Палач времен

Мириам оглянулась на Ивора. Глаза ее стали большими и сияющими.

– Вспомни рассказы отца! Это бровей Мимо, бродяга по Ветвям! – Она снова повернулась к гостю. – Где вы были в момент вызова? В нашей Ветви?

– Разумеется, иначе я бы не услышал его.

– У меня… у нас просьба…

– Я весь внимание.

– Мы попали в трудное положение… почти безвыходное… не могли бы вы нам помочь?

– Каким образом?

– Можете вызвать сюда, в эту точку, где мы находимся, трансгресс?

– Нет ничего легче.

– Спасибо! – Мириам подбежала к Ивору. – У нас появился шанс обойтись без помощи комиссара. Я знаю, где можно достать дриммер!

– Где? – непонимающе спросил слегка обалдевший молодой человек.

– На Геземе! В мире моих и твоих дедов, в мире, где родились наши матери! Идем туда!

– Сейчас?!

– А когда еще? Вспомни – время не ждет! Твой отец в беде!

Ивор посмотрел на Басанка, на Тео, на терпеливо ждущего бровея Мимо и вдруг понял, что все это ему не снится, все происходит наяву! Но признаться, что ему страшно, он не смог.

– Идем!

– Прощай, Тео! – Девушка бросилась к безопаснику, обняла его на мгновение. – Спасибо тебе за все! Уходи отсюда, когда мы исчезнем. Передай отцу, чтобы не волновался за меня. Я вернусь. Мы вернемся! – Она взяла Ивора за руку и посмотрела на бродягу по мирам Ветвей. – Вызывайте трансгресс!

Тотчас же помещение лаборатории бесшумно проткнула ажурная двухметровая труба серебристого цвета.

– Прощайте! – вскинула кулак над собой Мириам, прежде чем нырнуть в трубу трансгресса.

Молодые люди подпрыгнули и оказались внутри трубы.

– Как он тебя!.. – прошептала Мириам, проведя пальчиком по разбитым губам. – Но ничего, вылечимся. Ты готов? – Она прижалась к Ивору.

– Готов! – кивнул он, помедлив.

– Тогда поехали!

– Вы находитесь в узле выхода Солювелл-три, – раздался в ушах обоих мягкий женский голос. – Вербальный код перегиба – бам-у-эс-тридцать-тридцать. Ближайший узел выхода – Балор-девять…

– Нам нужен выход в Ветвь, где есть планета Гезем, – быстро перебила Мириам оператора трансгресса.

Короткая пауза.

– Прошу вас сделать заказ поточнее.

– Я знаю, где это, – возник рядом с обнявшейся парой внутри трубы бродяга по Ветвям. – Даю координаты. – Он замолчал, переходя, очевидно, на «личный» мыслеязык.

– Заказ принят. – Женский голос стал деловитым. – Перегиб длится три минуты по независимому времени. Приятного перемещения.

В следующее мгновение в головы Ивора и Мириам хлынул призрачный «лунный» свет, и сами они превратились в свет…

Когда в помещение ворвался Федор Полуянов в сопровождении трех человек охраны, в нем находились только медленно приходящие в себя сотрудники лаборатории и равнодушно разглядывающий стену Басанк. Куда девался пациент доктора Левинзона, специалиста по «высасыванию правды», никто из них так и не вспомнил.

Часть II

Как Богом речено

Глава 1

Возвращаясь из магазина вдоль линейки машин во дворе собственного дома, Руслан снова заметил сидящих на бетонной приступочке у спуска в подвал двух пацанов весьма специфичного вида и направился к ним. Неделю назад в его новой машине «Мазда» последней модели выбили боковое стекло, чтобы извлечь автокомпьютер, и хотя взломщикам сделать это не удалось, стекло пришлось вставлять, платить немалые деньги и нервничать. Теперь Руслан в каждом парне видел автовора и в своем родном дворе устроил настоящую охоту за молодыми людьми, слонявшимися без дела.

