Судья и палач

Сейчас он снимал комнату у одной сердобольной старушки. Дарья Алексеевна. Всегда опрятно одетый, с улыбкой на обветренном лице, он просто не мог вызвать у нее подозрений. Ментов на него она навести не должна.

И все же... На хате его ждала засада. И только он переступит порог, как его схватят и упекут в «кутузку». Интересно, где же он «засветился»?

Змееныш остановился, сунул руку в карман, достал мятую пачку «Бонда», выбил из нее сигарету, закурил. Еще немного постоял, развернулся и был таков. Больше он здесь не появится.

Он человек предусмотрительный. На квартире держал лишь самое необходимое. И только то, с чем не боялся расстаться. Так что пусть все ментам остается.

На квартирах он брал только деньги и драгоценности. Телевизоры, видики, компьютеры, всякое другое добро его не волновало – пусть этим «домушники» более низшей квалификации занимаются. Деньги он тратил. Но большая часть в тайник уходила. Там же и драгоценности лежали. И еще кое-какие вещи, мимоходом прилипавшие к его рукам, но выбросить которые было жалко. Кстати, там же оказалась и барсетка, прихваченная на квартире одного мужика. Мало того, что избил его, бедолагу, так еще деньги взял, права и техпаспорт на машину. Два техпаспорта...

До тайника ментам не добраться. Только если его самого закоцают. Но ментам не добраться до него. Не тот человек Змееныш, чтобы попадаться им в лапы за здорово живешь.

* * *

По дороге у Николая сломалась машина. Хорошо, у его водителя золотые руки. Он устранил неполадку. Только это затянулось минут на пятнадцать. В аэропорту они были без двадцати десять.

– А ваш подопечный ушел! – с порога объявил человек, которого Марков просил поработать с Болотовым.

– Что, не успели? Я же говорил, нужно поторопиться. Ничего, мы его из самолета вытащим. – Николай не видел повода отчаиваться.

– Это же элементарно, – сказал Степан. – Сейчас кое-куда звякнем и скажем, что в самолете бомба...

– Какая бомба? – покраснел милиционер. – Болотов совсем ушел. Мы его взяли, в зал особо важных персон сопроводили. А он убежал...

– Как это убежал? – Маркову едва не стало плохо.

– Взял да убежал. Видно, опасный преступник... Зато мы задержали его сообщницу. Она сейчас наручниками к батарее прикована...

– Какую сообщницу? К какой батарее? – чуть не взвыл от досады Степан. – Идиоты!

Операция по освобождению «заложницы» прошла успешно. Только это никого особо не радовало. Разве что Степана. Люба теперь вне опасности, ей больше не грозит Турция.

Степан нисколько не сомневался, что в землях турецких этот гад Болотов хотел от нее избавиться. Или утопить в теплом море, или по меньшей мере продать в какой-нибудь невольничий притон.

Марков связался со своими, доложил обстановку. С его подачи в столице был введен план «Сирена» и «Перехват». Разыскивался особо опасный преступник. Болотов Виталий Георгиевич.

– Степан, я не понимаю, что тут произошло? – Люба с трудом приходила в себя после потрясения.

– А то, что твой Болотов опасный преступник. Он убийца...

– Не может быть!

Машина шла в сторону Москвы на полной скорости. По ушам бил вой сирены: вывесить «люстру» на крышу было делом нескольких секунд.

– Боюсь, тебе придется в это поверить. У нас есть неопровержимые доказательства его вины...

Неопровержимых доказательств не было. Но они появятся. Степан не сомневался в этом.

– А кого он убил?

– Узнаешь, еще успеешь... Помнишь, мы покупали тебе костюм. А еще я воровок задержал...

– Ну как же. Разве такое забывается? Я тогда чудом осталась жива. И все благодаря Болотову...

– Чего?! – Степан аж вздрогнул от неожиданности. – С чего ты взяла?

– Я выходила из магазина, а он из своей машины как раз выходил. Мне в тот момент не хотелось встречаться с ним...

– Почему?

– Мы любим друг друга. Но на людях свои отношения решили не показывать... Может быть, поэтому ты и не знал, что я его любовница...

Может быть, поэтому. А скорее всего потому, что в некоторых вопросах он допускает вопиющее головотяпство. Но ничего, с этого дня за Любой контроль да контроль...

– Так, ты не хотела встречаться с ним. Дальше?

– В общем, я увидела его и обратно в магазин. В туалетной комнате переждала... А когда вышла, машина уже горит...

– А ты не видела, Болотов не подходил к нашей машине?

Никогда бы не подумал Степан, что ему придется допрашивать собственную сестру. Но жизнь, как известно, мерзкая штука.

– Не видела...

– А он мог подходить к ней?

– Зачем ему это?

– Например, чтобы заминировать ее.

– Степан, ну что за глупости?

– Люба, эмоции в сторону. Ты хорошо подумай над моим вопросом. Он мог подходить к машине или нет?

– Вообще-то, я видела, что он только выходил из своего джипа. Как он шел к магазину, я не видела... А возле нашей машины впритык стояла какая-то серебристая «девятка». Но она как раз отъезжала...

– «Девятка» меня сейчас не интересует... Так мог Болотов подойти к машине? Ну хотя бы чисто теоретически?

– Теоретически все можно...

– Ну так мог?

– Наверное, мог. Но только теоретически. Я не пойму, зачем ему минировать «Волгу»?

– Он знал, что в эту машину сядешь ты... В общем, он хотел избавиться от тебя...

– Степан, ну как ты можешь такое говорить? – вытаращилась на него Люба.

– Я мент, сестренка. Я все могу, – отрезал он.