Агрессия

Собственно, над разгадкой этой тайны Скаут и ломал голову за минуту до того, как начал накрапывать холодный дождик и мысли сталкера съехали на посторонние темы вроде свободы дождя и ветра, и на воспоминания о странном знакомстве с Мухой…

Вышли приятели два часа назад, как только забрезжил рассвет, топали по хорошо известной тропинке вдоль левого берега Вересни, но за это время успели добраться всего-то до старого мостика через речку, примерно на полпути от развалин Андреевки до утонувшей в лесах Иловницы. А все потому, что присматривались. Нет, не к местности, а друг к другу. Да еще ненужные размышления притормаживали.

Скаут заставил себя встряхнуться и резко взвинтил темп. Зачем? Да просто, чтобы переключиться. Раздумья и воспоминания хороши, когда сидишь в теплом баре или у костерка в приграничье. В зоне надо смотреть в оба и думать только о деле.

Тропинка поползла в горку, затем нырнула вниз по склону и оборвалась у заросшей молодняком, но все равно заметной просеки. Местечко было примечательно еще и тем, что просека отделяла сосновый лес от смешанного. Хороший ориентир. И опасный. Скаут не раз проходил этим маршрутом, и почти всегда просека у старого мостика становилась первым барьером. Если здесь не отдыхали ходоки или бойцы одной из местных бандитских группировок, то бродило зверье. Да не просто бродило, а стадом. На водопой, что ли? Скаут для себя так и не уяснил, почему безмерно расплодившееся в зоне отчуждения зверье всех мастей так любит эту дорожку.

Когда до опасного участка оставалось метров сто, Скаут сбросил темп так же резко, как взвинтил. Муха ориентировался на местности не хуже Скаута, поэтому никаких вопросов не задал. Дальше оба двинулись медленно и по возможности бесшумно.

Но незаметно прокрасться сталкерам не удалось, и это обернулось для них вполне ожидаемыми неприятностями. Как только они углубились в молодняк на просеке, над головами у них басовито прожужжали несколько пуль. Затем прилетели еще несколько, теперь с другой стороны. При этом треска выстрелов ходоки не услышали. Обстреливали сталкеров из бесшумного оружия.

Скаут упал на четвереньки и рванул вперед, уже не заботясь о маскировке. Муха падать не стал, просто пригнулся и бросился вправо, в самые густые заросли. Кусты и молодые деревца возмущенно заколыхались, и невидимые стрелки тут же полоснули из своего бесшумного оружия по зарослям справа. Пули срезали несколько веток и чисто срубили две молоденькие сосенки, но Муху не задели. Сталкер вновь продемонстрировал отменную реакцию. Срубленные ветки и верхушки еще не упали на землю, а Муха уже мелькнул где-то далеко впереди Скаута, почти за спасительным частоколом из старых берез.

Новые очереди выкосили часть молодняка практически над головой у Скаута. Сталкер вжался в землю. В ту же секунду из березняка донеслись наконец-то отзвуки нормальных выстрелов, затрещал «калаш». Стрелял явно Муха, но такое огневое прикрытие не улучшило положения Скаута. Один из стрелков продолжал «косить лес» над головой у Скаута, а потому сталкеру оставалось только ползти.

«Ползти, так ползти, – Скаут вновь поднялся на четвереньки и что было сил рванул к березняку. – Не застрять бы только. Вон, какие заросли…»

Скаут не застрял и вообще добрался до безопасного места без проблем. Заметив в траве свежие гильзы, понял, что можно подниматься, встал и замер в недоумении. Мухи на позиции не оказалось. Вот только что он стрелял, прикрывая товарища, и стрелял именно отсюда, и вдруг исчез.

Скаут с опаской оглянулся, снял с плеча автомат, осторожно щелкнул переводчиком огня и медленно, постоянно озираясь, двинулся вглубь березового леса.

В лесу царила подозрительная тишина – ни тебе выстрелов, ни других громких звуков, только шум дождя в листве. То есть скоротечный конфликт подошел к какому-то промежуточному финишу. К какому? Муха замочил стрелков и осматривает трофеи? Стрелки замочили Муху и теперь притаились, ожидая, когда появится Скаут?

За правильным ответом далеко идти не пришлось. Скаут сделал всего-то два десятка шагов, и его взгляду открылась «картина маслом».

Муха стоял на коленях, раскинув руки в стороны. А позади него стоял какой-то тип в камуфляжной куртке с капюшоном. Тип надежно фиксировал Муху, а для верности держал у горла сталкера окровавленный нож. Скауту бросилось в глаза, что нож выглядит знакомо, но в первый момент он не придал этому значения. И на то, что нож окровавлен, он не обратил внимания.

Скаут рефлекторно вскинул автомат, но в следующую секунду одумался и опустил ствол к земле. Человек, переигравший Муху, был мельче сталкера и прикрывался им очень грамотно. Срезать его и не зацепить Муху представлялось Скауту нереальным. Тем более, после долгого перерыва в стрелковых тренировках.

