Королевы Маргины

Его никто не встречал; собственно, и не должен был, таков был уговор. На встречающих обычно обращают внимание, поскольку подготовленная встреча означает, что прибыло какое-то более или менее значительное лицо. Трим же должен был находиться здесь неофициально – до поры до времени, чтобы увидеть вещи такими, каковы они были, а не те картинки, которые принято показывать представителям властей. Адрес был Триму известен, нужный маршрут накрепко впечатался в память красным зигзагом на фоне крупномасштабного городского плана, так что можно было, ни к кому не обращаясь за справками, без помех добраться до того места, где его ждали. На всем Неро о его приезде знали самое большее два человека, а может быть, обошлось и без второго. Налоговая служба Федерации обладала не раз проверенной технологией соблюдения тайн.

Поэтому Трим, вместе с другими немногочисленными пассажирами выйдя из многоэтажной башни ВВ-вокзала, сразу же двинулся в нужном направлении. Он знал, что идти придется не более двадцати минут – средним шагом не торопящегося, но и не праздношатающегося гражданина; это время можно было бы и сократить, воспользовавшись городским транспортом. Но Триму хотелось окунуться в атмосферу этого города, не просто увидеть, но и почувствовать его, установить с ним устойчивую связь – чтобы ощутить себя тут своим, чуть ли не коренным обитателем; это позволит решать задачи, которые неизбежно возникнут, не совершая ошибок, что вообще свойственно чужакам, а даже мелкая ошибка может провалить все дело. Как люди ходят, смотрят, разговаривают, следят ли, переходя улицу, за светофорами, как реагируют на появление полицейского, как человек ведет себя в магазине, кафе, общается ли с незнакомыми, скажем, на транспортной остановке в ожидании нужного вагона или держится так, словно он в этом мире – единственный человек, а все остальные – лишь фикция – и так далее. Опыт позволял Триму все это усваивать без малейших усилий, как говорится – на автомате, и он знал, что, еще не добравшись до места назначения, будет чувствовать себя так, словно тут родился, вырос и никогда не улетал за пределы здешней атмосферы.

На самом же деле он был тут впервые, но в то же время Неро не был для него и совершенно чужим. Ему пришлось уже достаточно много слышать об этом мире и городе от человека, действительно тут родившегося и проведшего большую часть своей жизни – небольшой, прямо сказать, срок.

Человека, который в мировосприятии и чувствах Трима произвел полный переворот – такой, какой по силам только любви, ничему другому. Женщина, возникшая неожиданно и столь же неожиданно исчезнувшая; последнее произошло (и он не переставал казнить себя за это) по его собственной вине; то есть не по вине даже, а по условиям той службы, на которой Трим подвизался и в которой молчание почиталось одной из наивысших добродетелей. Он надеялся, вернувшись после недолгого отсутствия, продолжить отношения, направление которых было, казалось, совершенно ясным для них обоих. Но командировка неожиданно затянулась, и когда он вернулся – то есть вчера – то на месте не оказалось ни женщины, ни каких-либо следов ее. То ли это было сделано в отместку за его внезапное исчезновение (такой вариант оставлял надежды: она пробудет в нетях достаточный, по ее мнению, срок наказания за его невнимательность, и возникнет снова), но могло быть и так, что она попала в какие-то непростые и даже опасные обстоятельства. Ее характер предоставлял достаточно простора для таких предположений. Тогда могло оказаться, что она нуждалась в помощи, его помощи – но теперь она, даже захотев, не смогла бы его найти, а он не имел права, даже найдя ее, подать какой-то сигнал. Этот мир и этот город были родиной исчезнувшей Саны (так ее звали), и в подсознании Трима теплилась надежда на то, что сбежала она именно сюда, и если судьба смилуется, то он найдет ее, даже если придется, сделав дело, задержаться тут на какое-то время – в пределах допустимого, конечно. А сейчас, приближаясь к нужной точке, Трим старался воспринимать окружающее как бы через ее чувства и ощущения: поняв их, возможно, он смог бы определить с большей уверенностью, где тут следует ее искать. Жаль, но его инкогнито не позволяло ему воспользоваться простейшим выходом: навести справки в местной службе покоя, где всякий приезд регистрировался, как и место проживания.

Пока, однако, ничего не получалось. Никакой связи с городом не возникало – возможно, потому, что он был, как две солдатские пуговицы, похож на все другие столицы молодых миров, еще не обзаведшихся по-настоящему ни историей, ни традициями, ни собственным стилем в архитектуре, одежде, даже своим диалектом всеобщего линкоса, языка общения в Галактике. Ничего удивительного: города были стандартными, планы их, стили и даже материалы – все это создавалось не тут, на местах, а в градостроительных учреждениях Теллуса, а еще больше – Армага; это было двойное сердце Федерации, и ритм сокращений этого сердца повторялся всей периферией – как пульс, скажем, на запястье является всего лишь отражением ритма сердечной деятельности. Конечно, в городе должно было существовать уже и что-то свое – но он не спешил раскрываться перед вновь прибывшим, ожидая, может быть, какой-то инициативы с его стороны.

