Сибирь: счастье за горами

Мы углубились в частный сектор. По пути сэнсэй рассказал мне, что надысь тот шаман заболел и уже было собрался помирать, но коллеги его отговорили.

– Сэнсэй, – тщетно воззвала я, – а вы уверены, что прямо сейчас надо идти туда? Девять утра, пожилой, не слишком здоровый человек… Что, если он рассердится?

– Ничего ему не сделается. – И сэнсэй уверенно вел меня дальше какими-то пыльными тропками в самое сердце темных избушек. – Ну рассердится, что с того? – И сэнсэй рассказал, что у того дедушки нету мобильника и позвонить предупредить не выйдет, потому что стоит ему взять в руки любой мобильник, как тот ломается, причем безвозвратно.

– А если стационарный телефон поставить? То же самое будет? – задумчиво спросила я.

– Какие тут стационарные телефоны! Ты, если что, не давай ему телефон в руки, покажи из своих. А то без телефона останешься.

Я всерьез задумалась, что если означенный дедушка такое делает с телефонами, то что может сделать с нами, разбуди мы его в неподходящее время… У шаманов ведь ненормированный рабочий день, и кто знает, может, он вообще только спать лег.

Между тем показались ворота, перед которыми на очень занятных столбиках была натянута веревка с голубыми ленточками, так что сразу было видно, кто тут живет. Жаль, я не догадалась сфотографировать эту «гирлянду».

Протащив меня через двор, сэнсэй застучал в дощатую дверь. На зов выглянул паренек и сообщил, что старый шаман давно уехал куда-то на поминки.

– Ага, а куда? – принялся расспрашивать сэнсэй. Он заявил, что это будет для меня очень познавательно – посмотреть, как работает шаман на поминках. Однако же выяснилось, что это далековато, к тому же, подумав, сэнсэй решил, что для меня начать с поминок – это плохая тема.

– Ладно, раз так, пойдем, я покажу тебе, где он работает. – И сэнсэй повел меня через огород к одноэтажной кирпичной постройке, стоящей на отшибе.

– Сэнсэй… а может… ну, может, нам подождать, когда он придет, а?

– Зачем? – пожал плечами сэнсэй. – Я знаю, где ключи лежат. Это очень интересно. Ты же хотела в музей? Там как музей!

Замечательное место, подумалось мне, можно держать ключи засунутыми под крыльцо. Я высказала это вслух, но сэнсэй только посмеялся:

– Да тут тащат все, что плохо лежит! Просто к нему-то точно никто не полезет.

Изнутри пристройка являла собою смесь районной амбулатории с избушкой бабушки-яги. Застеленная синей клеенкой кушетка соседствовала с целым шаманским «иконостасом» на стенах. Все вещи выглядели так, точно им и впрямь было не меньше сотни лет. Сэнсэй принялся объяснять, для чего нужно то или это. Не помню, чтобы мне довелось прослушать более увлекательную экскурсию. Но в ее разгаре обитая ватином дверь распахнулась и на пороге возник старый шаман собственной персоной.

Он оказался небольшого росточка сухоньким дедушкой с палочкой. Однако взгляд силой в двести лошадиных сил говорил о том, что непростой совсем это дедушка. Старый шаман зажег веточку можжевельника в металлической плошке. Мне жестом было указано на медицинскую кушетку, а сэнсэй уселся на стул для посетителей. Старый шаман одобрительно заметил, что ему по душе такие сознательные граждане – вот же в масках пришли. Я ответила, что мы в Москве научены.

Потом приятели-сэнсэи повели по-тувински разговор о том и о сем. Изредка старый шаман бросал на меня строгие взгляды поверх маски, от которых мне было не слишком уютно и все больше приходила в голову мысль, что тут всё наоборот: это не мне показывают старого мастера, а ему – меня. Наконец они обсудили все новости, и тут старый шаман вдруг категорически заявил мне: