Записки Путника

Отпуск пролетел быстро, и семья Анисимовых собиралась улетать на Дальний Восток. Заранее билеты купить не удалось, в летнее отпускное время их попросту не было. Улетели до Свердловска с пересадкой до Хабаровска.

Но в аэропорту Свердловска (ныне славный город Екатеринбург) билетов не было, очередей возле касс тоже, зато висели пресловутые унылые списки желающих улететь на Дальний Восток.

– Знакомая удручающая картина, – подумал Александр, вспоминая случай, когда он с двумя маленькими детьми уезжал из Германии.

А билетов надо было шесть штук, ведь вместе с ними была мама жены Раисы. Просто для успокоения совести Александр подошел к кассе и сказал, что ему необходимо лететь по предписанию к месту службы в Хабаровск и что ему надо шесть билетов. Кассир – молодая симпатичная женщина – с сочувствием посмотрела и сказала:

– Мест нет, если бы один билет, то еще, может, кто-то бы сдал, а так – вряд ли!

Вся семья с надеждой смотрела на главу семейства, и было очень жалко огорчать их. На вокзале не было свободных мест, гостиница забита полностью. Кое-как разместились на подоконнике.

Александр видел только один путь – Божья помощь! И он уже в который раз с огромным внутренним напряжением, с большим душевным порывом обратился к Нему простыми словами о помощи…

Прохаживаясь около касс, Александр вдруг услышал, что его зовет из окошка та самая женщина кассир:

– Молодой человек, подойдите, пожалуйста! Только что мне передали, что кто-то отказался от брони в шесть мест, подождите немного, я уточню и, возможно, вам повезет.

Это было чудо! Через тридцать минут, которые тянулись нескончаемо долго, и в течение которых Александр не переставал повторять свою просьбу, обращенную к Нему, кассир попросила документы и выписала билеты. Она сама была ошарашена таким неожиданным поворотом дела, и только задумчиво качала головой…

Вот так, с приключениями, добрались наши путешественники до города Хабаровска. Устроившись в гостинице КЭЧ (коммунально-эксплуатационная часть), Александр поехал в штаб Дальневосточного военного округа. Представившись начальнику службы РАВ, Александр в ответ услышал, что надо подождать неделю, пока найдут для него место.

В тот день девятнадцатого августа тысяча девятьсот девяносто первого года стояла невыносимая духота, влажность была стопроцентная, спасались все в помещениях, развлекая себя просмотром телепередач. Вернувшись очередной раз со штаба, Александр тоже стал смотреть телевизор. А там передавали заявление ГКЧП о положении в стране. Тогда Государственный комитет по чрезвычайному положению – самопровозглашенный орган, состоявший из представителей руководства ЦК КПСС и правительства СССР, осуществил попытку насильственного отстранения М.С. Горбачева с поста Президента СССР, а также смены проводимого им курса и срыва намеченного на двадцатое августа подписания «Договора о Союзе Суверенных Государств». Уже потом действия ГКЧП были квалифицированы Президентом и Верховным Советом СССР как государственный переворот, все члены ГКЧП арестованы, за исключением покончившего с собой министра внутренних дел Б. Пуго. Действия «путчистов» не получили правовой оценки, так как в тысяча девятьсот девяносто четвертом году все арестованные участники ГКЧП были амнистированы еще до суда. Но, то было потом, а тогда информация шла скудная и разобраться, что к чему было сложно. А в воинских частях уже были получены различные распоряжения, циркуляры и «указивки». Кое-кто из начальников поспешил распорядиться, чтобы командиры частей признали ГКЧП. Некоторые командиры так и сделали. Впоследствии они были уволены с военной службы. Неизвестно, как сложилась бы судьба Александра, если бы он прибыл к новому месту службы чуть раньше. Но пока он ежедневно ходил в штаб, где ему предлагали различные места: то на Курилы в Горячие Ключи, то на Сахалин под Южно-Сахалинск. Раиса – супруга Александра – говорила, чтобы он соглашался, но капитана что-то сдерживало, и он отказывался. А через несколько лет в тех местах было сильное землетрясение. Были разрушены военные городки, семьи военных остались без крова и своего имущества, вынуждены были покинуть свои места и уехать на материк, кто куда смог.

Наконец, капитану Анисимову предложили должность инженера по техническому контролю на одной из баз хранения боеприпасов в Приморском крае.

