Снятие последней печати

– Вы правы, Леонтий Дмитриевич, граждане страны Восходящего Солнца не отличаются высоким ростом. Я же подобно некоторому количеству своих соотечественников попал в особую группу тех, кто не составляет национальный типаж.

Он, не чинясь, сам наполнил свою чашку чаем, пригубил и одобрительно кивнул. Первые десять минут разговора, как я вскоре понял, носили ознакомительный характер. Говорил этот человек по-русски просто здорово, рассказал, что с ранней юности занимается предпринимательской деятельностью, в свое время работал в сфере высоких технологий, но не как инженер, а как организатор, технический руководитель, сказал также, что близко знаком с бизнесами в разных странах и основательно изучил особенности функционирования русских компаний. Что до российского предпринимательства, то здесь Кимура, как мне показалось, был довольно сдержан, не произнес ни одного дурного слова, хотя сам я о наших недавно народившихся махерах от бизнеса думал совсем по другому. Он лишь заметил, что русские председатели правлений и банкиры находятся в ощутимой зависимости от властей. Серега Нелидов был более откровенен и впрямую говорил, что часть крупных предпринимателей как столичных, так и периферийных прикормлены кремлевскими медвежатниками. Именно так определял Нелидов главных правителей нынешней России, а самого президента не называл иначе, как пахан.

– В настоящее время я генеральный менеджер ста девяти различных компаний, разнопрофильных фирм и объединений. В моем распоряжении находятся гигантские долларовые активы, значительная часть из них в ценных бумагах, но и немалая доля в наличности. Вы разрешите, Леонтий Дмитриевич?

Мой гость просил разрешения воспользоваться раскрытым компом. Я сделал широкий купеческий жест правой, как бы говоря тем самым, что он не только может использовать лэптоп, но и вообще, если пожелает, забрать его себе. Кимура с улыбкой кивнул, допил чай – ни к колбасе, ни к хлебу он даже не притронулся – и тут же перебазировался к компьютеру.

Как бы слабо я не представлял всю деятельность современных воротил, какие бы картины на этот счет мне не успел нарисовать Серега Нелидов, я не мог представить себе, чтобы один человек управлялся со многими десятками компаний. Здесь этот приятный гражданин наверняка привирал, но делал он это также мягко и красиво, как улыбался и говорил.

В дальнейшем пошел форменный фейерверк и спустя много часов после ухода Кимуры я немало удивлялся сам себе, как это мне удалось сохранить внимание, задавать вполне разумные вопросы и не захлебнуться в том море информации и ярких фирменных постов, которые Кимура обрушил на меня. Компании: автомобильные с совместным русским и иностранным капиталом, строительные как промышленного назначения, так и частных застроек, производственные объединения пищевой промышленности, швейные предприятия со своими специализированными магазинами, разбросанные по огромным пространствам, и так далее и тому подобное; фирмы от посреднических сбытовых, связанных с заграничными поставщиками до отечественных, производящих часы, изделия из натурального меха и некоторые предметы народных промыслов; большое количество мелких объединений, во главе которых стояли иностранные предприниматели. Причем эти совершенно избыточные сведения сопровождались фамилиями коммерческих директоров, председателей правлений и всякого рода состоятельных фирмачей. Я держался наплаву, смотрел на приятно улыбающегося Кимуру, думать о чем либо был не в состоянии, так как напряженно старался удержать в памяти то, что мне он говорил и уловить какую-то связь между всеми этими большими и малыми составляющими чьего-то громадного бизнеса. Вряд ли, если б это был кто-то другой, а не этот человек, я выдержал бы так долго свое сиденье перед разноцветно мелькающим экраном. Я задавал вопросы, но вовсе не потому, что это мне было интересно. Задавал от того, чтобы Кимура не подумал, что рядом с ним сидит махровый лох. Вопросы, по мнению Кимуры, были интересные, хотя я-то в этом сомневался – он просто хорошо воспитанный человек, русский наставник, да тот же Нелидов, круто выразился бы, услышав, например, мой вопрос, почему российские компании и фирмы на своем лого постоянно используют латинскую графику и берут названия заграничного происхождения. На мой вопрос, являются ли все эти компании и коммерческие объединения частными или принадлежат государству, Кимура ответил не сразу.

