Принцев много не бывает

Александра с силой захлопнула верхний ящик и бросилась на кухню к телефону. Но Пьер по-прежнему был недоступен, и интуиция, тактично кашлянув, подсказала, что так будет всегда.

Англия, давно позабытый год

– Если бы я знал, что встречу вас здесь, я бы приехал раньше и не потратил целый час на беседу с Гилмором. Он отлично разбирается в лошадях, но, надо признать, слишком занудлив.

– К сожалению, я в лошадях ничего не понимаю, – честно призналась Кэри.

– Поверьте, вам и не нужно. – На лице Лестона появилась загадочная многозначительная улыбка.

Музыка пошла быстрее, и пришлось разбить пару, чтобы совершить круг с другими партнерами. Кэри поймала поочередно взгляды леди Келли, леди Хокинз и леди Бутман, и подумала, что сейчас три пожилые «едкие и заносчивые черепахи» с удовольствием погремят ее косточками. Бряк, бряк.

«Ну и гремите», – легко разрешила она, завершая круг.

Уверенная, твердая рука опять коснулась ее руки.

«Никто же не просит тебя замахиваться на Чарльза Лестона», – пролетели в голове слова мачехи, и Кэри на миг закрыла глаза.

Богатство вовсе не приравнивается к счастью, так какая разница, есть ли у ее отца деньги? Разве ее волнует годовой доход хотя бы одного присутствующего здесь джентльмена? Нет! Точно нет!

«Ничего Дафна не понимает в любви… Все у нее как-то не так…».

Кэри отмахнулась от сомнений и продолжила танец, бросая смелые взгляды на Лестона. Он отвечал тем же и иногда крепче сжимал ее пальцы – волна счастья пробегала по телу, а ноги немного немели.

– Вы будете у Кеннетов на следующей неделе? – спросил он, замедляя шаг.

– Да, мы приглашены.

Дафна обладала уникальной способностью – проникать всюду. Многие семьи со скромным достатком были вынуждены довольствоваться лишь приглашениями на незатейливые вечера соседей и друзей, но только не Пейджи. Каким-то непонятным для Кэри образом в их доме появлялись плотные карточки, украшенные узорами, извещающие о том, что мистер такой-то будет рад, если такого-то числа его посетят в его доме на улице такой-то. Дафна относилась к подобному вниманию как к естественной части своей жизни и часто добавляла: «С родственными связями твоего отца иначе и быть не может».

С детства Кэри знала, что в родне у них числится граф. Но родня эта такая дальняя, что упоминать о ней в обществе часто не следует. «Тебя могут неправильно понять, моя дорогая, – говорила Дафна. – Люди завистливы и глупы. Но это не значит, что мы должны проявлять излишнюю скромность… А впрочем, ты еще юна, и не поймешь тонкости данного вопроса. Я знаю, где и как говорить о нашем положении, а этого вполне достаточно».

– Оставьте первые два танца за мной, прошу вас. – Лестон произнес слова тихо, наполняя их некоторой интимностью, и Кэри почувствовала как, раскинув руки, летит в пропасть блаженного восторга.

«Потому что я не морщу нос, как Сьюзан Бакер! – мысленно хихикнула она и поймала напряженный взгляд мачехи. – Милая Дафна, – с нотками вредности заскакали мысли, – милая, добрая, славная Дафна, я вовсе не трачу время попусту, – Кэри сжала губы, пряча счастливую улыбку. – Мне просто совершенно, то есть абсолютно не нравятся Маркус Гилл и Тод Джефф! Зато я каждый день сплю и вижу Чарльза Лестона! Может ли это извинить меня хоть немного? Милая, добрая, славная Дафна… Только, пожалуйста, ничего не говорите потом!»

– Да, хорошо, – ответила Кэри, и ее щеки предательски вспыхнули, что, конечно же, не укрылось от леди Келли, леди Хокинз и леди Бутман. А так же от Чарльза Лестона и Дафны. Наверное, стоило огорчиться (хотя бы немного), но этого не произошло.

«Ну и пусть, – упрямо подумала Кэри, – ну и пусть».

– Я не вижу вашего отца.

– Сегодня он остался дома.

– Могу ли я осмелиться на одно признание, Кэролайн?..

«Он назвал меня по имени… Просто по имени». Кэри сбилась с ритма, но лишь на секунду. Ей вдруг показалось, будто она стала выше ростом, стройнее, и шея уж точно превратилась в лебединую.

– Да…

– Вы очень красивы, Кэролайн.