– Там как раз дом пятиэтажный недавно построили, будет тебе квартира для твоего большого семейства, – напутствовал Александра офицер службы РАВ, – только надо будет отслужить десять лет до замены.

– Ого! Так много! Ладно, – подумали супруги, – не понравится, куда-нибудь переведемся по краю.

Но на той далекой «точке», ставшей для всех родной и близкой, прослужили Анисимовы шестнадцать лет. То было замечательное время со своими радостями и переживаниями, со своей хорошей и доброй историей…. Но об этом отдельное повествование.

Дорожное приключение

– Давай, капитан, собирайся в командировку! Поедешь в Хабаровск! Грузишь на КамАЗ оборудование, оттуда привезешь расходные материалы: краску, растворители, колючую проволоку, ну и по наряду что положено! Но сначала заедешь в штаб округа, найдешь генерала М., представишься! Он скажет, что нужно сделать, – напутствовал командир части капитана Александра Анисимова перед командировкой.

До Хабаровска ехать на машине часов десять-двенадцать, при условии, если погода хорошая и в пути задержек не будет…

Погода была ясная и морозная – сорок градусов со знаком «минус»!.. А в Приморье такое увидишь редко. К тому же, как назло, в части закончилось дизтопливо.

– Заедете в соседнюю часть! Вас заправят: с ними уже договорено, им звонили и вас уже ждут, – распорядился командир.

Понятное дело, приказы не обсуждаются, и машина тронулась в путь. Конечно, в соседней части так поздно никого не ждали, но не возвращаться же назад! После долгих уговоров кое-как упросили заправить. Соседи пожалели – заправили. Машина с седоками продолжила считать версты. Однако уже через несколько километров почувствовали, что приключения не кончились, а только начались: топливо им дали летнее. Машина шла плохо: замерзал фильтр. Кое-как доехали до Бикина. До пункта назначения оставалось полторы сотни километров, когда машина встала окончательно. Мороз крепчал, стоять нельзя и ехать невозможно. Водители, младшие сержанты Роман Худяков и Роман Ященко решили снимать фильтр, прогревать, удалять замерзшую воду:

– Может, получится что-нибудь и, даст Бог, доедем до места, а там сольем летнюю соляру и зальем новую, уже зимнюю.

И вот на трескучем морозе два сержанта-контрактника совершили невозможное – отогрели и почистили фильтры. Машина завелась, и путники продолжили путешествие. Довольные, не обращая внимания на обмороженные пальцы рук, рассказывали веселые анекдоты и хором подпевали песням Виктора Цоя, раздававшимся из автомагнитолы.

В Хабаровске встретились с генералом М. и, выполнив все его поручения, поехали в поселок Вятское, что в семидесяти километрах от города. На прощание генерал сказал:

– Возникнут трудности, не стесняйся, капитан, звони!

Как звонить и откуда, было непонятно, но приятно, что об этом говорил сам генерал! В то время сотовой связи, этого «чуда японской техники с русскими корнями», еще не было…

Подъезжая к Вятскому, все, находясь в приподнятом настроении, конечно, не сразу обратили внимания на стоявшего на посту ВАИ (военная автоинспекция) прапорщика, хмуро посмотревшего в их сторону. Ященко вскользь заметил, что другой дороги нет, обратно придется возвращаться здесь же.

– Авось, проскочим, – успокоил он капитана, хотя этого прапорщика знал: лучше не встречаться, докопается и «до столба».

В Вятском все получилось быстро и удачно, что положено по наряду было загружено в КамАЗ. На следующее утро двинулись в обратный путь. Но…. На посту стоял тот самый «ваишник». Хотя по времени прапорщик должен был уже смениться, но, видимо, груженый КамАЗ всю ночь не давал ему покоя, и он специально остался на посту, чтобы встретиться с гостями. Конечно, КамАЗ был остановлен, и поднаторевший в своем деле прапорщик нашел множество недостатков, из которых следовало, что машина была не только не способна передвигаться, но и стоять без подпорок не могла. Документы были изъяты, машина поставлена на штраф-стоянку. Остолбеневший от таких заявлений, касающихся дорогого друга КамАЗа, Роман Ященко смог только выдохнуть:

– А как же мы проехали на нем со вчерашнего дня почти тысячу километров?

