А теперь мы порвем Африку!

– Юго-Восточная Азия. Он действует избирательно. На азиатов. Мне не жалко азиатов. Мне не жалко белых.

– А черных?

– Черных жалко. Не всех. Себя жалко. Вамбу не жалко…

– Расчетные жертвы?

– Миллионы. Но это неважно. Я не знаю, зачем им это надо. Но мне кажется, что дело в простой конкуренции. Белые правы – все держится на конкуренции. Желтый азиатский тигр набрал слишком большой вес. Тигры опасные существа. У Вамбы был тигр…

– Чем ты подтвердишь свои слова?

– Чонгве не дурак. Чонгве знал, что Вамба дурак. Вамба не вечен. Чонгве страховался.

Из дальнейшего словоизвержения можно было уловить, что Чонгве, прекрасно знающий, как непрочно положение лидеров африканских стран и как изменчива и жестока может быть судьба подручных такого президента, как Вамба Кагаме, позаботился о страховке. Вся информация, представлявшая хоть какую-то ценность и интерес, им фиксировалась в документах, компьютерных файлах и видеозаписях. И все это он периодически клал в банковскую ячейку в Европе. Слава богу, банк был в этом городе, в центре.

– Отдашь мне свои запасы завтра, – положив руку на плечо и пристально глядя в глаза пленника, произнес Тунгус.

Несколько минут понадобилось ему, чтобы гвоздями вдолбить в сознание негра гипнотическую установку – в одиннадцать утра Чонгве переступает порог отделения «Вест-банка», извлекает портфель с носителями информации и передает его человеку «Пирамиды».

Все. Теперь оставалось отпустить Чонгве. Лучше доставить его к месту проживания в отель «Рояль-палас»…

– Ну что, с почином, – удовлетворенно потер руки Тунгус, довольный своей работой.

– Подожди ты. Не сглазь, – отмахнулся Влад и невесело усмехнулся. – Ох, что-то мне подсказывает, что дорога будет длинная.

– Дорогой длинною, да ночью лунною, – пропел Тунгус. – Не беспокойся, командир. Какая бы дорожка ни была – вся наша.

Глава 6

Из песка торчали три головы, похожие на черные горелые головешки. Губы у доблестных бойцов Народной армии Верхней Джумбы потрескались. Языки прилипли к небу, но это уже не важно – все равно никакие мольбы не могли принести прощение.

Игорь Великанов кивнул тощему долговязому бойцу. Тот зачерпнул ведром из большой бочки у бетонной ограды войсковой части дождевую воду и полил троих бедолаг, у которых начинало мутиться сознание. Один из них застонал. Другой с трудом, едва слышно, прошептал под нос какое-то страшное проклятие. Третий только приоткрыл глаза.

Этот процесс назывался – воспитательная работа с новым пополнением десантных частей специального назначения Народной армии Верхней Джумбы.

Великанов занимался этим неблагодарным делом уже не первый год. Обрабатывать этот человеческий материал было так же нелегко, как грушевое дерево. Но русскому ли офицеру-десантнику бояться трудностей? Ломал он это стадо, гнул через колено, гонял до сто седьмого пота. И хотя результату было еще далеко до его взыскательного вкуса, но все равно некое подобие спецподразделения ему удавалось создать.

– Еще раз повторяю, хотя мне это и надоело, – вещал он, прохаживаясь между торчащих из песка голов. – Приказ командира – закон для подчиненного. Командир всегда прав – это пункт первый. Пункт второй – если командир не прав, смотри пункт первый. Понятно?

На ответ он не рассчитывал. Для того, чтобы шевелить языком, нужны силы. А их у наказанных не было. Вдобавок их стриженные наголо черепушки облюбовали огромные жирные наглые мухи. Да еще мучил отвратный запах находящегося рядом отхожего места.

– Командиру не говорят: «Не хочу». Командиру не говорят: «Не буду». Командиру нельзя угрожать гневом своих диковатых сородичей. Командиру не говорят: «Мне духи предков запрещают». Командир для вас и дух предков, и дух большого баобаба. Потому что он безраздельно владеет вами и вашими жизнями. Это понятно?

