Дом обнаженных страстей

– На хрена костюм, когда с обрыва рыбачить можно? Забросил удочку и стоишь на сухом… Заброды какие-то!.. Сапоги резиновые есть. И лодка надувная.

– Лодка нам понадобится.

– В подвале где-то, искать надо, накачивать… Давай, иди!

– Может быть, голову дашь чем-нибудь накрыть? Противень или еще что?

– Кирпичом надежней! – пошутил Женя.

– Очень смешно!

Галка достала из шкафа рулон с большими мусорными мешками, оторвала один, разорвала, вышла накидка с капюшоном, под ней и в резиновых сапогах Тимофей вышел во двор. Сначала открыл свою машину, забрал зонт, затем заглянул в БМВ – пусто. Но домой возвращаться он не спешил.

Дождь натворил дел, щебеночная площадка перед домом по щиколотку в воде, клумба залита, в огороде лужи. И на газоне вдоль межевого забора мокро, не пройти. Чучело там валяется, халат в клеточку, руки под прямым углом к туловищу. Но чучело-то с настоящими волосами… Может, это и не чучело вовсе?

От площадки, огибая дом, к дальнему забору тянулась тропинка. Она рассекала огород пополам, на узкой стороне газон, на широкой – вскопанная земля. Родион Калугин лежал на притопленной траве, халат распахнут, но не задран, как будто его волочили по земле головой вперед. Волочили за руки к забору, к обрыву над рекой, а на полпути бросили. Труп его бросили, хотя, возможно, в это время он был еще жив. Хотя вряд ли. Глаза открыты, застывшая боль в них и удивление. И синяк над глазами и под ними. На плешивой макушке глубокая рана, то ли острым кирпичом голову проломили, то ли еще чем-то.

– Твою мать! – выругался Тимофей, шарахаясь от покойника.

Он и не помнил, как зашел в дом, в себя пришел уже на кухне.

– Ты чего такой бледный? – спросила Катя.

– И мокрый! – засмеялся Женя.

– И Родик мокрый, – сначала сказал, а потом уже подумал Тимофей.

– Где мокрый?

– Да там лежит. Под дождем!

– А чего лежит? – нахмурилась Галка.

– Так по голове, кирпичом, – Тимофей растерянно глянул на Женю.

А действительно, чего это он про кирпич заговорил? Может, не случайно?

– А чего не поднимается?

– Так насмерть!

– Как это насмерть?

Галка вскочила с места, схватила зонт и рванула во двор. Тимофей должен был идти за ней, но его понесло наверх, в свою комнату, окна которой как раз выходили на газон. Окна с видом на труп. Полина пошла за ним.

Он увидел Родиона. Ничего не изменилось, Калугин лежал все в той же позе, раскинув руки. К трупу подошла Галка, она поступила более мудро, чем Тимофей, сразу присела, попыталась нащупать пульс, мотнула головой, давая понять, что все кончено. Вставший за ней Паша что-то сказал, озадаченно почесав затылок.

– Кто ж его так? – спросила Полина.

Она прижалась к Тимофею, он спиной ощутил дрожь в ее теле.

– Я откуда знаю? Там рана на голове, кровь дождем смыло. И вода везде, следы в воде.

– Какие следы? Убийцы?

– Полицию нужно вызывать!

– Дурак? На тебя же все свалят!

– Как это на меня?

– Да так! Ты же с Родиком подрался!

– Ну да, – кивнул Тимофей.

– А он тебе угрожал, в тюрьме обещал сгноить! Было такое?

Стоявшие под дождем Галка, Паша и Женя как будто услышали этот вопрос, и все трое, как по команде, развернулись к дому, глянули на окно, через которое Тимофей наблюдал за ними. Он чуть ли не в панике шарахнулся от окна.

– Может, эта Лера что-то знает? – спросила Полина и, не дожидаясь ответа, вышла из комнаты.

Тимофей подался за ней.

Лера спала, с головой накрывшись одеялом, только лицо выглядывало. Глаза закрыты, на губах блаженная полуулыбка, ладони сложены под щекой.

Полина с разгона вцепилась в ее плечо, с силой тряхнула, но Леру это не потрясло, просыпалась она медленно. Открыла один глаз, другой, легла на спину, не забывая прикрывать оголенную грудь одеялом, вопросительно посмотрела на Полину. А увидев Тимофея, улыбнулась ему – нежно, но отстраненно. Как будто ей все равно было, кому улыбаться, лишь бы мужчине.

– А чего ты такая довольная? – резко спросила Полина.

– Я довольная? – задумалась Лера.

– От мужика избавилась и радуешься?

– От кого я избавилась?

– От Родика!

– Не избавлялась я ни от кого.

– Где Родик?

– Не знаю.

Лера приподнялась на локте, верхняя часть груди оголилась, Тимофей успел заметить маленький розовый сосок. Но все это длилось одно мгновение, Лера снова натянула на себя одеяло.

– Я знаю!.. Лежит во дворе мертвый!

– Как мертвый?!