100 великих наград мира

«Родина» этой высокой награды – небольшой бурятский город Бабушкин, расположенный на южном берегу Байкала. До 1941 г. этот город носил название Мысовск. Именно там 11 февраля 1920 г. был подписан приказ № 9 главнокомандующего войсками Восточного фронта Генерального штаба генерал-майора С.Н. Войцеховского и начальника штаба фронта Генерального штаба генерал-майора С.А. Щепихина, учреждавший особый памятный знак «в воздаяние исключительных опасностей и трудов, понесенных войсками Восточного фронта в беспримерном походе с берегов Иртыша за Байкал».

Этот поход продолжался с ноября 1919-го по март 1920-го. Отступающая Белая армия под командованием генерала В.О. Каппеля, а после его смерти – С.Н. Войцеховского, двигалась вдоль Транссибирской магистрали, которую полностью контролировали чехи. Огромное (три тысячи верст) расстояние, лютые морозы, преследовавшая по пятам Красная армия, красные партизаны, многочисленные восстания в тылу, отсутствие медикаментов… Из 350 тысяч бойцов армии до Забайкалья удалось дойти лишь 30 тысячам, половина из которых была больна тифом. Великий Сибирский поход стал своего рода символом конца Гражданской войны на востоке России. И одновременно символом удивительного мужества и целеустремленности многих его участников.

Прообразом знака стал существовавший с августа 1918-го знак «За 1-й Кубанский (Ледяной) поход». Его вид был в белых войсках востока России хорошо известен – в рядах армии Войцеховского воевали и те, кто успел до этого послужить у Деникина. Внешне знаки различались только тем, что на «сибирском» знаке меч, пересекавший терновый венец, был золотым, а на «кубанском» – серебряным. Но интересно различие в названиях этих наград. «Кубанский» всегда именовался просто знаком, а «сибирский» получил длинное официальное обозначение – Знак Отличия Военного ордена «За Великий Сибирский поход». Между тем Знаком Отличия Военного ордена до 1913 г. именовался Георгиевский крест. Значит, «сибирский» знак целенаправленно создавался именно как разновидность Георгиевских наград, которых к тому времени было уже немало (орден, оружие, крест, медаль).

Знак Отличия Военного ордена «За Великий Сибирский поход»

Пункт 6 Положения о знаке подчеркивал: «Число Кавалеров Знака Отличия ограничено числом лиц, вышедших в Забайкалье в составе частей Восточного фронта; прочие отряды, вышедшие позднее, равно как и отдельные лица, приобретают право ношения Знака только лишь по собственному приказу командующего войсками». Все участники боев носили знак на Георгиевской ленте, все прочие лица, бывшие в походе, – на Владимирской. Носился знак на груди правее всех медалей, но левее Георгиевского креста. Знак считался наследственным и передавался старшему в роде по мужской линии.

Первые награждения знаком состоялись 27 апреля 1920 г. Знаком № 1 на Георгиевской ленте был награжден Сергей Николаевич Войцеховский – человек удивительной судьбы. Уроженец Витебска, закончивший Первую мировую в чине подполковника, он стал впоследствии генерал-лейтенантом Белой армии, а эмигрировав в Чехословакию, получил чин генерала армии. В 1945 г. генерал был арестован в Праге, осужден и умер в советском лагере шесть лет спустя. Войцеховский оказался единственным из первой пятерки обладателей Знака, кому суждено было закончить дни на родине. Кавалер знака № 2 Константин Вячеславович Сахаров скончался в 1941 г. в Германии, знака № 3 Григорий Афанасьевич Вержбицкий – в 1942 г. в Китае, знака № 4 Сергей Арефьевич Щепихин – в 1948 г. в Чехословакии, знака № 5 Виктор Александрович Брендель – в 1969 г. в США. Наиболее выдающийся набор наград из этих военачальников был у Г.А. Вержбицкого – за Первую мировую он удостоился ордена Св. Георгия 4-й степени, Георгиевского оружия и Георгиевского креста 4-й степени с лавровой ветвью, а за Гражданскую войну получил «колчаковский» орден Св. Георгия 3-й степени.

