Черная сила

Разочарованный, Дар поплелся приводить себя в порядок, помылся, переоделся, пообедал с матерью, не пытавшейся разговорить сына и выяснить, где он был: захочет – сам расскажет. А он о своих приключениях на Вщижском болоте говорить не стал. Только признался, что нашел старинный терем и познакомился с девушками.

– Нашенскими? – понимающе улыбнулась Веселина. – Или дальними?

Дар порозовел. Он не знал, где живет Дарья, хотя считал ее скорее жительницей города, нежели хуторянкой.

– С дальними. Одну зовут Аума, а вторую Дарья.

Брови матери взлетели на лоб.

– Любопытное совпадение. Горожанка, надо полагать?

– Наверно… я не узнавал… но она еще к тому же сенс…

В глазах матери отразилось сомнение.

– Среди городских сенсов нет.

Дар доел творог, запил молоком, торопливо поднялся.

– Пойду готовиться, у меня сегодня еще одно Испытание.

Веселина поняла его настроение, мягко улыбнулась.

– Разумеется, сынок. Потом как-нибудь поговорим на эту тему. В наше время сенсы – редкое явление, а тем более среди женщин. Она красивая?

– Очень! – вырвалось у Дара.

– Тем более. Тебе повезло. Ну иди, не переживай, все будет хорошо.

Дар с облегчением вышел из столовой, поднялся к себе в спальню. Вопросы матери всколыхнули память, перед глазами снова проявилось лицо зеленоглазой, и он некоторое время вспоминал ее речь, глаза, жесты, пока не опомнился и не заставил себя заниматься другими делами.

Вытряхнул из травяной сумки подаренную лягуном невесомо-эфемерную, как мыльный пузырь, скользкую сферу, с трудом поймал ее и установил на столе. Теперь, при дневном свете, она выглядела иначе. Размером с голову ребенка, легкая, как тополиный пух, и неуловимая, она казалась сгустком опалесцирующего тумана, не ограниченного никакой твердой оболочкой. Внутри нее то и дело вспыхивали искорки, складываясь в настоящие звездные россыпи, которые вдруг расплывались черным дымком, исчезали, чтобы через некоторое время засиять вновь.

Дар присмотрелся к ним, напрягая зрение, и словно провалился в глубокий колодец, на дне которого зыбко колыхалась россыпь золотых шариков… не шариков, конечно, но и не звезд. Планет? Тоже не очень-то похоже.

В ушах вдруг раздался удивительно мягкий раскатистый баритон:

– Иригути кэнкон. Предупреждаю: переход фиксирован. К сожалению, система масс-переноса вырождается, связи рвутся, многие зависимые финиш-терминалы системы вышли из строя, будьте осторожны. Предельная масса перехода – сто восемьдесят – двести. Ближайший фиксированный узел – система Лем-одиннадцать, сорок шесть световых лет.

Ошеломленный Дар перевел взгляд на один из золотых шариков, тот вспыхнул ярче, пространство спальни шатнулось, так что желудок прыгнул к горлу, как при падении с высоты. Спохватившись, Дар вышел из колодца, с облегчением узнал обстановку спальни, однако голова прояснилась не сразу, пребывая в состоянии необычной эйфорической расслабленности.

Пресвятая мать! Сфера-то далеко не простая вещь! И не игрушка! Иригути кэнкон… что это означает? А главное, что за голос родился в «колодце» и почему он предупреждал об опасности, советовал быть осторожнее? Может быть, сфера – узел какой-то машины с «фиксированным переходом»? Рация? Или передатчик материи?..

Стараясь не дышать, Дар отодвинулся от стола, с удивлением и опаской глядя на сферу, и подумал, что она сродни тем таинственным предметам, которые он видел в заэкранированной комнате под толщей болотных вод. Они тоже создавали впечатление невероятной глубины.

«Ладно, потом поэкспериментируем, сейчас мне некогда. Полежи пока в сумке».

Он осторожно коснулся сферы пальцами, но, каким легким ни было касание, ему показалось, что туман внутри сферы «посмотрел» на него строго и недовольно. Мало того, в момент касания стены комнаты, стол, кровать и другие твердые вещи на мгновение завибрировали, расплылись, как расплывается гитарная струна, если ударить по ней пальцем.

