Немеркнущая звезда. Часть третья

Поэтому-то и был придуман трюк с постом президента, выборы на который, как потом утверждали некоторые депутаты, проходили совершенно дико и бесконтрольно, с многочисленными нарушениями процедуры подсчёта набранных голосов. Но, тем не менее, к нужной цели они привели: от произвола и непредсказуемых действий Центрального Комитета партии Горбачёва худо ли, бедно ли огородили…

А ошалевший от удач и успехов Ельцин, находившийся на подъёме и кураже, и раздухарившийся не на шутку, не захотел довольствоваться “малым” – пусть и совсем не скромной уже, но всё ещё зависимой от Центра должностью Председателя ВС РСФСР и Декларацией о суверенитете. Революционер-разрушитель по духу, любивший всё брать нахрапом, лихим кавалерийским броском, он, оказавшись в своей стихии и закусив удила, продолжал стремительно развивать успех по законам победоносной наступательной операции, не давая противнику опомниться, собраться с духом и мыслями.

12 июля 1990 года на XXVIII-м, последнем съезде КПСС, он опять, как и осенью памятного 1987 года, поднимается на трибуну Кремлёвского дворца и в очередной раз выступает с резкой критикой Коммунистической партии, и её руководителя Горбачёва. И потом, выждав паузу как в театре и гордо окинув притихший, встревоженный зал лукавым, прищуренным взором… вдруг заявляет о своём выходе и из состава ЦК, и из самой партии, окончательно-де выродившейся и прогнившей. После чего достаёт из внутреннего кармана идеально-отглаженного пиджака приготовленный партбилет, кладёт его на стол перед опешившим Горбачёвым – «на-а-а, мол, возьми, подавись»! – и с торжествующим видом покидает съезд под вспышки многочисленных фотообъективов и треск кинокамер. Лучшей рекламы самому себе как “бесстрашному” и “решительному”, “несгибаемому” и “отчаянному” человеку, которому-де всё нипочём: и смерть не страшна, и жизнь – копейка, и сам чёрт не брат и даже не родственник, – было и придумать трудно.

Народ, во всяком случае, это надолго запомнил, подобный с прилюдным бросанием партбилета трюк, который потом проделывали многие деятели из демократической либеральной тусовки – оборотни все как один, предатели, попугаи и клоуны… Почитатели же Бориса Николаевича от этой грошовой сценки прямо-таки кипятком писали и писают до сих пор: так она им всем, шутам гороховым, слабоумным, дюже сильно понравилась…

Стеблова же, наблюдавшего весь этот умело спланированный и срежиссированный спектакль в прямом эфире ТВ, подобный поступок Ельцина тогда покоробил, помнится, даже и лёгкое чувство брезгливости вызвал вперемешку с досадой на нового руководителя РСФСР, чувство гадливости. Ибо по-настоящему серьёзные и ответственный люди, понимал он, действительно болевшие душой за дело и за страну, за родную и любимую партию, поднявшую их на головокружительную высоту и всё им до капли отдавшую, как и родная мать, – такие люди так пошло и дёшево себя не должны были вести, не имели права. С прохвостом и иудою Горбачёвым они до конца обязаны были б бороться, находясь в структуре КПСС, и партбилетами перед глазами одураченной публики не разбрасываться…

Дальше – больше, как говорится, и как в сказке детской – ещё круче, ещё страшней. Безответственное поведение главной союзной республики, России, вызвало, как уже было сказано, цепную реакцию “суверенитетов” у остальных республик, входивших в СССР.

А следом уже и внутри самой России сепаратисты из руководства республик Карелия, Татарстан, Удмуртия, Якутия, Коми, работавшие на разрушение, на удовлетворение личных узко-национальных амбиций и интересов, стали дружно высказываться о расширении собственных прав с полномочиями, вплоть до отделения. В чём их активно поощрял и поддерживал новоявленный рубаха-парень Ельцин, науськивавший из Москвы: “Возьмите такую долю самостоятельности, какую сможете переварить. Не трусьте” (август 1990 г.). И только благодаря неимоверным усилиям патриотов в органах местной власти и активному противодействию простых граждан перечисленные республики остались в составе Российской Федерации, не дали России рассыпаться на куски, которые бы потом наши “добропорядочные” соседи благополучно и без труда проглотили…

Что же до самого Председателя Верховного Совета РСФСР, чрезвычайно щедрого в ту горячую пору на раздаривание прав и земель, политической и экономической вольницы нацменьшинствам, “свободы”, – то он, вслед за принятием Декларации о суверенитете и выбросом партбилета в мусор, сумел убедить депутатов парламента (основную массу которых купил посулом больших должностей в будущем своём правительстве, тогда уже замаячившего на горизонте) учредить пост президента России на североамериканский манер. Чтобы отстоять-де, в случае чего, её суверенитет и независимость. Не понятно, от кого только?!

