Москва. Великие стройки социализма

Очень похожим оказался проект Б.Ф. Рогайлова, подвергшийся сравнительно небольшим переделкам по сравнению с прошлым годом. Буква «П» у Рогайлова имели более длинные «ножки», зато более короткую «перекладину» и отличалась большей компактностью по сравнению с планом школы Джуса. Так же как у последнего, физкультурный (он же и актовый) зал (но без раздевалок) разместился между ножками «П».

Проект школы. Арх. Б.Г. Леонов. 1939 г. План 1-го этажа и фасад

А вот проект Б.Г. Леонова практически повторял прошлогодний проект того же Леонова и Арутюнова. Это и понятно – проекты школ из крупных блоков нельзя было менять в мелочах, так как это требовало изменения отлаженной и запущенной в производство номенклатуры блоков.

Четвертый проект – Я.Л. Эстрина и И.А. Векслера – оставался все тем же – для школы на угловом участке, и со своими сохранившимися недостатками безнадежно отставал от требований времени. К счастью, по этому проекту школ выстроили совсем немного.

Все четыре рассмотренных проекта, как оставшиеся без изменений, так и переработанные, являлись традиционными, в той или иной степени основанными еще на концепциях 1935 года. В два остальных проекта были заложены новые идеи. Их авторы – Л.А. Степанова и Я.Л. Эстрин – предложили отказаться от установившейся традиции размещения классов по одну сторону коридора. Пытаясь достичь наибольшей экономичности, они пошли на двустороннюю застройку коридора. Двери классов выходили в него с обеих сторон, а в торцах находились окна. Основное освещение коридор получал из просторного, выходившего на задний фасад холла в середине здания. Благодаря этому коридор получался довольно светлым и не производил впечатления тесного. Предполагалось, что холлы будут использоваться для прогулок и игр детей во время перемен. Но на практике в холле второго этажа Степанова разместила буфет, а на четвертом вместо холла и средней части коридора устроила физкультурный зал. С учетом того что на первом этаже холл вообще не полагался (его место занимали гардеробы), для детских развлечений оставался единственный холл третьего этажа[53 - Капустина А.Т., Якобсон Н.Л. Проекты московских школ строительства 1939 года // Архитектурная газета. 1938. Приложение к № 72.].

Внешний вид школы благодаря расположенному в центре парадному входу стал настолько представительным, что одно из первых зданий, выстроенных по этому проекту (в 1939 году)[54 - ЦАНТДМ. Ф. 2. Д. 6534.], вскоре оказалось занятым каким-то государственным ведомством. Ныне в сильно перестроенной бывшей школе по адресу: Воронцово Поле, 4 размещается Росреестр. Также не по назначению используется и другое такое же (хотя и не столь нарядное) здание на Долгоруковской улице, 23а, строение 1.

Похожую школу спроектировал и Я.Л. Эстрин. Но, в отличие от степановской школы, в которой большинство классов выходило на главный фасад, Эстрин разместил вереницу классов вдоль тыльной стороны, выпустив на главный фасад лишь по два класса на этаже. Принципиального значения это не имело – при двустороннем размещении классов школы могли ставиться только вдоль меридиана так, чтобы окна классов выходили на восток и запад и в каждый из них обязательно бы заглядывало солнце. При широтной же постановке школы часть классов в любом случае оказывалась с северной, никогда не освещаемой солнцем стороны.

В плане школы Л.А. Степановой и Я.Л. Эстрина стали выглядеть компактными прямоугольниками почти без выступов, которых было так много в школах прежних лет. Да и в остальных проектах 1939 года (за исключением углового проекта Эстрина и Векслера) плановые очертания выглядели очень простыми. Лишь Б.Ф. Рогайлов по-прежнему держался за ступенчатый план своей школы. Но в 1940 году и он убрал «ступеньки» на плане боковых крыльев своего проекта, и школы Б.Ф. Рогайлова также стали похожи в плане на букву «П».

Большая часть школ 1939–1940 годов строилась по-прежнему из кирпича, но некоторые (по тем же проектам) собирались из крупных блоков. В частности, из них сложены стены школы по Красноказарменной улице (проект Б.Г. Леонова). Решение фасада построено на сочетании горизонтально и вертикально поставленных офактуренных под мрамор блоков. Рельефная обработка вертикальных блоков-простенков придает середине здания вертикальную расчлененность. Боковые части главного фасада покрыты плиткой «под бриллиантовый руст» и служат достойным обрамлением центральной части фасада, которая воспринимается как единая торжественная архитектурная тема, правдиво отражающая структуру постройки и тектонику крупноблочной стены.

