Чудеса в кастрюльке

– Выпусти ребенка, пусть бегает, – сказала я.

Ася покачала головой:

– Ну уж нет. Сейчас всего полтретьего. Режим надо соблюдать. Не хочет спать, пусть книжки глядит, но в кроватке. Главное – режим.

Я не стала спорить, у нас с Олегом детей нет, и я не могу служить авторитетом в вопросах воспитания.

Аська снова шлепнулась на стул и продолжила рассказ. Ничего удивительного она не сообщила, странно было только то, что эта история приключилась с ней, с женщиной, которая всегда умела манипулировать людьми.

Несколько месяцев назад в Аськином отделе сменился начальник. На смену интеллигентному Вячеславу Марковичу явился тридцатилетний парень, наглый выскочка и хам. А еще через пару недель Ася с изумлением поняла: ее выживают. Гадкий юноша бегал к вышестоящему руководству и регулярно капал хозяину агентства на мозги: Бабкина непрофессионал, она не имеет специального образования, плохо знает компьютер, слабо владеет английским…

Определенная правда в его словах была. У Аськи диплом полиграфического института по специальности редактор. Но в то время, когда она училась, ни о рекламе, ни о пиаре никто в нашей стране слыхом не слыхивал. С компьютером у нее полное взаимопонимание, а вот с английским швах, как говорится, «читаю со словарем». Но в отделе имелись люди с такими же анкетными данными, и Аська искренне недоумевала, отчего новый начальник взялся именно за нее.

Затем на работе появилась стажерка Катенька, и Николай Петрович вновь забегал по кабинетам, правда, на этот раз с восхищенными панегириками. Катя – великолепный специалист, учится на пятом курсе института рекламы и менеджмента, следовательно, завершает специальное образование, два иностранных языка, привлекательная внешность… Одним словом, гоните Асю Бабкину взашей, берите на службу Катюшу.

Думаю, что многие из вас не раз сталкивались с подобными ситуациями. Многие, но не Аська, привыкшая быть со всеми в дружбе.

В пятницу она не выдержала и, разрыдавшись, кинулась в туалет. За ней бросилась Галка Леонидова. Найдя Бабкину судорожно всхлипывающей у рукомойника, Галя сказала:

– Плюнь и разотри.

– Хорошо тебе говорить, – шмыгнула носом Ася, – прямо поедом ест! Главное, никак не пойму, за что?

Леонидова всплеснула руками.

– Ну ты даешь! Да всем вокруг известно: Катька спит с Колькой, он свою любовницу хочет сюда на постоянный оклад пристроить.

– Почему на мое место? – только и сумела спросить ошарашенная Ася.

– Так ты больше всех получаешь, – пояснила Галя, – у нас по восемьсот в конвертике, а тебе целую тысячу дают!

Мы с Аськой принялись обсуждать, как поступить. Пару раз из коридора доносилось слабое: «Сюнечка», – и подруга бежала на зов.

Это Розалия Никитична, пережившая два инсульта, подзывала Аську. Бабкина с улыбкой подает старухе судно. Если ей и противно выполнять сию процедуру, то никто об этом не знает. Бывшая свекровь лежит на кружевных, хрустящих от крахмала простынях, и Ася не забывает приготовить для нее любимые вареники с творогом.

Мы перебрали множество сценариев поведения и пришли к неутешительному выводу: Аське следует искать другое место работы, Николай ее непременно выживет.

Приняв решение, Бабкина повеселела и, глянув на часы, воскликнула:

– Гляди-ка, уже поздно, а Лялька дрыхнет, неладно вышло!

– Вот родители какие, вечно им все не так, – улыбнулась я, – не спит – плохо, заснула – еще хуже.

– Да пойми ты, – рассердилась Аська, – у нас режим! Ребенок должен приучиться все делать в свое время, иначе потом начнет укладываться в час ночи, и ничего хорошего не получится. Посиди спокойно, пойду ее разбужу.

