Шут из Бергхейма. Красный Хёрг

– Думаешь, с лайками я погорячился? – в груди неприятно ныло от случившегося, но я качал ситуацию, чтобы отвлечься. Нас, конечно, кинули, однако зацикливаться на этом не стоит. Игра есть игра. В таких местах частенько кидают.

– Егор!

– Ладно, ладно. Спасибо, что не бросили. Не ожидал, честно.

– Прювет! – сказал вернувшийся в лагерь новичок.

– Здравствуй, мой первоуровневый друг. Ты скучал по мне?

– Нет.

Я вздохнул:

– Это было больно. Но, будем честны друг перед другом, я это заслужил.

Женя кивнул, прошёл к огню. Очень тщательно отряхнул бревно и сел сверху. Выпрямился, положил руки на колени и прикрыл глаза. Медитировать собрался?

– Что там произошло, Егор? Три дня прошло… – спросил Стас. – Вас очень долго не было.

– Это потому что ты живешь в праздности. Мне, наоборот, показалось, что фьють – и пролетели. Отдохнул отлично. И топорами меня рубили, и мечами, и на копьё насаживали. Стрелами дырявили. Очень интересные конкурсы, короче.

Я присел у костра:

– А я ведь человек до хрена нежный. Чрезвычайно тонкой душевной организации. Ну, вы видели уже. Вас после смерти колбасит?

Прямо говорить о том, что мне почти удалось выйти из игры, не хотелось. Потому что попытка не засчитывается, когда тебя обратно в саркофаг запихивают. У ребят и так мораль ниже плинтуса, и история о том, что выбраться по своей воле не получится, раздавит коллег окончательно. Конечно, есть вариант, что массовый суицид повышает шансы. Но… Вдруг это только моя особенность?

– В смысле – колбасит? – спросил Игнат.

– В прямом. Вот тебя убили, ты очнулся – что дальше?

– Встал и пошёл, – пожал плечами охотник. – У тебя не так?

Я мотнул головой. Посмотрел на Стаса – тот выглядел удивленным.

– Умирать больно, Егор. Конечно. Но, когда я возрождался, было чувство, будто просто проснулся, – сказал бард.

Евгений старательно выпученными глазами, типа «никогда такого не было – и вот опять», подтвердил теорию, что моя психика и есть ключ.

– Я ищу таких как я, сумасшедших и смешных, – буркнул я себе под нос. Да… Групповой забег на тот свет точно откладывается. Пожалуй, пока не буду обнадеживать. – Меня размазывает так, что умирать реально проще. Ладно, пляшем дальше. Где Харальд сотоварищи?

– Мне показалось, что у них неприятности, Егор. Они вывели нас на окраину леса, а дальше велели идти к перевалам и на дорогу не выходить. Сами в город подались. Вот только потом мы их видели ещё раз, Егор. У Великого Озера. Тоже шли на перевалы.

– Изгнали их, зуб даю. За дружбу с задохликами. Но ничего, я видел, как конунга вздёрнули.

– Кто вздёрнул, Егор?

Болтун – находка для шпиона. Выкручивайся теперь, Егор.

– Серый Человек. Вывел меня с поля, а затем публично покарал конунга. Мол, заветы богов нарушил, все дела, вот тебе заточенный кол – присаживайся.

– Дядя Егор, это поэтому у нас упала репутация со всеми кланами севера? – спросил Женя.

– Дядя? – подохренел я.

– Ну не тётя же? – улыбнулся новичок. – Прости. Привычка. На работе всех коллег дядями зову. Если тебя раздражает, то просто скажи. Здесь нет никакого негативного контекста.

– Дядя Егор, йопт, – пробормотал я. – О чём я говорил-то вообще?

– Серый Человек, – напомнил Игнат.

– А, да. Короче, нет больше конунга. И ты прав – репутацию нам срезало из-за этого.

– Почему же он помог вам, Егор? – спросил Стас.

– Отличный вопрос! Не знаю, – соврал я. Даже не то чтобы соврал. Ведь, действительно, о том, что в голове этого полудурка Щеглова – знает только он сам, и то – не факт. – Допускаю, что защита от фарма мобами на кладбоне. В легенду вписывается. Типа, кто будет обижать игроков просто так – получит по щам. Ну, собственно, так оно и случилось.

– Может, пойдём? – сказал Игнат. – Или ещё не наговорились?

– Золотые слова, – подхватил я. – И правда, чего лясы точим? Я понимаю, что после стольких дней на одном месте все стали домоседами, но впереди столько неизведанного. Ведь все дороги перед нами открыты!

Я, как водится, ошибся. Через два часа мы наткнулись на перегородившие тракт повозки. За импровизированной стеной застыли лучники. В лесу звенели трубы, и из чащи к дороге подтягивались бойцы.

– Клан Вакреинсио, – прочитал Женя. – По-моему, это один из тех, кто к нам теперь враждебен – да, дядя Егор?

– Репутация – дело наживное, – ответил ему я, вглядываясь в викингов. Стрелять они ещё не начали. Значит, враждебность у них не слишком отличается от нейтральности.

– Была дорога направо, – напомнил Игнат. Он, как принято у стрелков, уже отступил назад и лениво вытащил лук. Да, тропа поворачивала. Но желания идти по ней не было. Налево вела наезженная дорога, через сосновый лес с россыпью камней и белыми полянами мха. А направо… Как в страшных сказках: усыпанный палой листвой тракт с высохшим кустарником да сплетёнными над головой чёрными ветвями помирающих деревьев. Туннель через мёртвый лес. Тут академиком быть не надо, чтобы понять – туда наши точно не пошли. Хотя Игнат сказал, что дорога хоженая.

От викингов отделился широкоплечий воин с волчьей шкурой на плечах. Ну, если сразу не расстреляли, значит не так всё плохо. Северянин шёл, держа ладонь на рукояти меча. Шлема у переговорщика не было. Соломенного цвета волосы спадали на плечи. Вместо левого глаза – жуткого вида шрам. Опытный, видать, вояка.

– Пошли прочь, – сквозь зубы процедил викинг, когда приблизился. – Земли Унии Мороза закрыты для рабов Серого Человека!

Я чуть склонил голову набок. Маска кровавого клоуна как-то сама собой заставляла вести себя немного чудаковато. Белое безэмоциональное лицо с кровавыми дорожками слез. Если бы ещё уметь поворачивать голову на 180 градусов, то можно в ужастиках сниматься.

– Мы враги Серого Человека, – сказал я.

– Пошли прочь! – он смерил нас диким взором, развернулся к повозкам. Бойцы по ту сторону «изгороди» натянули луки.

– Как же так, Егор? Как же так, – опешил Стас. – А ребята как прошли? Неужели по той дороге?!

– Репутация упала через день после их ухода, дядь Стас, – подал голос Женя. – Они там, в землях Унии…

– Но, чёрт возьми, как нам…

– Погоди, – прервал я лепетание барда. Сделал пару шагов вперёд. Откашлялся и прокричал:

– Однажды отправились трое викингов в плаванье! Построили лодку, отчалили. А через четыре дня бац – шторм! Сильнючий такой! Лодка развалилась и затонула. Викинги уцепились за обломки, держатся на плаву, думают, что делать. Болтаются на воде день, второй.