Но разговаривать было бесполезно. Прапорщик весело прохаживался по посту, и, довольный тем, что сделал свое праведное дело, даже не останавливал проходившие мимо местные военные машины. Проезжавшие водители с сожалением смотрели на попавшихся «вояк» и быстро-быстро проезжали злополучный пост. Конечно, доля правды в словах дежурного по посту ВАИ была. Можно было поменять какие-то сальники – кое-где были видны капли масла, где-то заменить запчасти на новые и усовершенствованные. Но вывод прапорщика был неумолим: машина неисправна, а значит, необходимо было наказать! А то, что надо обратно пилить восемьсот километров, так это не его печаль, он свое дело сделал: на такой неисправной машине ехать нельзя!

– Ну, а что нам-то делать? – вопрошал обескураженный Александр.

– Ничего не знаю, – продолжал злорадствовать прапорщик.

– Товарищ капитан, – Роман Худяков отвел Александра в сторонку, – да видно же, что он просто хочет, чтобы мы с ним поделились!

– А чем? Не могу же я ему дать колючей проволоки – она нам и самим нужна, просто на вес золота, или краски защитной из бочки налить? Ну, уж нет!

Александр, видя бесплодность своих уговоров, и, понимая, что истинная причина кроется вовсе не в неисправностях машины, а в более тонких подоплеках, решительно подошел к прапорщику:

– Соедините меня со своим начальником!

– Да, а больше вы ничего не хотите? Может, вас соединить с самим генералом М.?

– Соединяйте! – заявил капитан.

Прапорщик опешил, молча, стоял и моргал, не веря в происходящее. Такого еще никогда с ним не было! Александр поднял трубку и попросил соединить его с генералом М..

– Как вас представить? – мелодичный женский голос мягко прозвучал в военном телефоне.

– Скажите капитан Анисимов из Приморья!

Через минуту послышался знакомый голос генерала, дававшего накануне напутствие капитану. Представившись и объяснив суть дела, Александр, по приказу генерала, передал трубку прапорщику, который все это время стоял с раскрытым ртом. С каждым новым указанием из «говорящей трубки» лицо прапорщика становилось все бледнее и бледнее. Наконец, трубка высказалась и замолчала. Дежурный по посту ВАИ никак не мог прийти в себя. Наконец, осознав происходившую реальность и вернувшись из прострации снова на родную землю, прапорщик подскочил, как ужаленный, бросил под ноги шапку, стал топтать ее и кричать, ругаясь, на чем свет стоит. Слов при этом разобрать было нельзя, но смысл был таков: он так старался, все делал правильно, так, как инструктировал их сам генерал, а тут попрано все, что достигнуто непомерным трудом! И как же тут жить, спрашивается?!

Александр не стал искать решения этого вопроса. Как жить и что делать проходили в институте на семинарах по марксистско-ленинской этике, но думать об этом сейчас не было желания. Истерика у прапорщика продолжалась, Александр же, не тратя время понапрасну, взял лежавшие на столе документы и, не обращая больше внимания на выходившего из себя «вояку», вышел из будки, сел в кабину, протянул документы водителю:

– Поехали!

Резвый «работяга» КамАЗ тут же обрадовано сорвался с места и помчался в обратный путь.

Кстати, после той поездки по ходатайству капитана Анисимова обоим Романам присвоили внеочередное звание «сержант». Хоть малое, но утешение за их отмороженные пальцы. А прапорщик тот, как рассказывали потом, стал намного спокойнее и не донимал понапрасну военных водителей.

Парапсихология

Парапсихология, область исследований, изучающая: 1) формы чувствительности, обеспечивающие способы приёма информации, не объяснимые деятельностью известных органов чувств; 2) соответствующие формы воздействия живого существа на физические явления, происходящие вне организма, без посредства мышечных усилий (желанием, мысленным воздействием и т.п.). Большинство современных парапсихологов выделяет следующие типы форм чувствительности. Телепатия – мысленное общение между передающим и принимающим. Ясновидение – получение знаний об объективных событиях внешнего мира, не основанное на работе известных органов чувств и суждениях разума. Предвидение (проскопия) – частный случай ясновидения, относящийся к предсказанию будущих событий. Парадиагностика – постановка основанного на ясновидении медицинского диагноза без контакта с больным. Все эти формы чувствительности часто объединяются понятием экстрасенсорного восприятия. (БСЭ. – 1969—1978 (http://slovari.yandex.ru/~%D0%BA%D0%BD%D0%B8%D0%B3%D0%B8/%D0%91%D0%A1%D0%AD/))