Суворовский проспект. Таврическая и Тверская улицы

В 1954 г. на месте разобранных построек по проекту архитектора А.В. Васильева возведен пятиэтажный дом в стиле сталинского неоклассицизма, занимаемый Санкт-Петербургским научно-исследовательским и проектно-конструкторским институтом «Атомэнергопроект» (ОАО «СПбАЭП»), ведущим свою историю с 1 сентября 1929 г., когда для выполнения проектно-изыскательских работ по гидравлическим (ГЭС) и тепловым (ТЭС) электростанциям создано Ленинградское отделение Государственного треста «Энергострой». Участвуя в реализации плана ГОЭЛРО, предприятие в 1929–1940 гг. разработало проекты Казанской ТЭЦ-1, Кемеровских ГРЭС и ТЭЦ, Новосибирской ТЭЦ-2, Воронежской ТЭЦ-1, Комсомольской ТЭЦ-2, Балхашской ТЭЦ, Артемовской ГРЭС и других объектов теплоэнергетики.

В июле-августе 1941 г. специальные комплексные бригады проектировщиков с архивными материалами направляются в восточные районы страны на площадки крупных электростанций для продолжения разработки проектной документации. В 1941–1945 гг. вводятся в эксплуатацию Карагандинская ГРЭС-1, Норильская ТЭЦ-1, Новосибирская ТЭЦ-3, ТЭЦ Красноярского машиностроительного завода, Кировская ТЭЦ-3, Красноярская ТЭЦ-1 и другие объекты. После войны продолжается работа по восстановлению разрушенных ТЭС и подстанций. Введено 3289 тыс. кВт мощностей на электростанциях СССР и 381 тыс. кВт на электростанциях Польши.

В 1954 г. в эксплуатацию ввели первую в мире атомную электростанцию в г. Обнинске, спроектированную институтом. Параллельно по проектам института введена мощность: на электростанциях СССР – 25068 тыс. кВт, в т. ч. – 7886 тыс. кВт на АЭС; на электростанциях Польши, Вьетнама, Северной Кореи, Кубы, Египта и других стран – 9155 тыс. кВт, в т. ч. – 4100 тыс. кВт на АЭС. Пущены Белоярская АЭС (БН-600), Кольская АЭС, в Чехии – АЭС Дукованы, в Словакии – АЭС В1 и В2, в Финляндии – АЭС Ловииза. В 1986–1996 гг. проектируются Белоярская, Кольская, Курская, Костромская АЭС, АЭС Хурагуа на Кубе, АЭС Жарновец в Польше, АЭС Моховце в Словакии, АЭС Темелин в Чехии. В 1989 г. дан старт проектным работам по АЭС нового поколения с реактором ВВЭР-640. Выполняются проекты технической модернизации и перевооружения Кольской, Белоярской, Курской, Ленинградской АЭС. В 1997 г. СПбАЭП заключил контракт на проектирование Тяньваньской АЭС с двумя реакторами ВВЭР-1000. Особенность контракта – требования по обеспечению безопасности АЭС при запроектных авариях, включая аварии с тяжелыми повреждениями активной зоны в соответствии с европейскими нормативами по безопасности АЭС EUR(C). АЭС в составе двух энергоблоков сдана в коммерческую эксплуатацию в 2007 г. В 2003 г. СПбАЭП начал разработку рабочих чертежей по энергоблоку № 4 с реактором на быстрых нейтронах БН-800 на Белоярской АЭС. Институт назначен генеральным проектировщиком двух энергоблоков ЛАЭС-2 по проекту «АЭС-2006», Балтийской АЭС, проектировщиком «ядерного острова» второй очереди Тяньваньской АЭС и Белорусской АЭС.

