Ликвидатор заклятий

– Почему ты двигаешься так быстро? – поинтересовался УР.

– А потому что я балда! – буркнул Рома. – Подарок дома забыл! Представляешь?..

Дом их располагался совсем недалеко от школы, на той же Окружной. Батя, когда звонили гости и спрашивали, как добраться до «его берлоги», отвечал, что это как раз напротив станции метро «Варшавское шоссе». Вон, уже заблестел ячеистый купол павильона с красной буквой «М»…

А вот и старая, старинная даже, решетчато-бетонная изгородь.

Само собой, лишних десять шагов до калитки Роман делать не стал – перемахнул прямо на газон, и поскакал, увертываясь от влагораспылителя.

Мимоходом удивившись раздвинутым створкам дверей («Испортились, наверное…»), выпускник влетел в холл и вознегодовал – все было раскидано.

«Как я что-то разбросаю, так сразу замечание! А сами?..»

Кстати, где эти непутёвые родители?

Замерев на секунду, Роман прислушался – из левого крыла доносились голоса. Переговаривались мужчины, но бати слышно не было.

Забежав в гостиную, он резко остановился на пороге. Нет, так не бывает…

– Мам?.. – позвал Рома внезапно осипшим голосом. – Пап?..

Он все видел отчетливо и ясно, но картина, которая отпечаталась на сетчатке его глаз и проникала в мозг, была невозможной.

Отец лежал на ковре, разбросав руки и ноги, а на лице его стыло выражение гнева. Мать распростерлась на диване – длинные, спутанные волосы закрывали ее лицо, один остренький подбородочек выглядывал из-под рассыпавшихся прядей.

Родители были совершенно неподвижны.

Самые темные страхи колыхнулись в Романе, мучая душу кошмаром, прорвавшимся в явь. «Они умерли?!»

– Мама! Папа!

Кнуров бросился к женщине, чья голова безвольно поникла, тронул ее за плечо, потряс сильнее. Откинул волосы – и замер в ужасе. Мама смотрела на него остановившимся взглядом синих глаз, а переносицу ее буравило черное, запекшееся зияние.

Роман оцепенел. С трудом отступил, присел на коленки рядом с отцом (рядом с телом отца?!) – и сразу заметил гибельную отметину, небольшую дырочку над батиным ухом.

Смертельную рану.

– Мама… – беспомощно пролепетал выпускник. – Папа…

Сильная рука обхватила Романа за плечи. Он вскрикнул, но голос УРа сказал негромко:

– Это я. Они возвращаются. Надо спрятаться.

– Их надо убить! – выдохнул Кнуров, кривя губы. – Всех!

– У меня нет оружия.

– Я…

Не слушая человека, робот увлек его в собственную нишу – бокс, где он подзаряжался от сети, – и задвинул пластметалловую штору изнутри, оставив маленькую щелочку.

Роман, мучимый отчаянием и страхом, приник к ней.

В гостиную вошли четверо – это были крепкие парни в синих рабочих комбинезонах. Движения их отличала уверенность, а во взглядах сквозила пустота.

Усатенький молодчик, небрежно помахивавший черным пистолетом, скомандовал:

– Виль! Ян! Ищите пацана!

– Угомонись, Рэм, – пробурчал грузный верзила с круглой, налысо обритой головой. – Мы все уже обыскали.

– В школе он, – заявил плечистый мужчина с тяжелым квадратным лицом.

– Какой ты умный, Джай! – съязвил остролицый типчик, худощавый «полурослик». – А то б мы сами не догадались!

– Заткнись, Шельга, – посоветовал ему плечистый.

– Угомонитесь все! – резко сказал Рэм, и махнул пистолетом: – И за мной…

– Куда? – осведомился остролицый Виль.

– В школу! – хохотнул круглоголовый Ян.

– Чаран, остаешься здесь. Если мальчишка заявится – уложишь баиньки!

– Понял… – буркнул Джай, ставя ударение на последний слог.

Троица киллеров вышла, а четвертый поднялся наверх.

– Надо уходить, – УР тихонько сдвинул штору. – Здесь находиться опасно.

Выведя Романа, робот аккуратно закрыл бокс.

– Я их всех убью… – проговорил Кнуров, пятясь и переводя взгляд с отца на мать, и обратно. – Каждого. По очереди…

Жалость резанула так, что слезы сами брызнули из глаз – горькие, горючие, они жгли невыносимо, но душе было еще больней.

В школе обычно восклицали: «Великий космос!» или «Великие небеса, черные и голубые!», повторяя присловья из сериала о далеком будущем, но вот случилось несчастье, и Роман сразу припомнил ветхозаветное имя божье.

– Господи, мамулька… – прошептал он, утирая мокрую щеку рукавом. – Пап… Да как же…

– Нам надо скрыться, – мерным, однозвучным голосом проговорил андроид.

– Уходим, – безразлично сказал выпускник.

Он не жалел, что покидает привычные, родные стены – у него больше не было дома. Дом – это не место жительства, а убежище, в котором тебя любят и ждут. Сегодня его лишили всего.

Старая жизнь, где царили любовь и доброта, надежда и вера, оборвалась жестоко и страшно. Началась новая – безрадостная, тоскливая, сиротская…