Достижения школьного строительства Москвы в 1935–1940 годах не просто впечатляют, они по-настоящему потрясают. Всего за шесть лет в городе ввели в строй 390 больших, капитальных, вполне современных зданий. И это без учета школ, сооружавшихся в пригородах тогдашней Москвы, которые сегодня включены в границы города. С их учетом результаты становятся еще весомее. Зодчим удалось создать множество разнообразных и в большинстве своем удачных проектов. Многие из выстроенных школьных зданий стали настоящим украшением города.

Все это позволило сократить объемы строительства – в 1940 году строилось «всего» двенадцать школ. В 1941–1944 годах предусматривался ввод в строй еще полутора сотен школ, и нет никаких сомнений, что этот план был бы выполнен. Но набравшие хороший темп работы по его реализации остановились 22 июня 1941 года.

Проблемы возвращаются

Великая Отечественная война нанесла московским школам тяжелый удар. И дело даже не в налетах фашистских самолетов. Нет, противовоздушная оборона Москвы действовала четко, и бомбами было разрушено или повреждено лишь несколько школ.

Просто военные действия складывались так, что в первую военную зиму 1941/42 года в столице было не до учения и большинство московских школ не работало. Многие ученики находились в эвакуации, другие заменили ушедших на фронт родителей на заводах и фабриках, а сами здания требовались войсковым частям, госпиталям. Занимать школы для военных нужд стали с самого начала войны.

Школьное здание в Подколокольном переулке, занятое техникумом

Пустующие летом просторные помещения оказались самым удобным местом для размещения штабов вновь формировавшихся и развертывавшихся частей и соединений. В эти месяцы классы занимали не ребята, а взрослые мужчины, отправлявшиеся на борьбу с врагом.

В 1942 году занятия в московских школах возобновились, правда, старшеклассники сели за парты необычно поздно – лишь 1 октября[55 - Москва и Московская область в Великой Отечественной войне 1941–1945. Краткая хроника. М., 1986.]. Следствием долгого перерыва стал обусловленный военным временем захват ряда учебных зданий различными организациями, учреждениями. Количество действующих школ, едва начавших приходить в норму, сократилось. Пока часть учащихся находилась в эвакуации, это было не слишком заметно. Но москвичи начали возвращаться в свой город задолго до Победы, и перед городским руководством вновь встала проблема нехватки школ.

Она усугублялась еще и тем, что после окончания Великой Отечественной войны строительство школ в Москве возобновилось далеко не сразу. Поэтому усилия направили на выселение всевозможных учреждений и организаций, которые в тяжелые военные годы осели в пустовавших школьных зданиях. С этой целью Моссовету пришлось принять даже специальное постановление, но и его обитатели школ выполнять не спешили, так что порой требовалось вмешательство прокуратуры. Дело с выселением настолько затянулось, что спустя семь лет – в 1952 году – еще только предполагалось освободить школьные здания по Подколокольному переулку, 11 и 2-му Обыденскому переулку, 9, занятые Электротехническим техникумом и Педагогическим училищем. А выполнить намерение не удалось и до конца XX века!

Из-за этого Москва опять начала испытывать острую нехватку учебных мест. Все действующие школы работали в две смены, а во многих вновь воскресла изжитая было трехсменка. Проблем добавляло и введенное в 1943 году раздельное обучение мальчиков и девочек. Кое-где требовалось по соседству с уже стоявшей школой выстроить еще одну, а там, где школ еще не было, требовалось строить вместо одной две – меньших размеров. Но тяжелое экономическое положение всей страны привело к тому, что в 1945–1947 годах школьное строительство ограничивалось восстановлением нескольких школ, поврежденных попаданием немецких бомб.

Да и в 1948 году наряду с восстановлением одной школы в Щербаковском районе было запроектировано строительство всего трех школ – в Ленинградском и Сталинском районах. Причем изза введения раздельного обучения эти школы строились меньших размеров и, соответственно, совсем другого типа, чем довоенные.

