Закон Единорога

– Но ничего! В первом же городе я непременно повторю эксперимент. – Последняя фраза великого экспериментатора была встречена всеобщим молчанием.

– Это знамение, – робким басистым шепотом прервал тишину из своего угла Ролло, испуганно созерцавший алхимика. – Все мы сгорим в этом нечистом пламени. Недаром говорил наш кюре, что близок последний день, – мрачно завершил он.

– Господи, погляди на этого тупицу! – воздел руки вверх Деметриус. – Какое невежество! Мое открытие – шаг к будущему могуществу человека.

Люка, хмуро молчавший все это время, неожиданно произнес:

– Земля – всего лишь игрушка в лапах Дьявола, и мнимое могущество человека – одна из его козней.

– Не надо, Люка, – взяла его за руку Эжени. – Видишь, господин алхимик очень устал. Давайте я лучше принесу вам поесть.

Клоун исподлобья глянул на обеспокоенную девушку, став при этом неуловимо похожим на большого черного ворона.

«А они – престранная пара, – мелькнуло у меня в голове. – Надо будет приглядеться к этому Люка поближе».

– Я говорю правду, – угрюмо буркнул он, вырывая руку у Эжени.

Между тем почтенный Деметриус стал озадаченно озираться по сторонам. На его лице появилось недоуменное растерянное выражение. Казалось, он только сейчас осознал, что сидят в какой-то повозке и окружают его почти сплошь незнакомые личности.

– Винсент, кто все эти люди? – искренне удивляясь результату своих наблюдений, он обвел глазами наше пестрое общество.

– Милейший Деметриус! Это – лучшие циркачи во всей Франции. – Бельрун широким жестом заправского конферансье обвел присутствующих. – Позвольте представить вам их. Железный Ролло! Способен завязать железный прут в узел за то же время, за которое булочник сворачивает крендель! Силен, как бык!

Жано, польщенный похвалой, расправил плечи и кивнул.

– Умен так же! – завершил свою блиц-характеристику Бельрун. – Непобедимый боец по прозвищу Черная Рука!

Винсент округлил глаза и с деланным ужасом продолжал:

– Способен убить человека одним пальцем! Каждый раз перед выступлением мне на коленях приходится умолять не делать этого… Его ученик Сэнди, по совместительству – наш возница. Аридель, женщина-кентавр, приемная дочь царицы Ипполиты. – Голос Винсента заметно потеплел. – Родом из Энейкура, звать Эжени. Чудесная девушка и непревзойденная наездница!

Эжени слегка порозовела и приветливо улыбнулась алхимику, благосклонно слушавшему представление Бельруна.

– Рядом с ней – Люка Руж. Человек-птица, человек-паук! Может все! Самый веселый клоун на площади и самый грустный человек вне ее…

Деметриус, вспомнив о хороших манерах, привстал и вежливо поклонился.

– Приветствую вас, господа! Но, Винсент, что ты делаешь среди этих добрых людей?

– Я? Всего понемножку. – Он ловко обвел рукой вокруг головы магистра алхимии и, продемонстрировав собравшимся куриное яйцо, протянул его своему учителю, удивленно вскинувшему брови. Эжени радостно зааплодировала фокусу. – Угощайтесь. Вареное.

– Как?! – опешил ученый Деметриус. – Ты, воочию узревший свет истины, – бродячий циркач?

– Я иду своим путем, учитель, – немного грустно усмехнулся Бельрун. – Вы же знаете, мне нагадано стать графом и ближайшим советником короля… Пока же все мои владения – вот этот цирк. И я не знаю, буду ли я счастлив более, если действительно стану сеньором.

Дождь тем временем уже кончился, и мы вылезли из относительно теплой повозки на абсолютно раскисшую дорогу. Зябко поеживаясь и поминая всуе имя Господа нашего и магическое искусство Бельруна, мы стали вталкивать крепко увязшие в грязи повозки во двор фермы. Напирая плечом на борт воза, засевшего по ступицы колес, я спросил пыхтящего рядом Винсента:

– Кстати, дружище, где ты выучился всем этим магическим премудростям? Был учеником у мага?

– Не-ет! – кряхтя, отозвался он. – Я это заклинание у одного мага-недоучки в кабаке в кости выиграл.

В конце концов наши старания увенчались успехом – возы разместились во дворе, а мы за неимением более подходящего помещения нашли себе приют в давно пустовавших конюшнях – самом теплом и сухом углу руин Трезэссара.

– Поезжайте с нами, любезный Деметриус, – услышал я голос Винсента Шадри, устраиваясь поудобнее в стойле на ночь. – Что вам тут делать?

– Я должен продолжать свои изыскания! – упрямо возражал Мэттью.

– Вот и хорошо! В скором времени мне предстоит стать графом, и я сделаю вас придворным алхимиком.

«Веселенькая компания подбирается», – подумал я и услышал сварливый голос научного деятеля:

– Я никуда не поеду без своих коллекций!

– Ладно, ладно, – умиротворяюще отвечал Бельрун. – Это утром…

Решив, что подслушивать задушевную беседу двух старых друзей не входит в число рыцарских добродетелей, я вздохнул и, не смущаясь поздним часом, вызвал Виконта по мыслесвязи.

– О Капитан!!!– изумленно откликнулся мой бывший оруженосец. – А я уж думал, ты меня совсем забыл.

– Прям-таки! – отозвался я. – Тебя забудешь.

– Я к тебе было сунулся тогда, в Англии, после подписания Хартии, да меня Лис удержал. Сказал, что ты в своих путешествиях головой слегка повредился… Ты там как? – заботливо спросил Виконт.

– Спасибо, уже выздоровел. Твоими молитвами, – не успел я начать свои расспросы, как Кристиан, радуясь возможности поболтать с понимающим человеком, задал деловой вопрос:

– Как там у вас погода?

– Стараниями моего нового приятеля Бельруна над фермой Трезэссар только что прошел дождь, – как на исповеди признался я.

– Французское название… – задумчиво произнес Вик. – Это где?

– Насколько я знаю, в полудне пути от Лиможа.

– О! Так ты во Франции? – обрадовался Кристиан де Монгийе. – И Лис с тобой?

– Лис в отпуске, – флегматично отозвался я. – Со мной бродячий цирк.

На том конце канала связи раздалось молодецкое «гы-гы».

– Ты думаешь, это адекватная замена? – пошутил Виконт.

– Ладно, Кристиан, – перейдя на деловой тон, прервал я поток юношеского острословия. – Шутки в сторону. Я здесь по делу. Пусть это тебе покажется странным, но даже по заданию Института.

– И я хочу по заданию в цирк! – веселился агент-стаци. – А еще лучше – в стриптиз-бар!

– Ты невыносим, – обреченно вздохнул я. – Расскажи лучше, что у тебя тут делается?

– Да что делается? Все в порядке. Кормят хорошо. Работать заставляют мало. Возможностей всяческих уйма. Всю жизнь мечтал о такой работе.