1 июля 2013 г. произошло объединение ОАО «СПбАЭП» и ОАО «Головной институт «ВНИПИЭТ». Объединение ресурсов компаний позволило создать мощную комплексную компанию по проектированию объектов замкнутого ядерного цикла. В декабре того же года институт обеспечил проектной и рабочей документацией сооружение и физический пуск самого мощного в мире энергоблока с реактором на быстрых нейтронах БН-800. 25 декабря 2013 г. Федеральная служба по экологическому, технологическому и атомному надзору (Ростехнадзор) выдала лицензию на эксплуатацию ядерной установки четвертого энергоблока Белоярской АЭС № ГН-03-101-2837. Заключен договор на проектирование второй очереди Ленинградской АЭС-2 в составе двух энергоблоков[31 - По материалам официального сайта предприятия «Атомпроект» http://atomproekt.com/about/history/].

От 2-й до 5-й Советской улицы

Дом № 16 / 2-я Советская ул., 8

В 1880–1890-х гг. участок Михаила Артемьевича Панова, в 1900–1912 гг. – его наследников, в 1913–1918 гг. – Александра и Павла Михайловичей Пановых.

М.А. Панов (1836–1900) – купец 1-й гильдии, потомственный почетный гражданин, оптовый торговец крупным рогатым скотом, комиссионер. Доходный дом в стиле поздней эклектики построен в 1888–1889 гг. с участием архитектора А.В. Иванова.

В 1900–1917 гг. здесь жил и содержал табачную и галантерейную торговлю купец 2-й гильдии личный почетный гражданин Павел Семенович Андреев (1871 – после 1917), содержатель табачной торговли в домах № 57 и № 88 на Невском пр. и других частях города и табачно-бумажной торговли в Никольском рынке[32 - Справочная книга о лицах петербургского купечества и других званий… получивших с 1 ноября 1902 г. по 1 января 1903 г. купеческие свидетельства по 1 и 2 гильдиям. СПб., 1903. С. 20.]. В 1917 г. – коммерции советник, член Петроградского коммерческого суда, попечитель Императорского Петроградского коммерческого училища, владелец оптового склада бумаги, совладелец незастроенных участков в Полюстрове.

Суворовский пр., 16. 2015 г.

В 1930–1940-х гг. здесь жили: Прасковья Семеновна Арефьева (1899 – апрель 1942, кв. 4), Хаим Соломонович Блох (1897 – январь 1942, кв. 3).

Дом № 3 / 3-я Советская ул., 5

В 1860-х гг. участок Серковой и Александры Егоровны Лоховой[33 - Табель домов города С.-Петербурга с Васильевским островом. СПб., 1866. С. 80.], в 1870-х гг. – крестьянина Смоленской губернии Гавриила Григорьевича Григорьева в 1880-х гг. – потомственного почетного гражданина Павла Михайловича Пожарского и жены шлиссельбургского мещанина Любови Владимировны Аптекаревой, с 1891 г. – петербургского нотариуса статского советника Николая Николаевича Ивановича и жены губернского советника Анны Густавовны Богданович, в 1900–1914 гг. дом комиссионера Николая Александровича Розенталя[34 - ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. 4251. 1870–1902.], в 1915–1918 гг. – его наследников.

Первое свидетельство о состоянии домовладения относится к 1870 г., когда им владел Г.Г. Григорьев. Из записи нотариуса Петербургского окружного суда от 23 июля 1870 г. за № 147 видно, что в домовладении находилось земли 352 кв. саженей, протяженность участка по улицам составляла 16 и 22 сажени. Имущество состояло из трех деревянных домов, в одном из которых располагалось питейное заведение крестьянина Афанасьева, мещане Орлов и Васильева проживали в трехкомнатных квартирах. Семья домовладельца занимала четырехкомнатную квартиру[35 - ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. 4251. 1870–1902..].

Суворовский пр., 3. 2015 г.

Трехэтажный доходный дом на подвалах в стиле эклектики начатый постройкой в 1890 г. академиком архитектуры К.К. Вергеймом, завершен в 1891-м архитектором И.И. Дитрихом. Дом поныне отличается богатой отделкой фасадов и интерьеров.