На самом же деле, пост президента, избранного народом, а не съездом нардепов, давал бы Борису Николаевичу самые широкие полномочия в плане власти на пять долгих лет и ограждал бы его самым надёжным образом от воли народных избранников в течение всего этого срока. Что было крайне важно, жизненно необходимо ему и его команде в надвигавшихся политических схватках за власть с увядающим Горбачёвым сначала, а потом и с собственными, уже российскими депутатами-патриотами. Впереди ведь были и августовские события 1991 года, и Беловежские соглашения, и приснопамятные реформы Гайдара-Чубайса по тотальному грабежу и дележу страны, и её последующему закабалению западными банками, транснациональными корпорациями и синдикатами. Все те безобразия, одним словом, которые большинство депутатов приняло тогда в штыки, которые категорически не поддержало.

Но было уже поздно, как говорится, – “поезд ушёл”. И демократически избранный президент демонстративно уже не слушал их, не подчинялся – со смехом плевал на народных избранников, откровенно “ноги об них вытирал”… как и “задницу” тоже; и продолжал гнуть свою либерально-воровскую линию до последнего…

Итог той давней депутатской неискушённости, политической близорукости и ротозейства был таков, что 12 июня 1991 года Ельцин был благополучно избран первым президентом России в отсутствие реальных соперников и благодаря мощной поддержке СМИ.

И день 12 июня – личный его праздник, по сути, – был им же провозглашён в 1992 году Днём независимости России. Понимай: сделался главным общероссийским праздником наравне с Новым годом и Днём Победы, Рождеством, Крещением и Пасхой. Неплохо, да?! Скромненько и со вкусом!

И попутно заметьте, дорогие наши граждане-россияне, православные, буддисты и мусульмане, кто ещё способен что-то думать и замечать, цинизм-то какой и подлог ужасный, воистину сатанинский, Борисом Ельциным и его окруженьем тогда творился! Да ещё и издевательство над психикой и сознанием честных российских людей, над логикой и здравым смыслом, на которое, издевательство, лишь господа-либералы одни и горазды! Вот подумайте только: Мать-Россию в очередной раз откровенно ставили на колени, делали колонией Запада, да ещё и грабили, резали по живому, отламывали от неё огромные территориальные куски в угоду личным амбициям пьяниц, казнокрадов и проходимцев, их непомерной жажды власти, наживы и обогащения – и предлагали, и до сих пор предлагают радоваться за это. За общенародное торжество, мифическую свободу и независимость сиё глумление и грабёж почитать, за царский подарок даже от господ-демократов и лично от первого президента Ельцина. Ужас! Ужас! Что творится на белом свете. Как откровенно и пошло дурачили и всё ещё дурачат нас!

Когда теперь, по прошествии стольких-то лет, начинаешь доподлинно вспоминать те воистину окаянные годы – волосы на голове поднимаются дыбом и сердце начинает ныть и щемить от глубокой тоски и обиды. «И чего же это мы такими глупыми-то родились?! и до смешного наивными, вдобавок?! – думаешь с болью и грустью. – Зачем, отчего, по какой-такой непонятной причине доверчиво слушали и безропотно выполняли приказы и наставления всей той демократической хитрющей и жуликоватой своры?! Или же банды, которую надобно было палками из Росси гнать, и на пушечный выстрел не подпускать к Кремлю и на выборы!..»

Но не будем бередить старые раны, читатель, и лишний раз травмировать себя и честной люд грустными размышлениями и воспоминаниями. Пустое это. Лучше давайте, успокоившись и перекрестившись, пойдём дальше описывать “демократические подвиги” начала 90-х годов. Уж коли взялись мы с вами за это святое и праведное дело.

Итак, благополучно разобравшись с выборами, шумно и весело, прямо-таки по-царски отметив их, куражный Борис Николаевич, уже в ранге народного президента, начал в спешном порядке выстраивать собственные структуры власти, параллельные Союзным. Которые ввиду этого отходили на второй план, становились ненужными, неэффективными, обременительными – как пятая нога у собаки.

