Властелин

– И ты рекомендуешь мне того, кто заменит тебя?

– Это свыше моих сил. Тот или другой, кого я мог бы предложить тебе, будет лишь мною самим, отличаясь разве что возрастом и опытом. Я ведь не стану, не смогу приблизить к тебе того, кто рассуждает не так, как я. А тебе нужен именно тот, кто думает иначе. Мой кругозор, Властелин, теперь не шире, чем конус разлета дроби из охотничьего ружья. Тебе же нужен советник с кругозором локатора. И у тебя лишь одна возможность: найди его сам.

Изар задумался. Ум Совета терпеливо ждал.

– Но, мне кажется, я не хочу никаких советников. Если уж ты не можешь остаться. Обязательно ли я должен назначать кого-то?

– Н-ну… Властелин всегда волен поступать по-своему, – если Порядок при этом нарушается не слишком грубо. Надо быть очень уверенным в себе. Потому что, если не будет Советника, кто же станет нести ответственность за твои ошибки?

– Разве я обязательно должен ошибаться?

– Может быть, конечно, ты станешь первым в истории Властелином, который не ошибается. Хочу надеяться. Однако практика говорит… Это как со смертью: нет непреложного закона природы, по которому человек должен умирать. Но до сих пор не нашлось ни одного, кто рано или поздно избежал бы этой участи.

Старик задумался – о непреложности смерти, наверное, для него тема эта была актуальной, в отличие от Изара.

– Но слушай, Ум Совета… Я что-то не помню, чтобы в нашей истории нашелся хоть один Властелин, совершавший ошибки.

Сохраняя неподвижность, Советник перевел на него взгляд. Усмехнулся.

– Да, разумеется. Ни один Властелин из нынешней династии – твоей. И, как ты справедливо заметил, – в нашей истории.

– По-твоему, есть и другие? Другие истории, я имею в виду?

– Это не по-моему, а независимо от моего мнения. Вот об истории, мы и должны поговорить сейчас. Это первая тема. Будет еще и вторая. Но не станем опережать Порядок. Итак – что тебе известно о нашей истории? И что – о других?

– Мне известно, что никаких других историй не существует. Есть легенды… сказки… мифы, относящиеся к доисторическим временам. Но ведь само слово «доисторическим» свидетельствует о том, что на самом деле никакого отношения к истории они не имеют.

– Легенды и мифы, да. О том, что Ассарт – особая планета, отмеченная и избранная…

– Вот-вот. О том, что она пришла из черной неизвестности и хранит в своих недрах Великую Тайну…

– Совершенно верно. Отсюда, кстати, и наша тайная религия Глубины. С тех времен, когда эти сказки были Историей.

– Разве кто-нибудь хоть когда-то верил в такую чепуху?

– В чепуху верят охотнее всего, Бриллиант. Чепуха – это все то, что не совпадает с привычными нам взглядами и мнениями. Но в совпадающее верить незачем. И люди в свое время охотно верили в то, что возникли не так, как убеждает нас наука, а неким иным образом. Гораздо раньше.

– Как же они тогда объясняли отсутствие каких бы то ни было доказательств? Ведь никакие раскопки не дали…

– Да-да. Объясняли, насколько я знаю, тем, что вовсе и не было таких периодов, таких уровней развития, следы которых наука пытается отыскать. Если ты, взрослый человек, поселился в своем новом доме год назад – бесполезно искать на его чердаке обломки твоих детских игрушек: они остались где-то в другом месте.

– Ну хорошо. Но мы-то знаем, что то были всего лишь поэтические россказни. Конечно, очень приятно размышлять о своей избранности. Но когда приходит наука, то неизбежно возникает и настоящая история. Вот как наша.

– О, безусловно, Властелин. История, как точная наука. О том, как в предшествовавшие века и тысячелетия все делалось не так. Но народ выдвинул из самых своих недр таких людей, которые знали, в чем заключаются потребности народа, их интересы, – и с тех пор дела стали идти все лучше и лучше, пока не достигли нашего нынешнего уровня. Я правильно изложил суть научной истории?

– Ну, в общем… да.

– А то, что возникновение этой научной истории по времени почти совпало с приходом к Власти нынешней династии – из самых низов, действительно, – это, видимо, чистая случайность. Не так ли? Или все-таки не случайность?

– Что ты хочешь сказать, Ум Совета? – нахмурился Изар.

– Я просто задаю вопрос и хочу слышать, что ты ответишь.

– Я верю науке. И исторической – в том числе.

– Это меня радует. Но если я положу перед тобой еще, самое малое, три истории – тоже научных, конечно, но различающихся по времени их действия, – какую из четырех ты выберешь? Одна из них просуществовала больше тысячелетия и закончилась с появлением нашей, нынешней, а три тысячелетия назад возникла другая – и была отменена, когда наука дошла до той, о которой я только что сказал. А самая первая из тех, что нам известны как научные, возникла вскоре после того, как Ленк Фаринский завершил создание Державы, то есть шесть с лишним тысяч лет тому назад. Вот до нее существовала эта самая – мифическая история, назовем ее так. И перестала существовать именно с воцарением Ленка. Так вот: какая из этих многих историй, по-твоему, истинна?

– Наивный вопрос. Наша, конечно.

– Тебя не клонит в сон, Изар, от этих рассуждений?

– Напротив. Совсем расхотелось спать.

– Тогда продолжим. Ты, я думаю, ориентируешься в нашем законодательстве.

– Думаю, что в какой-то мере да. Конечно, сейчас мне потребуется…

– О том, что потребуется, – потом. Сейчас скажи: когда возникли основы наших сегодняшних законов?

– Ну… с приходом нашей династии.

– Верно. А до нашего законодательства существовало другое. И третье. И четвертое. И то, которое мы считаем самым ранним, – свод эдиктов Азры Менотата. Я прав?

– Не нахожу никаких ошибок…

– Тогда скажи: какие из этих законов настоящие?

– Постой, Ум, разве можно так спрашивать? Для нас, конечно, настоящие – те, какими мы пользуемся сегодня: наши законы.

– Значит, остальные вовсе не были законами?

– Ну почему! Были – в свое время. Пока они действовали…

– Ага! Стало быть, они все же законы. Почему же тогда те истории – не истории? Не правильнее ли будет сказать: истории, но ныне утратившие свою действенность. Как и законы Азры.

– Гм… Я не думал в этом направлении. Но, в конце концов, почему вообще я должен этим интересоваться? История у нас есть…

– Правильнее будет сказать: была.

– То есть как?

– Да просто, Бриллиант Власти, очень просто. Та история, что была и которую ты называешь научной и настоящей, свою роль сыграла и больше не годится. Она отработала. Кстати, научных историй не бывает, как не бывает и научных законов. Бывают лишь соответствующие запросам времени и не соответствующие. Вот и все. Тебе, Изар, досталась нелегкая судьба. Со смертью твоего отца кончилась, если не бояться громких слов, эпоха. Тебе начинать новую. А новая эпоха – это и новые законы, и новая история…

– Постой, постой. Почему? Что такого произошло? Я вовсе не вижу никаких причин…

– А что ты вообще видишь?

– То же самое, что все.