Маленький детектив

– Так застолби какой-нибудь участок, и от тебя отстанут.

– Застолбить, а потом не поехать? – Он пожал плечами, откусывая кусочек лепешки. – Так дела не делаются.

– Зато они отстанут от тебя.

– Может, сказаться больным, в моем возрасте никто не удивится, а когда все разъедутся, отправиться в выбранном направлении?

– Даже не думай об этом! – Хильда сделала жест, каким египетские женщины отгоняют зло. – Только заговори о болезни, как она привяжется. Тут должно быть какое-то другое решение.

– Какое? – Питри казался подавленным.

– Пока не знаю.

– Я думаю, что ошибкой было возвращаться в Лондон, если бы не ты, дорогая, я так бы и сидел теперь на той стеле, а теперь ее может найти кто угодно, и открытие будет принадлежать ему, в то время как совершил его я!

– Тогда расскажи обо всем в Университете, дай интервью журналистам.

Питри сокрушенно замотал головой.

– Не могу, дорогая, мы же сто раз уже это обсуждали. Для того чтобы делать объявление, я должен точно знать, что я нашел, или хотя бы иметь возможность развить какую-нибудь правдоподобную теорию, короче, если бы я не вернулся в Лондон, а остался там, сейчас уже смог бы…

– Получить очередной солнечный удар, который, вполне возможно, закончился бы не так легко, как предыдущие.

– Твоя правда. Но что же делать? – Питри взял с тарелочки миндальную лепешку и целиком засунул ее в рот.

– А если сделать вид, будто у тебя что-то украли? И теперь ты не можешь двинуться в путь, пока идет следствие?

– В музее? Ни в коем случае! – Питри поднялся и прошелся по комнате. – Среди моих коллег есть люди со слабым сердцем. Они не выдержат такого надругательства над нашими фондами.

– А если дома?

– У нас дома? – Глаза Питри загорелись. – Ты хочешь сказать, мы разыграем похищение?

– Ну да. Эта вещь спокойно полежит дома у кого-нибудь из твоих друзей, кого мы посвятим в наши планы. А потом подкинем эту вещь в Университет или к нам же на крыльцо. Расследование закроют, но к тому времени все, кто собирался уехать в Египет, уже будут там, и мы…

Осталось только выбрать, что именно из моих сокровищ покинет этот дом? – Питри задумался. – Задачка.

Глава 2. Фея-крестная

За два года до описанной выше сцены.

Октябрь 1925 года

Побег не состоялся. Сторож поймал Люси на крыше, когда та, закрепив веревку на трубе, добралась до края и уже намеревалась начать спуск вниз. В схватке с преследователем она сломала ноготь и теперь обкусывала его, давясь слезами и злобно поглядывая на дверь директорского кабинета, где ее заперли. Вот сейчас явится миссис Флэтчер, последует длинная скучная нотация, после которой нарушительницу правил высекут, и к гадалке не ходи, а потом еще и запрут на несколько дней в карцере. О том, что такое карцер, Люси знала не понаслышке, но, потерявши голову, по волосам не плачут. Попалась, значит, чего-то не учла, надо было заглянуть в комнату смотрителя, знала же, что тот храпит во сне, стены сотрясаются, а тут вдруг тишина. Нужно было догадаться, что старый черт не спит, а то и вовсе отсутствует в своей коморке. Надо было, да, раньше надо было думать. Теперь же остается пожинать горькие плоды собственной безалаберности.

На самом деле Люси давно уже не боялась ни побоев, ни скучного холодного карцера, мучило другое – находясь в школе, она теряет время, занимается ерундой, а могла бы помогать маме и младшим. А почему нет? Руки ноги на месте, голова тоже. Устроится мыть полы, разносить заказы, выгуливать собачонок, да хоть на фабрику. Все лучше, чем торчать в четырех стенах, осваивая искусство правильно делать реверанс, варить варенье и читать молитвы. Чем ей могут помочь варенья и молитвы?

Нет, разумеется. Когда-то еще в детстве она истово верила в Бога, но в самый нужный момент Бог не ответил на ее призывы, и папа умер.

Люси с горечью посмотрела на окно, в какой-то момент подумалось, что она могла бы попробовать открыть раму и выбраться, но нет. Здание высокое, и, если она не смогла спуститься с крыши, имея надежные веревки, выпрыгивая из окна директорского кабинета, чего доброго, сломает себе ноги или хребет, и тогда все сделается еще безнадежнее и отвратительнее.

Люси услышала торопливые шаги в коридоре и, вытерев слезы рукавом, низко опустила голову, приготовившись претерпеть все, что положено за попытку побега.

