Чтобы мир знал и помнил. Сборник статей и рецензий

Несколько по-другому проявилось участие Бразоля в комитете сенатора Овермана, председательствовавшего в Конгрессе на слушаниях о большевистской пропаганде.[26 - United State Congress, Senate, Subcommittee on the Judiciary. Brewing and Liquor Interests and German and Bolshevik Propaganda, 3 vols. (Washington: 1919).] Бразоля не пригласили на слушания (он не был свидетелем революционных событий в России), но он передал комитету машинописный перевод ПСМ с сопроводительным письмом, в котором говорилось, что перевод сделан с экземпляра, принадлежавшего А. Ф. Керенскому и привезенного в США русским офицером, сумевшим оценить значимость книги. Ознакомившись с рукописью, комитет Овермана заказал шесть экземпляров оттисков для внутреннего пользования, передав по экземпляру генеральному прокурору, в госдепартамент и в военно-разведывательное управление, где снова, как и в 1918 году, дали прозорливое заключение: «Представленный материал оставляет впечатление подготовленного агентом-провокатором времен прежнего российского режима, вполне возможно использовавшего материалы, инспирированные католической церковью с целью распространения антисемитской пропаганды в преддверии погромов в Киеве и Кишиневе».[27 - Robert Singerman, p. 53.]

Еще один машинописный экземпляр ПСМ оказался у Джорджа Симонса (с которым дружили и Хаутон, и Бразоль), пастора методистской церкви в Нью-Йорке, дававшего показания комитету Овермана. Для вящей убедительности сказанного преподобный сослался на «великую, но очень редкую книгу ПСМ, поскольку весь тираж ее был скуплен евреями Петрограда и Москвы». «Книга эта доказывает существование подлинной организации… Это антихристианская книга, она демонстрирует все, что делает эта тайная еврейская организация, чтобы парализовать христианские силы и в итоге зажать весь мир в своих тисках… и в ней подробно описаны их программа и методы, полностью соответствующие большевистским».[28 - Brewing and Liquor Interests and German and Bolshevik Propaganda, February 11 – March 10, 1919, p.135.] В подтверждение своих слов преподобный передал комитету составленный Бразолем список большевистских лидеров, уже известный миру.

Что же касается российских событий, свидетелем которых он был, д-р Симонс утверждал, что в октябре 1917 года Петроград кишел евреями-агитаторами с нью-йоркского Ист-Сайда, приехавшими помогать большевикам-евреям в их антихристианской борьбе (приезжих выдавало то, что они бойко говорили на идиш, но очень ломано по-английски), и не будь их, большевистское движение в России не имело бы успеха. Слушая преподобного, сенатор Оберман обронил: «Этого еще не хватало, чтобы большевистское движение зародилось у нас, а финансировалось немцами».

Для Бразоля и д-ра Хаутона выступление пастора было огромной удачей: после долгих закулисных интриг, доносов и самиздатских копий, ПСМ были названы во всеуслышание в Конгрессе. Общественность должна была ими заинтересоваться. Но пресса клюнула на то, что попроще и поскандальнее. На следующее утро нью-йоркские газеты вышли с громкими заголовками: «Д-р Симонс уверяет, что у власти в России стоят красные агитаторы из нашего города и что ответственность за большевизм несут в основном бывшие резиденты Ист-Сайда», «Д-р Симонс сообщил Сенату, что колыбелью большевистской революции является Ист-Сайд и что российский террор направляют из Америки», «Д-р Симонс уверяет сенаторов, что во всех ресторациях Ист-Сайда сидят анархисты».[29 - Как ни фантастично звучат показания Симонса, они не уникальны. И внутри Советской России, и среди эмигрантов из России подобное говорили и писали достаточно часто, см.: Агурский М. Идеология национал-большевизма (YMCA-PRESS, 1980), с. 6 – 11.] Зловещий эффект заявлений преподобного пастора несколько сгладило только то, что в тех же нью-йоркских газетах в те же дни февраля 1919 года выступали госсекретарь Чарльз Эванз Хьюз, его предшественник Макаду, губернатор штата Нью-Йорк Альфред Смит, мэр города Хайлэн, отмечавшие воинские и гражданские заслуги евреев Америки.[30 - Leon Poliakov, pp. 233–236, 383–384.]

1919 год для Бориса Бразоля оказался удачным, он многое успел сделать: издал свою первую в Америке брошюру «Признать Омское правительство! Обращение к Америке и союзным странам»,[31 - Lieutenant Boris Brasol. Recognize the Omsk Government! Appeal to the American and Allied Nations. (New York City, 1919).] опубликовал в независимой газете Генри Форда «Дирборн индепендент» (12.4.1919) апокалиптическую статью «Большевистская угроза России», положившую начало его дружбе-службе автомобильному магнату,[32 - Первым рассказал о фордовской наемной команде разоблачителей «всемирного еврейского заговора» Норман Хэпгуд в серии статей «Юдомания Генри Форда изнутри» в еженедельнике «Херст’с интернешионал» в июне – ноябре 1922 г., его с полным доверием цитируют все последующие исследователи вопроса.] подготовил к печати свою первую книгу «Социализм против цивилизации»,[33 - Boris Brasol. Socialism Vs. Civilization. New York: C. Scribner’s sons, 1920), 289 pp.] уделив в ней особое место перечислению способов большевистской агитации в Европе и США. При этом Бразоль не оставлял намерения опубликовать ПСМ со своими комментариями и после многих отказов нашел престижное бостонское издательство «Смолл, Мэйнард и К

, которое в конце 1920 года без указания имени переводчика-комментатора выпустило его труд под названием «“Протоколы” и всемирная революция», включая перевод и анализ «Протоколов собраний сионистских мудрецов».[34 - The Protocols and World Revolution Including a Translation and Analysis of the “Protocols of the Meetings of the Zionist Men of Wisdom. (Boston: Small, Maynard, 1920), 149 pages.]

В этой небольшой и скромно оформленной книге только одна иллюстрация – фотокопия титульного листа четвертого издания книги Нилуса «Близ грядущий антихрист и царство диавола на земле», на котором стоит легко различимый штамп железнодорожного вокзала в Петрограде. Из этого издания Бразоль переводит только одну главу, которая у Нилуса озаглавлена «Протоколы собраний сионских мудрецов», а у него «…сионистских мудрецов». Во «Вступительном заявлении» Бразоль объясняет, что эту подмену он позаимствовал из новочеркасского издания 1918 года, названного «Сионистские протоколы. Программа захвата мира жидомасонами». С. Нилус в последнем издании пояснял: «“Протоколы” суть не что иное, как стратегический план завоевания мира под пяту богоборца Израиля, выработанный вождями еврейского народа в течение многих веков его рассеяния и доложенный совету старейшин «князем тьмы» Теодором Герцлем на Сионистском конгрессе, созванном им в Базеле в августе 1897 года». Последователи Нилуса в Новочеркасске логично заключили: если «Протоколы» доложены на сионистском конгрессе, значит, они «сионистские». Бразолю это подходило, потому что можно было в духе времени акцентировать сионистскую природу ПСМ.

Свое «Вступительное заявление» Бразоль начинает патетической цитатой из новочеркасского издания: «“Протоколы” – ключ не только к нашей первой неудавшейся революции, но и ко второй, в которой евреи сыграли такую зловещую роль… Для нас, видевших саморазрушение России, для нас, живущих надеждой на ее возрождение, эти “Протоколы” важны тем, что раскрывают все средства, которыми пользуются враги Христовы для нашего порабощения». Затем он подводит читателя к желанному прочтению «Протоколов»: «Тот факт, что еврейская раса играла такую активную роль в русском большевистском движении и его международных ответвлениях, некоторые объясняют своего рода еврейским возмездием за тысячелетние преследования. А если это так, то вполне вероятно, что евреи в разных частях света считают, что пришла пора не только их возмездию, но и их мировому господству».

Наконец, Бразоль перечисляет способы достижения господства в мире, которыми пользуются евреи: во-первых, они насаждают либерализм, который открывает путь анархии и разрухе, ведет к уничтожению религии и ослаблению государственного управления; во-вторых, они разрушают социально-экономические основы государства, организуя забастовки, готовя экономические кризисы, что приводит к повышению цен и снижению жизненного уровня; в-третьих, они создают тайные еврейские правительства в христианских странах с целью посеять рознь между людьми, ограничить свободу слова христиан, осуществить руководство прессой, а если народ окажет сопротивление их замыслам, то применить любые средства – коррупцию, измену, террор; в-четвертых, они расширяют международные права евреев за счет сокращения национальных прав христианских стран и насаждают еврейскую диктатуру в мире. «Исходя из этого, – заключает Бразоль, – вполне своевременно обратить внимание на документ чрезвычайной важности, опубликованный лет пятнадцать тому назад в России, но оставшийся в основном неизвестным в других странах».

