Пираньи

– Даром я, что ли, имею диплом военного программиста? – самодовольно сказал пилот. – Через пять минут мы запустим «испорченный телефон» в их компьютерный блок, пусть поднатужит свои кристаллические мозги.

Кларк еще несколько раз попробовал перейти на ручное управление – безрезультатно. Его усилия прервал голос пилота:

– Готово, командир, я запустил «телефон»! Теперь подождем немного...

Голоса пассажиров в наушниках неожиданно смолкли, потом разразилась буря криков и восклицаний, команд и ругани.

Пилот хихикнул:

– Я же говорил! Их компьютер проглотил команду и сошел с ума.

Вдруг на панели «Джорджа» зажглись красные окошки с надписью: «Перегрузка».

– О черт! – Пилот защелкал кнопками и тумблерами, пытаясь выяснить, в чем дело.

На экране дисплея всплыли светящиеся строки: «Смысловая перегрузка! Нерасчетный режим! Отработка команд исключена. Во избежание срыва программы вынужден передать управление контролирующему звену. Конец».

Зеленый глаз компьютера потух, зажглось табло: «Неисправность УС».

– Все, – горестно сказал Дейм. – Бери управление на себя, кэп. «Джордж» накрылся – обратная связь, черт бы ее побрал!

– Полковник, – раздался в динамике голос Бартлоу, – что случилось? У нас отказала автоматика.

– Все в порядке, – невозмутимо ответил Кларк. – Мы поворачиваем домой. Я же предупреждал, что не допущу испытаний вашего «насекомого» на людях.

– Ты с ума сошел!

– Чистая работа, не правда ли, Сандерс? – вмешался Дейм, и в его голосе вместе с удовлетворением и вызовом вдруг прозвучал страх.

– Ну и ну... – пробормотал динамик голосом Милфорда. – Это называется хитростаунс. Самоотсечение головы...

– Что? – переспросил Дейм. – Что ты сказал?

– Я сказал, что все мы после случившегося – покойники!

КОНСТИТЬЮШЕН-АВЕНЮ,

ПЕНТАГОН, КАБИНЕТ 2-Е 880

4 июня, 7 часов 50 минут

Заместитель министра обороны по научным исследованиям и разработкам взял замороженный стакан с мартини и выцедил его стоя, глядя поверх головы вышколенного полковника-адъютанта.

– Еще, – сказал он, опускаясь в свое сделанное по особому заказу кресло: при необходимости оно превращалось в кабину из пуленепробиваемого материала. – И пару сандвичей.

– Обед ждет, сэр, – почтительно прошелестел адъютант.

– Отставить обед.

Адъютант выскользнул за дверь, принес второй стакан мартини и сандвичи с кроличьим мясом на бумажной тарелке.

Хадли выпил, запихнул в рот сандвич и принялся сосредоточенно жевать, будто ничего, кроме собственного аппетита, его сейчас не волновало.

Телефон грянул на третьем сандвиче. Звонил Крейг, в его голосе звучали панические нотки:

– Джил, они отказались от испытаний! Кларк повредил компьютерный блок «скорпиона», и сейчас они летят назад! Мало того, Кларк пообещал разогнать «лавочку», как он выразился, и сообщить всем о цели испытаний. Что делать, Джил?!

Хадли прошиб пот, и в течение минуты он вытирал с лица то, что пил перед этим.

– Скотина! – пробормотал он наконец и передразнил: – «Лоялен, дисциплинирован...» Вот тебе и лояльность! Это ты его рекомендовал? Теперь сам и расхлебывай.

– Джил, твое ворчание до одного места! Что делать? Если полковник сообщит вниз...

– Не сообщит. У него есть жена, дети?

– По-моему, нет. Есть отец...

– Свяжись с экипажем, объясните ситуацию. Если Кларк начнет болтать, с его отцом случится... инфаркт или что-нибудь похуже. Убедите полковника совершить посадку тихо, без эксцессов.

Хадли положил трубку, посидел, бессмысленно глядя на жалюзи окна, придвинулся к селектору.

Пользуясь черным телефоном чрезвычайного положения, он вначале объявил тревогу авиабазам «Эглин» и «Хилбурт-Филд», затем – готовность техасским радарным постам наблюдения за воздухом, чтобы те не проморгали маневр «Грейт хантер», посмей Кларк пойти на нештатную посадку. И наконец вновь соединился с «Эглин».

– Джо, – сказал он генералу Фареру, командиру базы, представив на миг его неподвижное лошадиное лицо. – Подними в воздух эскадрилью перехвата. Цель укажу позднее. Пуски ракет – боевые.

– Есть, сэр, – меланхолично ответил Фарер. – Мы всегда готовы. Жду сигнала.

Хадли нажал клавишу отбоя и подумал, что не все потеряно, если существуют генералы Фареры, готовые без рассуждений выполнить любой приказ.

Через четверть часа по «красной линии» позвонил Бурш.

– Все в порядке, Джил. Крейг пообещал Кларку разобраться на месте и «наказать» виновных в постановке задач для «скорпиона». Если полковник будет молчать – придется его наградить.

Хадли помимо воли усмехнулся.

– Видимо, придется. Но я не хочу рисковать.

– Что ты этим хочешь сказать?

– Можно подумать, вы со своим шефом знаете лучшее решение. Как говорится, знакомый черт лучше незнакомого. В этом случае я хоть знаю, что меня ожидает, а если Кларк не удержит язык за зубами – только дьявол знает, чем все это кончится.

– Но «скорпион» стоит два миллиарда! Да и свидетелей много: тот же Крейг, Билл, разработчики программы. Слухи имеют свойство просачиваться сквозь запертые двери. Дело может дойти до того, что конгресс с подачи любого демократа, да хоть того же сенатора Вартана, назначит какую-нибудь комиссию, вроде той, что изучала последствия войны во Вьетнаме.

Хадли побагровел, но сдержал готовое вырваться ругательство, только голос его стал хриплым:

– Что ты предлагаешь конкретно?

– Ничего, – после паузы ответил адмирал Бурш. – Посоветуюсь с Форбрайтом и позвоню.