История фалеристики знает и человека, удостоенного сразу двух почетнейших наград «Белого Дела» – знаков за 1-й Кубанский и Великий Сибирский походы. Участником двух этих походов был полковник (с марта 1920 г. генерал-майор) Дмитрий Николаевич Сальников (1882–1945). Стоит отметить, что этот доблестный офицер прекрасно проявил себя также на Русско-японской и Первой мировой войнах – был отмечен орденами Св. Станислава 3-й и 2-й степеней с мечами, Св. Анны 4-й, 3-й и 2-й степеней с мечами, Св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом и Георгиевским крестом 4-й степени с лавровой ветвью.

Со временем строгие правила награждения знаком были подкорректированы. Так, уже с 13 июля 1920 г. право его ношения было распространено «на всех служивших в Добровольческих Российских войсках и Армиях Адмирала Колчака с 1918 г. по день кончины адмирала Колчака, 7-е февраля 1920 г., и сражавшихся с большевиками в Сибири».

Таким образом, из награды за конкретную операцию знак «За Великий Сибирский поход» стал наградой за участие в Гражданской войне на востоке России на стороне белых. Однако на практике это означало, что право на почетный знак дополнительно получили всего около трех тысяч человек, сражавшихся в небольших отрядах и вышедших в Забайкалье на месяц-два позже, чем основные силы Войцеховского.

Точное число награжденных знаком неизвестно. В теории на награду могли претендовать примерно 18–20 тысяч человек, но в условиях хаоса, царившего в 1920–1921 гг. на Дальнем Востоке, организация производства знака была делом крайне трудным. Часто все ограничивалось тем, что награжденному выдавалась копия соответствующего приказа. Для людей, которые были удостоены знака, но не получили его и не могли заказать у частного ювелира, 16 июня 1921 г. был введен шеврон из Георгиевской ленты углом вверх на левом рукаве выше локтя. Но, по свидетельству современника, носили такой шеврон «далеко не все, имеющие на это право, а только та часть их, что либо очень уважала этот знак отличия, либо любила красоту».

Орден Святителя Николая Чудотворца

Одна из самых почетных и редких боевых наград Белого движения была учреждена 30 апреля 1920 г. Правителем Юга России генерал-лейтенантом бароном Петром Николаевичем Врангелем. Необходимость в учреждении собственного ордена назрела в белых армиях Юга России уже давно – ведь они вели активные боевые действия, генералы, офицеры и солдаты совершали на поле брани многочисленные подвиги, а награждать их было фактически нечем: по негласному уговору, упраздненные советской властью в 1917-м ордена императорской России для поощрения отличившихся во время братоубийственной войны не применялись (единственное исключение – Донская армия). Существовали лишь знаки для награждения всех участников отдельных сложных боевых операций («За 1-й Кубанский (Ледяной) поход», за поход Яссы – Дон отряда М.Г. Дроздовского и другие). Еще раз подчеркнем, что этот закон распространялся только на южные Белые армии, в других регионах дело обстояло иначе. Например, в войсках под командованием А.В. Колчака применялось награждение самым почетным «старым» орденом – Святого Георгия.

Самой распространенной боевой наградой в Вооруженных Силах Юга России, подчиненных А.И. Деникину, было производство в очередной (или внеочередной) чин, иногда осуществлявшееся в течение нескольких дней (т. е. офицер мог быть произведен из корнетов сразу в поручики, штабс-ротмистры и ротмистры). В мемуарах барон П.Н. Врангель свидетельствовал: «В армиях ген. Деникина боевые подвиги награждались исключительно чинами. При беспрерывных боях многие получили в течение двух лет несколько чинов, и в штаб-офицеры и даже в генералы попадали совсем юноши. Являясь по своему чину кандидатами на высшие должности командиров частей и высших соединений, они не обладали ни достаточной зрелостью, ни должным опытом. Необходимо было кроме чинов ввести в армии другой вид боевых отличий».