Первыми нанимателями жилых и торговых помещений в новом доме были Андрей Владимирович Данцигер, потомственный почетный гражданин Карл Петрович Лурс, вдова статского советника Мария Александровна Люшина, петербургский мещанин Николай Павлович Шкарин. Купец 2-й гильдии Константин Федорович Могорин (1841–1894) открыл в доме лавку, где продавал дичь, птицу и мясо (в 1894 г. он перенес торговлю в арендованный им у купчихи Шайдаковой дом № 7–9 на 5-ю Рождественскую, но в том же году умер). Позже купец 2-й гильдии Евгений Сергеевич Королев, имевший чайный и табачный магазин на Васильевском острове, открыл такой же и в доме Розенталя.

В 1901–1905 гг., кроме семьи домовладельца (семья жила здесь до 1935 г.!), в доме жили: купец 2-й гильдии Александр Федорович Балашов (после 1903 г. жил в доме № 190/2 на Невском, где содержал торговлю осветительными материалами), губернский советник Алексей Николаевич Богданович, инженер-механик Израиль Абрамович Бронштейн, владевший вместе с братом Михаилом домом № 20 в 8-й Роте Измайловского полка, купец 1-й гильдии подрядчик Сруль (Израиль) Абрамович Бронштейн (жил здесь до 1908 г.), Василий Егорович Конаков (содержал продажу икон и киотов, которую в 1906 г. перевел в дом № 34 на 3-ю Рождественскую), мещанка Анна Петровна Копылова (содержала красильню и табачную торговлю), Николай Дмитриевич Кудрявцев (содержал продажу дрожжей в деревянном флигеле), мещанки Нохана и Нина Абрамовны Фейгельсон (содержали в деревянном флигеле чулочную мастерскую). В 1901–1902 гг. доход от сдачи помещений внаем составлял 10 тыс. рублей.

В 1905–1915 гг. в доме жили: подпоручик Алексей Алексеевич Богданович, вдова потомственного дворянина владелица кирпичного завода Анна Евстафьевна Богданович, гражданский инженер-архитектор Владимир Дмитриевич Николя и его жена Вера Николаевна (жили здесь, по крайней мере, до 1918 г.).

В.Д. Николя (1873–1925) по окончании в 1898 г. Института гражданских инженеров служил техником-строителем в инспекции Главного управления неокладных сборов и казенной продажи питей. В 1909 г. также служил в Гербовом казначействе, состоял членом Александровского братства во имя Пресвятой Богородицы. В 1917 г. преподавал на Политехнических курсах Общества народных университетов. В 1904 г. титулярный, в 1909 – надворный советник. С 1901 по 1914 г. построил в Петербурге четыре доходных дома, комплекс зданий Казенного пробочного завода (1902–1904 гг.; Новгородская ул., 13), Католическую церковь Св. Бонифация (1914 г.; Церковная ул., ныне – ул. Блохина, 13; не сохранилась)[36 - Архитекторы-строители Санкт-Петербурга середины XIX – начала XX века: справочник / Под общ. ред. Б.М. Кирикова. СПб., 1996. С. 230.]. Похоронен на Никольском кладбище Александро-Невской лавры.

В 1915–1917 гг. здесь жили: управляющий Торгового дома «Эдуард» и член совета Петроградского городского общества взаимного кредита коллежский секретарь потомственный почетный гражданин Николай Васильевич Будде, вице-директор Русско-Французского коммерческого банка Иосиф Иосифович Заржицкий, директор правления Северного акционерного общества железных конструкций Борис Михайлович Рабинович, домовладелица Мария Петровна Розенталь и ее сын, преподаватель Тенишевского училища Николай Николаевич Розенталь.

Этюд о профессоре Николае Николаевиче Розентале[37 - По материалам ст.: Брачев В.С. Судьба профессора Николая Николаевича Розенталя // Новейшая история России. 2013. № 3. С. 145–160; Майборода П.А. Жизнь и творчество Н.Н. Розенталя // Curculanum Vitae. Вып. 2.]