В том же 1948 году по заданию городского отдела народного образования Мосгорисполкома Н.М. Щепетильников, работавший в тресте Мосгорпроект, выполнил проект двухэтажной школы для небольших населенных пунктов. Такие здания предполагались к строительству на окраинах тогдашней Москвы – в Измайлове, Щукине, Серебряном Бору и др. Несколько подобных школ было построено, однако сегодня, когда эти некогда тихие местности превратились в густонаселенные районы Москвы, на смену маленьким школам пришли большие, выстроенные по общемосковским проектам.

Перелом к лучшему произошел лишь в 1949 году, когда в Москве возобновилось массовое строительство ставших уже привычными школ на 880 учащихся. Но к уже отработанным, хорошим проектам 1939–1940 годов не вернулись. В трудное послевоенное время важнейшим критерием оценки типовых проектов вновь стала их экономичность. Вот тогда и появился единственный в своем роде типовой проект школ для Москвы – с расположением классов по обе стороны от узкого (шириной 3,2 метра) коридора, освещаемого всего двумя окнами в его торцах.

Фасад школы на улице З. и А. Космодемьянских. Арх. Л.А. Степанова, А.К. Ростковский и И.А. Чекалин. 1950 г.

Л.А. Степанова вспомнила свою идею 1939 года и довела ее до логического завершения, убрав светлый холл в середине и заняв его классами.

Школьные коридоры стали тесными и темными даже в самые солнечные дни. Понятно, что такой прием давал максимальную экономию площади и объемов помещений и позволял устроить актовый и физкультурный залы. Но ребята лишились места для прогулок и игр в перемены – в длинном коридоре не слишком-то развернешься. Кроме того, в каждый коридор выходило до девяти классных комнат. При принятой тогда загрузке классов (40 человек) получалось, что в каждом коридоре на переменах толпилось 360 человек! Кроме того, в проекте Степановой были уменьшены размеры важнейших помещений. Например, физкультурный зал оказался шириной 7,2 метра вместо требуемых 9, высота его с 5 метров сократилась до 4,1 метра. В дальнейшем проект Л.А. Степановой удалось слегка улучшить (в частности, в коридор стало выходить не более семи классных комнат).

Первой школой, законченной в 1949 году по этому проекту, стала школа № 58 в Большом Афанасьевском переулке, 27 (ее строительство началось еще до войны). Внешне выглядит она очень неказисто – скучная серая коробочка без каких-либо претензий на архитектуру. Но вслед за этим за дело взялись опытные зодчие А.К. Ростковский и И.А. Чекалин, «приделавшие» к плану Степановой отличный фасад, ставший, пожалуй, самым удачным за всю историю школьного строительства Москвы. Прежде всего привлекает внимание сочетание красноватого поля стены, выполненной из чистой кирпичной кладки, с белыми бетонными деталями поясов, карнизов, архивольтов и междуоконных рельефных заполнений. Это традиционное для Москвы красно-белое двуцветие сразу выделяет школьное здание из окружающей застройки.

Создаваемому им впечатлению приподнятости, даже некоторой торжественности способствует горизонтальное деление фасада на цоколь (нижний этаж), основную часть (два средних этажа) и завершение (верхний этаж с актовым залом). Хорошо найден и ритм вертикальных членений – через два узких простенка следует широкий, отделяющий группу окон целого класса. Благодаря этому по фасаду отчетливо читается внутренняя структура здания. Центральная часть выделена повышением четвертого этажа и арочными завершениями окон расположенного здесь актового зала. Весьма к месту и установленный над карнизом картуш с эмблемами знаний. Вход решен в виде четырехколонного портика, имеющего более мелкий, соразмерный с человеком масштаб. Он, с одной стороны, как бы приглашает зайти в здание, а с другой – подчеркивает общую представительность и выразительность всего сооружения.

Но даже отличный фасад не спас этот проект. Его достоинства покупались слишком дорогой ценой. И хотя в 1949–1950 годах проект Степановой оставался единственным типовым, утвержденным к строительству в Москве, очень скоро стало ясно, что дальше так московские школы строить нельзя.

Школы растут в высоту

Какие же школы должны были строиться в Москве? Ответить на этот вопрос решила Академия архитектуры СССР. В 1950 году свои предложения по этому поводу представили давно работавшие в этом направлении И.Н. Халин и А.К. Чалдымов.