Отмеривая шаги дальше, он нравоучительно продолжал бубнить:

– К вверенному вам трудовым народом оружию надо относиться бережно и с любовью. Не вырезать на прикладе тотемные знаки. Не колоть им орехи. Это понятно?

Прохаживаться и говорить он мог еще долго. Казалось, его совершенно не донимали ни жара, ни запахи отхожего места, ни мухи – это нарочитое отсутствие всего человеческого приводило подчиненных в священный ужас, хотя они понимали, что таким и должен быть дух войны Чупака, а что русский относится к ним – мало кто сомневался. Эх, кто бы знал, как тяжело было Великанову быть все время человеком из стали. Но у него не оставалось другого выхода.

Поучительная лекция о сути уставов и воинской службы была неожиданно прервана на самом интересном месте. Великанов увидел приближающуюся со стороны плаца массивную черную фигуру, похожую на вставшего на задние лапы гиппопотама. Она принадлежала полковнику Тхиоро Лванга, куратору от Генштаба бригады крылатой пехоты. Это был, пожалуй, единственный по-настоящему толковый офицер из всех, с кем пришлось Великанову сталкиваться на этой богом забытой земле.

Они крепко пожали друг другу руки.

– Командование очень довольно последней акцией, – сказал полковник.

– А я – нет, – нахмурился Великанов. – Группа понесла большие потери.

– Ох, Игорь, не напрягай голову. В Африке слишком большая рождаемость. Можно не заботиться о такой мелочи, как боевые потери.

– Это были мои бойцы. Кстати, хорошо подготовленные бойцы.

– Все хорошо подготовленные бойцы вернулись. Погиб сброд. Балласт.

– В чем-то можно согласиться с тобой, – безрадостно кивнул Великанов, вспоминая, как бросились мародерствовать десантники и как были за это наказаны.

– Если загнутся трое недоносков, но появится на свет один воин – это уже хороший результат, – полковник кивнул на торчащие из песка головы. – Я за то, чтобы не жалеть дураков и бездельников. Свободной Джумбе нужны воины. За что ты их, кстати?

– Когда гнал пинками на марш-броске по пересеченной местности, один затеял дискуссию о том, что он не подписывался на такой дикий труд. Другой угрожал мне местью духов предков. Третий пугал своей многочисленной родней, которая играет у вас главенствующую роль, – кивнул Великанов на крайнюю голову – того самого, который шептал проклятия.

– Этот? – Полковник Лванга нагнулся над бойцом. Присел рядом с ним на корточки. И ударил его по уху ладонью – как лошадь копытом врезала. – Семья Нашанди. Он врет. Его родственники – помесь шакала и носорога – упрямые и подлые. И они давно не играют у нас никакой роли. Если скажет еще так – можешь его убить на месте.

На черной головешке вспыхнули белые огоньки – это наказанный рядовой Абагра Нашанди открыл глаза. В них пылал первобытный ужас.

– Нужно поговорить. – Лванга распрямился, стряхнул невидимую пылинку с рукава форменной рубашки песочного цвета и поправил широкий ремень с кобурой, в которой приютился огромный «кольт». – Отойдем в сторонку?

– Непременно.

Великанов приказал взирающему на экзекуцию сержанту Уэбо, чтобы наказанных откопали, отпоили, облили водой и показали доктору – ведь если разговор с полковником затянется, доблестные бойцы Народной армии Верхней Джумбы запросто могут отдать богу душу.

Они неторопливо побрели мимо плаца и казарм в сторону автопарка. Попадавшиеся навстречу солдаты резко отдавали честь. Великанов козырял в ответ. Полковник не обращал на окружающих никакого внимания. Он излагал сложившуюся ситуацию.

– Президент и министр обороны в восторге от вашей вылазки. Победа хоть и небольшая, но редкая. Нанесен существенный урон противнику. Притом на его территории. Наш Генштаб воспрял духом.