Вторая часть работы, озаглавленная «Доказательство происхождения и подлинности ПСМ», состоит из трех разделов, соответственно демонстрирующих параллели, во-первых, между ПСМ и актуальной политикой большевиков; во-вторых, между ПСМ и идеями еврейских мыслителей; в-третьих, между ПСМ и деятельностью евреев вне России. В первом разделе Бразоль повторяет все то, что писал в доносе «Большевизм и иудаизм», выискивал, работая в «ласковой комиссии», и декларировал в частных беседах и переписке, а именно: что большевистское движение в любой стране имеет чисто еврейскую природу. В качестве доказательства он ссылается на свидетельские показания своего приятеля пастора Симонса и ему подобных, выступавших в 1919 году в комитете сенатора Овермана, и на аналогичные выступления на слушаниях в Королевской комиссии Великобритании. Заключает он этот раздел излюбленным рефреном: все, что было намечено в ПСМ: террор, разжигание классовой ненависти, уничтожение религии, прежде всего христианской, ханжество и лицемерие, бесконтрольное авторитарное управление страной – все это и осуществляют большевики.

Демонстрируя «параллель между ПСМ и идеями еврейских мыслителей», Бразоль снова повторяет, что все идеи еврейских и сионистских лидеров, давно известные из их тайных ПСМ, сводятся к нетерпимому отношению евреев к христианскому миру и желанию его разрушить. Методика доказательства у Бразоля проста: он отбирает «выдержку» из ПСМ (каждая «выдержка» может включать от одной до трех цитат из разных протоколов) и рядом приводит свое «обоснование», представляющее набор цитат из выступлений еврейских, преимущественно сионистских лидеров, тем самым доказывая их смысловую преемственность. Таких «выдержек-обоснований» у него шесть: о «нашем» мировом господстве; о применении жестокости и лицемерия во имя «нашего» господства; о разложении общества путем заманивания рабочего люда в социалистические, анархические и коммунистические организации; о непобедимости «нашей» международной силы; о «нашем» мощном оружии – золоте; о пользе антисемитизма для «нашего» господства над миром. В качестве примера приведу последнюю пару из «выдержек-обоснований»:

«Ныне, если какие-либо государства поднимают протест против нас, то это для формы и по нашему усмотрению и распоряжению, ибо их антисемитизм нам нужен для управления нашими меньшими братьями» (Протокол номер IX): а) «Помогая нам получить независимость, правительства всех стран, зараженных антисемитизмом, будут преследовать собственные интересы» (Т. Герцль «Еврейское государство», стр. 11); б) «Нас объединяет несчастье, и, связанные им, мы вдруг обретаем свою силу. Да, мы достаточно сильны, чтобы создать государство, и государство образцовое» (Т. Герцль «Еврейское государство», стр. 10).

Совершенно очевидно, что «обоснование» не имеет отношения к «выдержке» из ПСМ и что в цитатах из Теодора Герцля речь идет не об «управлении» существующими государствами, а о создании независимого еврейского государства на пустом месте. Но для Бразоля само желание создать «свое» государство свидетельствует о проявлении еврейской силы, а сила, в его понимании, не может не быть направленной на обессиливание соседей. Посему, считает Бразоль, еврейское государство должно стать угрозой существующему мировому порядку. Учитывая, что писал он это после принятия Версальского мирного договора, обязавшего победителей создать «национальный дом» для евреев в Палестине, можно представить, какой гнев вызывали у Бразоля все приветствовавшие договор (например, судья Луи Брандайз и президент США Вудро Вилсон, тем более что тот поддержал в 1917 году и декларацию Бальфура о доброжелательном отношении Великобритании к сионистским стремлениям евреев, несмотря на оппозицию со стороны госдепартамента). Предыдущие пять пар «выдержек-обоснований» выполнены точно так, как и эта.

Проводя «параллель между ПСМ и деятельностью евреев вне России», Бразоль изобличает либеральную и радикальную активность евреев прежде всего в Америке, где, по его мнению, евреи захватывают прессу (то есть владеют или работают в периодических изданиях), где радикальная пресса – сплошь еврейская, где русско– и украиноязычные газеты издаются евреями, где советской России позволили открыть свое бюро, во главе которого стоит немец, а все ответственные места заняты евреями. Он привлекает внимание к тому, что на майской демонстрации рабочих в Чикаго были представители двадцати трех еврейских рабочих союзов, заодно утверждая, что все евреи, включая нью-йоркских раввинов, заражены духом социализма.

Но особое негодование вызывают у Бразоля «права расового, религиозного и лингвистического меньшинства», гарантированные Версальским мирным договором евреям Польши, Румынии, Чехословакии, Югославии и Греции. Его возмущает, что вследствие этих прав правительство Польши обязано не только терпеть еврейские школы, но еще и содержать их. Он негодует, что Украина создала особое министерство еврейских дел, во главе которого стоит красный еврей Пинхус, объясняющий представителям прессы, что «теперь евреи участвуют в духовной и общественной жизни Украины наравне со всем ее населением, но вопросы, касающиеся еврейской общины, они регулируют самостоятельно». Бразоль называет это «двойным правом», «двойной привилегией», которой давно добивались сионистские лидеры, заявив еще в протоколе номер II: «Тогда наши международные права сотрут народные в собственном смысле права и будут править народами так же, как гражданское право государств правит отношениями своих подданных между собой».

Закончил Б. Бразоль книгу очередным вызовом: «В разных странах ПСМ уже привлекли к себе внимание общественности. Мир озабоченно следит за тем, какое отношение к ним проявят еврейские лидеры. Но они пока хранят молчание». При этом он уверял читателей, что мотивы, побудившие его издать эту книгу, не антисемитские, а благонамеренные – привлечь внимание Америки к важному документу, который проливает свет на международное большевистское движение, угрожающее жизненным интересам Соединенных Штатов. Но в частном письме пожаловался: «…Одна глава, последняя,…за которую я не несу ответственности, просто ужасная. Это уступка издателям, они бы просто не выпустили книгу без расшаркивания перед “моими еврейскими друзьями”».

В 1918–1919 гг. многие еврейские лидеры в США слышали о машинописных копиях ПСМ, многие их читали, но, считая фальшивым наветом, внимания им не придавали в твердой уверенности, что не найдется в стране издателя, который очернит свою репутацию выпуском ПСМ. Однако публикация ПСМ в начале 1920 года в Англии и их переиздание в том же году в США изменили поведение еврейской общественности. Борис Бразоль и не подозревал, что объявление о выходе в свет его книги подтолкнет лидеров еврейской общественности убедить респектабельные книжные магазины (по крайней мере, восточного побережья) не выставлять на продажу гнусную ложь. В результате Бразолю пришлось просить у знакомых адреса возможных покупателей и рассылать книгу по списку. В письмах издателю он сообщал, что разослал бандероли по четырем тысячам адресов, а в письме преподобному Джорджу Симонсу жаловался, что евреи контролируют прессу и книжную торговлю, и поэтому его книге не уделяет внимания никто, кроме газеты Генри Форда «Дирборн индепендент», где постоянно ссылаются на ПСМ.

Протесты еврейской общественности против новых изданий ПСМ во многом затруднили старания д-ра Хаутона опубликовать свою рукопись ПСМ,[35 - Neil Baldwin, Henry Ford and the Jews: The Mass Production of Hate (New York: PublicAffairs, 2001), pp. 143–144; Robert Singerman, p.68.] но после целого ряда нереализованных объявлений о предстоящем выходе, он нашел никому не известное, двух недель от роду нью-йоркское издательство, где и отпечатал книгу, вероятно, за собственный счет.