Свои предложения Чалдымов сопроводил резкой критикой четырехэтажных школ Л.А. Степановой. Архитектор подсчитал, что площади вестибюлей в них занижены по сравнению с нормативами на четверть, рекреаций (коридоров) – на 26 процентов, а санитарных узлов – на целых 35 процентов! Вывод был закономерным – «недостатки проекта, несмотря на ряд достоинств, к числу которых относится интересный фасад и красивый актовый зал, решенные при участии архитекторов А.К. Ростковского и И.А. Чекалина, делают его в целом неприемлемым для дальнейшего строительства»[56 - Чалдымов А.К. О типовых проектах школьных зданий для Москвы // Городское хозяйство Москвы. 1950. № 12.].

Взамен И.Н. Халин и А.К. Чалдымов представили свой проект школы на 880 человек, разработанный под эгидой Академии архитектуры. Они предложили строить школы пятиэтажными. Благодаря этому можно было сохранить компактность здания, пригодного даже для самых тесных участков, но устроить в нем светлые коридоры. Ведь классы, расположенные с одной из сторон, перенесли на пятый этаж. На всех этажах классы размещались с трех сторон от коридора, а четвертая оставалась светлой.

Однако и этот проект не был свободен от недостатков. Их выявлением ретиво занялась сама Л.А. Степанова, обиженная резкостью чалдымовских нападок[57 - Степанова Л.А. За высокое качество проектирования школ для Москвы (в порядке обсуждения) // Городское хозяйство Москвы. 1951. № 3.]. К ней присоединились и другие критики, указывавшие на то, что рост школы в высоту во всех отношениях нежелателен.

Но все-таки идея пятиэтажек Чалдымова имела существенные достоинства, перевесившие недостатки. Осознавала это и сама Л.А. Степанова, которая также успела подготовить проект пятиэтажной школы. Общий прием планировки очень походил на чалдымовскую школу, но Степанова смогла более рационально разместить классы. Во-первых, из шести классов на каждом этаже пять выходили на одну сторону, что облегчало их правильную ориентацию. Во-вторых, в отличие от Халина и Чалдымова Степанова смогла избежать большого количества «оборотных» классов (вход в которые расположен не со стороны доски, а в задней части). Просторнее получился вестибюль, удобнее гардероб с однорядным расположением вешалок, что значительно улучшало освещенность. Физкультурный зал перешел в отдельный, пристроенный к первому этажу объем, что дало возможность улучшить его пропорции.

Преимущественное расположение классов вдоль одной стороны (пять классов против четырех у Чалдымова) позволяло наиболее выгодно ориентировать школьное здание на выделенном участке. Естественно-научные лаборатории располагались по вертикали одна над другой, что упрощало монтаж санитарно-технического и специального оборудования, количество оборотных классов сводилось к минимуму[58 - Архитектура и конструкции школьных зданий. М., 1954.].

В начале 1951 года высший градостроительный орган Москвы – Архитектурный совет, состоявший из самых известных и почтенных столичных зодчих, решил рассмотреть состояние с проектированием школ. На обсуждение выносилось множество проектов: А.К. Чалдымова с И.Н. Халиным, Л.А. Степановой, Б.Г. Тамбиева, Н.М. Вавировского, К.И. Джуса. Эти архитекторы проектировали школы в рамках плановой работы своих организаций. А еще один проект – архитектора Г.В. Севана – был выполнен автором в инициативном порядке. И именно этот проект, представленный, правда, в эскизном варианте, наиболее привлек внимание членов совета.

Эта работа выделялась как внешним видом (центральная часть пятиэтажная, боковые крылья – в четыре этажа), так и нетрадиционной планировкой. Вместо общего широкого коридора на каждом этаже предусматривались два просторных зала-рекреации, связанные между собой относительно узким проходом. Вокруг каждой рекреации группируются классные комнаты. Помещения общего назначения – лаборатории, актовый зал, учительская – расположены в центре здания, как бы разделяя здание на два учебных блока – по возрастам. Такой прием позволял отделять на переменах учеников разных возрастных групп, что улучшило бы условия отдыха.

Интересным представлялось и решение физкультурного зала – он выносился в отдельный объем, ставившийся перпендикулярно основному зданию со стороны, противоположной главному входу. Г.В. Севан проявил изобретательность и здесь – запроектировал первый этаж так, что вход в школу можно было устроить как с одной, так и с другой стороны. А это означало, что в отличие от других проектов школа не имела однозначной ориентации – ее главный фасад (и соответственно главный вход) мог выходить как на юг, так и на север.