Стекло в машине выбивали такие же пацаны, что и эти двое, мирно попивающие минералку (очень интересный факт: именно минералку, а не пиво или джин-тоник, что выглядело бы естественней). Руслан в тот момент был дома – жил он на третьем этаже шестнадцатиэтажки – и после гулкого удара и срабатывания сигнализации успел выглянуть в окно и увидеть спины убегающих парней.

Эти двое, сидящие за торцом дома на бетонном бордюрчике, охватывающем лестницу в подвал, были одеты в точно такие же спортивные костюмы и белые кроссовки.

– Ваши документы, – почти вежливо попросил Руслан, останавливаясь возле парней с пакетом покупок в руке.

Молодые люди – одному можно было дать лет семнадцать, другому не более девятнадцати – подняли головы и непонимающе уставились на Руслана.

– Какие документы? – ломающимся баском спросил семнадцатилетний, белобрысый, с пушком на губах.

– Ваши, – терпеливо повторил Руслан, протягивая руку. – И побыстрей, пожалуйста.

– А ты кто такой, дядя? – прищурился второй, смуглолицый и черноволосый, явно выходец с Кавказа.

– Я местный участковый. Документы!

– Не свисти, – растянул рот в нехорошей улыбке смуглолицый, – мы участкового знаем. – Он встал и оказался почти такого же роста, что и Руслан. – Вали отсюда, дядя! Мы тебя не трогаем, и ты нас не трожь.

Руслан достал из-за ремня сотовик, нажал несколько кнопок, поднес к уху:

– Вася, ты на дежурстве? Быстро группу на Лодочную! Да, ко мне домой. Я тут задержал двух подозрительных парней. Думаю, это они у меня стекло выбили в машине неделю назад…

Молодые люди переглянулись и вдруг рванули прочь, не разбирая дороги, сломя голову, через кусты и штакетник, к берегу водохранилища, затем свернули к проходу между домами, ведущему на мост через канал.

– Увижу еще раз – покалечу! – крикнул им вслед Руслан, довольный произведенным эффектом; никакому дежурному он, естественно, не звонил, хотя мог бы, так как работал в оперативном Управлении по борьбе с терроризмом Федеральной службы безопасности.

Руслану Кострову исполнилось недавно двадцать девять лет. Отслужив в армии в десантных войсках два года, он закончил юрфак МГУ, с малых лет занимался рукопашным боем, много читал, увлекся эзотерикой и даже женился – в двадцать два года, но прожил с молодой красивой женой всего семь месяцев, после чего она ушла от него к бывшему командиру полковнику Щербатову, который увез ее потом в Киргизию. На этом семейная жизнь Руслана закончилась, и вспоминал он о ней редко, лишь в минуты меланхолии, дав зарок жениться только по расчету, а не по любви. С тех пор он жил один, изредка позволяя себе короткие, ни к чему не обязывающие знакомства и расставания без сожалений. Второй такой красивой женщины, как Саша, он пока не встретил.

В дом номер пять по улице Лодочной в Тушине, стоявший на берегу Химкинского водохранилища, он переехал недавно, всего около года назад, когда внезапно умер от сердечного приступа дед Руслана, Петр Мстиславович, доктор физико-математических наук, заведующий лабораторией Тушинского института микротехнологий, и квартира досталась Кострову в наследство. С дедом он особенно дружен не был, заезжал изредка, раз в два-три месяца, да встречался с ним иногда на его же даче в Переделкине. Деда Петю мало кто любил из-за увлеченности того работой, которой он отдавал практически все время, почти не уделяя внимания семье, хотя, в сущности, был человеком незлобивым и рассеянным. Всем хотелось, в том числе сыну Петра Мстиславовича Ивану, чтобы известный ученый-физик хотя бы в выходные дни переставал быть исследовательской машиной и возвращался в семью чаще, чем два раза в год – в день рождения и на Восьмое марта.