Тайна розенкрейцеров

Крюгер насупился. Директор хитро улыбнулся и доверительно сказал, склоняясь к иностранцу:

– Однако в любой инструкции имеются исключения. Сейчас Глеб Николаевич принесет сюда несколько книг, чтобы вы могли убедиться воочию в большой ценности нашей находки.

Директор снова перешел на немецкий язык.

По длинному лошадиному лицу господина Крюгера промелькнула тень недовольства, но он промолчал. Глебу иностранец нравился все меньше и меньше; юноша нутром чуял, что этот странный человек – шкатулка с двойным дном.

Зачем ему понадобились книги? Для научной работы?

Но среди инкунабул не было чего-то из ряда вон выходящего, в этом Глеб уже убедился. Ценность этих книг заключалась лишь в их древности.

Директор, будто подслушав мысли Глеба, объяснил:

– Господин Крюгер – представитель оргкомитета международной выставки, посвященной истории книгоиздательского дела. Она намечена на осень. Герр Крюгер ищет экспонаты для выставки. Его заинтересовало сообщение о нашей находке.

– Вы сказали ему, что среди инкунабул нет раритетов, неизвестных науке? – спросил Глеб.

Они разговаривали так, словно Крюгера в кабинете не было. Похоже, смекнул Глеб, немец или не очень силен в русском языке, или вообще в нем не рубит – Крюгер сидел с видом глухонемого.

– Да. Но господин Крюгер хочет взглянуть на рукописные книги, – с нажимом сказал директор.

– Только после того, как они будут занесены в наш каталог, – решительно отрезал Глеб. – Вы знаете порядок. А я еще не закончил описание находок.

Директор слегка прищурил глаза; это значило, что Глеб занял правильную позицию.

– А если в виде исключения…

Голос директора стал слаще меда.

– Все-таки иностранец… – Он изобразил большую почтительность. – Да и выставка за границей нам не помешала бы. Реклама…

– Ну, если вы настаиваете…

– Упаси бог! – замахал директор руками. – Я всего лишь прошу. Две-три рукописные книги… по вашему выбору.

Взгляд директора вдруг стал колючим.

«Да понял я, понял, – подумал Глеб. – Ты хочешь, дорогой шеф, чтобы я этому Мефистофелю показал не самое главное и ценное».

А все потому, что с помощью наших находок можно накропать не одну кандидатскую и докторскую диссертации, что может принести комплексу и самому директору неплохие дивиденды.

Директор был здоровым реалистом и прагматиком.

– Нет проблем… – Глеб вышел из кабинета и направился в книгохранилище.

Там он подобрал три рукописные книги – все религиозного содержания. Они представляли ценность разве что красочным оформлением страниц и тем, что на них лежала пыль веков.

Иностранец набросился на книги, как коршун на цыплят. Но по мере того, как он перелистывал страницы, его темное, будто обожженное в горне, лицо стало серым. Крюгер едва сдерживал разочарование и злость…

Иностранец долго не задержался. Сухо попрощавшись, он вышел во двор, а там словно растаял среди экскурсантов. Или испарился. Глеб, который наблюдал за Крюгером из окна кабинета директора, даже рот открыл от изумления.

«Мистика…» – прошептал ошеломленный юноша.

– Глеб Николаевич!

Голос директора заставил его вздрогнуть. Он резко обернулся и встретил нахмуренные брови и тяжелый взгляд исподлобья.

– Вот что, Глеб Николаевич, перенеси-ка все рукописные книги в мой кабинет. Я положу их в сейф.

– Но я ведь с ними еще не закончил…

– Какие проблемы? Заходишь ко мне, берешь, что тебе нужно – и работаешь. В сейфе хранить такие большие ценности надежней. А вскрыть его непросто. Все-таки швейцарский, довоенный, теперь такие не делают. К тому же кабинет на сигнализации.

– Вы думаете?..

– Герр Крюгер ушел не солоно хлебавши. Он что-то ищет. И предполагает, что предмет его поисков может находиться у нас. Я вижу этого фрица насквозь. Скорее всего, ему нужна одна из рукописных книг. Похоже, он готов за нее душу дьяволу заложить. Если еще не заложил.

– Неужели вы считаете, что этот иностранный господин способен выкрасть наши находки?

– Не исключено. Возможно, Крюгер агент какого-нибудь богатого коллекционера. Мне доложили, что, прежде чем зайти ко мне, он самым тщательным образом осмотрел комплекс как снаружи, так и внутри, и не просто осмотрел, а все сфотографировал и сделал записи в блокноте.

– Все туристы так делают, – возразил Глеб. – И вообще – мне кажется, вы сильно сгустили краски.

– Ну уж нет! Я стреляный воробей, меня на мякине не проведешь. Он что-то задумал.

– Все равно не верится. Солидный господин, иностранец – и вор…

Глеб с сомнением покачал головой.

– Естественно, сам он воровать не пойдет. Наймет кого-нибудь. У нас за деньги что хочешь сделают. А за большие деньги – тем более. В последние годы столько было таких случаев… Слава богу, нас пока миновала чаша сия.

Директор бросил взгляд на иконку, которая висела возле книжного шкафа, и быстро перекрестился.

– Так что, я думаю, нам еще придется о нем услышать, – продолжил он. – Не хотелось бы, но… Такие люди на полпути не останавливаются. Уж поверь мне, парень…

Мысли и воспоминания Глеба прервал отец:

– Глеб! Ты что, оглох? Зову, зову… Поднимайся, перекур закончен. Нам еще топать до места как минимум два часа.

Спустя несколько минут они уже спускались в луговину, чтобы по берегу небольшой речушки выйти к тропе, которая вела к Трем Могилам.

Глава 2. Генерал ордена иезуитов

Ксендз Рудзевич, выпроводив последнего прихожанина, с облегчением вздохнул. Служение Господу – тяжкая ноша, но не настолько же. Эти русские поляки такие странные, чтобы не сказать больше…

Рудзевич втянул ноздрями воздух, поморщился и беззлобно сказал:

– Пся крев, холера ясна!