Неправильная невеста

– Пока еще не за что, – открывая машину, ответила Алиса.

Она всю дорогу думала о нем не переставая. Вспоминала их встречу в подробностях с того момента, когда заметила знакомую фигуру, мелькнувшую за окном. Вспоминала, как он ел, а она следила за ним, как повернулся и посмотрел, а она рванула прятаться в туалет, весь их разговор. Все стояло перед ее мысленным взором – его замученное лицо и легкая улыбка, пробивающаяся через грусть и спрятанную боль.

Даже подумала, не остановиться ли, а то, увлекшись яркими картинами, эмоциями и переживаниями, можно и в ДТП попасть. Но ехала дальше: в этот час шоссе было свободным.

Она завела машину в гараж, заглушила мотор и еще почему-то посидела немного в тишине, размышляя, как лучше все объяснить домашним. Вздохнула, ничего определенного не надумав, и вышла из машины.

– Привет всем! – прокричала в глубь дома Алиса, зайдя через дверь из гаража. – Я дома! Где комитет по встрече?

– Мы здесь, здесь! – раздался в ответ из гостиной Зоечкин голосок. – Играем в «Краковский замок».

Настольные игры, к коим относился и «Краковский замок», были любимым развлечением и времяпровождением семьи, что немало радовало Алису – во-первых, это все-таки развивающие игры, очень даже для семилетнего мальчика полезные, а во-вторых, страсти за столом кипели нешуточные, и родня таким образом от души развлекалась сплоченным коллективом.

Всем известно, что веселье это лучшее лекарство от любых хворей, и деятельный Павел Наумович отвлекался от раздражающей и угнетающей его необходимости ограничивать себя в делах и физических нагрузках.

К тому же, например, той же «Краковский замок» был игрой стратегической, где происходили разные действия: возведение городов и поселков, накопление капитала и организация деловой деятельности и, главное, военные баталии, а тактика, стратегия и руководство были делом всей его жизни. Конечно, он побеждал регулярно, но последнее время внучок начал догонять и перегонять деда, да и Зоечка не сильно отставала, а проигрывать Павел Наумович со-о-овсем не любил – так что искры летели будьте любезны!

– Кто побеждает? – скинув обувь и поставив пакеты с продуктами на специальный столик у стены, прошла к ним Алиса.

– Зоечка, – пробурчал недовольно Павел Наумович.

– Понятно, – улыбнулась она и поинтересовалась: – А второй претендент на вашу корону где?

– Темочка с Сережей и его родителями на детском пикнике на «Вдовьей поляне», – отозвалась Маргарита Леонидовна, склонившись над картонной раскладкой игры, занимавшей практически весь большой круглый стол, и старательно что-то там изучая через очки, державшиеся на самом кончике ее носа.

Она вообще очень смешно играла: тщательно обдумывала каждый ход, перебирала карточки, что-то прикидывала в уме, шевеля губами, ведя расчеты, а когда таки делала ход, то потом еще долго вздыхала, что, наверно, все же сглупила и зря потратила: «три мешка зерна, глиняную штольню и дубовый лес всего лишь на корову», и все принимались ее утешать.

– Добрый день, Маркел Терентьевич, – поздоровалась Алиса с еще одним игроком, присутствовавшим за столом вместо Темочки.

Товарищ с таким вот несколько экзотическим для современной России именем являлся их соседом через один дом и давним приятелем Павла Наумовича. В свои семьдесят восемь Маркел Терентьевич был крепким и очень живеньким дедулькой. Сухопарый, жилистый, немного хитроват, но не жуликоватый, а так по-деревенски приглядливый, как он сам любит говаривать, везде поспевавший, все новости знавший наперед и приносивший их оперативней, чем Почта России телеграммы. За эти свойства характера его так и звали в поселке – Телеграф.

– Ладно, развлекайтесь дальше, – махнула ладошкой Алиса.

– Что-то случилось, Алисонька? – подняла голову и быстро глянула на нее Зоечка.

– Нет. С чего ты решила? – дежурно поспешила заверить Алиса.

Дежурно, потому что Зоечка обладала удивительной способностью – она безошибочно считывала с Алисы душевное состояние. Прямо как радар какой. Алиса каждый раз дивилась: как у Зои это получается? Ведь девушка старалась всегда держать внутреннее равновесие и спокойствие, несмотря на любые обстоятельства.

Разумеется, как любой нормальный человек, Алиса испытывала разные чувства и эмоции, но привыкла не выставлять их напоказ.

Зоечка, пожалуй, единственная, кто безошибочно угадывала, словно считывала ее душевные состояния. Зоечка и папа. Но папа ее просто всегда чувствовал, даже на расстоянии.

Так, папа это другая тема.

Разумеется, сразу же после Зоечкиного вопроса вскинулись две головы и две пары обеспокоенных глаз Павла Наумовича и Маргариты Леонидовны посмотрели на Алису.