Труд Хаутона, претенциозно озаглавленный «PRAEMONITUS PRAEMUNITUS (лат.: предупрежден – вооружен. – Ж. Д.). Протоколы сионских мудрецов, переведенные с русского языка на английский с целью просветить всех истинных американцев и устрашить врагов демократии и республики, а также для наглядной демонстрации вполне возможного осуществления библейского пророчества о мировом господстве народа избранного»,[36 - Praemonitus praemunitus. The Protocols of the Wise Men of Zion Translated from the Russian to the English Language for the Information of all TRUE AMERICANS and to Confound Enemies of Democracy and the REPUBLIC also to Demonstrate the Possible Fulfillment of Biblical Prophecy as to WORLD DOMINATION by the CHOSEN PEOPLE. Published by the Beckwith Company аt 299 Madison Avenue, City of New York. (1920), 165 pages. Как видно по печати, д-р Хаутон особенно акцентирует в заглавии слова «истинные американцы», «республика», «мировое господство», «народ избранный».] открывает эффектный фотоснимок плотного и очень потрепанного машинописного свитка, подпись к которому разъясняет, что эта зачитанная копия ПСМ перепечатана в Сибири на рисовой бумаге с четвертого (1917 года) издания книги Нилуса, что безымянный редактор внес в рукопись много интересных вставок и что в Америку рукопись привезли в августе 1919 года из Владивостока. В книге есть также фотографии титульных листов первого и второго изданий книги Нилуса со штампом Британского музея и фотография титульного листа четвертого издания книги со штампом железнодорожного вокзала в Петрограде, которую использовал и Бразоль в своей публикации.

В книге три части: Пролог (в котором Хаутон пишет, что предлагает американскому читателю ПСМ в уверенности, что они прольют свет на ужасный разрушительный заговор, угрожающий миру и христианской цивилизации), Протоколы (где их текст набран готическим шрифтом с красивыми заставками; каждый протокол озаглавлен, «конспектно» пересказан и затем подробно изложен, точно так, как у Нилуса в четвертом издании книги «Близъ есть при дверехъ») и Эпилог, где приведены сведения о Сергее Нилусе, его версии ПСМ и грядущем явлении антихриста, а также в духе Нилуса дано объяснение связи между библейским пророчеством, франкмасонами из Большой восточной ложи, евреями, сионистами, их ПСМ и современными событиями. Говоря о современности, д-р Хаутон указывает на участие Германии и особенно ее банкиров-евреев в разжигании мировой войны и создании большевизма и, наконец, сообщает, что за последние три с половиной года переводы ПСМ изданы в двенадцати странах, а реакция на них среди евреев практически отсутствует, разве что Люсьен Вольф пишет, что ПСМ – заказанная царской охранкой антисемитская подделка. По мнению д-ра Хаутона, это отсутствие реакции очень характерно и значимо. Разве не говорил в свое время Теодор Герцль, что растущий во всех странах антисемитизм поможет евреям объединиться и осознать свою силу. А если это так, заключает д-р Хаутон, то сами евреи и разжигают антисемитизм себе на пользу, как и было об этом сказано в Протоколе номер IX. В заключение д-р Хаутон обращается к «лояльным, патриотически настроенным евреям, заслужившим наше уважение своим служением обществу», с предложением начать честное и открытое выступление против действий их соплеменников, как это принято в англосаксонском мире.

Перевод Хаутона оказался лучше, чем у Бразоля, хотя оба начинали с одной версии, подготовленной Н. Дебогорий, но потом каждый редактировал и совершенствовал «свой» вариант. Д-р Хаутон, сын методистского проповедника, приятель преподобного пастора Дж. Симонса, умело владел стилистикой родного языка и где надо лучше, чем Бразоль, имитировал Нилуса, a кроме того, он заменил очевидные «русизмы» и «гебраизмы» английской лексикой. Но книгу его постигла та же участь, что и книгу Бразоля: ее не заметил никто, кроме издателей международного еженедельника Генри Форда «Дирборн индепендент».

Внимание «Дирборн индепендент» к американским переводам ПСМ объясняется и давними связями Бразоля и Хаутона с издателем еженедельника Генри Фордом и генеральным управляющим издательства Эрнестом Либольдом, но, главное, тем, что они подоспели к нужному сроку. В фордовском еженедельнике уже определилась тенденция «выводить на чистую воду» финансистов и банкиров с неанглосаксонскими фамилиями, «выявлять» «осквернителей» американских традиций – евреев и их приспешников в государственных и политических кругах, а также «размышлять», что станет с миром, «когда сионисты своего добьются». Но с середины 1920 года непрерывный поток пасквилей против «осквернителей» американских традиций прекратился. Еженедельник изменил курс и перешел от разоблачения «национального» (американского) еврея к освещению «главной мировой проблемы – интернационального еврея», опубликовав на эту тему шестьдесят одну статью. Вот тут-то и пошли в дело ПСМ. В первой статье нового цикла «Еврейство: персональные и профессиональные особенности», набранной на первой странице (22 мая 1920 года), еще только повторялись расхожие слова о том, что за последние двадцать пять веков евреи стали денежной аристократией мира, что, проживая во всех странах, они не живут интересами народа, с которым сожительствуют, а готовятся создать свое отечество, которое поставит себе в услужение все другие государства. Кроме того, напоминала статья, приобретя финансовое могущество, евреи, обладая «секретным знанием» и умением проникать в любые тайны, используют его во вред христианскому миру Европы, а посему, пока они не прибрали к рукам Америку, «Дирборн индепендент» начинает «честное исследование еврейского вопроса». За первой статьей последовали еще четыре «исследования»: «Защитная реакция против евреев в Германии», «История евреев в США», «Еврейский вопрос – выдумка или факт?», «Возникнет ли антисемитизм в США», – которые и духом, и слогом перекликаются с аннотациями Бориса Бразоля, хотя в них нет ссылок на ПСМ. Но уже шестую статью от 26 июня «Еврейский вопрос проникает в прессу» о том, как евреи контролируют печатное слово в Америке, предварял эпиграф – цитата из протокола номер VII: «К действиям в пользу широко задуманного нами плана, уже близящегося к вожделенному концу, мы должны вынуждать гоевские правительства якобы общественным мнением, втайне подстроенным нами при помощи так называемой “великой державы” – печати, которая за немногими исключениями, не заслуживающими особого внимания, вся уже в наших руках».

В следующие три месяца вышло еще четырнадцать статей, раскрывающих очередной происк, намеченный в ПСМ. Началось с трех статей общего характера. Первая статья «Существует ли всемирная еврейская программа?» утверждает, что ПСМ являются всемирной еврейской программой, созданной Теодором Герцлем. Вторая публикация «Историческая основа еврейского империализма» находит эту основу в обильных цитатах из ПСМ. Третья заметка «Введение в “Еврейские протоколы”» объясняет, что корни ПСМ надо искать в учениях раввинов. За нею последовало еще десять публикаций, так или иначе связанных с избранными местами из ПСМ. Статья «Еврейская “оценка” неевреев» (31 июля 1920 года) напоминает читателю, что не только в России, но и в Америке нееврейским миром правят еврейские лидеры. Статья «Еврейские протоколы» заявляют о частичном осуществлении своих планов» (7 августа 1920 года) сообщает читателю, что в США развлечения, азартные игры, джаз, массовая литература, ширпотреб и все другие виды занятий, основанные на вымогательстве денег из трудового кармана, находятся в руках евреев. Очередная статья «Еврейский план разъединения общества соответствующими “идеями”» (14 августа 1920 года), в частности, обращает внимание на то, что большевики закрывают православные церкви, но не трогают синагоги. Очередная статья «Предвидели ли евреи мировую войну?» сообщает, что известный банкир-еврей из Америки финансировал большевистскую революцию в России, потому что все большевики – евреи. Публикация «Являются ли современные “советы” еврейским “кагалом”?» (28 августа 1920 года), разумеется, дает утвердительный ответ, на том основании, что евреи и либералы Америки с сочувствующим интересом следят за развитием событий в большевистской России. Статья «Как “еврейский вопрос” затрагивает фермеров» (4 сентября 1920 года) объясняет, что все идеи ПСМ вращаются вокруг трех факторов: евреи – земля – неевреи, и что, согласно установкам протокола номер XII, город, то есть евреи, диктуют фермерам, что делать, а кроме того, лишают фермеров рабочих рук и финансовой поддержки. Особенно отличился сочинитель в статье «Контролирует ли еврейская сила мировую прессу?» (11 сентября 1920 года), использовав для доказательства цитаты из всех двадцати четырех протоколов. Через неделю в очередной статье «Чем объясняется политическая сила евреев?» следовало разъяснение, что политические деятели, боясь обвинений в «семитофобии», делают все, чего хотят евреи, как это и было на Парижской мирной конференции. Следующая статья «Всееврейское клеймо на “красной России”», во-первых, подсчитывала, сколько евреев служит в различных комиссариатах в большевистской России, во-вторых, предупреждала, что многие русские большевики разгуливают по улицам Нью-Йорка в золоте, награбленном в русских домах, и, наконец, давала клятвенное заверение читателю: «Много, очень много воды утечет, прежде чем Америка начнет выполнять приказы, отданные на идиш, а американские женщины отдавать свои драгоценности “избранной расе”». Завершается цикл статьей «Показания евреев в пользу большевизма» (2 октября 1920 года), вновь повторяющей, что большевистская революция, финансированная еврейскими банкирами, преследует только неевреев и что «большевистская эмблема – красная звезда – имеет пять, а не шесть концов потому, что пять пунктов программы – захват и распоряжение деньгами, прессой, законодательной властью, Палестиной и пролетариатом – уже выполнены, а шестой – посадить на престол царя израильского – еще предстоит осуществить».[37 - Нельзя не заметить, что сочинитель впервые заговорил «красиво» и всю символику еврейского русскоязычного большевизма построил на игре английских слов на «Р=П»: с одной стороны, конец (в звезде) – point, с другой стороны, пункт (программы) – point, а названия шести пунктов программы – purse, press, peerage, Palestine, proletarianizm, Prince of Israel.]

