Взгляд сквозь солнце

Внезапно ее лицо приобрело страдальческое выражение. Потом она нахмурилась и спустя пару минут взглянула на меня немного виновато.

– Вспомнили? – спросил я.

– Нет, – призналась девушка. – Помню, что вошла в избушку, а потом… А потом вышла из нее и обнаружила, что на улице уже рассвело. Тут подбежали ваши сотрудники и сообщили, что меня не было два дня…

– И две ночи, – подтвердила Ира.

– И где вы были? – слегка нажал на потерпевшую Красавчик.

– Я же вам рассказала: вошла, вышла, и все… – Лена растерянно развела руками. – Извините, мысли путаются…

Я воспользовался моментом и мягко перехватил ее запястья. Она уже не сопротивлялась и покорно позволила закатать рукава своей куртки. На обоих предплечьях краснело по паре точек от внутривенных инъекций.

– Скажите честно, Лена, в последнюю неделю вам не доводилось прибегать к услугам медиков? – вежливо спросил я, указывая на следы от уколов.

– Нет. – Она удивленно посмотрела на свои руки.

– А друзья на каких-нибудь посиделках вас ничем предосудительным не угощали? – вмешался в беседу Красавчик.

– Я даже не курю, – без всякого возмущения ответила девушка, – а на то, чтобы через грязную иголку вливать в себя какую-то дрянь, не соглашусь под страхом смерти…

– Это правильно, – одобрил Красавчик. – Лучше принять несколько рюмок национального напитка, чем гробить здоровье на благо теневой экономики среднеазиатских республик.

– Я и не пью ничего, крепче сухого вина, если вы на это намекаете, – слабо улыбнувшись, ответила Лена.

– Да боже упаси! – воскликнул мой напарник. – Никаких намеков!

На самом деле он, конечно же, проверял все возможные версии, ведь то, что Лена не выглядела ни алкоголичкой, ни наркоманкой, вовсе не означало, что она таковой не являлась. В нашей практике не раз встречались внешне благополучные и даже уважаемые люди, которые исчезали на срок от пары дней до недели, а потом чудесным образом воскресали из небытия. При этом у них пропадали деньги и документы, а в памяти образовывались глубокие и необратимые провалы. Обнаружив таких любителей приключений, мы чаще всего сдавали их медикам, и те укладывали пострадавших еще на недельку – подлечиться от похмельного синдрома, отравления растворенным в алкоголе клофелином или от букета свежеприобретенных венерических болезней… Выбор курса лечения зависел от того, где мнимая жертва злодеев провела выпавшие из памяти дни и ночи.

В случае с Леной не было ни суррогатов алкоголя, ни пронырливых незнакомцев, которые предложили бы ей выпить из плохо закупоренной бутылки, а следы от уколов были единичными и на редкость аккуратными. Чем можно накачивать человека с интервалом в двенадцать часов, так чтобы он не приходил в себя, но по окончании процедур очнулся и спустя час-другой ушел своими ногами? Мои познания в фармакологии стыдливо молчали. Шанс это выяснить я решил предоставить экспертам, а сам вернулся к менее специальным деталям:

– Ира, ты записала момент появления Лены в доме?

– Я думала, ты никогда не спросишь, – с прохладцей ответила Ирина и включила повтор записи.

В избушке было очень темно, но чувствительная камера все же зафиксировала, как от дальней стены отделяется едва различимый силуэт. Сработавший датчик движения в ту же секунду зажег установленный нами для подсветки фонарь, и Лена прикрыла глаза рукой. К моменту включения света она стояла уже на самой середине дома. Никаких странностей в стене, от которой она начала свой маршрут, я не заметил. Стенка была, как и раньше, сплошной, а значит, за время нашего отсутствия никто никакой двери в ней прорезать не успел. Как в избушке оказалась Лена, оставалось загадкой.