Николай Николаевич Розенталь (1892–1960) – историк-медиевист, чья жизнь и творческий путь наполнены противоречиями, так присущими тому нелегкому времени, когда сначала Гражданская война, затем насильственная ломка всех привычных устоев, и наконец, сталинский режим, поставили науку на узкие рельсы единственно правильных мнений и партийных директив. Отец его Николай Андреевич Розенталь был широко образованным человеком, работал в книгоиздательстве Ф.Ф. Павленкова. После смерти Павленкова Н.А. Розенталь наряду с В.И. Яковенко и В.Д. Черкасовым продолжили книгопечатание; среди их заслуг, кроме издания огромного числа книг на самые разнообразные темы, числится также устройство библиотек-читален в провинции, в частности, в Томской губернии. Издательство Павленкова было источником расширения кругозора юного Николая Розенталя, и позже в своей переписке с С.Я. Боровым он упомянет о социологе Н.Н. Андрееве (Николине), который работал под руководством его отца.

По настоянию родителей Николай Розенталь поступил в Тенишевское коммерческое училище. Вероятно, отец и мать хотели видеть в Николае будущего коммерсанта или политического деятеля, ведь обучение в Тенишевском училище было построено не на фундаменте классического образования, а на практических занятиях по физике и химии, написании рефератов на актуальные общественные и гражданские темы, экскурсиях на фабрики и заводы. Вероятно, Н.Н. Розенталь получил тут хорошую подготовку по экономическим дисциплинам, так пригодившуюся ему позже в преподавании курса, посвященного торговому капиталу.

В Тенишевском училище Н.Н. Розенталь познакомился с теми людьми, которые в дальнейшем окажут большое влияние на его жизнь. Директором училища какое-то время был Н.Н. Гиппиус, кузен З.В. Гиппиус. Обучались в Тенишевском училище и сыновья В.В. Розанова, который был активным членом Религиозно-философского общества, что, возможно, повлияло на то обстоятельство, что через некоторое время Николай Розенталь стал членом этого общества. На будущего историка, несомненно, оказала большое влияние культурная обстановка в училище (регулярные концерты, приезды знаменитых поэтов – В. Мейерхольда и А. Блока): он на всю жизнь сохранил страсть к поэзии, театру, искусству. После окончания училища Николай Розенталь самостоятельно за полгода освоил курс латыни и древнегреческого языков, необходимых для поступления на историко-филологический факультет Петербургского университета.

В 1909 г. Н.Н. Розенталь становится студентом, а в 1914-м оканчивает университет. Большое влияние на формирование Н.Н. Розенталя как историка оказал его научный руководитель И.М. Гревс, глава целой научной школы медиевистики, к которой принадлежали выдающиеся историки Л.П. Карсавин и О.А. Добиаш-Рождественская. Многие идеи учителя, как это показывает научное творчество Н.Н. Розенталя, казались историку-медиевисту неприемлемыми, в частности идея о замкнутости римского хозяйства, однако И.М. Гревс смог дать общее культурно-историческое направление труду своего ученика. По окончании учебы Н.Н. Розенталя оставили при университете для подготовки к ученой степени. В 1922 г. он защитил кандидатскую диссертацию по Юлиану Отступнику, а в 1923-м опубликовал книгу по диссертации «Юлиан Отступник: трагедия религиозной личности». Решающее влияние на выбор темы исследования оказало членство Н.Н. Розенталя в Петроградском религиозно-философском обществе.

В 1920-х гг. Н.Н. Розенталь выступает также как театральный критик. Уже в «Юлиане Отступнике» прослеживается влияние на него выдающегося норвежского драматурга Генрика Ибсена (норвежец написал пьесу «Кесарь и Галилеянин», посвященную Юлиану); на протяжении всей жизни Н.Н. Розенталь ценил театральные постановки, и мог писать о них с профессиональным мастерством, примыкая к «правому» критическому флангу и в своих статьях защищая старые академические театры. В эти годы он, по-видимому, знакомится с П.П. Гайдебуровым, выдающимся режиссером и актером, основателем Нового ТЮЗа в Ленинграде. Их дружба возобновится после двадцати лет разлуки в Москве, где оба провели последние годы жизни.

