Знайте русских!

– В тесноте – не в обиде, – мрачно произнес Демьянков, не зная, что еще можно сказать в такой ситуации. Стыд и позор… Позволить кучке разбойников подняться на борт и захватить корабль почти без единого выстрела! И какой корабль! Военное судно ВМФ России! Стыдобища! И не только перед командованием и русскими моряками, а на весь мир! Такой уникальный случай станет притчей во языцех. О нем будут слагать легенды и песни. Верх раздолбайства и доверчивости! Надо же, пустил в опасном для судоходства районе моря на борт каких-то ряженых попов, и не только пустил, но и не проверил, не обыскал. Более того, самолично выстроил перед пиратами по «Большому сбору» почти весь экипаж, который оказался безоружен перед бандитами, и последним ничего не стоило совершенно легко и бескровно захватить судно.

Правда, не совсем уж и бескровно. Еще на палубе налетчики ранили взводного морских пехотинцев, который попытался оказать сопротивление, да чуть позже передали запертому на камбузе экипажу серьезно раненного радиста, мичмана Панасюка. Несмотря на усилия корабельного врача, в сознание тот все еще не приходил. Да и что можно было сделать без лекарств и инструментов? Разве что пытаться сбить жар, прикладывая к телу мокрые тряпки, поскольку доктора в медблок пираты наотрез отказались пускать.

– Может, мичман успел передать сигнал бедствия? – с надеждой поинтересовался старший помощник. – Как думаешь, Александр Владимирович?

– Не знаю, – понуро отозвался командир, удрученный невеселыми мыслями, – может, и успел. Судя по его состоянию – пытался. Это уж точно. Только вряд ли. Шесть часов прошло. Если бы наш призыв услышали, уже давно кто-то был бы рядом. Кораблей тут – сам знаешь, понатыкано. А так – тишина. Ни самолетов, ни вертолетов, не говоря уже о помощи с моря. Вряд ли, – повторил Демьянков, тяжело вздохнув.

Груз вины давил на командирские плечи. Хотя в чем можно было упрекнуть капитана третьего ранга? Командованием была поставлена конкретная задача: с местными вести себя максимально гостеприимно и дружелюбно. И что же это был бы за радушный прием, если бы встреча началась с обыска гостей и конвоирования их под стволами автоматов? Демьянков просто выполнял приказ. Да и кто бы мог подумать, что у морских разбойников хватит наглости нападать на военное судно? Да и зачем?

– Может, нашим морпехам удалось сообщить о захвате? – не унимался старший помощник.

– Каким еще морпехам? – не понял командир.

– Я с утра, еще часа за полтора до нападения, отдал приказ отправить старшего сержанта Максакова с подручным на лов рыбы. Хотел экипаж ушицей к обеду порадовать, – пояснил Иван Валентинович, – они уже третий день так рыбачат.

– На чем?

– На своей пэтээске, – ответил капитан-лейтенант. – Боцкоманда сварганила им сеть, они и рыбачили потихоньку. Среди членов экипажа их нет, – старший помощник коротко кивнул в сторону притихшей команды. – Значит, бандиты их не заметили.

– Если так и получилось, то на ПТСе они доберутся до берега в лучшем случае к вечеру, – отозвался командир, – у этого транспортера скорость чуть больше десяти километров в час. Трусцой и то быстрее было бы. К тому же еще не факт, что они выберут правильный курс. Не моряки ведь. Могут прямиком в океан отправиться.

– Так-то оно так, – продолжал гнуть свою линию старший помощник, – но ведь могли и добраться? Могли и встретить в море какой-нибудь корабль.

– Могли, – со вздохом согласился командир и жестом подозвал к себе доктора. Состояние раненого мичмана сейчас беспокоило его куда больше, чем вопрос, кто и куда добрался и будет ли откуда-нибудь помощь. – Как он?

– Плохо, Александр Владимирович, – тревожно отозвался доктор, – большая потеря крови. Горячка начинается. Без лекарств до вечера может и не дотянуть.

– Дрянь дело, – командир ссутулился еще больше. Мало того, что профукал корабль, так теперь на его совести может оказаться и радист. Скажешь этим ублюдкам о состоянии раненого – наверняка добьют и сбросят за борт. На кой им лишние хлопоты? Одним больше, одним меньше… Но и сидеть сложа руки, смотреть, как умирает член твоего экипажа, тоже как-то… – Ладно, – Александр Владимирович распрямил плечи, – я по-английски хоть и не очень, но попробую с ними договориться. Человеки все-таки, не людоеды. Хотя… – он глубоко вздохнул, коротко махнув рукой. – Иван Валентинович, в случае чего – командуй. Впрочем, чем тут командовать, – тихо добавил он, направился к задраенной переборке и изо всех сил забарабанил кулаком по железу. Через некоторое время стальная дверь приоткрылась, и в узкой щели сначала показался ствол автомата, а затем и черная физиономия одного из пиратов, неторопливо пережевывающая жвачку. Одеты налетчики уже были не в скоморошьи рясы и костюмы из пальмовых листьев, а во вполне пригодную для черных униформу.

– Что? – бросил охранник, перекладывая жвачку из-за одной щеки за другую.

– У нас раненый, – начал объяснения Александр Владимирович, невообразимо коверкая английский язык, – он потерял много крови. Ему нужны врачебная помощь и лекарства.

Охранник глянул на раненого, с ног до головы осмотрел командира и захлопнул дверь.

