозунгах на заборах и уравниловке, а о возможности иметь право голоса, строить карьеру, наладить бизнес и при этом не бояться быть осужденными за желание иметь материальные блага. Но потом оказывалось, что те, кому они доверяли, совершают диверсионные действия на заводах, фабриках, в действующих армейских войсках. А это уже становилось опасно. С такими людьми в СССР не только дружить опасно, но и просто знать их. И люди начали отдаляться от внедренных агентов, а вскоре начали их сдавать в соответствующие инстанции, потому что не сдать тоже страшно, ведь любой агент может оказаться подсадной уткой, которая проверяет твою благонадежность. Так мы потеряли большую часть агентов, а вместе с ними и завербованную агентуру.

– Тогда зачем вы рассказываете мне об «Операции «REDSOX», если она оказалась провальной? – Джонсон нахмурился.

– Потому что я знаю, как модернизировать существующий план, чтобы он сработал так, как нам нужно, – торжественно объявил Хелмс и без паузы продолжил: – Не нужно устраивать диверсии, выискивать оборонные объекты на территории союзных республик. Все, что нам нужно, – это настроить местное население против русских. Рано или поздно наступит благоприятный момент, и местное население само поднимется против социалистического режима. Не без помощи агентурной сети, конечно, но если все сделать правильно, о нашем вмешательстве не узнает не только мировая общественность, но и те, кто поднимет народ против советской власти.

– И что нам это даст?

– Ослабление Советского Союза. Сейчас в составе СССР пятнадцать союзных республик, по статистическим данным, это чуть меньше половины от общего количества населения всей страны. Только представьте, господин президент, почти половина! Если нам удастся внести разлад в отношения между союзными республиками и РСФСР, это даст возможность ослабить Советский Союз ровно наполовину!

– Силами нескольких агентов? Сомневаюсь, – скептически сказал президент, покачав головой.

– Не сразу, конечно, – Хелмса скептицизм президента не смутил. – Стоит только создать прецедент, отколоть от СССР пару-тройку республик, и остальные последуют примеру соседей.

– Допустим, я дам одобрение на реализацию вашего плана. Во что нам это обойдется?

– Дайте мне то же, что президент Трумэн дал директору Роскоу Хилленкоттеру, и я сделаю то, чего не смог сделать он, – заявил Хелмс. – Разведывательно-диверсионную школу ЦРУ в пригороде Мюнхена, порядка восьмидесяти агентов, сообразный бюджет и полную свободу в выборе союзных республик, в которые отправку агентов следует выполнить в первую очередь.

– Это все?

– Да, господин президент, это все.