– Та же история, что с автоматчиками, – словно отвечая на мой незаданный вопрос, заметила Ирина. – Шаг вперед – и ты в Севостьяновке, шаг назад – и ты у черта на рогах…

– Я пришла в себя, только когда зажегся свет, – прокомментировала фильм Лена. – Перепугалась до смерти…

– Мне кажется, что за нами следят, – неожиданно вмешался в нашу беседу Алексей.

Он указал вверх, и Красавчик тотчас прильнул к стеклу, рассматривая ясное голубое небо. Где-то, чуть левее очертаний первых городских построек, на высоте птичьего полета висела темная точка. Даже без бинокля было понятно, что так летать может только вертолет.

– Маршрут менять не станем, – сказал я. – В городе они будут вынуждены отказаться от помощи авиации, а с наземными группами мы как-нибудь разберемся.

– Я предлагаю нанести визит Сидорову, – вдруг высказался Красавчик. – В контору возвращаться пока небезопасно.

– Чем нам поможет майор? – задумчиво спросила Ира.

– Он засвидетельствует избавление нашей очаровательной спутницы от невзгод, и противник лишится главного козыря, – пояснил Красавчик. – Не знаю, какую организацию представляют враги, но поднимать шум они не намерены, это уже понятно, а значит, отбивать Элен у милиции не рискнут.

– Все зависит от того, насколько важные сведения может передать нам потерпевшая, – возразил я. – Извините, Лена, что говорю о вас в третьем лице.

Девушка вновь слабо улыбнулась и обхватила себя руками за плечи. Любой на ее месте чувствовал бы себя не лучшим образом. Объектом охоты быть неприятно, даже если тебя к этому готовили инструкторы лучшей диверсионной школы. Что же говорить об ощущениях обычной молодой женщины?

Алексей воспринял наши рассуждения как руководство к действию и вывел планер на дорогу, которая заканчивалась у крыльца Управления внутренних дел.

Сидоров прибыл на службу практически одновременно с нами. Его лицо, после сна еще слегка одутловатое, выражало неудовольствие. Это наверняка было вызвано тем, что мы застали его врасплох, да к тому же перед аудиенцией у начальства.

– Как вы меня нашли? – покосившись на Лену, спросил майор.

– Ты забыл, что мы телепаты? – Красавчик округлил глаза.

– Особенно ты, – огрызнулся Сидоров, – с примесью обормота…

– Ты же сам говорил, что по пятницам начинаешь рабочий день «на ковре» у генерала, – успокоил я майора. – Девица в машине…

– Я заметил, – Сидоров кивнул, – только тут одна загвоздка получается…

Он отвел меня в сторону и расстегнул потертый портфель.

– Вот рапорт от гаишников… – Майор вынул несколько листков и пачку довольно приличных фотографий.

На снимках красовалась искореженная груда металла, которая, по всей видимости, когда-то была автомобилем. Вторая фотография запечатлела «море крови» и лежащий посреди него труп. На третьей тело было заснято крупным планом. Я внимательно всмотрелся в черты лица погибшего человека и в сомнении потер подбородок.

– Вот протокол. – Сидоров протянул мне первый из листков. – Вот здесь. Читай.

– Женщина, двадцать восемь – тридцать… рост… волосы светлые, лицо овальное, глаза голубые… Похожа, конечно, но…

– Ты до конца дочитай, – предложил майор.

Я прочел фамилию погибшей и вынул из кармана документы нашей новой знакомой.

– Полная тезка, – согласился я с сомнениями Сидорова. – И похожа, как сестра. Странно…

– Не то слово. – Майор отнял у меня свои бумаги и сложил их обратно в портфель. – Я тебе ничего не показывал!

– Само собой, – ответил я. – А копий с документов погибшей у тебя нет?

– Хватит с тебя протокола, – заупрямился Сидоров, – и так слишком много узнал.

– Снова чекисты насели? – предположил я.

– Угадал, – мрачно ответил майор. – Лезут прямо под руку. За день второе дело отбирают…

– А почему стражи дорожного порядка начали теребить и тебя, и ФСБ? Разве в этом происшествии есть криминал? – спросил я немного удивленно. – Это не обычная авария?