Орден Святителя Николая Чудотворца

Таким отличием и стал первый собственно «белый» орден, учрежденный Врангелем сразу после вступления им в командование Вооруженными Силами Юга России (вскоре они были переименованы в Русскую армию). 30 апреля 1920 г. появился приказ № 3089, гласивший:

«Тяжкая борьба за освобождение России от захвативших власть насильников продолжается.

В этой борьбе доблестные воины Вооруженных Сил Юга России проявляют исключительные подвиги храбрости и мужества и беззаветного самоотвержения, памятуя, что “ВЕРОЙ СПАСЕТСЯ РОССИЯ”.

Для увенчания славой героев и увековечения их в памяти потомков, учреждаю орден во имя Святителя Николая Чудотворца, постоянного молитвенника о Земле РУССКОЙ».

Тогда же было опубликовано «Временное положение об ордене Св. Николая Чудотворца», подписанное генералом от инфантерии Экком, генерал-лейтенантами Киселевским и Архангельским, генерал-майором Ползиковым и полковником Мезерницким, и создана Кавалерская дума, которая должна была тщательно изучать обстоятельства совершенного награжденным подвига и подавать свое мнение Главнокомандующему, который утверждал награждение. Право вручать орден было также у самого Главнокомандующего.

Во многом орден Святителя Николая Чудотворца не был характерен для традиционной русской наградной системы. Во-первых, он имел две степени, в то время как большинство русских орденов имели одну, три или четыре степени (впрочем, 1-й степенью ордена Святителя Николая не был награжден никто, и кресты этой степени даже не чеканились). Во-вторых, орден не имел звезды, обычно полагавшейся к высшей степени, да и выглядел по сравнению с другими чрезвычайно скромно и даже сурово. Это и неудивительно, ведь он изготавливался не из драгоценных металлов, каждый грамм которых был тогда на счету, а из обычного железа. Кроме того, это был второй «демократичный» по статусу русский орден (после «солдатской» версии ордена Св. Георгия 1917 г., которым были награждены всего два человека) – им могли награждаться не только генералы и офицеры, но и солдаты. Впрочем, для того чтобы быть представленным к этому ордену, солдат должен был быть кавалером Георгиевского креста не ниже 3-й степени, т. е. уже зарекомендовать себя отменным храбрецом. Да и вообще, как мы убедимся ниже, награждение нижних чинов орденом Святителя Николая было делом чрезвычайно редким.

Согласно пункту 8-му «Временного положения», «орденом Святителя Николая Чудотворца может быть награжден лишь тот, кто, презрев очевидную опасность и явив доблестный пример неустрашимости, присутствия духа и самоотвержения, совершит отличный воинский подвиг, увенчанный полным успехом и доставивший явную пользу».

Пункт 5-й «Временного положения» описывал орден Святителя Николая так: «Орден Св. Николая Чудотворца – железный крест, темный, носимый на ленте национальных цветов (бело-сине-красной). Размер 1-й степени – соответствующий ордену Св. Георгия 3-й степени, а 2-й степени – того же ордена 4-й степени. На лицевой стороне в обруче вокруг изображения Св. Николая Чудотворца – надпись: “ВЕРОЙ СПАСЕТСЯ РОССИЯ”. На обратной стороне выгравирована дата учреждения ордена. Для лиц нехристианского вероисповедания вместо изображения Св. Николая Чудотворца – Государственный герб».

Крест 1-й степени носился на шейной ленте ниже ордена Святого Георгия 3-й степени, но выше всех прочих наград (как мы помним, это имело только теоретическое значение – на практике 1-й степени не было ни у кого). Крест 2-й степени носился на левой стороне мундира левее ордена Святого Георгия, но правее всех других орденов. Тем самым подчеркивался исключительно высокий боевой статус новой награды. Награжденный орденом офицер производился в следующий чин. Солдат, награжденный 2-й степенью, производился в подпрапорщики, а 1-й степенью – в подпоручики.