– Я говорю не только о русских компаниях, но и о забугорных. Если они принадлежат государству, то менеджерам там делать нечего и вы вполне удержите на коротком поводке не только сотню, но много больше всяких объединений и фирм, так как эта уже полицейская служба, а никакой не бизнес. Хотя может я что-то не понимаю, скорее всего не понимаю. В моем представлении свободный бизнес не должен быть под государственным колпаком. Так учит меня Сергей Нелидов. Вы наверняка знакомы с этим парнем, ведь так?

На эту минуту мне было ясно одно: кто-то собирается мне подкинуть какое-то серьезное дело и этот господин из Киото, и Серега Нелидов, а может и Новосельцев в одной связке. Возможно в той же компашке и Николай Степанович Разин, просветивший меня насчет старой Самары, ее кровавых революционеров и моего подлючего дедули. То, что мною занимаются, тут и говорить не о чем. Эти молодцы, уволокшие в неизвестном направлении наемное мурло Настёны Волиной, это ж не просто так. Если вдуматься, то и поведение моего названного папани наводит на разные мыслишки. Ведь этот У сков явный жлоб и Николай Степанович это подтверждает. Чтоб такой паскудный мужиченка так за здорово живешь отписал мне такую квартиру в центре старого города! Да никогда и Люба тут ничего бы не сделала.

– Да, конечно, я знаком с Сергеем Нелидовым. Скажу больше: я знаю даже тех людей, которые внимательно отслеживают ваших недоброжелателей, Леонтий Дмитриевич.

– Да ну! – Я был сильно удивлен такой откровенностью. – И много у меня таких недоброжелателей?

– Нет, немного.

Не знаю, был ли я особо впечатлителен, доверчив – вроде нет, но этот Кимура меня здорово расслаблял. Я ему верил, как будто был знаком с ним невесть сколько. Вот это его «нет», сопровождаемое какой-то домашней, теплой улыбкой превращало меня в настоящую тряпку.

– На сегодня известно, что вашим активным недоброжелателем является Анастасия Волина. Эта женщина очень агрессивна, мстительна и жестока. Я не знаю о ваших личных отношениях с этой дамой, Леонтий Дмитриевич, что, кстати, совершенно никого не должно касаться. Главная причина её резкой враждебности к вам объясняется ростом вашего влияния на её сына. Для Волиной совершенно недопустимо, чтобы кто-нибудь нарушал её монопольное право на этого мальчика, Саша же к вам начал привязываться. Этот мальчик не является родным сыном Анастасии Волиной, это сын её сестры, проживающей в настоящее время в Караганде. Мать Саши тяжело больна, шесть лет назад Волина увезла Сашу в Самару, сказала мальчику, что его мать умерла и он теперь будет жить у неё. Она приучила мальчика называть её мамой, сурово обращалась с ним. Саша её очень боится. Женщина эта не может иметь своих детей, страдает от этого – видимо, это явилось одной из причин её тяжелого нрава.

– В таком случае, – сказал я, – надо вернуть Сашу родной матери. Господин Кимура, скажите: это трудно сделать?

– Совсем нет, – серьезно заявил он, настолько серьезно, что даже улыбка, постоянный спутник этого человека, куда-то подевалась. – Вам стоит лишь распорядиться.

– Не понял.

Думаю, что никто бы здесь не понял. Что это значит?

Кимура не спускал с меня глаз, заговорил и опять без улыбки. И то, что этот человек не улыбался заставило меня насторожиться. С первых слов стало ясно, что речь шла о нешуточных вещах. И для него – он выполнял чей-то приказ, и для меня, которому предназначалось совершенно неподъемное дело. Дикость всего того, о чем говорил Кимура, была налицо. Что он предлагает? Не много не мало, как стать во главе какого-то необъятного объединения разнопрофильных, разнокалиберных компаний, фирм с фантастическими денежными фондами, тех самых, о которых он говорил в самом начале нашей встречи. Первой моей реакцией явилось нервно-игривое восклицание:

– Это что – анекдот?