Сложными были отношения Н.Н. Розенталя с советской властью. С 1914 г. он состоял членом партии кадетов, от которых избирался гласным Думы одного из районов Петрограда. В литературе встречается утверждение, что он неоднократно арестовывался в 1918–1921 гг., но определить достоверность этих данных в настоящее время не представляется возможным. Как бы то ни было, отношение к молодой власти было, как и у многих других представителей «старой» интеллигенции, достаточно скептичным. Тем сложнее объяснить метаморфозу, которая произошла с Н.Н. Розенталем в 1924 г.: после книги о Юлиане Отступнике, где он призывает к реформации православного христианства, выступая в духе Религиозно-философского общества, он поступает на работу на Общественно-политическое отделение ФОН (факультет общественных наук), где приступает к преподаванию курса «Происхождение торгового капитала». Н.Н. Розенталь пишет ряд книг, в которых выступает как активный популяризатор марксистского экономического детерминизма, а культуре в его общих работах отводится неприлично малое место. Почему Н.Н. Розенталь так быстро духовно «эволюционировал»? Была ли эта «эволюция» насильственной или это было сознательным политическим конформизмом? Эти вопросы пока не имеют ответа и могут быть хотя бы частично выяснены с помощью архивных данных.

В 1925 г. Н.Н. Розенталь назначен приват-доцентом и читает курс по крестьянству Европы в Средние века и Новое время, работу в ФОН историк совмещает с преподаванием в педагогическом институте им. А.И. Герцена. С 1926 г. Н.Н. Розенталь становится сверхштатным доцентом. Карьера его успешна: кроме преподавания в нескольких университетах (реорганизованные в 1920-е гг. в институты и факультеты) он пишет книги и статьи. В 1924–1925 гг. в двух частях выходит его книга «Западноевропейское средневековье». В 1925 г. – исследование, посвященное Германской крестьянской войне – «Томас Мюнцер». В 1926–1927 гг. – связанные между собой «Исторический путь Запада» и «Рождение современной Европы». Эти книги представляли собой выдержки из художественной литературы, в них автор выступил превосходным знатоком исторического романа. Весьма оригинальный замысел Н.Н. Розенталя, к сожалению, был предан забвению, а ведь в 1920-е гг. исторические романы могли стать тем средством, которое прививало бы молодым специалистам интерес к истории, повышало их общий культурный уровень, заставляло творчески переосмысливать известные события.

Годом наивысшего успеха для Н.Н. Розенталя стал 1934-й. Он удостоен звания мастера-педагога в педагогическом институте им. А.И. Герцена, награжден Почетной грамотой на Всесоюзном соревновании высших школ, организованном «Комсомольской правдой», а с 1 июня становится первым заведующим кафедры истории Средних веков, восстановленной в ЛГУ Однако вскоре после столь впечатляющих успехов последовало падение в пропасть. Дело в том, что должности заведующего кафедрой Н.Н. Розенталь добился с помощью Г.С. Зейделя, бывшего деканом исторического факультета. В 1935 г. Зейдель обвинен партийным руководством, а с его смещением последовало и падение Н.Н. Розенталя, которого в апреле 1935 г. уволили со всех занимаемых должностей и под предлогом переселения «неблагонадежных» после убийства С.М. Кирова выслали в Казахстан.

По предложению следователя Андреева дело Н.Н. Розенталя передали на рассмотрение тройки УНКВД ЛВО на предмет заключения его в концлагерь сроком на пять лет. Однако Розенталю в очередной раз повезло; слова о необходимости его заключения в концлагерь были зачеркнуты, и поверх машинописного текста уже чернилами было написано: «Высылка в Самару». Однако в Самару Н.Н. Розенталь не попал.

Квартиру его опечатали, детей, судя по всему, сдали в детдом, а сам он как «социально опасный элемент» постановлением Особого совещания при НКВД СССР от 17 марта 1935 г. вместе с женой, матерью и двумя тетками оказался в ссылке в городе Иргизе Актюбинской области. В следственном деле Н.Н. Розенталя сохранился любопытный документ: «Я, нижеподписавшийся гражданин, Розенталь Николай Николаевич, 1892 г. р. обязуюсь перед НКВД ЛВО в 5-дневный срок со дня подписания мною настоящего обязательства выехать из Ленинграда совместно с семьей, в составе матери Розенталь Марии Петровны, 68 лет, и жены, Розенталь Ксении Владимировны, 1902 г. рождения, тетки Пельтонен Марии Васильевны – 71 год и тетки Дитвельт Веры Петровны – 66 лет. Место жительства – Иргиз, срок 5 лет. Выезд 20 марта 1935 г.»

