Наследник собаки Баскервилей

Так, все ясно. Нашел на кого падать. Я молча протянул руку.

Алешка посопел, пошарил в сумке и отдал мне измятую записку.

«Уважаемые родители Алексея Оболенского! Прошу Вас срочно зайти в школу по поводу безобразного поведения Вашего сына, нанесшего психологическую травму преподавателю физкультуры».

– Что еще за травма? – нахмурился я.

– Да понимаешь, Дим… Я когда на нее падал… У нее прическа с головы слетела…

Хорошо, что не голова. Но и такое не прощается. Тем более – Валентиной Ивановной. Она к тому же у нас старейший педагог. Вообще-то они почти все у нас старейшие. Новейшие к нам в школу не идут. А если приходят, то долго не выдерживают. Особенно они не любят, когда им на головы ученики третьего класса падают. И парики сшибают.

– Что будем делать? – спросил Алешка.

– А ничего! – Я махнул рукой. – Папа – в командировке, мама – на работе…

– Записку я потерял, – подхватил Алешка. – Пошли в парк.

В парке мы болтались долго – даже сумерки уже появились. Тишина настала. Только листья под ногами шуршали. А иногда слышалось, как с дубов падают на них тяжелые спелые желуди – звонко так, хрустко.

Набрали мы зачем-то полные карманы желудей, осмотрели все деревянные чудеса. Нам они понравились. Жаль только, что все это очень скоро население нашего микрорайона, как обычно, разломает на мелкие дребезги. А кое-что симпатичное и не очень крупное утащит на свои дачи, чтобы украсить их ежиками с яблоками на колючках и гномиками с фонариками. Заодно и поющими поросятами в шляпах.

– Тут надо охрану ставить, – сказал я с сожалением.

– Вон, – показал Алешка, – один охранник уже сидит.

Возле симпатичного домика, спереди у которого было написано резными буквами «Избушка лубяная № 2», сидел на скамейке, сгорбившись, такой одинокий мальчуган, что нам даже жалко его стало.

Когда мы подошли к нему, он поднял голову и безразлично взглянул на нас. Лешка остановился и спросил:

– Чего ты тут сидишь, как бездомный?

– А я и есть бездомный, – ответил мальчуган. – Меня из дома выгнали.

– Кто? Родители?

– Нет. Чужие люди.

– А родители где?

– Не знаю. Они куда-то пропали. Я пришел домой, а там чужие дядьки. Они меня прогнали.

Ни фига себе! Ну точно как в сказке про лису и зайца. «У лисы была избушка ледяная, а у зайца – лубяная… Вот лиса его и выгнала».

Но нам тогда и в голову не пришло, какая это жестокая и загадочная история. И что нам с Алешкой придется в этой истории разбираться. Разгадывать тайны и наказывать зло. С риском для жизни…

Мальчугана звали Федя Зайцев. Он гостил у своей любимой бабушки, а когда вернулся в родной дом, на пороге его встретили незнакомые дядьки и сказали:

– Иди отсюда! Ты больше здесь не живешь!

Федя растерялся и испугался.

– Позовите маму, – попросил он.

– И мама твоя больше здесь не живет. И папа твой тоже. Убирайся! – И дверь захлопнулась перед его носом.

– А где же ты ночевал? – с участием спросил Алешка.

– А вот в этой избушке. – Федя показал на «лубяное» сооружение. – Только там страшно ночью. В парке собаки воют. Какие-то люди кричат… И холодно.

– Что же ты к бабушке не вернулся?

– А я не знаю, где она живет. Город еще могу вспомнить, а адрес – нет.

– А фамилия бабушки?

– Анастасия Петровна.

Да, очень точные сведения.

– В милицию ходил?

– Я боюсь. Они меня сразу в детский дом отправят. Тогда меня родители вообще не найдут, – и он мужественно хлюпнул носом.

А в парке уже совсем стемнело и похолодало. И где-то в его глубине и впрямь завыла голодная бродячая собака. Представить, что этот малыш будет здесь ночевать, скорчившись на голом холодном полу лубяной избушки, было невозможно.

– Пошли домой! – решительно сказал Алешка и взял Федю Зайцева за руку. – Поживешь у нас. А потом вернется наш папа и живо разыщет твоих родителей. И вышибет из твоего дома захватчиков. Он знаешь у нас какой? Настоящий полковник. Шерлок Холмс!

Мама была уже дома и готовила ужин.

– Это что за сокровище? – спросила она.

– Это Федя Зайцев, – деловито ответил Алешка. – У нас будет жить. Где раскладушка?

Мама на всякий случай выглянула за дверь, на лестничную площадку – нет ли там еще одного Феди или еще двух Зайцевых?

А Лешка емко и коротко прояснил ситуацию:

– Он бездомный сирота. Временно.

– Какой ужас! – Мама прижала ладони к щекам. – Бедный малыш! Пошли скорее ужинать.

За столом она с удовольствием смотрела, как наворачивает «бедный малыш», и все время подкладывала ему добавки. Федя Зайцев, конечно, был очень голодный и ел очень азартно, но без жадности, аккуратно и, отодвинув тарелку, вежливо сказал:

– Спасибо. Все было очень вкусно.

Чем и покорил материнское сердце нашей мамы.

– Из хорошего дома мальчик, – заметила она вполголоса. – Воспитанный. – И с намеком посмотрела на нас.