Первое награждение первым «белым» орденом произошло уже через месяц после его учреждения, 26 мая 1920 г. Тогда приказом Главнокомандующего ВСЮР № 3241 ордена Святителя Николая Чудотворца 2-й степени был удостоен поручик 3-го отряда 1-го танкового дивизиона Г. Любич-Ярмолович-Лозина-Лозинский. Отряд, в котором воевал этот офицер, состоял из пяти пушечных и трех пулеметных танков. В ночь на 25 мая «белые» танки скрытно подошли к позициям красных, смяли четыре ряда проволочных заграждений и, невзирая на яростный ответный огонь орудий и обстрел с бронепоезда, захватили железнодорожную станцию Новоалексеевка, что способствовало прорыву всех подчиненных П.Н. Врангелю вооруженных сил в Северную Таврию. Танк «Генералиссимус Суворов», которым командовал Любич-Ярмолович, захватил у красных пушку, из которой экипаж тут же открыл огонь по отступающему противнику.

Офицер А.Трембовельский, участвовавший в том бою и 2 августа 1921 г. тоже удостоенный ордена Святителя Николая Чудотворца, вспоминал: «В тот же день (25 мая) около 5 часов вечера… мы, танкисты 3-го отряда, выстроились на перроне станции Новоалексеевки для встречи прибывающего Главнокомандующего. Вскоре подошел поезд. Из вагона вышел в темно-серой черкеске генерал Врангель… Поздоровавшись с нами, Главнокомандующий поблагодарил нас за лихость и безупречное выполнение возложенной на нас задачи, доказательством чего служит пожалование высшей награды первому в Русской Армии офицеру. Генерал Врангель пригласил поручика Г. Любич-Ярмоловича в салон-вагон, где собственноручно приколол к его груди орден Св. Николая Чудотворца, после чего чины штаба и Главнокомандующий выпили шампанское за лихость Первого Кавалера Ордена». Другой мемуарист, А.А. Валентинов, вспоминал, что сам герой при этом «сильно конфузился, стесняясь, видимо, все время своего рабочего перепачканного костюма».

Одновременно Г. Любич-Ярмолович-Лозина-Лозинский был произведен в чин штабс-капитана. Этому мужественному офицеру было суждено войти в историю не только как первому кавалеру ордена Святителя Николая Чудотворца, но и как первому российскому танкисту, представленному к боевой награде (во время Первой мировой войны танков на вооружении русской армии еще не было, а о подвигах, совершенных советскими танкистами на Гражданской войне, историкам ничего не известно).

Второе награждение последовало 22 июня 1920 г., когда орден получил начальник авиации Русской армии генерал-майор В.М. Ткачев. 11 июля 1920 г. состоялось первое массовое награждение 2-й степенью ордена Святителя Николая Чудотворца. Тогда ордена удостоились командующий 2-й армией генерал Улагай, командиры 1-го, 2-го и Сводного корпусов Русской армии генерал-лейтенант А.П. Кутепов, генерал-майор Я.А. Слащёв-Крымский и генерал-лейтенант П.К. Писарев, начальники Дроздовской и Корниловской дивизий генерал-майоры В.Л. Витковский и Н.М. Скоблин и некоторые другие старшие офицеры «именных» частей Русской армии – Корниловских и Дроздовских.

Дальнейшие награждения орденом Святителя Николая Чудотворца «уложились» в три месяца – август, сентябрь и октябрь 1920-го. Наиболее массовыми были награждения 16 сентября и 7 октября. Орденом награждались за храбрость и мужество как штаб-офицеры (подполковники и полковники), так и обер-офицеры, обычные строевики, «рабочие лошадки» любой войны – скромные подпоручики, поручики и штабс-капитаны. Среди награжденных было и два нижних чина – младший урядник 1-го Генерала Маркова пехотного полка Александр Лысенко (16 сентября 1920 г.) и старший урядник из вольноопределяющихся Черноморского дивизиона Сергей Ветлица (7 октября 1920 г.)

