Оценить:
 Рейтинг: 0

Исповедь травы

Серия
Год написания книги
2008
1 2 3 4 5 ... 16 >>
На страницу:
1 из 16
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Исповедь травы
Наталия Михайловна Мазова

Магистр #3
Она идет из мира в мир, сражается с врагами, приходит на помощь незнакомым людям, теряет тех, кого любит… Она – существо огня, и этим сказано все.

Наталия Мазова

Исповедь травы

Та, кто дарит надежду,

Совсем не похожа на небо —

Другая,

Глупая, но настоящая,

сумасшедшая,

Та, кто ведет меня —

В каждой из вас…

    Пол Открыватель Пути

Был бродягой Господь – я хочу на него

Быть хоть в этом похожим…

    Лариса Бочарова

Здесь пели, там пили, тут проповедовали…

    (она же)

ЧТО-ТО ВРОДЕ ПРОЛОГА…

1

…Она пришла в себя уже в коридоре. Все та же молоденькая медсестра с выражением профессиональной скуки на накрашенном лице похлопывала ее по щекам.

– Ну все уже, нечего, нечего, – приговаривала она, даже не пытаясь изобразить сочувствие. – А рожать как будешь? Еще больнее…

Она попыталась сесть. Получилось с трудом.

– Не ваше дело, – отчеканила она прямо в лицо медсестричке. – Если буду… У вас-то с этим никаких проблем нет – скольких вам можно, двоих или троих?

– Да как ты смеешь!.. Девчонка, соплячка…

Скрипнула дверь, из кабинета как-то бочком выбралась мать. Черты ее правильного лица словно присыпала пыль безнадежности.

– Одевайся, горе мое, – только и сказала она дочери, и та сразу поняла: шансов нет. Истаяла последняя надежда, и через год ее ждет неизбежная Операция.

Всю дорогу домой мать молчала. Она тоже молчала. Режущая боль между ногами была нестерпимой, но она уже привыкла к тому, что не заслуживает жалости. Очень хотелось плакать, она сама не понимала, что заставляет ее сдерживаться.

Уже в лифте мать повернулась к ней и бросила звенящим от слез голосом:

– Только попробуй теперь не кончить школу с медалью! Не поступишь в институт – отец тебя кормить не станет, можешь мне поверить!

Отец…

Дома она, дождавшись, пока мать скроется на кухне, а сестренки рассядутся перед телевизором смотреть очередной сериал, тихонько извлекла из стола, из-под груды старых писем и заранее заготовленных открыток, старую фотографию.

У припорошенного снегом парапета древней Плескавской крепости стоял, полуобернувшись к ней, молодой человек с сильно вьющимися волосами цвета меда, с неуловимой смешинкой в прищуренных золотых глазах. Голубая спортивная куртка, на шее цветной платок – так одевались лет пятнадцать тому назад… Мать прятала от отца эту фотографию – и не без оснований.

Отец… Кто ты и где ты, Лазор Угнелис, МОЙ настоящий отец? Меньше месяца длился этот головокружительный роман ее матери – ровно столько, на сколько была путевка в Гинтару. А через восемь месяцев, аккурат в день ее появления на свет, пришла телеграмма: «АВЕ МАРИЛЛИЯ ДЕВОЧКУ НАЗОВИ ЛИНДОЙ».

Откуда он знал, что это будет она, а не сын? Как угадал точный день – день святой Элеонор, хранительницы Гинтары?

В любом случае, папочка, кто бы ты ни был, хоть демон-хва из когурийской сказки – но отсутствие твоего генотипа в окружной поликлинике поломало твоей дочери всю жизнь. И так-то, как дочери неизвестного отца – не больше одного ребенка. А прибавить сюда телосложение – родилась-то на месяц раньше срока, вот всю жизнь и не хватало десяти процентов до минимальной нормы веса – да еще и болевой порог пониженный…

Никто и никогда не возьмет ее замуж. Кому нужна женщина, не способная дать жизнь детям?!