Личный секретарь Форда Эрнест Либольд впоследствии вспоминал, что посетителям, ожидавшим приема у хозяина, предлагали посвятить минут пятнадцать-двадцать чтению вышеназванных статей – таким образом издатель прививал окружающим свои мысли. Кроме того, считая еженедельник неотъемлемой частью своего производства, Форд обязывал агентов по продаже его машин и тракторов подписывать покупателей и на еженедельник. Но это казалось ему малоэффективным, и он выпустил антологию «Интернациональный еврей: мировая проблема»,[38 - The International Jew. The World’s Foremost Problem. v. 1 Being a Reprint of a Series of Articles Appearing in the Dearborn Independent from May 22 to October 2. 1920. November 1920. На русском языке эти статьи помещены на сайте: http://borzoi.dvo.ru/elib/fordg000/00000024.htm.] объяснив свое решение собрать еженедельные статьи под одной обложкой тем, что желающих ознакомиться с «еврейским вопросом» оказалось больше, чем подписчиков на газету. Он также обещал регулярно расширять антологию новыми выпусками с очередными статьями еженедельника, чтобы помочь читателю шагать в нужном направлении.

Первый выпуск антологии Форда с двадцатью перечисленными выше статьями создал беспрецедентную рекламу ПСМ. Американское общество обороны рекомендовало всем читать «Протоколы», независимо от их подлинности или подложности.[39 - John Higham, Strangers in the Land: Patterns of American Nativism (New Jersey, 1955), p. 685.] В эти дни Луи Маршалл с огорчением писал: «Мало того, что фордовские статьи выходят еженедельно с неослабевающей ядовитостью, хуже то, что “Протоколы” распространяют по клубам, все члены Конгресса получили по экземпляру, всем знаменитостям вручили по книжке. О них говорят в гостиных в самых разных кругах» – и признавался, что «политика отмалчивания оказалась ошибкой…».[40 - ]. Louis Marshall, Selected Papers and Addresses. Philadelphia, 1957, v. 1, p. 334.]

При этом далеко не все читатели одобряли «просветителя» Форда. Первыми возмутились газетчики, а среди них бывший сотрудник «Дирборн индепендент» мистер И. Г. Пипп, которого Генри Форд в свое время переманил из центральной детройтской газеты и дал неограниченные полномочия укомплектовать штат сотрудников еженедельника. Но когда примерно через год «Дирборн индепендент» начала антисемитскую кампанию, мистер Пипп (а с ним еще шестеро из восьми изначально набранных журналистов) покинул газету в знак протеста и начал выпуск собственного еженедельника «Пипп’с викли», где вел непрерывную контратаку на своего бывшего босса.[41 - Neil Baldwin, Henry Ford and the Jews: The Mass Production of Hate (New York: PublicAffairs, 2001), pp. 67–70, 98–99. Douglas Brinkley, Wheels for the World: Henry Ford, His Company, and a Century of Progress, 1903–2003 (Viking Penguin, 2003), pp. 257–258, 261.] В первом выпуске «Пипп’с викли» (19 июня 1920 года) издатель заявил: «Мы не еврейская газета, и посему мы не собираемся всецело посвятить себя еврейскому вопросу. Но мы рассматриваем выступления Форда против евреев как антиамериканские и считаем, что ответ на них является долгом неевреев». Мистер Пипп не давал пощады публикациям «Дирборн индепендент». Не скрывал он и имен тех, кто настраивал Форда на антиеврейскую пропаганду. В статьях «Что завело Форда против евреев», «Русский лейтенант и атака Форда на евреев» и «Открытое письмо главе организаторов погрома» (напечатанном в филадельфийском еженедельнике «Факты» в июне 1921 года) он называл двух близких друзей – Бориса Бразоля и Эрнеста Либольда.

Неодобрительно отнеслись к публикациям Форда газеты ряда промышленных городов – Питтсбурга, Чикаго, Цинциннати. Так, городская газета Цинциннати 1 декабря 1920 года поместила статью «Что думают нееврейские лидеры о фордовской пропаганде», где говорилось, что Форд сделался оружием опасной интриги, организованной людьми куда более умными и искусными, чем он сам, и что наемные писаки, ловко пользуясь его именем, распространяют гнусную клевету.

Недолго отмалчивались и еврейские (религиозные и светские) организации Америки. Объединенными усилиями они выпустили в конце ноября 1920 года брошюру «“Протоколы”, большевики и евреи: обращение американских еврейских организаций к согражданам страны»,[42 - The “Protocols”, Bolshevism and the Jews: An Address to Their Fellow-Citizens by American Jewish Organizations.] где признавались, что поначалу считали, что «Дирборн индепендент» сочиняет небылицы, недостойные внимания здравомыслящих людей, но за пять месяцев стало очевидно, что такими небылицами Генри Форд санкционирует распространение расовой клеветы и очернительства целого народа. В этом же обращении, в частности, говорилось, что «анализ ПСМ показывает, что они вышли из-под пера непримиримых врагов демократии… они пестрят циничными замечаниями в адрес Французской революции и ее центральной идеи свободы, равенства, братства… они восхваляют привилегии и автократию… они порицают свободу совести… они считают политическую свободу фикцией,…а доктрина правительства, служащего своему народу, для них пустая фраза».[43 - Neil Baldwin, pp.147–148, 373.]

Общественность страны отозвалась на это обращение незамедлительно. 4 декабря Совет протестантских церквей выразил свою абсолютную уверенность в том, что злобные выступления в газете Форда против евреев не имеют под собой основы. «Мы отмечаем, – говорилось в заявлении, – что есть евреи, играющие главные роли в ряде движений, опасных для общества и правительства. Но мы отмечаем и то, что в большинстве филантропических начинаний евреи играют главные роли, и то, что среди патриотов и выдающихся граждан мира есть евреи, и, наконец, то, что во все опасные социальные движения непременно входят неевреи. Как все люди на белом свете, евреи могут быть хорошими, плохими или никакими… Американцам, как это ни стыдно, следует помнить, что известные большевики провели какое-то время в Соединенных Штатах и что их память о трущобах Нью-Йорка, шахтах Пенсильвании и скотобойнях Чикаго едва ли укротила их социальную ненависть».[44 - Leon Poliakov, p. 250.]

В конце января 1921 года вышла брошюра разгневанного Д. В. Спарго «Американские идеалы и евреи».[45 - John Spargo. The Jews and American Ideals (New York and London: Harper and Brothers Publishers. 1920). Джон Вебстер Спарго (1876–1966), фабианец, социалист, проповедник методистской церкви, один из самых ярких лидеров рабочего движения и основатель (вместе с Самуэлем Гомперсом и Джорджем Крилом) Американского союза демократии и труда, в начале века с неутомимой последовательностью добивался введения в стране законов, регулирующих труд детей и женщин, а после Октябрьской революции с такой же последовательностью разоблачал «большевизм», см. его книги: The Bitter Cry of the Children (1906), Applied Socialism (1912), 1922 г. Americanism and Social Democracy (1918), 1922 г. Social Democracy Explained (1918), The Psychology of Bolshevism (1919), Bolshevism the Enemy of Political and Industrial Democracy (1919), Russia as an American Problem 1920), The Greatest Failure in All History (1921).] Джон Спарго не был лично знаком с Генри Фордом, хотя и получил от него в 1915 году приглашение на борт «корабля мира», на котором автомобильный король отправился в Европу с целью прекратить Первую мировую войну. Спарго в свое время дальновидно отклонил это приглашение, считая, что «понимание истории не является сильным местом Генри Форда», при всей искренности его идеализма. А пять лет спустя, возмутившись тем, до какой низости дошел Форд в своих публикациях, Спарго обратился за разъяснениями к пропагандисту ПСМ д-ру Хаутону и к их разоблачителю Луи Маршаллу, председателю Американского еврейского комитета, и, получив ответы противных сторон, погрузился в изучение всех pro et contra. Итогом явилась 150-страничная брошюра, во вступлении к которой автор написал четыре предложения: «Эта книжка написана без участия евреев. Она не защищает евреев. В ней нет проеврейских доводов. Она обращается к христианской цивилизации и защищает американские идеалы и общественные институты от антисемитизма».