Последними на территории России удостоились ордена Святителя Николая Чудотворца пятеро морских офицеров – адмирал Н.К. Машуков, капитаны 2-го ранга Б. Карпов, С. Веревочкин, Б. Новиков и старший лейтенант Р. фон Вирен. Они были награждены за образцовую подготовку эвакуации Русской армии из Крыма. Приказ об их награждении Врангель подписал 5 ноября 1920 г., а через 11 дней корабли Белого Черноморского флота унесли остатки выбитой советскими войсками из Крыма Русской армии в изгнание. Все дальнейшие награждения орденом происходили уже в эмиграции (первые состоялись 2 декабря 1920 г.). На протяжении всего 1921-го и первой половины 1922 гг. крест Святителя Николая Чудотворца 2-й степени вручался офицерам за боевые подвиги, совершенные во время боевых действий в Северной Таврии и Крыму. Именно в 1921-м, 15 ноября, в первую годовщину эвакуации из Крыма, согласился принять от Кавалерской думы крест 2-й степени автор идеи и учредитель ордена – барон П.Н. Врангель. Как свидетельствует постановление Кавалерской думы, орден был вручен ему «за неоднократные боевые исключительные подвиги, личную беззаветную храбрость и мужество, известные всей Армии, и частое личное руководство боевыми операциями, дававшее всегда полную победу Армии над противником».

12 июня 1922 г. история ордена Святителя Николая Чудотворца завершилась. Барон П.Н. Врангель подписал приказ № 268, согласно которому креста 2-й степени были удостоены подпоручик 2-го конного артиллерийского дивизиона Виктор Добровольский и хорунжий Уманского казачьего полка Калина Дорофеев. Эти офицеры стали последними кавалерами ордена, чья история уложилась всего в два с небольшим года…

Всего в 1920–1922 гг. ордена Святителя Николая Чудотворца было удостоено 337 человек. Среди них было 23 генерала, 298 офицеров (большинство из них в чине полковника) и 16 нижних чинов – кроме упомянутых выше Александра Лысенко и Сергея Ветлицы, старший пулеметчик бронеавтомобиля Василий Михайлов, фельдфебели Петр Алехин и Николай Морозов, вахмистры Иосиф Низовкин и Макар Летучев, старшие унтер-офицеры Степан Федотов и Иван Хабленко, старший фейерверкер Борис Тиханенко. Кроме того, орденом было награждено четыре юнкера – Евстафий Гаврилов, Михаил Долгачев, Петр Бондарев и Николай Башмаков.

Из 337 кавалеров первого и единственного «белого» ордена 23 погибли в боях еще в 1920 году, а большинство остальных окончило свои дни в эмиграции. Однако были и другие примеры. Так, кавалер ордена Святителя Николая Чудотворца № 2 и первый генерал, удостоенный этой награды, Вячеслав Матвеевич Ткачев, был арестован в 1944-м в Белграде советской военной контрразведкой за «сочувствие международной буржуазии и терроризм». После освобождения из советского лагеря он жил в Краснодаре, где и закончил свои дни в марте 1965 г., в возрасте восьмидесяти лет.

В истории России ордену Святителя Николая Чудотворца суждено было остаться как самой лаконичной и суровой по дизайну боевой награде. К тому же это единственный русский орден, материалом для изготовления которого служило простое железо.

