Сима, не обращая на Валеру внимания, еще некоторое время составляет на поднос посуду и только после этого отходит.
(Молча смотрит ей вслед, потом начинает ковырять яичницу, но еда в горло не лезет. Выпивает два стакана лимонаду; Дюкову.) Нет, ну ты подумай. Это же… Сама же, между прочим, нарушает. Статья же есть – использование служебного положения.
Дюков (смеется). Там – в корыстных целях. А у нее что за корысть?
Валера. На своем настоять. Еще как, для них это главное дело – чтоб все по-ихнему. Ненавижу таких, передавил бы всех.
Дюков (покачал головой). Похоже, что именно этого она и опасается. Не всех, но кого-нибудь.
Валера. Я десять лет за рулем. И в армии три. И ни одного наезда.
Дюков. Тем более, стоит ли рисковать.
Валера. Да для меня сто грамм – это смешно же даже. Валидол на сахар.
Дюков. Не понимаю вас тогда. Для чего ж пьете?
Валера (опешил). Как для чего? Для чего все пьют?
Дюков. Все… Большинство пьет, чтоб забалдеть. Чтоб все до лампочки было. Ни к чему не стремиться, ни за что не отвечать. Так?
Валера. Я за всех не в ответе. Мне лично организм поправить надо, производительность труда поднять, пожалуйста, – круглые сутки, ежели не в рейсе. Согласна? (Смеется.) Но для начала накорми.
Сима. А только яичница осталась. Будете?
Валера. Я все буду.
Сима (записывает). Чай, лимонад?
Валера. Лимонад – это душевно. Две бутылки.
Сима (пишет). Два лимонада…
Валера. И сто грамм.
Сима. На обратном пути.
Дюков (смеется). Серьезная барышня.
Валера. Слушай, ну ты вникни. Я ж с тобой как с родной. У меня после вчерашнего все внутри проржавело. Смазать надо. Ну? Мне до пионерлагеря две сотни верст, не дотяну. А детишки фрукты ждут. Ты что ж хочешь, чтоб наши дети без витаминов сидели? У тебя, наверное, своих нет, вот тебе и наплевать на нашу смену. Думаешь, налог бездетный платишь – и все? Сима ничего не ответила и пошла к раздаточной.