А либеральное лобби в окружении Горбачёва во главе с “хитрым лисом” и патентованным интриганом Яковлевым Александром Николаевичем в это же самое время и тоже ускоренным темпом готовило “конституционный кризис” в стране. Или, “вакуум Центральной власти” под кратким названием ГКЧП – Государственный комитет по чрезвычайному положению.

А это, в свою очередь, означало, что в критический для рушившейся советской Державы момент, намереваясь воспользоваться рукотворными хаосом и неразберихой, и предполагаемым отсутствием Горбачёва в Москве, оно, либеральное лобби, планировало мирно передать власть из Союзного центра в Республиканский. Со всеми вытекающими из этого действа и факта последствиями…

15

Истинный смысл московских событий 19–21 августа 1991 года держится в глубокой тайне мировой закулисой, и потому и до сей поры мало кому до конца понятен. Даже и среди историков-специалистов. Все гэкачеписты молчат, кто ещё в живых остался, словно воды в рот набравши, – так их показными ритуальными убийствами семейства Пуго и маршала Ахромеева застращали, бедных. Молчат и либералы, понятное дело, что и вершили тогда политику и Историю, убирая неугодных людей и деля страну на части, – не желают, и правильно, на собственный хвостик какать. И правды узнать не от кого.

И, тем не менее, суть августовского путча была предельно проста и ясна, как и всё гениальное. Заправилам тех лет – и теневым, и явным – требовалось собрать воедино и вывести под благовидным предлогом наведения конституционного порядка в стране и удержания СССР от распада достаточно мощное ещё к тому времени патриотическое лобби в окружении Горбачёва на силовую “противоправную” акцию. Которая, по задумке сценаристов, обязана была кончиться неудачей, провалом, позором великим – и итоговым на неудачников-недотёп озлоблением всей страны, на волне которого с ними будет достаточно легко расправиться. В этом – вся суть, вся изюминка плана, гениального, повторимся ещё раз, отдавая должное его разработчикам.

Ключевым его игроком, помимо самого обще-Союзного президента, безропотного и послушного, и легко управляемого, являлся тогда Председатель КГБ СССР Крючков. Он, по сценарию, должен был дать согласие, а потом всех товарищей-гэкачепистов нагло “кинуть” (что он и сделал в итоге), отказавшись в последний момент, силою группы “Альфы”, арестовывать главного тогдашнего сепаратиста-разрушителя Ельцина по дороге из столичного аэропорта 19 августа. И тем самым разрушить их, гэкачепистов, благие, в целом, намерения по недопущению подписания Нового союзного договора (касавшегося образования СНГ на просторах бывшего Советского Союза), намеченного в подмосковном Ново-Огарёво на 20 августа. “Кинуть” – и сделать запланированный ввод войск в столицу (для недопущения хаоса на ключевых государственных и управленческих объектах города) бессмысленным из-за этого, вредным даже.

После чего всех путчистов, от которых якобы заболевший президент страны вероломно сразу же и открестится, объявить преступниками и засадить в тюрьму, пусть даже и не за что и на очень короткое время. Которого А.Н.Яковлеву с командой будет вполне достаточно, чтобы “демократическим” путём убрать из Кремля оставшегося без силового прикрытия Горбачёва и заменить его триумфатором-Ельциным – безусловным и безальтернативным лидером “новой свободной России”, который бы во время путча “национальным героем” себя показал, этаким “бесстрашным” и “несгибаемым” рыцарем демократии, человеком “духовитым” и “волевым”, “боевым” и “цельным”, достойным Кремлёвского трона…