Орден Трудового Красного Знамени

Орден Трудового Красного Знамени – второй по времени учреждения советский орден. Идея его учреждения стала логичным продолжением истории множества трудовых орденов, которые были учреждены в начале 1920-х гг. в советских республиках. До учреждения Советского Союза ордена, предназначенные для награждения за ударный труд, появились в пяти государствах: РСФСР (апрель 1920 г.), Грузии (1921 г.), Хорезмской Социалистической Советской Республике (февраль 1922 г.), Азербайджане и Украине (апрель 1922 г.). Но и после создания СССР (это произошло 30 декабря 1922 г.) подобные ордена продолжали учреждаться в Закавказской Социалистической Федеративной Советской Республике (январь 1923 г.), Армении (март 1923 г.), Белоруссии (октябрь 1924 г.), Узбекистане (декабрь 1925 г.), Туркмении (февраль 1926 г.) и Таджикистане (апрель 1930 г.)

Тем не менее объединенной стране был необходим общий орден, который мог бы вручаться всем трудящимся независимо от места их проживания. Поэтому 7 сентября 1928 г. Постановлением ЦИК и СНК СССР был учрежден общесоюзный орден Трудового Красного Знамени (или, как его называли сначала, орден «Трудовое Красное Знамя»). Его название было заимствовано у одноименного ордена РСФСР, существовавшего с декабря 1920 г. Автором первого варианта ордена стал художник В.К. Куприянов. Орден носился на левой стороне груди и размещался после ордена Красного Знамени.

Однако, несмотря на то что проект ордена был разработан весьма оперативно, его изготовление на Монетном Дворе наладить никак не могли. В итоге на рубеже 1920—1930-х сложилась парадоксальная ситуация: орден Трудового Красного Знамени СССР формально существовал, а на самом деле его обладателям попросту нечего было вручать. В итоге первым кавалерам продолжали вручать трудовые ордена союзных республик в зависимости от того, в какой именно местности они проживали.

Орден Трудового Красного Знамени 1928 и 1936 гг.

И только через 3 года (!) после учреждения ордена, в 1931-м, была отчеканена первая партия орденов, сразу же получившая прозвище «Треугольник». Первыми награжденными орденом Трудового Красного Знамени СССР стали механики Военно-Воздушных Сил В. Федотов, А. Шелагин и М. Квятковский. Они были удостоены второго советского ордена за активное участие в спасательной экспедиции по розыску дирижабля «Италия», потерпевшего аварию в районе Северного полюса. А орден Трудового Красного Знамени СССР № 1 «ушел» на ленинградский завод «Красный Путиловец» в связи с его 125-летием. В 1932 году орденом Трудового Красного Знамени был награжден экипаж советского ледокола «Александр Сибиряков», который впервые в истории за одну навигацию прошел весь Северный морской путь.

К ноябрю 1932 г. Монетный Двор успел отчеканить 3674 ордена Трудового Красного Знамени. Но история «первой версии» этого ордена оказалась очень короткой – он просуществовал всего лишь пять лет. Было вручено чуть больше 2 тысяч орденов образца 1931 г. Уже в 1936 году орден Трудового Красного Знамени в корне изменил свой облик. Фактически это была совершенно новая награда, сохранившая название и статут своей предшественницы.

Орден Трудового Красного Знамени образца 1936 г. был разработан ленинградским художником В.В. Голенецким. Он представлял собой знак в виде развернутого красного знамени, покрытого рубиново-красной эмалью с надписью «СССР», ниже которого по окружности размещалось изображение зубчатого колеса с надписью по ободу «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» Во внутренней части зубчатого колеса размещался позолоченный венок из дубовых листьев, в центре которого изображалась плотина гидроэлектростанции и железнодорожный мост через реку, на фоне которых – накладные позолоченные серп и молот. В нижней части ордена находился венок из двух рядов колосьев пшеницы. Этот внешний вид орден Трудового Красного Знамени сохранил на пять с половиной десятилетий…

До начала Великой Отечественной войны в СССР было произведено более 8 тысяч награждений орденом Трудового Красного Знамени. Эта награда, в просторечии прозванная «Трудягой», котировалась очень высоко – в «Табели о рангах» советских орденов она следовала сразу же за орденом Красного Знамени. В 1941–1945 гг. орденом Трудового Красного Знамени было награждено около 21 500 человек. Это были те, кто, не жалея себя, ковал Победу в тылу.