С такими мыслями, не очень веселыми, Трим достиг нужного места. Еще раз сверившись с памятью, вошел, поднялся на указанный этаж, позвонил в звонок так, как следовало. Ему отворили без заминки; он вошел, и дверь сразу же закрылась за ним.

12

Маргина, база «Круг», 12 меркурия по Маргине или 10-го по Неро

Комендант Вангель инструктировал смену. Так он делал четыре раза в сутки, шесть дней в неделю (поскольку в разработанном для Маргины календаре неделя насчитывала шесть дней, а не семь), пять недель в месяце и семнадцать месяцев в году, насчитывавшем, как легко подсчитать, ровно пятьсот десять дней – уже по разработке природы, от которой и приходилось танцевать. Пятьсот десять умножить на четыре – получается одна тысяча сорок. Столько раз в году комендант и проводил инструктаж, ни единожды не отступив от заведенного порядка. И за тысячу сорок инструктажей ни разу не пропустил ни единого слова, а до последнего времени ни единого и не прибавлял. Правда, теперь приходилось, потому что у личного состава нет-нет да и возникали не предусмотренные заранее вопросы.

– Вы заступаете в очередную смену. Вам надлежит неуклонно и бдительно следить за соблюдением охраняемым персоналом установленных для вас и для них правил. Каждый из вас охраняет одного производственника и во время нахождения на рабочих местах, и при пребывании в жилой зоне. Не отвлекается ни на какие другие действия, а в случае необходимости подает сигнал опасности. Не допускает сокращения расстояния между охраняемым и собой менее чем до трех метров, что является дистанцией безопасности. Не вступает в разговоры с охраняемым. Не выполняет никаких просьб охраняемого. При необходимости пресекает переговоры между охраняемыми, если они выходят за рамки производственной необходимости. В случае угрозы применяет оружие: первый выстрел – предупредительный, второй и дальнейшие – парализующие. Примечание первое: доводить дело до стрельбы крайне нежелательно и может быть оправдано лишь действительно серьезной угрозой вашей жизни или здоровью или же техническим средствам компании. Примечание второе: такой характер угрозы должен быть подтвержден двумя ближайшими к вашему посту сослуживцами. Ваш главный образ действий: бдительность, строгость, пресечение, наблюдательность, подозрительность, информирование командования, то есть меня. Ни на миг не забывайте, кого вы охраняете и как важно для Компании и для всей Федерации производство, бесперебойную деятельность которого вы обеспечиваете. Помните, что до конца командировки каждого из вас остается все меньше дней, по возвращении к местам постоянной службы вас ожидает более чем достойное вознаграждение, а возможно, и служебные повышения – в зависимости от отзыва, который о каждом из вас буду давать я лично.

– И бабы.

– Что такое?

– И бабы будут. Когда вернемся.

– Отставить разговорчики в строю! Магазины – проверить! Дистанты к бою изготовить! Поставить на предохранитель. К смене на постах самостоятельно шагом марш!

– Господин комендант, разрешите вопрос?

– Ну, что там у тебя?

– А к чему все это, если они на работу и не ходят, а только на огороде копаются да… это самое… а нам на постах делать нечего? Может, нам тоже службу нести на огороде?

– Отвечаю: у дурака и вопросы такие. В инструкции об огородах нет ни слова, значит, там и постов быть не может. Все. Выполняйте.

«Разболтались, – с неудовольствием думал комендант Вангель, глядя вдогонку уходившей смене. – Не шагают, а плетутся, переваливаются с боку на бок, как обожравшиеся утки. И оружие несут, как… как… как не знаю что. И ничего с этим не поделаешь. Такое проклятое место, эта планета: расслабляет со страшной силой, даже мне ничего не хочется делать, становится вроде бы на все наплевать, будь моя воля – сел бы под первым попавшимся деревом и сидел бы, дышал, смотрел вокруг, а если бы можно было сюда жену выписать – или не жену, – то тогда и вовсе… Пришло же кому-то в голову: слать сюда приговоренных для работы. В таких условиях только пожизненный срок и отбывать. Однако гравин нужен всем, вот и…»