Начав с того, что «Дирборн индепендент» является личным печатным органом мистера Форда, бывшего пацифиста-филантропа, а теперь пропагандиста столь постыдных политических и социологических воззрений, что их нельзя обойти молчанием, Спарго приступил к последовательному разоблачению фордовских измышлений, для удобства разбив текст брошюры на главы. Спарго не ставил своей целью ни решить загадку ПСМ, ни опровергнуть их подлинность, он только мимоходом заметил, что слово «украсть» повторяется во всех изданиях ПСМ, но кража всякий раз приписывается иному лицу, а это является обязательным клише для такого рода подметной литературы: во всем мире то и дело «выкрадывают» тайные документы – то о планах Ватикана на мировое господство, то о планах рыцарей Колумба (благотворительного католического братства, созданного в Америке) свергнуть американское правительство. Что же касается претензий евреев на мировое господство, то это тоже краденая идея. В 1895 году француз Луи Мартин опубликовал по этому поводу свои выкладки, которые сводились к тому, что поскольку британцы – это потомки одного из колен Израилевых, то они объединяются с евреями всех стран в заговоре против остального мира.

В главе «Является ли социализм “еврейским заговором”?» Спарго напоминает, что утверждать такое могут только невежды, не знающие истории социализма, и клеветники, всюду раскрывающие «еврейский заговор». Социализм созрел задолго до Карла Маркса в недрах британской и американской политэкономии, и среди его основоположников не было нехристиан. «Социализм – феномен столь же англосаксонский, как Великая хартия вольностей, и столь же американский, как Декларация независимости, и в них ни капли еврейского влияния». Заявление Форда, что социализм изобретен еврейскими империалистами и является одной из составных всемирного еврейского заговора, Спарго называет злобным и опасным передергиванием истории. Обвиняющий должен доказать вину обвиняемого, но в статьях Форда нет доказательств, есть только ложь. «Все комиссары в России – евреи», – пишет «Дирборн индепендент» (20 мая 1920 года), на что Спарго отвечает: «Неправда, даже большинства евреев нет в Совнаркоме» – и приводит список, где из семнадцати комиссаров только двое нерусских – Троцкий и Сталин. Правда, на менее высоких постах работает много евреев, но на таких же постах, – продолжает Спарго, – работает много офицеров и чиновников царского режима, – люди спасаются от голода, люди зарабатывают на хлеб. Возмущенный подтасовками составителей «большевистских списков», Спарго не поленился сам составить список лиц на высоких партийно-государственных постах: оказалось, двадцать евреев и семьдесят пять неевреев. При этом он намеренно не подчеркивал имена бывших царских генералов на службе у нового режима. Но кроме евреев, служащих у большевиков, – напоминает Спарго, – многие евреи, как и многие русские, выступают против большевиков. Евреи России и Польши сформировали Бунд, социалистическую оппозицию большевикам. И сионисты тоже выступают против большевиков. Наконец, если большевики подчеркивают свое полное презрение к любой религии, не глупо ли, – спрашивает Спарго, – говорить о большевизме как о всемирном еврейском заговоре.

В главе «Евреи и большевизм» Спарго повторяет, что евреи настрадались от большевиков так же, как все население России, а так как евреи составляли весомую часть торгово-ремесленного сословия страны, а именно это сословие раньше всех узнало конфискацию, экспроприацию и обложение немыслимыми налогами, то, называя вещи своими именами, следует сказать: большевики грабили евреев, а ЧК уничтожало их наравне с неевреями. Спарго приводит сообщения комитета помощи жертвам погромов при русском отделении Красного Креста о многочисленных погромах, организованных большевиками (при том что советское правительство искренне было против них, но против был и генерал Деникин, а его Добровольческая армия с этим не считалась). Он ссылается на рассказы свидетелей о погромах в Киеве во время оккупации города большевиками, о погромах в Полесье, где в Новгород-Северском, Середина-Буде, Глухове погибло четыреста пятьдесят евреев; о неделю длившемся погроме в Новополтавке. Наконец, он цитирует заявления еврейских общин Архангельска и Владивостока, где, в частности, говорится, что за два года красного террора большевики разорили сотни тысяч трудящихся евреев, депортировали из советской России за Урал и в Сибирь тысячи еврейских семей, расстреляли и продолжают расстреливать евреев, не признающих власти Советов. И после всех этих фактов, – спрашивает Спарго, – какой здравомыслящий осмелится повторять, что большевизм является тайным сговором евреев. С его точки зрения, евреи не несут ответственности за преступления большевиков с еврейскими фамилиями, так же как латыши, поляки, грузины, армяне и другие народы не несут вины за деяния Дзержинского, Лациса и иже с ними.

В главе «Порочная роль антисемитизма» Спарго напоминает, что авторы статей в «Дирборн индепендент» прикрывают свой антисемитизм фиговым листком озабоченности мировыми проблемами, но на самом деле они хотят заразить все общество антисемитизмом, натравить соседа на соседа, пробудить расовую нетерпимость и рознь. Спарго напоминает, что кишиневский погром 1903 года, ужаснувший своим зверством весь христианский мир, был спровоцирован русской газетенкой «Бессарабец», очень похожей по духу на «Дирборн индепендент». Правда, американская газетенка не говорит о ритуальных убийствах, но выставляет еврея опасным экономическим противником, которого надо бояться и против которого следует ополчиться, даже если это наносит ущерб и неевреям. Если антисемитская кампания преуспеет в насаждении страха и ненависти в умах и сердцах нашего народа, – заключает Спарго, – у нас нет никаких гарантий, что и в Америке не начнутся погромы.

В главе «Что означает антисемитизм в Америке» Спарго припоминает разглагольствования еженедельника на тему «Возникнет ли антисемитизм в США и какие формы он примет» (19 июня 1920 года). В том, что антисемитизм доберется и до наших берегов, автор статьи абсолютно уверен, во-первых, потому что все идеи и эмоции обладают тенденцией перемещаться на запад (в Германии антисемитизм уже «четко очерчен», в Великобритании он уже ощущается, хотя пока еще не стал течением, в США намечается), а во-вторых, с притоком евреев-иммигрантов численность еврейского населения Америки достигнет четырех с половиной миллионов, что, несомненно, «даст себя почувствовать» их неприязненным отношением к неевреям. Хотя, по прогнозам газеты, антисемитизм в Америке не выльется в разнузданное насилие, но первым проявлением его будет выражение народного недовольства тем, что евреи добиваются экономических успехов, и, главное, добиваются совместными усилиями. Вторым проявлением, несомненно, окажется, настороженное отношение большинства населения к евреям. Дойдет дело и до расследования вопроса, «который в какой-то мере представлен в наших выпусках и на который до поры до времени могут не обращать внимания, но в будущем именно он окажется путеводной нитью из безысходного лабиринта». В конечном счете «евреев не уничтожат, но и не позволят им держать общество в искусно стянутом ими ярме… им укажут надлежащее место». Предположим, – говорит Спарго, – что в Америке и в самом деле разовьются «не кровавые формы антисемитизма», но антисемитизм любой пробы все равно является дискриминацией. Можно дискутировать о формах дискриминации, но в том, что она будет, нет ни малейшего сомнения. «Против таких реакционных целей, – продолжает Спарго, – я выставляю американский идеал, или то, что президент Т. Рузвельт называет “исторически сложившимся американским принципом отношения к человеку по его человеческим заслугам, независимо от вероисповедания, расы или места рождения”. Антисемитизм воздвигнет в стране расовые и религиозные барьеры. Американизм Вашингтона и Линкольна, Ли и Рузвельта сплотит воедино всех, независимо от рас и религий. Антисемитизм – метод царской России, метод деспотов, притеснителей, насильников… Я предпочитаю американский метод. Я против антисемитизма не только из гуманитарных соображений, но и потому, что я верен Америке. Антисемитизм – предатель американских идеалов…Я не взываю к просемитизму в противовес антисемитизму, я призываю сохранять верность американским идеалам в противовес любым ухищрениям разобщить граждан страны по расовым или религиозным критериям».