Кимура несколько раз мигнул – казалось, он не понял моей реакции. Так как его молчание продолжалось около минуты, я был почти уверен, что он не понял.

– Господин Кимура, вы, скорее всего, пошутили. Как я могу возглавлять эту прорву коммерческих организаций, компаний и всякого рода объединений, когда я законченное фуфло, замухрышка, колесный мастеровой, в общем фигня на постном масле. Тут и у умного человека со специальным образованием в недельку крышу снесет. Да и вообще кому это надо, кому это в голову пришло усаживать меня на это место? Идейка-то чья, господин Кимура? Мне кажется не ваша – вы человек добрый, я почти уверен в этом, и не станете меня бросать в этот галдящий ядовитый муравейник. Я кое-что читал о нравах, которые во всех бизнесах существуют, как там подъедают друг друга, а уж если кто поскользнется, то непременно подтолкнут, чтобы упал и не очухался.

Кимура лучезарно заулыбался, почему-то закивал, дал мне до конца высказаться, потом же выдал следующее заявление:

– Уважаемый Леонтий Дмитриевич, вы очень скромны и явно недооцениваете себя. Вам совершенно не требуются какие-то особые знания, вам даже не нужны будут советники, а если вдруг вы захотите что-нибудь выяснить, то сможете связаться либо со мной, либо с господином Нелидовым. У вас на руках будет полная картина работы всех предприятий и фирм, которые объединены в единый комплекс под названием «Серториус». Ваше слово для всех руководителей данного конгломерата будет равносильно приказу. Уверяю вас, Леонтий Дмитриевич, никто не ослушается и не проявит даже намека на какое-то своеволие. В вашем стационарном компьютере, как и в вашем личном айфоне, будет вся информация, касающаяся всего комплекса «Серториуса» с указанием активов всех компаний, фирм, их конкретных деловых связей с отечественными и иностранными производственными объединениями, с возможными проблемами и методами устранения этих проблем. В вашем айфоне будут также коды отдельных спецгрупп, которые вы сможете использовать по своему усмотрению. Проще говоря, Леонтий Дмитриевич, речь идет о людях, которые выполняют силовые, если хотите, полицейские функции. Эти спецотряды действуют только по вашим указаниям и не подчиняются ни одному председателю правления любой компании «Серториуса». Уверяю вас, Леонтий Дмитриевич, все это совсем несложно – ведь вся работа конгломерата осуществляется без прямого вашего участия. Я предвижу ваши вопросы. Не сомневаюсь, что главный из них: что представляют собой люди, возглавившие компании «Серториуса» и почему они безоговорочно готовы подчиняться какому-то неизвестному лицу. Ведь так?

Слушая все это, я не знаю, какой у меня был видок. Если он был, как у какого-нибудь полудурка, то это соответствовало тому состоянию, в котором я находился. Все, что мне сейчас накидал Кимура, переварить сразу было нельзя. Первая мысль была вполне четкая – послать, все послать куда подальше. Но эта была первая мысль и я так думаю не самая правильная. Самая правильная была та, которая высказал Кимура, не спускавший с меня глаз.

– Я думаю, Леонтий Дмитриевич, что вам надо собраться, как следует подумать, сравнить то, что вы имеете сейчас и какие прекрасные возможности открываются перед вами, если вы согласитесь с моим предложением. Подумайте также и о том, какому количеству приятных вам людей вы сможете оказать весомую поддержку, а, с другой стороны, покарать тех, кто, подобно упомянутой мною даме, будут против вас строить какие либо козни. Я не тороплю вас. В случае вашего согласия позвоните либо мне, либо Нелидову. Свой номер я вам оставляю. Если вы согласитесь, в тот же день вам доставят новый компьютер с необходимой инсталляцией и айфон последнего поколения.