Дальше думать было лень, и комендант перестал. Просто сидел перед входом в купол, под которым располагались жилые и служебные помещения, неизвестно чего ради воздвигнутые как для осады: обороняться тут было не от кого, то есть жизни на Маргине хватало, но вся она была тоже такая – ленивая, в отношении людей совершенно безопасная, хотя тут вблизи, где начинался – и неизвестно, где кончался – густой лес, были, наверное, свои зайчики и свои волки, которые их жрали, – а может, и не дошло еще тут развитие до такого уровня, кто его знает. Комендант сидел, глядел в небо такой густой синевы, что ее, казалось, можно было нарезать ломтями, и помимо своей воли мечтал, что если все-таки разрешат тут создавать постоянные поселки, то, выслужив отставку, как здорово было бы перетащить все семейство сюда, поставить домик, прокормиться тут – раз плюнуть, земля такая, все прет само собой так, что не удержишь… Правда, сообщение с большинством миров Федерации имеет недостатки: приходится проходить в сопространстве штормовые зоны, и когда штормит – корабли не рискуют, надежного времени меньше половины. Но тем не менее гравин регулярно вывозят – значит, и с подвозом всего нужного больших проблем не возникнет. Да, а сейчас если бы все-таки позволили сюда привозить женщин – совсем райская была бы жизнь. И отчего они тут мрут? Постой, а когда это они тут мерли, если их никогда и не было? Все теории, теории. Нет, кажется, когда-то в самом начале они тут все же были. Ни одной могилы, однако. Наверное, тела все вывезли. Да ладно, в конце концов служить тут осталось всего ничего, а там видно будет. Разобраться бы с этой волынкой – и в тишине, в покое ждать смены…

13

Неро, дом Нагора. 10 меркурия

Рик Нагор выключил справочник. Откинулся на спинку кресла. Закрыл глаза, помассировал веки.

Только что удалось найти, наконец, этот пресловутый Улус. Среди самых новых записей. Эта датирована вчерашним днем. То есть, все в порядке. Есть такое небесное тело, и если на нем начата какая-то разработка, то она действительно свободна от налогов. Можно не беспокоиться ни сборщикам податей, ни вообще кому бы то ни было.

Может быть, и лететь туда не стоит?

Не стоит. Но не потому, что там полный ажур.

Лететь не нужно по той причине, что Рик там уже бывал. И совсем недавно.

И никаких других Улусов в справочнике не значилось.

Кстати, правдой было и то, что работы на Улусе велись. И Рик все это видел своими глазами. Даже как-то участвовал в этих работах.

Потому что Улус оказался тем самым, тогда еще безымянным, астероидом, на котором и в котором ничего полезного не было, и потому его и использовали для испытаний образцов гравин-оружия.

А сейчас, когда сотрудникам Компании понадобилось как-то подстраховать свой блеф, они ухватились за то, что оказалось под рукой. За эту самую глыбу. Она существует, и все. Годы пройдут, пока Федерация захочет послать туда своих чиновников – поглядеть, что там и как. Те самые три года, свободные от налогов.

Ну вот, кажется, все и встало на свои места. Это значит, что сейчас от коллег можно ожидать самых крутых действий.

Печально. Обидно. Но – неизбежно.

Что надо сделать немедленно? Вывести Зору из зоны опасности.

Завтра же, рано утром…

– Рик! – донеслось до него. – Ужин стынет! С шампанским!

Вот такая свадьба получилась. Интимная. Вдвоем.

– Бегу, Нежик! Лечу!

14

Неро, офис МГ, 12 меркурия 127 года

Еще одна встреча состоялась у руководства компании «Маргина Гравин». Началась она с представления немногочисленным участникам нового лица. Представление несколько напоминало допрос – что совершенно не удивительно, поскольку дело не только выглядело серьезным, но и было таким на самом деле. Вел совещание федеральный эконом-советник Яр Ганиф, как уже говорилось, первый вице-президент «Маргина Гравин». Вот выдержки из записи:

Советник Ганиф: Уважаемый господин Рогнед, мои коллеги хотели бы, пусть в самых общих чертах, познакомиться с вами, чтобы решить, какой уровень доверия возможен в наших отношениях. Вы не против?

Рогнед: Разумеется, нет. Однако мое резюме у вас имеется, а если возникают дополнительные вопросы – сделайте одолжение. Итак?

Ганиф: Как вы хотите, чтобы к вам обращались?

Рогнед: Обычно меня называют мастером ситуаций, или кратко – МС.

Штель, Начальник службы охраны МГ и лично г-на Рика Нагора: Вы прибыли на Неро специально для участия в наших делах?

Рогнед: Нет, я прибыл сюда по мотивам, не имеющим к вашей компании никакого отношения. Оказалось, однако, что нужные мне люди сейчас в отъезде, возникло свободное время, а я не люблю находиться в простое: за него не платят. Так что мое присутствие среди вас можно рассматривать как случайность. Я благодарен господину Горту, с которым встречался и раньше, за то, что он рекомендовал меня вам.

Ганиф: Мы решили просить вас об участии в нашей деятельности – в определенных границах, конечно.

Рен, юридическая служба: Мастер, насколько тесным может быть ваше сотрудничество с компанией?

Рогнед: Это будет определяться двумя факторами: первый – это уровень оплаты моих услуг, и второе – мое участие не выходит за рамки законных действий. Поэтому не посвящайте меня в то, что может быть связано с правонарушениями.