Она ушла, а я осталась допивать десятую по счету чашечку кофе. Наверное, я ничего не смыслю в детях, хотя и живу в одной квартире вместе со своей лучшей подругой Тамарочкой и ее новорожденным сыном Никиткой[1 - История семьи Виолы Таракановой, обстоятельства, при которых она вышла замуж, описаны в книгах Дарьи Донцовой «Черт из табакерки», «Три мешка хитростей», «Чудовище без красавицы», вышедших в издательстве «ЭКСМО-Пресс». (Прим. автора.)]. Но мне всегда казалось, что человеческий организм не машина. Иной раз кусок в горло не лезет, а в другой день ешь без остановки, то же и со сном. То валишься с ног от усталости около восьми вечера, а то кукуешь до полтретьего, листая давно прочитанную книгу. Ну как может маленький ребенок всегда вести себя одинаково!

Мой супруг Олег Куприн служит в милиции. Как-то раз он сказал мне:

– Знаешь, что самое неприятное в тюрьме и на зоне?

– Ну, – призадумалась я, – дедовщина, наверное, хотя это в армии. В лагере она есть?

Олег мрачно сказал:

– Есть, только называется по-иному. Но хуже всего невозможность ни на секунду остаться одному и необходимость регулировать свои естественные надобности по приказу.

– Это как? – не поняла я.

– Спать, есть и ходить в туалет не тогда, когда хочется, а когда начальству угодно, – пояснил Олег.

Так зачем создавать двухлетнему ребенку лагерные условия? Ну почему Аська понеслась будить мирно спящую Ляльку? Сама проснется, ляжет потом попозже. Только в этом-то все дело. Аське захочется вечером попить спокойно чай с Сережкой, а не возиться с шаловливой Лялькой. Отсюда и режим: когда Ляля укладывается в девять спать – у супругов впереди целый свободный вечер. Так что забота о детском режиме на самом деле…

– Помогите! – понесся по квартире крик, больше похожий на вой. – Помогите!..

Звук летел из детской. Чуть не упав на повороте, я понеслась по узкому бесконечному коридору.

– Помогите… – неслось мне навстречу, – ну кто-нибудь…

Распахнув рывком дверь, я увидела Асю, держащую на руках Лялю. Ребенок лежал, откинув голову.

– Она не просыпается, – сказала Ася, – открой скорей балкон.

Я распахнула дверь. Холодный ноябрьский воздух ворвался внутрь. Ася выскочила наружу.

– Лялечка, открой глазки, Ляленька…

Но девочка продолжала безвольно висеть. Несмотря на ощутимый холод, ее бледная кожа не покрылась мурашками. Я повнимательней посмотрела на круглое личико и схватилась за стену. Лялечка, не мигая, смотрела куда-то вдаль. Маленький рот приоткрылся, нос вытянулся.

– Ляля!!! – заорала Ася. – Ляля!!!

На соседний балкон выглянул мужчина. Я достаточно хорошо знаю этого дядьку. Зовут его смешным именем Ежи, и он квалифицированный кардиолог. Когда у Олега начались неприятности с давлением, Ежи живо подобрал ему препараты, которые поставили моего мужа на ноги. Его необычное имя сочетается со смешным отчеством, и, на мой взгляд, он немного комично представляется: Ежи Варфоломеевич. Правда, мне, наверное, не следует посмеиваться над чужими именами, поскольку у самой в паспорте записано: Виола Ленинидовна Тараканова.

Ежи мигом оценил обстановку, перескочил на наш балкон и, втолкнув Асю в комнату, приказал мне:

– Налей ей воды.

События понеслись, словно скорый поезд на зеленый свет. Невесть откуда появился Сережа и принялся обнимать жену. Потом появился врач, отчего-то только один. Всех посторонних, включая родителей, выпихнули в коридор. Мы с Сережей привалились к косяку и стали вслушиваться в непонятные звуки, доносившиеся из детской.

– Сюнечка, – донеслось из коридора, – поди сюда.

Словно сомнамбула, Ася двинулась на зов.

– Пойди сядь в гостиной! – остановил ее муж.

– Розалии Никитичне надо сменить памперс, – тихо ответила жена.

– Ничего, полежит так, – отрезал Сергей.