Сколько он пробыл в Иргизе, да и доехал ли до него – неясно: в 1935/36 учебном году он работал в Алма-Атинском педагогическом институте им. Абая в качестве профессора кафедры всеобщей истории.

1 сентября 1936 г. Н.Н. Розенталь начинает преподавать в Одесском университете. В Одессе он организовал кафедру Средних веков, где с перерывами (1937/1938, 1938–1940, 1942–1949 гг.) был заведующим и какое-то время единственным сотрудником. В Одессе ученый разрабатывает тему «Развитие противоречий во франкском обществе в V–VIII вв.», которая является продолжением его теоретических работ, написанных вначале 1930-х гг. В 1937/1938 гг. над Розенталем нависает новая опасность: он исключен из университета как человек с «чужой с буржуазной психологией». Вскоре историк-медиевист возвращен на работу, благодаря новому декану факультета Д.Д. Кипарисову, прибывшему из Туркменистана. В эти годы, когда на историческом факультете Одесского университета свирепствовали репрессии, Н.Н. Розенталь уцелел лишь чудом, возможно, благодаря тому, что в 1940-м уехал (был командирован?) в Курск, где Н.Н. Розенталь работал в педагогическом институте города. В Курске ему удалось опубликовать статью о государстве Одоакра в Италии. В 1942 г. Н.Н. Розенталя вызывают в Майкоп, где в то время в связи с эвакуацией из Одессы базировался университет. В 1945 г. Н.Н. Розенталь возвращается вместе с университетом в Одессу. В первые послевоенные годы он занимает ряд постов: является заведующим кафедрой истории Средних веков Одесского университета, работает по совместительству в педагогическом институте, состоит членом Совета университета, руководит работой университетских кружков, стоит во главе Обкома союза работников высшего образования. Участвует в организации музея, посвященного обороне Одессы, где, возможно, знакомится с С.Я. Боровым, оставшимся его другом и после перезда из Одессы в Москву

В послевоенные годы Н.Н. Розенталь занимается исследованием ряда проблем истории Древнего мира и Средних веков. Он продолжает исследовать социально-религиозную борьбу в Римской империи III–V вв. и публикует статью «Социально-политические воззрения языческой интеллигенции поздней Римской империи (Либаний и Аммиан Марцеллин)», в которой связывает мировоззрение языческой интеллигенции, и в частности Аммиана и Либания, с сословием куриалов, которое стремительно сходило с арены Римской империи во второй половине IV в. Статья отличается новаторским характером даже на уровне мировой историографии и сопоставима разве что с исследованием Э. Томпсона, который также связывал взгляды Аммиана Марцеллина с принадлежностью к декурионам.

Н.Н. Розенталь исследует елизаветинскую Англию на материале исторических хроник Шекспира (все работы ученого по этой теме так и остались в рукописях), а также социальные основы мировоззрения Ульриха фон Гуттена (продолжая работу 1925 г., посвященную Томасу Мюнцеру). Н.Н. Розенталь читает открытые лекции студентам, ведет пропаганду научных знаний, в 1947 г. вступает в общество «Знание».

В 1949 г. в жизнь Н.Н. Розенталя вновь вторглись суровые испытания: его обвинили в космополитизме. Тему, посвященную шекспировской Англии, которую он разрабатывал, признали неактуальной, были осуждены его театральные рецензии, научные доклады и поэтическое творчество (это единственное свидетельство того, что Н.Н. Розенталь писал стихи!). Все его публикации «замораживались», его научная работа (он оставался преподавателем Одесского университета) была отравлена постоянными проверками. В 1951–1954 гг. Николай Николаевич читал курс эстетики студентам и профессорам Одесской консерватории. Однако работа в Одессе все более и более угнетает его, тем более что новый декан факультета К.Г. Мигаль всячески мешал работе ученого. Поэтому с выходом на пенсию в 1954 г. Н.Н. Розенталь навсегда покидает Одессу и переезжает в Москву.