Первые два дня, даже больше, я как-то мало думал о визите Кимуры. Правда, на следующий день после этой памятной встречи я позвонил Нелидову, два раза позвонил, хотел кое о чем порасспросить, но его мобильник был отключен. А потом почти подряд произошли довольно странные вещи, но ко мне они никакого отношения не имели.

В тот вечер я вернулся с работы раньше обычного, по дороге заехал в библиотеку, взял какие-то книги по современному менеджменту, на всякий случай – вдруг осилю. То, что я взял эти две книжки говорило о том, что визит Кимуры все-таки засел у меня в голове. Я стал читать и минут через десять подумал, что все это совсем не так мудрено и многое я вполне могу понять.

Часиков так в восемь в дверь постучали. На пороге стояла девчонка лет четырнадцати, в ярком цветастом платьице.

– Простите, пожалуйста. Я потеряла ключ от квартиры, живу я в соседнем подъезде и наши балконы находятся рядом. Вы не будете возражать, если я из вашего балкона перелезу на свой.

– Да нет, конечно, – говорю, про себя удивляясь смелости этой девчонки. Расстояние между нашими балконами было никак не меньше метра двадцати, третий этаж, если загремит – косточек не соберет.

Мы вышли на балкон. Вроде эту девицу я видел – ну да, если она живет здесь, то вполне мог видеть.

Она взобралась на балконные перила, но потом, заколебавшись, спрыгнула обратно. Что ж я за охломон, мужик называется. Я сказал, чтоб она не вздумала прыгать, мне, мол, это раз плюнуть. Это действительно было не трудно и я махнул на соседский балкон, вошел в салон, богато обставленный – это я успел заметить – и отпер входную дверь.

Она вбежала в свою квартиру, стала благодарить меня.

– Хорошо, что мама уехала на курорт. Я закажу новый ключ к её приезду. Меня зовут Алина, а вас?

Я назвался. Она полезла в ящик стола, достала запасной ключ.

– А где вы держали тот ключ, который потерян?

– В сумочке, в специальном отделение, закрывающемся на молнию.

Она сняла с плеча небольшую сумочку и показала кармашек, где лежал ключ от квартиры.

– Посмотрите, Леонтий, кармашек закрыт, а ключа нет.

– Ну может по забывчивости вы сунули ключ в другое место в вашей сумочке. Тут же у вас полно всяких кармашков.

– Да нет же, я помню, что положила ключ именно сюда. Я всегда его кладу именно сюда. Как я могла его потерять, если кармашек закрыт на молнию?

Я пожал плечами и направился к двери, уже вышел, хотел спуститься к себе в подъезд, но внезапно задержался и вновь вернулся в квартиру этой девчонки.

– Алина, вы не потеряли ключ, у вас его вытащили.

– Вытащили из закрытого кармашка, а потом кармашек закрыли?

Она недобро уставилась на меня.

– Да, закрыли, для опытных ворюг это совсем нетрудно. А закрыли именно для того, чтобы вы не подумали, что у вас выкрали ключ. Очень может быть, что кто-то держит под прицелом вашу квартиру.

Она пристально с усмешечкой посмотрела на меня.

– Вы так уверенно об этом говорите, Леонтий. Наверно у вас самого есть опыт на этот счет.

Меня покоробило от ее слов, я махнул рукой и поспешил поскорее уйти.

Наверняка я бы быстро забыл об этом эпизоде, если б через дней пять ко мне не явился прилично одетый мужик, назвавший себя следователем районной прокураторы. Вежливый, без каких-то мудреных подходов, которые, как я слышал, отличали некоторых типов этого ведомства. Он впрямую заявил, что некая Алина Гусева, проживающая в соседнем подъезде, написала заявление, в котором считает меня соучастником банды, захватившей её квартиру. На меня, откровенно говоря, накатило что-то вроде столбняка. Этот следователь был умный мужик и по всему моему виду понял, что эта юная сука явно мухлюют. Я рассказал ему, что было, можно сказать дословно передал наш разговор с Гусевой, сказал и о том, что сам сиганул на соседский балкон и открыл дверь квартиры этой девицы.