Чем это кончилось – хорошо известно: полным провалом восстания и арестом всех восьмерых членов ГКЧП и им сочувствующих из Высшего эшелона власти, совершивших политическое самоубийство, по сути, этим своим отчаянным, но неразумным поступком. После чего в Москву вернулся уже и сам оплёванный Горбачёв, предельно расстроенный и встревоженный, который этот пошлый спектакль и устроил по указке своих “доброхотов”-советников (посоветовавших ему таким хитрым способом “друга Бориса” убрать), сам же и списки гэкачепистов писал, и долго каждого из них уговаривал, втайне надеясь на лучшее, на победу… Надеялся, да, безусловно, заручившись поддержкой того же Яковлева, вероятно, – но находился как бы в стороне при этом и лично в ГКЧП якобы не участвовал, чистоплюй! И проиграл! Подчистую! Вдрызг! Потому что ответственности испугался, взбучки при неудаче и конфискации всего наворованного, что было для него и его семьи пострашнее смерти… Оттого-то он, поганец, всё взвесив и по привычке с женой посоветовавшись, незабвенной Раисой Максимовной, без согласия и одобрения которой ничегошеньки не предпринимал, и решил за спины товарищей-гэкачепистов спрятаться в решающий для страны момент, которые в его отсутствие должны были навести порядок в рассыпавшемся на куски государстве, силовым способом укрепить Советский Союз. То есть выполнить за него, первого президента СССР Горбачёва, всю самую грязную и неблагодарную, и крайне-непопулярную работу. Понимаете, в чём тогда вся проблема-то заключалась, весь тайный смысл! И чем определялось итоговое поражение членов ГКЧП! Верховный Главнокомандующий вознамерился выиграть важнейшую политическую битву за власть и страну, напрямую не участвуя в ней, переложив её на плечи своих подчинённых… А сам решил в это время находиться как бы в тени, из “кустов” сидеть и смотреть, из Фороса, чем в Москве дело кончится. Понимай: захотел остаться в Истории “беленьким” и “пушистеньким зайчиком” – этаким выдающимся Кремлёвским “пацифистом” и “миротворцем”, “демократом” всех советских времён, анти-Лениным и анти-Сталиным, любимчиком всех либералов, российских и мировых, способным лишь по курортам ездить, душистые шашлыки ртом и задницей жрать и коньяки пить до икоты и посинения. А потом возвращаться на всё готовенькое – и продолжать дальше спокойно царствовать-править и Раису Максимовну холить. Короче, возмечтал товарищ-господин Генсек-президент всю жизнь прожить дурачком. Или, наоборот, очень хитреньким: чтобы другие за него ишачили денно и нощно, а он бы лишь гонорары и премии получал, и “каштаны из огня таскал” чужими руками…

Итак, вернувшийся из Крыма в столицу в ночь с 20-го на 21-е августа “Форосский затворник” Горбачёв, ставропольский сибарит-шашлычник, законченный прохвост и юбочник, моральный пигмей и ничтожество, плюс ко всему, предавший своих партийных товарищей за понюх табаку, бросивший их на растерзание Яковлеву с компанией, как-то сразу осиротел, обезволил и растерялся, окружённый свирепой демократической сворой, что крутилась и галдела возле него особенно нагло и громко после провала путча, и на него как на пугало уже смотрела – или покойника. Дни его как Главы единого некогда государства под кратким названием СССР были уже фактически сочтены: как президент некогда великой и грозной страны он уже был никому не нужен и не интересен.

Ведь не успел путч закончиться, как победитель и триумфатор Ельцин стремительно принялся переключать на себя управление ключевыми союзными министерствами – Обороны, Внутренних дел, Госбезопасности, а также министерствами финансов, связи, почтой, телефоном и телеграфом. Словом, делал всё то, в точности, что в Октябре Семнадцатого делал и Ленин, и что будут делать всегда и везде иные всякие победители, пришедшие на волне народного недовольства к власти. История повторяется из века в век, и ничего в жизни нашей страны не меняется, кроме имён и фамилий действующих лиц, которых потом летописцы и борзописцы за большую мзду нарекают “героями”, “гениями” и “творцами”… А всеми покинутый Горби сидел и смотрел с тоской из кремлёвских окон, как рассыпается на его глазах в пух и прах могучая ещё вчера Держава. А сам он из всемогущего президента стремительно превращается в пенсионера. По-человечески его было жалко…

Его лукавые помощники утверждают теперь, что даже и после этого он был-де ещё достаточно силён политически и при желании мог бы достаточно быстро навести порядок в трещавшем по швам Союзе, укрепить его госструктуры введением пошатнувшегося единоначалия, порядка жёсткого и дисциплины. Лицемерно жалеют, что такого желания с его стороны не последовало из-за каких-то там якобы особых моральных качеств Михаила Сергеевича, не пожелавшего-де насилия и крови.

Да бред это всё, досужие байки для обывателей и чистой воды спекуляции! Моралью и нравственностью там и близко не пахло! – не надо, господа-советники, из своего бывшего патрона ангела с крыльями делать, каким он сроду не был! не уродила его таковым мать! Трагедией кончилось всё тогда по одной, главной причине: что по-другому кончиться и не могло. Да-да, не мог-ло-о!.. Уже потому, хотя бы, что Горбачёв был человеком Андропова изначально, то есть фигурой абсолютно марионеточной, “кастрированной” и ожидовевшей до кончиков волос и ногтей. И ничегошеньки самостоятельно делать не мог, без разрешения А.Н.Яковлева того же, – ни до ГКЧП, ни после!