Закончил Спарго брошюру словами: «Я выполнил взятую на себя задачу и готов передать гротескную легенду о протоколах и все чудовищные обвинения, которые строят на их основе, на суд моих соотечественников нееврейских кровей. Мотивы мистера Генри Форда я не берусь рассматривать. Подозреваю, что по природе своей они патологичны. Но как бы то ни было, мне искренне жаль человека, связавшего свое имя с глубоко отвратительной пропагандой… Какая жалкая деградация – пробуждать и взращивать расовую рознь в разгар беспрецедентных человеческих страданий и общей потребности в единении и залечивании ран».

Джон Спарго на этом не остановился. Он написал текст публичного заявления об опасности расовой нетерпимости и собрал под ним подписи единомышленников. 16 января 1921 года все газеты Америки опубликовали заявление ста девятнадцати политических, религиозных и общественных деятелей страны «нееврейского происхождения и христианского вероисповедания», озаглавленное «Опасность расовой нетерпимости», в котором, в частности, выражалось «безмерное сожаление по поводу публикации ряда книг, брошюр и газетных статей, сеющих недоверие и подозрение в лояльности и патриотизме наших сограждан евреев и несущих опасную тенденцию, противную всем традициям, идеалам и устоям страны». «Мы, – заявляли подписавшиеся, – протестуем против организованной кампании ненависти и предубеждения не только потому, что она свидетельствует о несправедливом отношении к тем, против кого она направлена, но, главное, потому, что она абсолютно несовместима с лояльностью и здравомыслием американского гражданина. Логическим завершением такого рода кампаний не может не стать разделение граждан страны по расовому и религиозному принципу и введение религиозных тестов и ограничений в предоставлении прав гражданства… Мы призываем всех, кто формирует общественное мнение – служителей христианских церквей, политических деятелей, публицистов, учителей, издателей, – бороться с антиамериканским и антихристианским подстрекательством».[46 - Herman Bernstein. The Truth about «The Protocols of Zion», pp. 56–57.] Среди подписавшихся три президента (В. Г. Тафт, В. Вильсон и Теодор Рузвельт), девять государственных секретарей, кардинал, главы других конфессий, командующий Армией спасения, ученые, писатели. Кроме того, многие из подписавшихся адресовали Луи Маршаллу личные письма солидарности. Так, бывший госсекретарь Роберт Ланцинг писал, что в 1919 году ПСМ попали и к нему в кабинет, но он, к сожалению, сумел приостановить их хождение только в правительственных кругах. Кардинал О’Коннелл с негодованием повторил, что любая дискриминация – религиозная или расовая – по природе своей антиамериканский феномен.[47 - Leon Poliakov, p. 251.]

В феврале 1921 года вышла из печати книга Германа Бернштейна «История лжи»,[48 - Herman Bernstein. The History of a Lie. «The Protocols of the Wise Men of Zion» (New York, 57 Rose Street: J. S. Ogilivie Publishing Company, 1921).] первое филологическое доказательство подложности ПСМ. Полиглот Бернштейн, получивший образование в России и Америке, первым показал, из какого сора скомпилированы ПСМ. Он извлек пратексты, из которых заимствовали и подворовывали издатели и компиляторы ПСМ: два таких пратекста принадлежат немецкому романисту Герману Гедше, издававшему свои опусы под псевдонимом сэр Джон Ретклифф, и еще один – русскому иеромонаху и бывшему ксендзу И. Лютостанскому, создателю многотомного труда «Талмуд и евреи» (1880). Бернштейн припомнил одну главу романа «Биарриц» (1868) немецкого сэра Джона Ретклиффа, изданную в России отдельной брошюркой под названием «Еврейское кладбище в Праге и совет представителей двенадцати колен израилевых»[49 - Текст отпечатан в санкт-петербургской типографии товарищества «Общественная польза», а в предисловии к нему, в частности, сказано: «Содержание легенды не есть вымысел одного Ретклиффа; скорее Ретклифф, со свойственным ему фантастическим воображением, собрал части в одно целое и окрасил все поэтическими красками, поражающими, может быть, чрезмерною яркостью, но тем не менее представляющими интерес».] (1872), и показал, что все издания ПСМ следуют образу и подобию этой главы. Бернштейн также обратил внимание на ПСМ, изданные Г. В. Бутми в 1907 году под названием «Враги рода человеческого». Изобличая «врагов», компилятор Бутми для пущей убедительности приложил к своим «речам» еще и «Речь раввина», очередной фантастический вымысел сэра Джона Ретклиффа, в свое время переведенный на русский язык с французского, и провел убедительное текстологическое сопоставление этой «Речи» с текстами ПСМ в изложении Бутми и Нилуса. Наконец, Бернштейн привел отдельные пассажи и целые страницы, которые Сергей Нилус позаимствовал из трудов И. Лютостанского.[50 - Филипп Грейвс, константинопольский корреспондент лондонской «Таймс», обнаружил еще один пратекст ПСМ – сатиру французского адвоката Мориса Жоли «Диалог в аду между Макиавелли и Монтескье, или Макиавеллиева политика в XIX в.» (1864 г.), о чем и рассказал читателям газеты 16, 17 и 18 августа 1921 г., (Norman Cohn, pp.78–83).] Книга Германа Бернштейна предъявила счет плагиаторам, показав, что тайные планы их героев были придуманы давным-давно «художниками слова», демонстрирующими свое предвзятое отношение к евреям. Книга пользовалась большим успехом у современников именно в силу наглядного текстологического анализа.

Генри Форд встретил волну общественного возмущения и разоблачения упорным молчанием. Единственным, с кем он сгоряча захотел свести счеты, оказался Герман Бернштейн. В начале декабря 1921 года Генри Форд вместе с Томасом Эдисоном совершили поездку на строительство дамбы в штате Алабама. Два великих предпринимателя хотели убедиться, следует ли вкладывать деньги в ее строительство. Разумеется, их осаждали толпы репортеров, а корреспондент «Нью-Йорк таймс» успел задать Г. Форду вопрос об «этих еврейских статьях». В ответ Форд «вдруг вспомнил», что еще в 1915 году на «корабле мира» «один известный еврей» говорил ему «о могуществе еврейской расы, о том, как с помощью золота евреи правят миром, и о том, что только евреи могут положить конец войне». На следующий день ответ Форда появился в «Нью-Йорк таймс» (5 декабря 1921 года). Под натиском новых репортерских расспросов, Г. Форду пришлось назвать «известного еврея» по имени – Герман Бернштейн, специальный корреспондент газеты «Нью-Йорк геролд». За распространение заведомо ложной информации Бернштейн подал в суд на мистера Г. Форда и выиграл судебный процесс.[51 - Neil Baldwin, pp. 164, 237, 375.]

Кампания общественного протеста в конце 1920 – начале 1921 гг. против разжигания в стране антисемитизма принесла свои плоды. Луи Маршалл отмечал, что к осени 1921 года антисемитский ажиотаж в стране «практически выдохся», а «фордовская деятельность умирает медленной смертью»,[52 - Leon Poliakov, pp.251–252.] хотя статьи на «еврейские темы» по-прежнему появлялись в «Дирборн индепендент», но без былой регулярности и без цитат из ПСМ. Тем не менее Форд выпустил второй и третий тома антологии «Интернациональный еврей: главная мировая проблема», посвященные соответственно «еврейской активности в США» и «еврейскому влиянию на американскую жизнь».[53 - Jewish Activity in the United States. volume II of Тhe International Jew, Being a Reprint of a Series of Articles Appearing in the Dearborn Independent from October 9, 1920 to March 19, 1921. Jewish Influences in American Life. Volume III of Тhe International Jew, The World’s Foremost Problem, Being a Reprint of a Third Selection from Articles Appeared in the Dearborn Independent.] Сосредоточив внимание на вредоносном участии американских евреев во всех сферах отечественной жизни – спортивной, финансовой, правозащитной, музыкальной, театральной, кинематографической, кооперативно-сельскохозяйственной, общеобразовательной, – еженедельник перешел на личности, что в итоге обернулось очередным поражением Генри Форда. Так, оклеветанный Аарон Шапиро, представитель калифорнийских фермеров в кооперативах, возбудил в 1926 году судебный процесс против мистера Г. Форда и успешно его завершил годом позже.[54 - Neil Baldwin, pp. 192–217.]

Но вместе с тем протесты общественности против распространения в стране антисемитской лжи нисколько не повлияли на выпуск неанглоязычных изданий ПСМ: в 1920 году с «объяснениями и комментариями» они вышли на польском языке; в 1921 году без комментариев – на русском под заглавием «Всемирный тайный заговор»; в 1926 году с комментариями генерал-майора графа А. Череп-Спиридовича на русском под названием «Тайное мировое правительство».