Из комнаты донесся дружный смех сестренок. Вот уж у кого не будет подобных проблем – все три прекрасные ругианские телочки, спортивные, с хорошей родословной и звучными кличками, взятыми все из тех же сериалов: Маэстина, Дзидра, Альдона… Леопольд Ковенски великолепно делает все, за что ни возьмется, в том числе и дочерей.

Другое дело – она, старшая. Угнела. Ни лыжи, ни велосипед, ни даже танцевальная студия… И кому нужна теперь ее хваленая красота, единственное, кроме имени, отцово наследство? Красота, уже год как ставшая несомненной и обещавшая развернуться в нечто большее…

А впрочем, известно, кому. Красивая женщина, любовь с которой не оставляет последствий…

За окном темнело. Она взяла со стола зеленую свечку в форме белки, символа этого года. Оглядываясь на дверь, коснулась пальцами фитиля – и тут же над свечкой вспыхнуло маленькое дрожащее пламя.

Угнела! Она гордилась этим и тем, что внешностью удалась в своего непонятного отца. И ни за что и никогда не променяла бы его имя на респектабельно звучащую фамилию Ковенска.

Она полезла на стул, желая поставить свечу повыше – и снова резанула острая боль между ног.

– Ненавижу! – исступленно воскликнула она, стоя на стуле и держа свечу в протянутой руке. – Ненавижу этот гребаный Ругиланд! И президента Виторию ненавижу с ее проклятой программой сохранения генофонда! И все это благополучное семейство Ковенски тоже ненавижу! И ящик ваш с идиотскими сериалами, и институт, и вообще химию нашу наследственную, и весь этот мир!!! Господи, если ты действительно есть, скажи – неужели нигде в мироздании нет места, где я смогу жить так, как я, а не как надо им?! Хочу туда! Хочу!

(Тогда она еще очень легко бросалась этим словом – «ненавижу», ибо было ей лишь неполных семнадцать лет. Всем нам в этом счастливом возрасте хотелось умереть как можно более красиво и посмотреть, как наши близкие будут плакать над нашим гробом…)

Она резко дернула вниз руку со свечой – и вдруг замерла ошеломленно, глядя расширившимися глазами на повисшую перед ней в воздухе… трудно сказать, что это было. Словно комната, тонущая в полумраке, была всего лишь изображением на холсте, но кто-то полоснул по холсту ножом, и в разрезе проглянуло небо, сияние дня…

– Что это? – выговорила она растерянно. И словно отвечая на этот вопрос, перед ее мысленным взором нарисовалась картинка: лес, поляна у ручья, над которым склонились рябины с едва начавшими желтеть ягодами… а на траве у ручья сидит маленькая девочка с глазами в пол-лица и играет на флейте печальную песенку.

Она поставила свечу на стол. Еще раз оглянулась на дверь. «Лживая, коварная змея! Знай же – он мой и только мой!»– донесся истеричный женский вопль телевизора. Светлый разрез дрогнул, словно испугавшись, но никуда не делся, наоборот – вроде бы стал еще шире. Ей показалось, что туда можно протиснуться…

Она протянула руку к полке, сняла оттуда заветную тетрадку, на обложке которой большими корявыми буквами было нацарапано: «МОИ СТИХИ. ХИ-ХИ!» Вырвала последний чистый лист и торопливо вывела на нем: «Мама, я пошла погулять, постараюсь вернуться к ужину». Еще секунду помедлила, затем засунула тетрадь за ремень штанов, зажмурилась… и шагнула со стула.

Она не знала, что больше НИКОГДА не вернется в эту комнату, в которой после ее ухода ничего не изменилось. Вот только свеча погасла сразу же, как только за ушедшей по закону Истока затянулся разрыв ткани мироздания.

1 2 3 4 5 ... 16 >>
На страницу:
1 из 16

Другие электронные книги автора Наталия Михайловна Мазова