Потому что его давным-давно купили уже, с потрохами что называется. И те огромные деньги, что были вложены в него западными толстосумами в виде премий, медалей и грантов, и шикарных вояжей по миру, когда его с супругою принимали на самом высоком уровне всякий раз, кормили и поили как на убой, на все лады славили, – деньги эти жидо-масонские связывали его по рукам и ногам как руководителя. И ни за что не позволили бы ему сопротивляться и своевольничать. Любой самостоятельный после таких капиталовложений шаг стоил бы ему и его семье жизни и автоматического обнуления всех счетов – это же и дураку ясно, такая “закулисная кухня”. Это есть незыблемая аксиома политики.

Естественно, что он про это прекрасно знал – советники ещё в 1985 году, наверное, его строго-настрого предупредили… Потому и не сопротивлялся указкам советников, не своевольничал, не бузил – безропотно вёл дело к развалу СССР, на первых порах может быть даже и не догадываясь, не подозревая об этом. Чтобы его тотальным последующим грабежом и порабощением Западом вернуть закулисным дельцам капиталы, что были в раскрутку его, Горбачёва М.С., персоны вложены.

«Коготок увяз – всей птички пропасть» – звучит народная мудрость. А у Михаила Сергеевича не коготок – весь он увяз в коррупции и казнокрадстве за семь полных кремлёвских лет, да и до этого – тоже. Увяз по уши…

Поэтому-то, видя и понимая всё это: что Горбачёв – пустозвон, клоун продажный, безвольный, новый Иуда, выполнивший свою роль и оказавшийся на обочине жизни, Истории, – с брезгливостью наблюдая эту его деградацию как политика с марта 85-го и, наконец, всякое терпение потеряв, в декабре 1991 года лидеры-президенты трёх союзных славянских республик, Ельцин, Кравчук и Шушкевич, решили сказать “стоп” подобному обще-государственному безобразию. Чтобы дальше уже не тянуть резину и не переводить проблемы с дележом власти и собственности СССР на следующий календарный год, они трое самовольно (по указке советников, если уж совсем точно) приехали в Вискули в Беловежскую пущу с помощниками (Ельцин с собою привез Бурбулиса, Козырева, Шахрая и Шохина) и за спиною сдувшегося Горбачёва, опять-таки самовольно, 8 декабря подписали знаменитое Беловежское соглашение о полюбовном разводе и самостоятельной дальнейшей жизни, независимой друг от друга. За что их до сих пор почему-то поносят-клянут историки-патриоты. Почему? – непонятно!

Ведь эта “святая троица”, что теперь незаслуженно обвиняется в развале СССР и в предательстве национальных интересов в угоду Европы и США, всего лишь юридически оформила то, что к тому моменту уже существовало по факту. И только-то лишь. Они молодцы уже тем, хотя бы, что, наконец, взяли и “разрубили прогнивший союзный узел”, поставили точку в негласном и затянувшемся противостоянии с Центром, длившемся с августа месяца, с ареста членов ГКЧП, и порядком всем уже поднадоевшего, мешавшего нормально жить – по-новому, по-демократически…{5}

25 декабря 1991 года, уже после единодушной поочерёдной ратификации Беловежских соглашений Верховными Советами России, Украины и Белоруссии, оставленный не у дел Горбачев, политически выхолощенный и ничтожный, полюбовно и делово договаривался в Кремле с новым его хозяином о даче, личной охране и пенсии. И о постройке здания для собственного фонда на Ленинградском проспекте. После чего, уже в ранге бывшего президента СССР, он, получив всё что просил, тихо покинул свой уютный некогда кабинет, безропотно сдав дела и “ядерный чемоданчик” торжествовавшему подельнику Ельцину.