Не оставляли ПСМ в покое и Бориса Бразоля. Судя по его письмам, он задумывал высветить их масонские источники, в связи с чем просил лондонского соотечественника найти для него полный список членов Большой Восточной ложи во Франции, а также список всех делегатов Сионистского конгресса 1897 года в Базеле, а еще узнать, не был ли Герцль масоном, а если был, то какой ложе принадлежал. Но замысел свой Бразоль не реализовал.

В 1921 году вышла его очередная книга «Мир на перепутье»,[55 - Boris L. Brasol. The World at the Cross Roads. (Boston: Small, Mayhard & company, 1921). Борис Бразоль. Мир на перепутье. Пер. с англ. Е. Л. Бразоля. Всеславянский книжный магазин, Белград, 1922.] где ПСМ не упоминались, но утверждалось, что свержение царя и приход к власти в России Временного правительства, а также все последующие международные события, включая парижские конференции и Версальский мирный договор, были частью пагубного движения, в котором евреи всего мира и президент США (в 1912–1921 гг.) Вудро Вильсон (к тому же еще и масон) действовали заодно. Бразоль обвинял весь мир в попустительстве Троцкому и его еврейским сподвижникам, принесшим России больше бед, чем татаро-монгольское иго. В частных письмах Борис Бразоль называл свою книгу «крупнокалиберным ударом по еврейским траншеям» и очень надеялся, что уж она-то откроет глаза новому президенту Хардингу и Конгрессу и Америка не признает советскую Россию. Но заметили книгу Бразоля только в монархических кругах российской эмиграции, и через год она вышла в русском переводе, сделанном братом Бразоля Евгением.

Довольный достигнутым, Борис Бразоль похвалялся, что три его книги доставили «им» бед больше, чем десять погромов. Эту его фразу повторяют все, кто упоминает Бразоля. Но интересно, какие три книги имел в виду сам автор? Несомненно, «Протоколы» и «Мир на перепутье». В двух других «Социализм против цивилизации» (1920) и «Итоги советизации» (1922) он пишет о всесторонней разрухе в советизированной стране, не смешивая антибольшевизм с антисемитизмом и не разглагольствуя о всемирном еврейско-большевистском заговоре. Но в 1920 году в Нью-Йорке вышел двадцатишестистраничный буклет «Кто правит Россией?»,[56 - Who Rules Russia. (New York: Unity of Russia, 1920).] безымянный автор которого утверждал, что в «российском государстве давно уже доминируют евреи», в доказательство чего сообщал, что А. Ф. Керенский на самом деле еврей Кирбис (как тут не вспомнить письмо, которым Бразоль сопроводил рукопись ПСМ, переданную комитету сенатора Овермана в 1919 году, где упоминался адъютант Керенского, выкравший у военного министра и председателя Временного правительства книгу его тайных замыслов сгубить Россию), что в центральных органах всех дореволюционных демократических партий, так же как и в Совете народных комиссаров, одни евреи, и тут же предлагал списки их членов (с указанием имен, псевдонимов и национальности всех членов).

В свое время буклет (изданный для весомости на английском и русском языках) привлек внимание Джона Спарго, который с характерной для него методичностью показал, как стряпается ложь: имена русских деятелей «забываются», имена латышей на одной странице считаются латышскими, на другой еврейскими, списки пестрят именами евреев, никогда не состоявших в названных органах. «Все в этом буклете, – говорит Спарго, – и особенно полное пренебрежение к правде, типично для антисемитской литературы жалкой группки русских монархистов, еженедельно собирающихся в подвале церкви на молебен о восстановлении царской власти».[57 - John Spargo. The Jews and American Ideals, pp. 145–146.] Несомненно, члены Союза единения России, издавшего буклет, думали и говорили на одном языке, так что многие из них могли состряпать такой буклет. Но зная общественное рвение Бориса Бразоля (лидировать, выступать и направлять), изучив дух и слог всех его «списков», аннотаций, «параллелей» и «приложений», можно предположить, что буклет «Кто правит Россией?» его пера дело и что именно этот безымянный буклет сам он считал своей третьей «погромной» книгой.

Прошло более шести лет, прежде чем Генри Форд отреагировал на общественное мнение о его издательской деятельности и объявил тотальную «перестройку».[58 - В мае 1927 г. Форд при содействии своих эмиссаров (земляка-детройтца Эрла Дэвиса, бывшего ассистента генерального прокурора США, и Джозефа Палма, служащего в нью-йоркском отделении разведывательного управления, которые связались с вице-президентом Американского еврейского комитета Натаном Перельманом, бывшим конгрессменом) передал Луи Маршаллу, что хочет любой ценой положить конец всем выпадам и оскорблениям, которые его еженедельник нанес евреям; что он понял, что В. Камерон его попросту обманывал, а он сам и не догадывался, какую пагубу несли в себе статьи этого журналиста. На это Луи Маршалл посоветовал Генри Форду, во-первых, выразить «свое сожаление» в открытом письме, во-вторых, во всеуслышание просить прощения за причиненный ущерб, в-третих, дать заверение себе и окружающим, что подобные выпады не повторятся, и, наконец, найти способы хотя бы частичной компенсации оболганной стороне. Десять дней раздумывал автомобильный король над полученным советом и, наконец, попросил Луи Маршалла составить от его имени открытое письмо. Получив письмо через несколько дней, Генри Форд подписал его, «не изменив и буквы», и дал указание незамедлительно опубликовать его во всех отечественных и зарубежных газетах.] 8 июля 1927 года все газеты страны опубликовали «открытое письмо Генри Форда», в котором автомобильный король просил прощения, давал обещания, каялся и клял, в частности, тех, кто использовал его газету «для возрождения давно разоблаченного подлога и распространения так называемых “Протоколов сионских мудрецов”, которые… не что иное, как грубое измышление о тайном сговоре евреев мира, якобы разрабатывающих глобальные планы захвата промышленности и капитала».[59 - Полный текст письма см.: 1922 г. (Neil Baldwin, pp. 233–240).] Отказавшись от подложных ПСМ, Генри Форд, как человек честный, тут же отрекся и от «обманщика» Бразоля.[60 - «Меня обманули. С этим писателем мы больше дела не имеем». (Ernst Feder, «A German Visits Henry Ford», Living Age, October, 1930, p. 158).] На самом деле, если судить по датам писем, хранящихся в музее Форда и архиве Бразоля, их контакты завершились в конце 1924 года. В 1923 году Форд оплатил поездку Бразоля в Париж, чтобы тот приобрел у Н. А. Соколова письменные доказательства убийства царской семьи большевиками (Соколов занимался расследованием этого дела с 1919 года). Вместо материалов Бразоль привез в Дирборн самого Соколова, у которого Генри Форд, по совету Бразоля, купил все, что мог использовать в судебной тяжбе с Германом Бернштейном как доказательство ответственности евреев за убийство царской семьи.[61 - Robert Singerman, pp. 73–74; Anthony Summers and Tom Mangold, The File on the Tsar (New York: 1976), pp.173–175.]

На открытое письмо Генри Форда с радостью откликнулись карикатуристы, фельетонисты и люди с хорошим чувством юмора.[62 - Например, Эптон Синклер: Эптон Синклер. Дельцы. Автомобильный король Перевод М. Урнова. (М: Правда, 1986).] Но оно также положило начало изучению неприязненного отношения Генри Форда к евреям, всегда и откровенно враждебного в 1920-е годы, и все в общем сходятся на том, что гениальный индустриалист Генри Форд всю жизнь уверенно повторял то, во что верил преуспевающий фермер середины XIX века: мол, все зло идет из больших городов от финансистов, иноверцев, инородцев, обирающих тех, кто работает на земле. От массы ему подобных Генри Форда отличало только неукротимое желание (и неограниченные средства) донести свою веру до каждого дома на доступном языке. Успеху во многом способствовали послевоенная неустроенность в стране и чрезмерное прилежание по крайней мере двух сотрудников – личного секретаря Эрнеста Либольда (никто никогда не изучал природу его антисемитизма) и ведущего журналиста еженедельника В. Дж. Камерона, истово верующего в идею британских израилитов (англоизраилитов), доказывающих (с конца XVIII века), что подлинными потомками десяти колен Израилевых, взятых в плен ассирийским царем Саргоном II после падения Северного царства в 722–721 до н. э., являются британцы, а не евреи. Камерон считал евреев лжеизраильтянами и не жалел пера и чернил на разоблачение врагов своей веры.