Награждались этим орденом и граждане других государств. Например, 9 февраля 1945 г. кавалером ордена Трудового Красного Знамени стал второй секретарь посольства Великобритании в СССР Артур Бирс – с формулировкой «за успешную работу при переговорах между руководителями Советского Союза и Великобритании во время Тегеранской конференции и при их последующих встречах». Под «успешной работой» подразумевался синхронный перевод – именно Бирс был переводчиком Черчилля во время его встреч со Сталиным. Получила «Трудягу» и жена У. Черчилля Клементина, которая занималась во время войны оборудованием госпиталей.

Согласно статуту, орденом Трудового Красного Знамени могли награждаться также учреждения и предприятия. В 1950—1980-х гг. эту награду получили множество советских институтов, заводов, театров, киностудий, газет и журналов. Редко, но награждались этим орденом и воинские части (например, 19-я Воронежско-Шумилинская орденов Суворова, Красного Знамени и Трудового Красного Знамени стрелковая дивизия).

Как и большинство советских наград, орден Трудового Красного Знамени мог вручаться неоднократно. Максимальное количество этих орденов – шесть – получили три человека: один из создателей советской оптической промышленности Николай Максимович Беляев, Александр Константинович Протазанов, в 1969–1983 гг. возглавлявший Восточно-Казахстанский обком КПСС, и Николай Николаевич Смеляков, в 1959–1987 гг. бывший заместителем министра внешней торговли СССР.

Пять орденов Трудового Красного Знамени имели 19 человек, среди которых преобладали крупные производственники и ученые, а вот представителей творческой интеллигенции было только двое – главный редактор газеты «Советская культура» А.В. Романов и узбекская танцовщица Т. Ханум. Среди обладателей четырех орденов Трудового Красного Знамени – балерины Г.С. Уланова и Н.М. Дудинская, знаменитый стахановец-железнодорожник П.Ф. Кривонос, писательница М.С. Шагинян и патриарх Московский и всея Руси Алексий I.

Интересно, что среди лидеров Советского Союза многократных кавалеров «Трудяги» замечено не было. Вероятно, потому, что для них этот орден был недостаточно «статусным». Например, славившийся своей любовью к разнообразным наградам Л.И. Брежнев не имел вообще ни одного такого ордена. У Ю.В. Андропова и К.У. Черненко, возглавлявших СССР в 1982–1985 гг., было по три ордена Трудового Красного Знамени, у главы советского правительства Н.И. Рыжкова и единственного вице-президента СССР Г.И. Янаева – два, у Н.С. Хрущёва и М.С. Горбачёва – по одному. Два ордена Трудового Красного Знамени было у первого президента России Б.Н. Ельцина.

Задумывавшийся как главный и единственный трудовой орден СССР, со временем орден Трудового Красного Знамени стал лишь одной из многих трудовых наград страны и постепенно «потерялся» в окружении таких наград, как орден «Знак Почёта» (1935), звание Героя Социалистического Труда (1939), медалей «За трудовую доблесть» и «За трудовое отличие» (1939), ордена Трудовой Славы (1974)… Статуты этих наград во многом повторяли друг друга, и в последние годы существования СССР понять, почему тот или иной человек удостоен именно ордена Трудового Красного Знамени, а не, скажем, Трудовой Славы, было уже невозможно.

Последним награжденным орденом Трудового Красного Знамени в истории СССР был заведующий кафедрой Российской Академии театрального искусства Министерства культуры РСФСР Иоаким Георгиевич Шароев. Он был награжден согласно Указу Президента СССР от 21 декабря 1991 года «за заслуги в развитии советского музыкального и эстрадного искусства».

История второго советского ордена завершилась вместе с историей Советского Союза. На 1 января 1995 г. было совершено 1 224 590 награждений орденом Трудового Красного Знамени.