Незнакомец никак не отреагировал на телодвижения Скаута. Он, как и прежде, просто стоял, удерживая Муху «на кукане», и ни словом, ни жестом не прояснял своих намерений. Будто бы предлагал Скауту самому догадаться, чего он хочет.

«Нашел ясновидящего! Или что, есть какие-то подсказки? Какие?»

Скаут вновь перевел взгляд на клинок и вдруг понял, что подсказки действительно имеются. Первой подсказкой был нож. «Феллькнивен А-1». Такой же, как у самого Скаута, и такой же, как был у Мухи. Скаут опустил взгляд и обнаружил, что китайские ножны на поясе у Мухи пусты. Значит, этот нож принадлежал Мухе. Но теперь его держал неизвестный. И нож был окровавлен.

В голове у Скаута будто бы сложились кусочки пазла и получилась более-менее достоверная картинка. Муха пробрался в тыл к стрелкам и убил одного ножом. Но дальше ему не повезло. Второй сумел подловить лазутчика, обезоружил его и теперь держал на крючке. Зачем? Чтобы устроить показательную казнь? Или поменять Муху на что-нибудь ценное?

«Чего гадать-то? Надо просто спросить. Иначе вечно будем тут стоять».

– Чего ты хочешь, парень? – негромко спросил Скаут.

«Догадайся, – пришел ответ. – Парень…»

Именно так. Скаут не услышал ответ. Слова незнакомца прилетели сразу в извилины и обожгли, словно удар плетки. Представляете, плеткой по мозгам? Ощущение непередаваемое. Скаут поморщился, стиснул зубы и еще раз окинул взглядом фигуру человека, задержав взгляд на ноже.

«Не может быть, – мысленно ответил Скаут. – Это… ты?»

– Я, – вслух ответил человек.

– Твою мать, – хрипло проронил Муха. – Баба!

– Привет, сестренка, – Скаут вовсе опустил автомат. – Муха, расслабься! Свои.

– Баба! – Муха поморщился и сплюнул.

– Да не переживай ты, – усмехнулся Скаут. – Не баба тебя скрутила, а сам Смокер. Так тебе легче? Оля, может, уберешь ножик? Муха не карандаш, его точить не надо.

– Уберу, когда Муха остынет.

– Нет, ну баба же! – Миха Мухин больше не выглядел злым, теперь он выглядел просто огорченным.

– Вот заладил, – вздохнул Скаут.

– Умеешь ты выбирать напарников, – Ольга убрала нож, выпустила Муху из жесткого захвата и сделала пару шагов назад. – Вместе из дурдома сбежали?

– Это отдельная история, – махнул рукой Скаут. – Ты чего в нас стреляла? Обозналась, что ли?

– Нет, не обозналась, – Ольга усмехнулась и откинула капюшон. – Проверила, насколько вы в форме.

– Ну, и как?

– Годится.

– А еще мы из дурдома! – Скаут вздохнул и покачал головой. – Ты, Оля, в этом плане впереди на три корпуса.

– Блин, баба поимела! – Муха так и не поднялся с колен. Он по-прежнему сидел и теперь раскачивался из стороны в сторону, будто бы читая мантру. – Баба! Поимела!

– Спорный вопрос, – Ольга воткнула нож в землю в метре перед Мухой. – Но так и было задумано. – Ты что… неслучайно тут появилась? Искала нас?

– Тебя, – уточнила Ольга. – Но Муха тоже пригодится. Пусть отрабатывает, раз такой ловкий, и моего напарника грохнул. Есть дело, Скаут.

– Серьезное? – насторожился Скаут. – В форме-то я в форме, но год перерыва…

– Серьезное дело, Саша, – вдруг сказала Ольга.

Вообще-то, приемчик был запрещенный. Называть Скаута по имени не полагалось никому, даже самым близким товарищам. Они и не знали его настоящего имени. Никто не знал. До определенного момента даже старый друг Бибик не знал. Но от Ольги как скроешь имя? Она ж почти телепат. При желании Ольга могла выудить из памяти Скаута что угодно. Кроме того, имелся в далеком прошлом эпизод, когда они встречались, еще не будучи Смокером и Скаутом. Короче, обращение по имени в данной ситуации явно имело скрытый смысл. Ольга подчеркивала, что Скаут просто не сможет отказаться от дела, которое она хочет предложить. Как никогда не сможет он отказаться от своего настоящего имени. А потому не стоит тратить драгоценное время на уговоры и словесные маневры.

– Ну, понятно, – вздохнул Скаут. – Хотя бы в двух словах… просвети.

– Старый в беде, – подчеркнуто серьезно сказала Ольга.

– Вопросов больше нет, – заявил Скаут и тут же задал вопрос: – А почему я? В прошлый раз помощник из меня получился так себе… на два с минусом. С чего вдруг опять такое доверие?

– В прошлый раз ты ошибся, я знаю. И Бибик знает. Поэтому и дает тебе шанс реабилитироваться.

– Премного благодарен, – криво усмехнулся Скаут. – Ладно, с тобой, допустим, ясно. У тебя свой личный интерес к Старому, чисто женский. Но я-то в Старого не влюблен… давно и безнадежно.

– Сейчас в нос получишь, – Ольга строго взглянула на Скаута.