В Москве он предложил свои услуги в МГУ, но дальше лекций на общественных началах дело не пошло. Однако он возобновил контакты с Обществом по распространению научных и политических знаний, под его эгидой прочел большое количество лекций, написал ряд рецензий и статей, а также выпустил свои последние крупные работы: «Из истории православия, католицизма и протестантизма» (1957), «Жанна д’Арк. Народная героиня Франции» (1958), «Христианство, его происхождение и сущность» (1955, 1960). Николай Николаевич читал также лекции по эстетике в московской консерватории, вел спецкурс в педагогическом университете им. Крупской. Подчас предложений о работе поступало так много, что Николай Николаевич вынужден был отказываться.

В 1930–1940-х гг. здесь жили: преподаватель Гитта Львовна Аронович (кв. 14), Александр Александрович Бадридзе (до 1917 г. потомственный дворянин), его жена Татьяна Васильевна, сын Георгий, внук Валерий, племянники Георгий и Лев Игнатьевичи Бадридзе (кв. 7), сотрудник фабрики «Красный Ткач» Павел Константинович Горев (кв. 5), артист Григорий Иванович Городецкий, Георгий Вениаминович Городецкий и Александра Васильевна Городецкая (кв. 4), заведующий лабораторией ЦЛРЗ инженер-электрик Григорий Абрамович Зейтленок (кв. 9), Константин Михайлович Плаксин, его жена Мария Ивановна и дочь Галина (кв. 24).

Г.И. Бадридзе (1911 – после 1943, до 1985) – уроженец Петербурга. По окончании Ленинградского автодорожного института работал в Баку, где в августе 1942 г. призван в Красную армию Бакинским ГВК и в звании старшего техника-лейтенанта назначен помощником начальника дорожного отдела 44-й армии Северо-Кавказского (с 6 февраля 1943 г. – Южного) фронта. Руководил строительством моста в устье реки Терек (август 1942), 126-метрового моста через реку Аксай, восстановлением 100-метрового моста в Новобатайске, строительством переправы через реку Дон (май 1943 г.) с двукратным превышением против проектной пропускной способности переправы. Личной заслугой командира явилось выполнение задания Военного совета армии по изысканию, получению и доставке из Баку в расположение армии запчастей и агрегатов к автомашинам иностранных марок, что обеспечило бесперебойную работу автотранспорта армии и восстановление парка автобатальонов. Приказом командующего армией от 21 августа 1943 г. № 047/н старший лейтенант Г. И. Бадридзе награжден орденом Красной Звезды (номер записи в ОБД «Подвиг народа…»: 46328688).

Л.И. Бадридзе (1913 – после 1944, до 1985) – уроженец Петербурга. Призван в Красную армию Куйбышевским РВК Ленинграда в 1939 г. Участник боевых действий Великой Отечественной войны с 22 июня 1941 г. на Калининском, Западном, 1-м Украинском фронтах, пройдя путь от красноармейца-стрелка до гвардии лейтенанта, командира взвода разведки 77-й батареи Управления командующего артиллерией 1-й Гвардейской танковой армии 1-го Украинского фронта. Приказом командующего артиллерией от 15 июня 1944 г. № 033/н награжден орденом Красной Звезды (номер записи в ОБД «Подвиг народа…»: 31225498). В блокадном Ленинграде погибли родственники братьев Г.И. и Л.И. Бадридзе Александр Александрович (1885 – июнь 1942), Татьяна Васильевна (1882 – июнь 1942), Георгий Александрович (1909 – апрель 1942) и Валерий Георгиевич (1939 – апрель 1942) Бадридзе (Блокада, т. 2).