И случилось это также почти, как и Керенский в Октябре Семнадцатого сдавал дела подельнику Троцкому, с которым у Александра Фёдоровича были одни и те же начальники за рубежом, как и у Ельцина с Горбачёвым. Только Керенскому, заметьте себе, тогда понадобилось полгода всего, чтобы развалить выродившуюся Империю Романовых, полностью сгнившую с “головы”. Горбачёву же на демонтаж советской Державы, созданной Лениным и Сталиным с нуля практически, понадобилось семь долгих лет разрушительной кропотливой работы. Семь лет!.. Вот и сравните, люди, крепость и качество СССР, про который наши либеральные демократы всех уровней и мастей до сих пор вспоминают с ужасом и содроганием…

А Борис Николаевич, оставшись один, подумал тогда испуганно: “Ну и что дальше-то? Ведь мы не просто кабинет, целую Россию отхватили”.

Ему стало страшно от этого, – но и приятно, и сладко одновременно. Он получил, что хотел: стал главою огромной страны, президентом на американский манер, человеком независимым и неподсудным. И мог теперь вытворять всё, что было душе угодно, никого уже не таясь, ни перед кем не отчитываясь – ни перед Горбачёвым, ни перед партией, ни перед Политбюро. Жизнь его удалась: жертвы с опалою, взбучками и партбилетом были, как выяснилось, не напрасными.

После этого – на радостях – он на долгие девять лет погрузился в глубокий запой, из которого его лишь серьёзно заболевшее сердце и добровольная отставка вывели.

О разрушенном государстве, судя по его мемуарам, он в должности президента «свободной России» не вспоминал. Совесть его, равно как и обиженного им Горбачёва, особенно никогда не мучила…

16

Начало августовского путча 1991 года Стеблов пропустил – из-за того, что был в отпуске уже неделю и телевизор почти не включал: не до политики и всего остального было. Целыми днями он отдыхал с детишками на строгинской пойме: купался и загорал, играл с ними в догонялки, мячик, водное поло, – и чувствовал себя прекрасно. Дети своим оптимизмом и жаждой жизни воодушевляли и подпитывали его, заставляли забыть про житейские тяготы и проблемы – со службой, в первую очередь, усугублявшиеся с каждым новым днём, – и до поры до времени не думать о них, не изводить себя неизвестностью, страхом.

Вот и 19 числа он провалялся весь день на пляже, а ближе к ужину, когда вернулся домой, услышал от жены игривое:

– Ну что, Вадим, пойдёшь Ельцина-то защищать к Белому дому?

– От кого? – не понял Стеблов вопроса.

– Как это от кого?! – во-о-о даешь, парень! Купаешься весь день, сибаритствуешь, и ничегошеньки-то не знаешь, – с улыбкой ответила на это жена, интригуя мужа. – Всё самое интересное проворонил. А посмотри, что в Москве-то делается, какие страсти-мордасти кипят.

– Да что делается-то, расскажи ты толком?! – прикрикнул Стеблов на супругу. – Что у тебя за манера дурацкая: “кота за хвост тянуть”.

– Танки в Москве, вот что, – наконец сказала жена Марина самое главное. – Танки в Москву ввели, чрезвычайное положение объявили.

– Не понял: кто ввёл? и кто объявил? и зачем? – побледневший Стеблов совсем растерялся от неожиданности.

– Да не знаю я ничего: больно мне это интересно – твоя политика дурацкая! По телевизору, вон, ближе к обеду выступили какие-то восемь человек во главе с Янаевым, объявили, что в стране бардак, Советский Союз на глазах рассыпается, мол, из-за безответственности и амбиций некоторых республиканских руководителей, и что они хотят навести порядок – пресечь сепаратистские настроения и укрепить Союз. И всё. Все каналы сразу же выключили после этого. Представляешь?! Ничего не посмотришь теперь из-за них, ни одной передачи кроме «Лебединого озера» – балета, который теперь беспрерывно крутят. А сегодня столько передач должно было быть интересных и фильмов! И нате вам, граждане дорогие, – развлекайтесь теперь, как хотите.

– …А только что, перед самым вашим приходом, – добавила она, подумав, – я телевизор попробовала было опять включить – проверить: работает ли? А там какой-то журналист очкастый уже от Белого дома передаёт репортаж: всех Ельцина приходить защищать призывает, баррикады вокруг Дома Советов строить, заграждения. Зачем? От кого? Непонятно! Не объяснил товарищ!.. Короче, цирк какой-то, Вадим, честное слово, или дурдом! Согласись! Взрослые люди, и образованные по самое некуда – а такой бред несут, да в прямом эфире! Какие баррикады в наше-то время?! Кого они испугают, и кого спасут?! Больше рассмешат только… Я так думаю, 1905 год парни решили вспомнить, наверное, в революцию опять поиграть. А то, смотрю, заскучали люди без революции-то!..