В начале 1930-х годов ПСМ уже не занимали общественное мнение, они затаились в субкультуре пронацистских и близких им по духу антиправительственных организаций, а также среди несгибаемых ура-патриотов, а их первые глашатаи вернулись к своим основным занятиям: Генри Форд, поправляя финансовые дела и подпорченную репутацию, направил силу на выпуск новых марок машин и тракторов, д-р Хаутон расширил медицинскую практику,[63 - Who is Who Among Physicians and Surgeons (New York: 1938), p. 367.] преподобный Дж. Симонс занял пост директора семинарии в Риге, издавал журнал «Христианский работник» (на русском языке), работал в Красном Кресте.[64 - The Encyclopedia of World Methodism (Nashville: 1974), vol. II, pp. 2157-58.] Борис Бразоль тоже переключил свой задор на другие темы: работал юрисконсультом по русским вопросам при юридической фирме «Братья Кудерт» в Нью-Йорке, периодически служил в различных госучреждениях, нуждавшихся в «совете» по тем или иным «русским вопросам», несколько лет подряд читал лекции по криминологии, экономике и русской литературе в Колумбийском университете, писал, переводил,[65 - В 1927 г. Бразоль выпустил университетское пособие «Компоненты преступления», неоднократно переиздававшееся в Америке до середины 1970-х гг., написал работу об Оскаре Уайльде (1938 г.), удостоенную золотой медали Института литературы и искусства Франции и признанную сыном Уайльда лучшей из всего сказанного об отце. Он перевел сказки Пушкина (1936 г.), «Дневник писателя» Достоевского (1949 г.) и «Историю русского театра XVII–XIX вв.» Б. В. Варнике (1951 г.) и издал на русском языке десятка два брошюр, посвященных великим деятелям русской культуры.] основал Пушкинское общество в США, где до конца жизни выступал с речами, в которых «стремился дать в общедоступной, но стилистически выдержанной форме оценку творчества выдающихся русских мыслителей и художников слова».[66 - Читая его русские «речи», трудно представить, что они написаны человеком, еще недавно строчившим доносы, множившим клевету и похвалявшимся, что его три книги обошлись «им» дороже десяти погромов.] Но книг на политические темы он больше не издавал, разве что к сорокалетию трагической гибели царской семьи написал статью «Царствование Императора Николая II в цифрах и фактах (1894–1917 гг.)», которую исполнительное бюро ОМФ издало в 1958 году отдельной брошюрой, в количестве пять тысяч экземпляров по-русски и три тысячи по-английски.[67 - За последние годы эта брошюра выходила несколькими изданиями в России и Белоруссии и попала на множество сайтов в Интернете.] При этом он всю жизнь оставался активным участником (чаще всего президентом или вице-президентом) разнообразных антикоммунистических комитетов и организаций, в том числе Русско-финского союза борьбы с коммунизмом и Общероссийского Монархического Фронта.[68 - Майкл Сейерс и Алберт Кан приводят в своей книге рассказ о том, как в 1935 г. на встрече представителей различных антисоветских белоэмигрантских организаций Борис Бразоль более часа отчитывался о своей антибольшевистской деятельности и с особой гордостью говорил о «своем скромном вкладе» в кампанию протеста против признания США новой страны – Советской России. (Michael Sayers and Albert E. Kahn. The Great Conspiracy. The Secret War Against Soviet Russia. (Boston: Little, Brown and Company, 1946), pp. 344–345.] Подвизался Бразоль и в пронацистски ориентированной газете «Россия», которую основал и выпускал в Нью-Йорке в 1933–1941 гг. перебравшийся из Харбина полковник царской армии Николай Рыбаков. «Россия» широко освещала деятельность русских фашистов Китая и США, а в нерусскоязычных нью-йоркских газетах тем временем неоднократно «предполагали», что и Бразоль связан с русскими фашистами дома и за границей. Предположения были, скорее всего, обоснованными: ненавистник жидобольшевистского режима наверняка симпатизировал нацистскому режиму-«освободителю».[69 - Недавно опубликованные воспоминания летчика-испытателя Бориса Сергиевского и его племянника Адама Хохшилда как раз это и подтверждают; см.: Allan Forsyth and Adam Hochschild. Ai1922 г. rplanes, Women, and Songs. Memoirs of a Fighter Ace, Test Pilot, and Adventurer Boris Sergievsky (Syracuse University Press: 1999), pp. 245–246.] С нападением нацистской Германии на Советский Союз Бразоль начал атаковать Конгресс письмами протеста против ленд-лизовской помощи СССР.

Когда США вступили в войну, ФБР обратило внимание на деятельность Всероссийской фашистской организации (ВФО), очень активной, хотя и немногочисленной русской фашистской партии в США. В мае 1942 года в суде слушалось дело А. А. Вонсяцкого,[70 - John J. Stephan. The Russian Fascists. Tragedy and Farce in Exile 1925–1945. (Harper & Row, Publishers: 1978). На русском языке о Вонсяцком см: http://vnpr.borman.ru/biografy.htm.] «вождя» русских фашистов. Бориса Бразоля вызывали на слушания свидетелем. В своих показаниях Бразоль говорил о том, что никогда лично не встречался с графом Вонсяцким, хотя и вспомнил, что получил от последнего письмо где-то в середине 1930-х годов с предложением возглавить Братство русской правды в США.[71 - John J. Stephan, pp. 288, 291.] Подозревая Бразоля в профашистской деятельности, ФБР заинтересовалось его рукописным архивом в Библиотеке Конгресса, куда Бразоль передал его еще в 1939 году с указанием, что доступ к его сорока шести «коробкам» может быть разрешен не ранее 1953 года. Агентам ФБР потребовалось получить особое разрешение генерального прокурора страны, прежде чем Библиотека Конгресса предоставила им доступ к материалам Бразоля. Судебного разбирательства за этим не последовало.

В связи с окончанием Второй мировой войны, оккупацией центральной и восточной Европы советскими войсками, притоком в страну из Европы тысяч перемещенных лиц и нагнетанием холодной войны Америка снова оказалась в тисках «красного страха», получившего на этот раз название «эпохи маккартизма». В обстановке страха и подозрительности ПСМ снова оказались в ходу. По данным ФБР и ЦРУ, в распространении и разъяснении «параллелей» между ПСМ и современными событиями участвовали давно известные ура-патриоты, но на этот раз рядом с ними появились и новички, а именно советские агенты-провокаторы, подсказывавшие всем честным американцам, что евреи США работают на преуспеяние коммунистического режима не только в СССР и Европе, но, главное, в своей стране. Смертельные враги Бориса Бразоля оказались его достойными учениками. Он, похвалявшийся тем, что для всех «красных, розовых и прочих революционно настроенных каналий был и остается самым ненавистным врагом», на деле оказался их идеологически близким наставником. В 1920-е годы, передавая свой опыт борьбы с большевиками и либералами, Бразоль наставлял монархиста-единомышленника: «…разоблачить их жидовскую сущность – и все будет в порядке». Советские коммунисты применили его опыт не сразу, сначала присмотрелись к тому, как это делалось в нацистской Германии, потом и сами начали: разоблачили сначала «еврейскую сущность» Сланского в Чехословакии – и «все было в порядке», потом разоблачили ту же сущность отечественных «космополитов» – тоже «все было в порядке», применили тактику Бразоля в США – и все сорвалось. Мы не знаем, как реагировал Бразоль, узнав,[72 - В том, что Бразоль знал (хотя бы из книги Дж. Эдгара Гувера «Мастера обмана: о коммунизме в Америке и о том, как с ним бороться», 1956), что большевики ведут антиеврейскую пропаганду в США, можно не сомневаться. Борис Бразоль и Дж. Эдгар Гувер, директор ФБР в 1924–1972 гг., вместе начинали борьбу с большевиками в «ласковой комиссии», в последующие десятилетия Бразоль нередко писал Гуверу, напоминая о своих заслугах в этой борьбе.] кто делал с ним общее дело, может быть, вспомнил наставление любимого императора «нельзя чистое дело (то есть погромы) делать нечистыми руками (то есть путем подлога)» и пожалел, что в свое время вел борьбу с большевиками не тем оружием. А может быть, наоборот, потеплел к ним за то, что они пошли его путем и хоть поздно, но начали расправу с теми, с кем он призывал расправиться тридцать лет тому назад. А может быть, огорчился только из-за того, что даже соотечественники пользовались не его переводом ПСМ.[73 - Советские махинаторы, как и доморощенные «патриоты» Америки, распространяли ПСМ в переводе Виктора Марсдена, ставшем хрестоматийным в англоязычном мире.]