Если бы Кэри Пейдж была слишком уж благонравной и чувствительной девушкой, она бы тотчас побледнела и потеряла сознание. Но эти качества не относились к ней, и к тому же музыка вновь разбила пары для очередного круга с другими партнерами.

«Дафна, спасибо, спасибо! – мысленно воскликнула Кэри, испытывая искреннюю благодарность мачехе за умение доставать приглашения. – Возможно ли, что я красивая?.. Да, конечно, почему бы и нет… – Она дернула плечиком, развернулась и подняла другую руку. Как же хотелось вновь оказаться рядом с Лестоном! – И вообще, у меня в роду есть граф. – Кэри улыбнулась, наклонила голову набок, остановилась на миг, как требовал танец, сделала шажок назад, вновь развернулась и пошла плавно. – Интересно, какие правила приличия можно нарушить? И хватит ли мне смелости? И стоит ли так поступать? И не слишком ли рано я думаю об этом?»

– Рано, – строгим шепотом одернула себя Кэри, но ее глаза хитро заблестели. Вспомнив, с каким удовольствием она раздавила ногу Тода Джеффа, она почувствовала себя самой счастливой на свете.

Круг закончился – Чарльз Лестон оказался рядом. Какие только романы не приписывали ему, но ни один не закончился браком… Почему? Двадцать восемь лет – хороший возраст для создания собственной семьи.

«Наверное, он ждал меня – Кэролайн Пейдж», – подумала Кэри, торопя время и события.

Глава 2

В ее квартире больше не будет разбросанных носков и рубашек, бесконечных кружек с недопитым кофе, клякс зубной пасты на раковине и крошек от песочных пирожных на столе. А покупать сырокопченое мясо она сама больше не станет. Никогда. Долой сырокопченое мясо! К черту его!

Утром осторожно, крадучись пришло осознание того, что навсегда утерян не только рецепт лаймового соуса, но и Пьер тоже. Начались скучание, тоска и раздражение… Александра, сославшись на сильную головную боль, не пошла на работу. Несмотря на августовскую жару, закрыла все окна, достала из верхнего ящика прикроватной тумбочки пачку одноразовых носовых платков и немного порыдала. Не очень-то получалось рыдать. «Слезы – не мой конек», – сокрушенно вздохнула она, желая отчаянно поплакать. Вдруг бы помогло и стало не так больно и тяжело. «Он же говорил… Так было хорошо… А теперь так не будет… Украл, все украл… Он же знал, что это для меня значит!»

Голова была пустой, и в ней больше ничего не складывалось, не соединялось, не перемешивалось, не жарилось, не варилось, не запекалось и даже не поливалось маслом. Тишина. И сердце не откликалось, молчало.

«Господи, я ничего не смогу придумать… Не успею и не смогу…» Для того, чтобы начать все заново и сотворить хоть что-то, требовалось вдохновение. Именно такое, какое бывает у художников, писателей и поэтов. А иначе – пустота. Старайся, ерзай, да хоть кряхти – пустота.

«Мы же вместе победили в первом туре… Он помогал!» А теперь рядом с ней нет человека, которого можно пригласить в команду. То есть коллег полно, но это совсем другой расклад, не те ощущения, не тот ритм… Кто-то уехал, кто-то занят, кто-то не справится.

Послышался телефонный звонок – виолончели, тромбоны, скрипки. Александра вздрогнула, посмотрела на мобильник и пришла к сокрушительному выводу, что у нее начались слуховые галлюцинации. Это нервы, нервы, нервы… Пьер никогда не наберет ее номера – у него теперь другие планы на жизнь. Форменная скотина.

– Если позвонит мама и…

И грянули виолончели, тромбоны, скрипки! «Мама» – горело на экране мобильника.

– Не сейчас, только не сейчас, – взмолилась Александра, протянула руку и взяла телефон. – Да, слушаю.

– Здравствуй, как твои дела?

– Перезвони на домашний, пожалуйста.

– Ты дома? Что-то случилось? Ты больна?

– Я рассталась с Пьером.

Раздались гудки, а затем запел уже домашний телефон. Скрывать правду не имело смысла, это был случай не из разряда: «поссорились, помирятся».

– А я всегда тебе говорила, что ничего хорошего из ваших отношений не выйдет. Ты сильно переживаешь? Как это произошло?

– Он просто ушел, и все, – Александра торопливо опустила подробности.

– Тебе необходимо отвлечься и развеяться. Поездка за город – это то, что нужно! Надеюсь, он у тебя ничего не украл? – деловито осведомилась Антонина Игоревна.

– Нет, конечно.