– И хотят продолжения.

– Да. После Шир-Абаза оно нам нужно.

Ох, этот Шир-Абаз. Да, есть что вспомнить. Как только Великанов прибыл в эту страну и приступил к обязанностям военного советника, грянули события в провинции Шир-Абаз. Там как раз находились спорные территории, которые уже двадцать лет переходили от Верхней Джумбы к Республике Макао и обратно. Этот камень преткновения – район, богатый алмазами. Большинство конфликтов в Африке имеют одну цель – присвоить какие-то полезные ископаемые или ресурсы, которые можно задешево продать, а на вырученные деньги накупить золотые унитазы в президентский дворец и побольше противопехотных мин и пушек для борьбы с соседями и собственным населением. Борьба за обладание спорными районами была достаточно многогранна – пограничные конфликты, поддержка сепаратистов, вечная обоюдная дипломатическая ругань и жалостливые призывы к мировому сообществу, а в последние годы – настоящая, без дураков, хоть и вялотекущая, война.

Великанов попал под Шир-Абаз советником командира пехотной дивизии как раз за неделю до того, как президент Макао, где-то заполучив приличную партию китайского оружия, боеприпасов и бронетехники, двинул свои орды в наступление. Обороняющейся группировкой командовал Хачибхети Томбе, по основному роду своей деятельности брат президента, а по совместительству министр обороны Верхней Джумбы. Благодаря его бездарным действиям части Народной армии были выбиты со своих позиций, начали беспорядочное отступление, угодили в огненный котел, потеряли два вертолета, пятнадцать единиц бронетехники, несколько тысяч бойцов, и им грозило быть уничтоженными в полном составе. Насмотревшись на великолепные образчики тактики и стратегии своих работодателей, направленные на одно – угробить свои, в принципе еще боеспособные части, Великанову пришлось ставить процесс под свой контроль. Он без труда просчитал незамысловатые планы противника, буквально вырвал у обезумевшего от паники командира дивизии рычаги боевого управления, сорганизовал остатки мечущихся в ужасе и бессистемно палящих во все стороны подразделений и устроил прорыв. Спас несколько тысяч человек с боевой техникой, обреченных на полное уничтожение, за что впоследствии был пожалован какой-то алюминиевой, с эмалью, бляхой, которая считается боевым орденом Верхней Джумбы.

Но это было только начало. Врагу удалось вторгнуться на десятки километров в глубь территории Верхней Джумбы, захватить несколько городов и дойти едва ли не до пригородов Шир-Абаза. Правда, потом, вместо того, чтобы закрепиться на позициях и создать плацдарм для развития успеха, подразделения армии Макао, славившиеся исключительной даже для Африки безбашенностью, алчностью и неуправляемостью, с азартом погрязли в мародерстве, насилии и грабежах. Да еще наткнулись на склад с огромными запасами марихуаны и опия (в Африке наркоторговля не считается зазорной) – и вот тогда началось светопреставление. Когда Народная армия Верхней Джумбы подтянула технику и артиллерию, большая часть воинов Макао витала в астрале, скача по клубам дыма марихуаны, как ангелы небесные прыгают по облакам.

Вооруженные силы Республики Макао неорганизованно отступили, понеся значительные потери и угробив большую часть бронетехники, так что Народной армии удалось вернуть контроль над провинцией. Государственные границы были восстановлены. И Великанов вспомнил поговорку незабвенного полковника Зуба: «Кто к нам с мечом придет, тот по оралу и получит»… Но с той поры президент Верхней Джумбы Латур Томбе, считавший, что «по оралу» враги получили недостаточно, жаждал реванша, чтобы ему заплатили за обиды полновесной монетой. Теперь в его голове снова начинали роиться наполеоновские планы.

– Надеюсь, нас ждет не полномасштабное наступление, – сказал Великанов, отдав честь очередному испуганно перешедшему на строевой шаг молодому бойцу.

– Всего лишь новая спецоперация, – сказал полковник Лванга.