Машина совести

Туся с Дракулой подбежали к Владу и легли у его ног. В погоне за людьми собаки устали, и сейчас вывалили красные языки, пытаясь охладить тело. От земли тянуло прохладой, и они с радостью на ней растянулись.

Люди отнеслись к появлению животных с недовольством.

– Не брать же их с собой! – возмутился Влад.

– Свалились нам на голову – нахмурился дядя Гриша и протянул руки к Тусе. Поднял.

– Зачем?

– Оставим тут – сожрут волки. Дело такое. Они не виноваты, что оказались здесь. Нам придётся взять их с собой. В Зоне куча мест, где бродят сталкеры. Подкинем им – придумал дядя Гриша.

Влад неохотно подхватил Дракулу и зашагал за приятелем.

Дом в тумане

Ближе к полудню небо затянулось тучами, и духота в воздухе сменилась прохладой. Изменение температуры подействовало на приятелей благотворно. Открылось второе дыхание, и стало легче переносить путешествие по Зоне. Уже несколько часов подряд они ни разу не останавливались. Лишь изредка отпускали собак на землю, чтобы дать рукам немного отдохнуть. Собаки в такие минуты смешно перебирали лапками, серьёзно опасаясь отстать от людей. Позже их снова брали на руки и несли, что конечно, им больше нравилось. Со стороны могло сложиться ощущение, что приятели задумали пройти Чернобыльскую Зону за один день, не прерываясь на отдых. На самом деле, мужчины едва передвигали ноги, но дядя Гриша настаивал: «Надо идти». Лишь когда начался мелкий дождь, он остановился и сообщил:

– Рядом деревня. Не успеем промокнуть.

– Что–то я не вижу – с недоверием ответил Влад, и усталым взглядом прошёлся

по деревьям – Лес вообще бесконечный.

Не прошло и трёх минут, как они действительно вышли на широкую тропу,

по обеим сторонам которой утонули в зелени деревенские дома. Они остановились под ветками яблони. Когда во власть природы попадает то, что создал человек, всё приходит

в упадок. Природа берёт своё. Как случилось и с этим населённым пунктом. Сложно поверить, что три десятилетия назад здесь, на месте этой тропы, пролегала центральная улица небольшой деревни. Сам асфальт, если он некогда и был тут, давно исчез под плотным слоем дёрна и зарос густой травой. Состояние домов было разным. Одни замаскировались, полностью поросли вьюном. Другие остались напоминанием, что ранее здесь была жизнь. Третьим повезло меньше. У одного дома крыша провалилась внутрь,

у другого обрушилась стена, оголяя пустую комнату. Остальные дома в конце улицы растворялись в объятиях молочного тумана, который медленно поглощал всю деревню. Прямо у тропы, образовав сказочный вход в деревню, росли два дерева. Их ветки сплелись между собой, и этот веточный купол прекрасно защищал

от дождя. Часть веток склонялись к земле от обилия зелёных яблок. В траве лежала обломленная тонкая ветка. Видимо, не выдержала урожая и, треснув, упала. Совсем недавно, так как яблоки на ней ещё свежие.

– Какой был богатый сезон – как-то с уважением проговорил Влад, бросая взгляд то в одну сторону, то в другую. Деревня его заинтересовала. Он не впервые в брошенном населённом пункте. Бывал и ранее в подобных местах. Пробудились воспоминания

о поездке на юг. Вот их группа медленно идёт мимо стен пустых домов Акармары. И гид – девушка со странным именем Тали (настоящее её имя он забыл), рассказывает о былом величии шахтёрского городка. И сама искренне восхищается удивительным стилем западно–европейской архитектуры, в котором выполнены практически все постройки

в городе. Тали провела по улицам, заводила в квартиры с почерневшими стенами. И все участники тура смогли глубоко проникнуться душой болью умирающего города.

Да, Акармара вроде тоже заброшенный город, как эта деревня, но там всё было

по-другому. В Абхазском варианте кругом снуют туристы, щёлкают на фотоаппарат каждый угол и каждого поросёнка, коих почему-то там немалое количество. Туристов привлекает и то, что среди чарующей и пугающей разрухи до сих пор живут люди…

«И по этой деревни пройдусь» – подумал Влад и спросил вслух – Во многих домах сохранено остекление. Как так вышло?

– Здесь не бывает людей – коротко пояснил дядя Гриша.

– Совсем?

– Ну, иногда случайно сталкеры оказываются здесь. Такие ребята обычно

не грабят. Переночуют в деревне и уходят дальше. Но это редкое явление. В основном тут глушь.

– Разве тут где-то можно спать? – у Влада были сомнения насчёт домов. Ему казалось, что они изнутри давно сгнили от сырости и покрылись плесенью.