Г.А. Зейтленок (1902–1993), заслуженный деятель науки и техники РСФСР, доктор технических наук, профессор, заведующий кафедрой радиопередающих устройств Ленинградского Электротехнического института связи им. М.А. Бонч-Бруевича. Родился в Курске в мещанской семье. После окончания в 1925 г. Московского высшего технического училища работал начальником лаборатории, заместителем директора по научной части, начальником отдела радиопередающих устройств, начальником отдела коротких волн, заместителем главного инженера на ленинградском заводе № 208, научно-техническим руководителем, главным инженером Главрадиопрома Наркомата электропромышленности СССР, главным инженером новосибирского завода № 208. В составе делегации советских ученых участвовал в научных конференциях в Испании, США, Англии. В начале 1929 г. решением правительства ликвидировали Петроградскую радиолабораторию, работы и сотрудников которой передали в Центральную радиолабораторию Электротехнического треста заводов слабого тока. Здесь Г.А. Зейтленок под руководством назначенного директором лаборатории М.А. Бонч-Бруевича продолжил разработку коротковолнового передатчика для проекта «Блокада-1», возглавляемого А.Л. Минцем, а затем его перевели на радиозавод им. Коминтерна, где эти передатчики должны были изготовляться. За разработку передатчиков мощностью 500 КВт Г.А. Зейтленок награжден орденом Трудового Красного Знамени.

К.М. Плаксин (1909 – после 1941) – уроженец Петербурга. Старший политрук, ответственный секретарь партбюро 149-го гаубичного артиллерийского полка 90-й Гвардейской стрелковой дивизии, пропал без вести в июле 1941 г.[38 - ЦАМО. Ф. 33. Оп. 11458. Д. 503. 1944.] В блокадном Ленинграде в мае 1942 г. погибла его пятилетняя дочь Галина (Блокада, т. 24), после чего жена эвакуировалась в Алтайский край.

В годы блокады Ленинграда погибли более 25 жителей этого дома.

Ныне в доме расположены магазин для садоводов и цветочный магазин «Трилистник».

Дом № 5 / 3-я Советская ул., 20

Трехэтажный дом с протяженным, в 20 осей, выходящим на проспект фасадом и с коротким, в 10 осей, по 3-й Советской улице, в 1837 г. начал строить архитектор К.Е. Егоров, а завершил постройку в 1840 г. с расширением левой части В.Е. Морган[39 - Архитекторы-строители… С. 220.]. В 1901 г. А.С. Гулин достроил правую часть дома, завершив отделку его протяженного фасада. И если короткий фасад легко симметризирован выделением двух средних окон второго этажа треугольными сандриками, в отличие от полуциркульных на остальных окнах, то на протяженном фасаде Гулин ввел более сложное членение: здесь треугольные сандрики установлены на пятых окнах с каждой стороны фасада, а его середину составляет группа из восьми окон с полуциркульными сандриками.

Этот участок по нечетной стороне Слоновой улицы достался купчихе Александре Ивановне Александровой по наследству от родителей в 1850-х гг. В 1863 г. Александрова продала домовладение жене петербургского купца Киприана Зиновьевича Зиновьева Фёдоре Игнатьевне, поселившейся здесь с мужем, сыном Константином и дочерью Прасковьей, сдавая в аренду большую часть квартир. Среди жильцов, по крайней мере до 1868 г., были петербургские купцы Иван Яковлевич Александров, содержащий здесь же фруктовую лавку, Андрей Иванович Масленников, коломенский купец-скототорговец Василий Трофимович Щукин, петербургские мещане Граббе, Иван Григорьевич Григруцкий, Иван Иванович Домогаров Эрнст Первиц, потомственные почетные граждане Михаил и Николай Васильевичи Мартьяновы, художник Александр Антипин.

Суворовский пр., 5. 2015 г.

За три года до своей кончины Феодора Игнатьевна оформила завещание, в котором все свое движимое и недвижимое имущество завещала сыну Константину Дочь Прасковья, вышедшая замуж за свободного художника Тихона Егоровича Полилова, получила некое приданое, но, по-видимому, этот брак был не по душе матери, и в своем завещании она несколько раз упомянула, что дочери ничего не достается.