«Докладывать пошел, – догадался Александр Владимирович, возвращаясь в компанию доктора и старшего помощника, – сейчас будем знать, что с нами всеми собираются сделать. Если мичмана добьют, то…» Капитан третьего ранга не стал вдаваться в дальнейшие перспективы команды.

Но, на его удивление, через несколько минут на камбуз вошли четверо пиратов. Двое держали экипаж под прицелом, а двое других унесли мичмана, объяснив, что помощь ему, какую смогут, окажут, хотя среди нападавших врача нет. О русском докторе они и слышать не хотели, так что командиру пришлось согласиться на такой вариант.

– Ну, вот, – облегченно вздохнул корабельный эскулап, когда раненого радиста унесли, – теперь, даст бог, Панасюк и выживет.

– Они же сказали, что врача у них нет, – возразил старший помощник, – чем они ему помогут? Вообще не понятно, зачем они его забрали. Тут он хоть среди товарищей был.

– Помогут, – уверенно ответил доктор, – врача среди них, может, и нет, но они же все не инженеры. Пираты. Наверняка кто-то из них получал ранения. И уж точно навыками первой помощи они владеют в совершенстве. Я не говорю о медикаментозном лечении, но они должны догадаться ввести жаропонижающее. А это для Панасюка – хоть какой-то, но шанс.

Еще минут двадцать прошли в томительном ожидании помощи и горестных размышлениях, после чего дверь на камбуз снова открылась, и показалась все та же жующая физиономия корсара. Но вместо ожидаемого возвращения Панасюка пират ткнул стволом автомата в сторону Александра Владимировича и спросил:

– Ты командир?

– Я, – капитан третьего ранга Демьянков встал.

– Пошли, – коротко приказал пират, чуть отступив в сторону и освободив проход.

– А где наш радист? – поинтересовался доктор.

– Кто?

– Моряк, которого вы недавно унесли, – уточнил Александр Владимирович.

– А-а-а-а, – догадливо протянул налетчик, – умер чего-то.

– Как – умер? – упавшим голосом произнес командир.

– Ребята принайтовали к ноге шкертиком железяку, и – за борт, – продолжал пират. – Пошли, – еще раз повторил чернокожий громила, направив оружие командиру в живот. – И без глупостей, – предупредил он, задраивая стальную дверь.

«Та-а-ак, значит, все-таки не корабль им нужен, а мы, – размышлял Александр Владимирович, двигаясь по корабельным коридорам к своей каюте. Видимо, главарь банды облюбовал именно ее. – Значит, за нас, за экипаж, будут требовать выкуп. Корабль им не нужен: ни ценного груза, ни ходовых качеств у «Резвого» нет. Да и вооружение – так себе. Наверняка у этих головорезов арсенал куда как посолиднее, чем наш корабельный. Непонятно только, зачем им я? Может, уже связались с кем-то, а я нужен, чтобы подтвердить, что экипаж жив?»

– Стой, – раздался за спиной голос охранника, и Демьянков послушно остановился перед знакомой дверью своей каюты. Конвоир осторожно постучал стволом автомата в дверь и доложил:

– Привел.

После короткой паузы последовало разрешение:

– Пусть входит.

Давешний поп, который стоял на носу первой пироги и размахивал в воздухе Библией, теперь сидел за капитанским столиком, забросив на столешницу ноги. Пират был уже без рясы: в шортах до колена и белой майке, перетянутой ремнями с кобурой. Сигары незваный гость курил свои – Александр Владимирович предпочитал сигареты, – а вот коньяк был явно из командирских запасов. Псевдосвященник зачем-то перелистывал судовой журнал, хотя по выражению его лица капитан третьего ранга без труда догадался о том, что русского языка главарь пиратов не знает и понять мог разве что отдельные морские термины.

Наконец бандит заметил в каюте присутствие пленника. Он отложил книгу, сбросил со стола ноги и ласково предложил:

– Садитесь, капитан.

– Командир, – недружелюбно поправил корсара Александр Владимирович.

– Командир теперь здесь я, – бывший поп широко усмехнулся, обнажив ряд безукоризненно белых зубов, – а вы – мой гость, – уточнил он статус пленника и добавил: – Пока.

Демьянков послушно сел.

– Вы, капитан, наверное, думали, зачем нам вдруг понадобился военный корабль? – поинтересовался новый хозяин каюты, выпустив в сторону Демьянкова струю сизого дыма. Капитан третьего ранга молча кивнул. – И остановились, я так думаю, на том, что мы потребуем выкуп? – Командир снова согласно мотнул головой. – Так вот, – продолжал предводитель банды, – нам не нужен ни этот корабль, ни выкуп, ни экипаж.

– А что же вам нужно? – Александр Владимирович впервые внимательно глянул на собеседника.

– Деньги, – коротко ответил бывший ряженый священник. – Как и всяких воров, разбойников и пиратов, нас интересуют деньги.

– Но, я так понимаю, выкуп вам не нужен? – командир напомнил недавние слова пирата.

– Выкуп – это не деньги, – ответил тот развязным тоном, – тем более что за вас много не дадут. Если вообще что-то дадут за человека и экипаж, который позволил захватить себя двум десяткам пиратов на пирогах, – чернокожий бандит расхохотался, видимо, довольный своей хитростью, позволившей захватить судно. – Нам нужен не выкуп, а деньги. Большие деньги, – многозначительно добавил новый командир корабля, – и вы нам поможете их получить.

– Я? – искренне удивился Демьянков.