– Очень надеюсь – протянул дядя Гриша и вышел из-под арки. Дождь сразу атаковал его холодными каплями, – Не лето, а осень, чтоб её! – возмутился дядя Гриша

и ускорил шаг.

Пройдя немного, он свернул за куст сирени и проскользнул в неприметную, настежь открытую калитку. Перед ним открылся небольшой сад, утонувший в тени деревьев. Трава под деревьями выросла по колено, и, чтобы пройти к деревянному дому, дядя Гриша ногами расчистил себе путь, приминая траву. Он поднялся на крыльцо, толкнул дверь и прошёл в дом. За ним прошёл Влад и оказался на просторной веранде. «Здесь была кухня» – понял Влад, увидев в конце веранды русскую печь с лежанкой. Через многочисленные окошки угловой рамы в помещение проникал дневной свет,

и можно было всё рассмотреть. На окнах старый тюль, посеревший от времени. Нижняя его часть накрывала гору пыльной посуды на столе. Из–под стола выглядывала пара мужских резиновых сапог с высоким голенищем. Влад прикрыл входную дверь, и опустил собаку на пол. Дядя Гриша последовал этому примеру и потряс руки:

– Наконец–то! Чихуахуа, а весит центнер!

Долгий переход утомил собак, но это им не помешало удовлетворить своё любопытство. Они почувствовали множество незнакомых запахов и бросились всё обнюхивать. А мужчины прошли дальше. Следующая комната оказалась больше и темнее. В комнате был полумрак, но скудная обстановка придавала некий уют. Как

в детстве, в бабушкином доме. На полу – вязаный коврик, в углу – старая кровать

со смятой постелью, на железной спинке развешаны два женских плаща и мужская потёртая куртка. Рядом – тумбочка без дверцы, а сверху на ней – разбитый светильник и огарок свечи. В противоположном углу расположился советский телевизор с деревянным корпусом на ножках. На его пыльном кинескопе неизвестные вывели надпись:

«Мы живы». Надпись была несвежей и успела покрыться своим тонким слоем пыли.

У стены, между окон, стоял круглый стол и на его поверхности раскиданы конверты

и пожелтевшие бумажные листы. При виде бумаг дядя Гриша недовольно сжал кулаки

и молча скрылся в очередной комнате. Та еще более тёмная, маленькая с крохотным окошком. В одном краю самодельная деревянная двуспальная кровать, что занимала половину комнаты. Постельное бельё на ней также смято. В другом углу противоположной стороны вещевой низкий шкаф с закрытыми дверцами. На подоконнике глиняный горшочек с сухим цветком и открытая железная коробка.

Маленькая комната не заинтересовала Влада, что не сказать о письмах. Он взял со стола один конверт и устроился на ветхий табурет у окна. Погода испортилась, и по стёклам били крупные капли дождя. Экскурсию придётся отложить. Влад повертел в руке конверт. Чернила едва различимы, а почерк красивый, ровный. Сразу понимаешь – женский. Получатель: Егорова Анна Викторовна. И дата на печати – 27.10.1982 год. Влад извлёк из конверта исписанный лист и развернул его.

«Дорогая Аннушка! Как ваши дела? Что там у Ивана? Починил свой проклятый трактор или выдали новый? Девочки как там? А ребята? Особенно хочу знать, как Гришка, хорошо учится? Он, сорванец, мечтал удрать в Киев и стать министром. А я его пугала, что участковый ваш, Виктор Михайлович, посадит его в тюрьму, если тот сбежит из дому…» – негромко зачитав вслух, Влад запнулся, призадумался. Если память ему не изменяет, то его старший приятель, как раз Егоров Григорий Иванович, – дядя Гриша, как твоя фамилия?

– Егоров – ответил дядя Гриша и появился на пороге с железной коробочкой в руках.

– Вот оно, что! – догадливо протянул Влад и укоризненно покачал указательным пальцем правой руки, – Понятно, почему ты рвался уходить в Беларусь через Зону.

Ты, дядя Гриша, шёл домой…

– А ты хорош! – усмехнулся дядя Гриша и махнул рукой на комнату, откуда только, что вышел – Не просто дом. Здесь я родился.

– Ты большая загадка. Тётка твоя, как в воду глядела. Живёшь в Киеве, как хотел. Вот только почему не попал в Министерство?

– Так, ты читай внимательно. Учился плохо – дядя Гриша подошёл ближе, на стол положил коробочку и выглянул в окно, – Ночь будет дождливой. До завтра перекантуемся здесь. Есть хочешь?

– Скоро живот прилипнет к позвоночнику – прозвучал ворчливый ответ, – Давай уж, собачью похлёбку.

– Тебе принесу, а себе консервы.