Дар вспотел, заставил себя успокоиться, уложил сферу в сумку. Посидел немного, отдыхая. Потом достал фотографию трех мужчин, один из которых был похож на отца как две капли воды, утвердил ее на столе. Снова в голове вихрем заклубились вопросы, не имеющие ответов, пришлось усилием воли загнать их поглубже и сосредоточиться на расслаблении. Добившись состояния полной «немысли», Дар ушел в созерцание работы всех по очереди органов тела, пока не настроился на Испытание. После этого встал, натянул свободную белую рубаху, такие же штаны, перехватил волосы алой лентой, чтобы не мешали, и мысленно позвал наставника: я готов!

«Мы ждем тебя», – прилетел не слышимый никем, кроме Дара, ответ.

* * *

Суть любой высокой боевой системы заключается не в количестве освоенных приемов, а в психофизической готовности бойца жить среди людей без напряжения, но в то же время постоянно контролируя ситуацию. Настоящее боевое искусство – это стопроцентное владение физикой, физиологией и энергетикой организма, умение оценить обстановку и адекватно отреагировать на ее изменение. Специалист, свободно владеющий системой целостного движения, способен, не задумываясь, сплести «силовую паутину» любых возможных траекторий ударов и ответов, поскольку для него это – как способность дышать или ходить.

Но эти двое, замершие друг против друга в свободных позах, не спешили проявить все свои возможности и знания. Со стороны казалось, что они просто стоят и молчат, изредка делая мелкие шажки из стороны в сторону, мелкие жесты, неспешные движения. На самом деле это был бой, состязание двух стратегий, двух тактик, двух отражений мира, очень близких по духу, но разных в силу возраста и опыта.

Вольга был старше Дара на тридцать девять лет, хотя на вид ему нельзя было дать больше сорока, и занимался с учеником более пятнадцати лет, вложив в него все, что знал и умел сам. Испытание боем должно было дать оценку готовности ученика идти дальше самостоятельно.

Старший сделал шаг в сторону и будто растворился в воздухе, исчез.

Младший ответил тем же.

Они встретились в определенной точке пространства – бой происходил на лесной поляне, усыпанной валунами, – рассчитанной обоими, но с разных сторон и разными подходами. Вихрь невидимых глазу обычного человека движений, полууклонов, полунырков, полупрыжков, многоуровневое оперирование всеми органами тел, энергетические всплески, потоки намерений и ответов на них, стремительное перемещение по «рингу» – никто не споткнулся, не пошатнулся, не задел камень, не раздавил сухую веточку – и выход на главный удар…

Они угадывали потенциалы атаки, опасность маневра, возможные уходы и угрозы, прогнозируемые и вероятностные ответы и отвечали такой же блестящей виртуально-реальной защитой, не доводя ситуацию до контакта.

Потом тот, что был старше, вдруг сделал отскок назад, еще один, чуть не упал и выставил вперед ладонь.

– Остановись!

Дар замер, прекратил двоиться и троиться, выпал из пространства боя, опустил руки, с которых сорвались на землю и погасли струйки розоватого свечения.

– Я горжусь тобой, – продолжил наставник. – Ты превзошел все мои ожидания. – Он поклонился. – Спасибо, чистодей! Теперь я спокоен за тебя.

Дар очнулся, порозовел, ответно поклонился.

– Благодарю тебя, учитель! За терпение. За строгость. За все!

Вольга глубоко вздохнул, гася огонь в глазах.

– Да, ты превзошел меня. Так я не двигался даже в молодости. Живи долго! Но запомни, сынок: реализация резервных возможностей организма – не главное. Тебе еще надо научиться не доводить наметившийся конфликт до боя. Бой надо выигрывать до его реализации.

– Я понимаю, – тихо сказал Дар.

– Буду горд убедиться, что это так. Ты научился воздействовать на любые биосистемы, попадающие в сферу досягаемости, однако постарайся отличать действительно опасные физические биосистемы от потенциально опасных. Не навреди!

– Я постараюсь.

Вольга улыбнулся, обнял ученика за плечи.

– Поздравляю, сынок. Ты прошел Испытание. Теперь я могу спокойно вернуться в свой скит.

Из-за кустов лещины вышли двое: Боригор и старейшина общины Голован.

– Давай теперь со мной, – пошутил главный витязь общины. – Не терпится получить по сопатке.