Орлахская крестьянка

– Известен? – повторил граф с едва заметною, но горькою улыбкою. – Берегитесь, молодой человек, чтоб он в самом деле не сделался вам вполне известен! – прибавил граф таким выразительным тоном, что молодой человек не нашелся, что отвечать, а только посмотрел на графа с удивлением и любопытством.

Разговор кончился, гости стали расходиться. На лестнице дипломат очень остроумно на ухо дамам подшучивал над рассказчиком, а сам думал про себя по-французски: «Право, недурное средство; этого молодца все слушали, а мне не удалось вымолвить ни слова; оставалось только глотать свой язык; а недурное средство – надобно испытать его! Необходимо прочесть что-нибудь об этих бреднях; Европа уж так сделалась известна всякому встречному и поперечному, так избита, что говорить о ней становится делом дурного тона. Нечего делать, надобно будет приняться за бесовщину, а потом… потом перещеголять этого молодца… Можно найти что-нибудь и пострашнее его рассказа…»

Сии размышления были прерваны криком швейцара, который провозглашал исковерканную фамилию нашего дипломата…

notes

Примечания

1

Это прямо-таки Жорж Санд! (фр.)