Дверь отворилась, мимо нее прошуршали серые юбки. Ни слова не говоря, директриса проследовала до стола, скрипнул стул. Молчание затягивалось, Люси не выдержала первой, бросив на противницу злобный взгляд, и… тут же ее лицо озарилось радостным непониманием. На директорском месте сидела не старая мегера Флэтчер, а молодая и самая любимая учительница школы – мисс Алиса Тисс, которую все девочки обожали за очаровательные манеры и нелюбовь к наказаниям. На уроках мисс Тисс всегда было интересно и даже весело. Не то что на других уроках, где Люси чуть в обморок не падала от скуки.

– Доброй ночи, мисс Голдинг. – Тисс не выглядела сонной, возможно, она еще не ложилась. В противном случае наверняка явилась бы в халате. И почему, интересно, ее будет судить не директриса – этот глобус в воланах, а именно Тисс?

– Не такая уж она добрая ваша ночь. – Люси закусила губу, по-бунтарски тряхнув рыжими кудряшками.

– Для вас, пожалуй, но при чем здесь я? – подняла красивые брови Тисс. – Кроме того, это еще не повод быть невежливой. – Тисс положила на стол моток веревки, по которой полчаса назад безуспешно пыталась спуститься с крыши беглянка.

Люси отвернулась, хотелось сплюнуть на ковер, но за это ей бы влетело еще больше. Правильнее было бы изобразить раскаяние, но вряд ли умница Тисс поверила бы в искренность дерзкой и своевольной Голдинг.

– И не повод забыть об уроках арифметики, которые лично я считаю весьма полезными и тренирующими ум.

– При чем здесь арифметика? – опешила Люси, ожидающая распекания за побег, а никак не за неуспеваемость.

– Как же при чем? – Тисс внимательно посмотрела в зеленые глаза Люси. – Для того чтобы спуститься с крыши, вы запаслись мотком веревки. – Она положила на стол хорошо знакомую Люси веревку.

– Сверхпрочной, – поддакнула девочка. – Стоит как два торта с кремом. Чтоб мне пропасть! – При этом она умолчала, что не платила за моток, а попросту стащила его во время прогулки с классом по городу. Так ловко стибрила, училка и две классные дамы – три пары глаз плюс очки ничегошеньки не заметили!

– И сколько ее в этом вашем мотке футов[1 - Фут – мера длины 1 фут (foot) = 3 хэндам = 12 дюймам = 0,3048 м.]?

– Пятьдесят.

– И вы думаете, что этого будет довольно для того, чтобы благополучно спуститься в сад?

– Еще бы! У нас потолки десять футов, в доме три этажа. Десять умножить на три, получится тридцать. А у меня пятьдесят. Еще бы двадцать футов осталось.

– Правильно. Но вы посчитали только этажи, без потолочных перекрытий и крыши. – Тисс наклонилась к Люси. – Если взять расстояние от края крыши до трубы, получится еще около десяти футов. Так?

– Вроде так. – Люси во все глаза глядела на Тисс, недоумевая, откуда той известны такие подробности. Не могла же учительница литературы в свободное от уроков время прогуливаться по крышам? Люси попыталась представить себе изящную мисс Тисс в ее узких юбках, с ее каблуками, балансирующую на довольно-таки скользкой крыше. Нет, такого просто не могло быть!

– Десять или чуть больше, не важно. Перекрытия тоже в сумме дадут не менее девяти. Но вы накинули петлю на трубу, после чего в ваших руках оказалась двойная веревка, а значит…

– Пятьдесят поделить на два… – У Люси закружилась голова, и она была вынуждена схватиться рукой за спинку стоящего тут же стула.

– Вот и получается, что, если бы вы не зевали на уроках арифметики, вам удалось бы лучше подготовиться к побегу. Садитесь, пожалуйста.

Люси покаянно вздохнула и присела напротив мисс Тисс.

– Могу я узнать причину, побудившую вас на столь опрометчивый шаг? Вас кто-то обидел?

Девочка вздохнула, после того как Тисс уличила ее в том, что она даже веревку не могла нужного размера украсть, беглянка чувствовала себя полной дурой. Не хватало еще, чтобы любимая учительница решила, что Люси бежит из школы, словно напуганная мышка от мышеловки.

– А что мне здесь делать? – начала она с вызовом. – Нас пичкают никому не нужными знаниями, в то время как я могла бы быть полезной в другом месте.

– Не настолько бесполезном, как «Райское гнездышко»? – уточнила Тисс, кивнув на веревку, и Люси залилась краской.