Оценить:
 Рейтинг: 4.67

Умягчение злых сердец

Год написания книги
2016
Теги
<< 1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 >>
На страницу:
10 из 13
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Да. Я удовлетворена. Вы поссорились, у Насти был психологический срыв… А вы поговорили с ней? Пытались ее как-то, ну… Успокоить? Объяснить?

– Нет. Я не успел. Я приехал в тот вечер поздно, она спала… Вернее, я думал, что она спала. Хотел утром поговорить… Но мне не нравится тональность ваших последних вопросов, извините.

– А какая у них тональность?

– Обвиняющая. В чем вы хотите меня обвинить? Что я купил кольцо с изумрудом, а не с бриллиантом?

– Да полно, Филипп Сергеевич. Никакой обвиняющей тональности в моих вопросах нет. Я дознаватель, а не психоаналитик.

– Что ж, и на том спасибо. Так я могу идти?

– Сейчас я оформлю ваши объяснения, вам надо будет их подписать.

– Да, только быстрее, пожалуйста. У меня очень мало времени.

– Да, вот еще что, Филипп Сергеевич. Мне надо побеседовать с девочкой, с Настиной дочкой. В присутствии педагога и детского психолога, конечно.

– Я уверяю вас, это лишнее. Давайте опустим эту формальность, прошу вас, пожалуйста. У девочки очень тонкая, неустойчивая психика, она и без того болезненно переживает случившееся. Не надо, прошу вас. Пожалейте ребенка. Тем более ее нет в городе.

– А где же она?

– Я отвез ее к своей сестре в Отрадное. Не надо ей присутствовать на похоронах, мне кажется.

– Но как же… Она ведь должна проститься с матерью!

– Нет. Для нее это будет настоящим шоком, повторяю, у девочки очень тонкая и хрупкая психика. Пусть она остается там, в Отрадном.

– Но ведь все равно надо будет что-то решать… Она сирота, у нее нет никаких родственников, насколько я знаю.

– Да что решать? Уже все решено. О ребенке я сам позабочусь, оформлю опеку на себя.

– А вам разрешат? Ваш брак с Настей не был зарегистрирован, девочка проживала в вашем доме всего два месяца.

– Разрешат. И даже не сомневайтесь. Не отдам я ее в детдом. Я знаю, что такое детдом, сам в детстве хлебнул этой прелести. Оформлю на себя опеку, а жить она будет у моей сестры в Отрадном. Там условия хорошие, дом большой, уютный, и хорошая школа недалеко. Сестра – одинокая женщина, ребенок ей в радость будет. И материальную сторону, само собой, обеспечу на должном уровне.

– Да я все понимаю, конечно. Но вряд ли опека…

– Нет, это вовсе не проблема, зря вы так думаете. Вы поймите, я не могу иначе, это мой долг перед Настей… И я все сделаю для ее дочери. Все, что могу… Извините, мне тяжело говорить. Не могли бы мы поскорее покончить с формальностями?

– Да, да, конечно… Я быстро, – засуетилась Кира, отыскивая ручку под ворохом бумаг. – Еще десять минут, и я вас отпущу.

В конце рабочего дня она сидела в кабинете Павла Петровича, докладывала о результатах дознания. Тот слушал, откинувшись на спинку стула, тер ладонью затылок, болезненно прикрыв глаза. Потом перебил нетерпеливо:

– Да все понятно, можешь не продолжать… Нет никаких оснований для возбуждения уголовного дела, это сразу ясно было. Завтра оформишь все бумаги… Слушай, отчего у меня к вечеру всегда голова болит, а? Вроде я еще не старый.

– Завтра дождь с грозой обещали. Циклон идет.

– А, понятно. А у тебя голова не болит?

– Нет.

– А у меня болит, зараза… Коньячку со мной тяпнешь? Для расширения сосудов.

– Я не пью, Павел Петрович.

– Ну и зря. Из принципа, что ли?

– Просто не хочу, и все.

– А… Ну, это дело поправимое. Поработаешь, покопаешься в людском дерьме, глядишь, и научишься коньяк в сейфе держать. Иди… Мамка заждалась, поди, с ужином.

Да, это он в яблочко попал. Мама действительно ждала ее, с порога ударил в нос плотный запах жареной картошки с луком. А в лоб сейчас ударят нетерпеливые мамины вопросы – куда от них денешься. Тут уж выбора нет – картошка или вопросы, тут все в одном флаконе полагается. Можно, конечно, и не отвечать на вопросы… Но тогда и от картошки надо отказываться. А кушать-то, как в том анекдоте, очень хоцца…

Но есть еще один вариант, более спокойный. Не дожидаясь вопросов, самой все рассказать. Быстро, четко и по пунктам. Чтобы некуда было вставить лишний вопрос.

– …Да что ты говоришь, да неужели? У Рогова проклюнулось чувство долга по отношению к несчастному ребенку? – На секунду повернулась от плиты мама, все-таки оборвав ее рассказ. – Ой, не смеши, Кирюшка… Знаю я этого Рогова. Таких слов, как «долг» и «совесть», в его лексиконе отродясь не было. Ну, разве что на публику, для красного словца… А что, девочка в одном доме с ним будет жить?

– Нет, она будет жить у его сестры в другом городе.

– Ага, ага… А он, стало быть, будет ее содержать до совершеннолетия…

– Может, опека еще не разрешит, мам!

– Да разрешит, куда денется. Рогов умеет чиновников покупать. А там одни бабы работают, страсть как до денег жадные.

– Мам, нехорошо так думать о людях. Какой ему смысл чиновников покупать? И вообще… Ты не обижайся, конечно, но у тебя с годами привычка выработалась – всех кругом виноватыми заранее делать. Профессиональная подозрительность. Надо с этим как-то бороться, честное слово. И не говори мне, что яйца курицу учат, потому что со стороны виднее, у меня глаз незамыленный!

Мама будто не слышала. Поставила перед ней тарелку с картошкой, медленно опустилась на кухонный стул. Сидела, глядя прямо перед собой, барабанила пальцами по столу. Потом вдруг произнесла тихо:

– Чует мое сердце, накосячила ты с этим дознанием, Кирюшка… Все как-то не так, все неправильно. Нет, сама-то подумай, раскинь мозгами! Если у бабы все хорошо, если она замуж собирается, не станет она…

– Мам! Я ж тебе говорю – они с Роговым поссорились!

– Нет, это как же поссориться надо, чтобы саму себя порешить? Нет, не нравится мне все это. Завтра пойду поговорю с Павлом Петровичем… Тут много чего выяснить надо…

– Мам, да ты что! Не смей этого делать! Я это дознание веду, а не ты! Если ты это сделаешь, я рапорт на увольнение напишу, поняла? И уеду! Я ни за что не буду работать рядом с тобой, если ты это сделаешь, поняла?

– Да куда ты уедешь, господи… Кто и куда тебя на работу возьмет, без протекции, без прописки? Что ты меня пугаешь все время?

– А я тебя не пугаю. Я правда уеду. Пожалуйста, прекрати давить на меня своим авторитетом! Иначе из меня точно ничего не получится! Ну как ты этого не понимаешь, а?

– Да понимаю я, понимаю…

– Значит, так и решим. Если ты завтра пойдешь к Павлу Петровичу, я тут же кладу ему рапорт на стол. Я серьезно говорю, мам.

– Это шантаж, Кирюшка. Нельзя так.

– А что еще остается делать, если ты меня не слышишь?
<< 1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 >>
На страницу:
10 из 13