– У меня все в порядке, – твердо уверила Алиса и быстренько отвлекла их от своей персоны: – У нас сегодня будет баня.

И сбежала в свою комнату, прекрасно зная, что Зоечку не проведешь никакими уловками, анекдотцами и шутками-прибаутками, а объяснять что-то конкретное при Маркеле Терентьевиче недальновидно.

«Наверняка сейчас дамы быстренько подыграют, чтобы Павел Наумович победил, – усмехнулась она, переодеваясь в домашнюю одежду. – А он решительно форсирует игру, вступая с ними в молчаливый заговор против сметливого соседа. Выпроводят под благовидным предлогом Телеграфа и будут меня ждать для разъяснений. Уж они-то Зоечке верят в вопросе моего душевного состояния безоговорочно, – и вздохнула. – Ох уж эти мне заботливые родственнички!»

Понятное дело, что все произошло именно так, как Алиса и предполагала. К тому моменту, когда она спустилась со второго этажа, игра уже была экстренно закончена, увенчав очередной «викторией» Павла Наумовича, и вся троица вышла на веранду провожать Телеграфа.

– Ну, пойду! – улыбался тот. – Засиделся я, а дела-то, хлопоты побоку! Да уж больно хорошо тут у вас, и компания со всем уважением, а уж варенье да пирожки Зои Сергевны знатные, не соблазниться никак нельзя. Вот и сиживаю в доброте вашей. Ну ладно, побегу, в сельпо еще заскочить бы надо.

– Ну, давай, Маркел Терентьевич, – попрощался Павел Наумович.

– Здоровьичка всем, здоровьичка, – пожелал Телеграф и торопливой походочкой направился к калитке.

– Так! – Свекр, проводив соседа взглядом, пока тот не захлопнул за собой калитку, повернулся к Алисе: – И что у тебя случилось?

– А вот скажите, Павел Наумович, – полюбопытствовала она, – взяли бы вы Зоечку в разведку к себе, а?

– Нет, – на полном серьезе ответил он. – Она бы по доброте душевной все секреты врагу выдала, чтобы тот сильно не расстраивался и не мучился, добывая их. Повторяю вопрос: что случилось?

– Ничего не случилось, – вздохнула Алиса и по очереди оглядела эту троицу, обеспокоенно всматривающуюся в выражение ее лица. – У нас сегодня будут гости. А вот у них как раз случилось, – и весело спросила: – Чаю-то хоть дадите?

– Ох господи! – всплеснула руками Зоечка. – С дороги девочка, а мы и не приветили! – и засуетилась, хватая Алису за руку. – Идем, идем!

– И то верно, – согласился Павел Наумович. – Чайку попить, а за ним и поговорим.

Этот большой круглый стол в гостиной, центр их дома и мироздания их семьи, за которым обсуждались все серьезные проблемы и принимались все важные решения, центр единения, спокойствия и уверенности, что все непременно разрешится наилучшим образом и все уладится, а как же иначе, если все вместе в этом круге теплого света от абажура и все друг за друга.

Как же иначе?

Алиса рассказала им про встречу с Красноярцевым, обозначив его как своего хорошего знакомого, друга Максима Лунева, про беду, что стряслась у него в семье, и выразила надежду, что они смогут помочь мальчику Мише.

Помочь в интерпретации Зоечки и Маргариты Леонидовны всегда было нечто действенное, конкретное, делами то бишь, а не разговорами пустыми.

– Тогда я что, через часок примусь баньку топить? – в совещательном режиме высказалась Маргарита Леонидовна.

– Баньку вместе затопим, – поправил ее Павел Наумович, – и вы, девочки, сами до гостей попарьтесь. А там уж и они.

– А я сейчас пироги затею! – решила Зоечка. – Сладенький да с грибами. А что еще сделаем, Риточка? Чем ребенка порадовать?

Все! Пошла конкретика – дела без лишних вопросов и полное отсутствие сомнений, на кой ляд им тут вообще сдался какой-то чужой человек со своими проблемами и с какой стати они должны ему помогать. Вот так у них сложилось, под их абажуром.

«Девочки», уже в хлопотах и идеях кулинарных, шустренько удалились в кухню, и за столом остались Алиса и Павел Наумович.

– Это не тот ли Красноярцев, чьи фильмы ты смотрела? – спросил проницательный Павел Наумович.

– Тот самый, – усмехнулась Алиса. – Вы же тоже пересмотрели все его фильмы после меня.

– Пересмотрел, – подтвердил он и кивнул. – И получил большое удовольствие. Мощные картины. – Он помолчал, внимательно присмотревшись к выражению лица Алисы, и спросил: – Это он отец ребенка?

И она посмотрела ему в глаза и улыбнулась: