Гибельная пучина

Человек в штатском оторвался от изучения глобуса и всплеснул руками.

– С развитием нанотехнологий наши возможности стали просто неисчерпаемыми. Сегодня любой продвинутый пацаненок-ботаник с игровой приставкой на расстоянии нескольких тысяч километров может провернуть такую операцию, с которой не справится и взвод обученных спецназовцев. И без риска для себя.

Под пальцами адмирала громко хрустнул сломанный пополам карандаш.

– Ты, Гурий, несешь полную чушь! – рявкнул он так, что гость вздрогнул от неожиданности. – Да, если нужно уничтожить какой-нибудь объект, можно запускать в воздухе или под водой беспилотники со взрывчаткой и управлять им по компьютеру. А если нужно кого-то спасти?

– Подводный спецназ – это диверсанты, а не министерство по чрезвычайным ситуациям, – попытался возразить гость. – Согласно положению, они должны уничтожать живую силу и матчасть противника или вести разведку, а не спасать терпящих бедствие.

– Ерунда, – снова резко оборвал его вице-адмирал. – Война не маневры, тут никогда заранее не скажешь, что придется делать. И вот еще. Нанотехнологии и компьютерные штучки – вещь хорошая. Но только вот где они и когда появятся? Пока одни мечты и обещания. Научная фантастика. А работать нужно уже вчера. Так что ты со своим нанизмом не спеши. Мы и так сократили все, что могли. «Кракен» – последний отряд. Мы его прячем на базе ГРУ. Дожили, морской спецназ – в тайге! Кому сказать, не поверят.

Человек в штатском махнул рукой:

– Я же тебе не собственное мнение излагаю, а точку зрения высшего руководства. На их взгляд, спецназы – самая подходящая статья для экономии. ГРУ тоже скоро сократят. Реформа, блин! Ладно, давай к серьезным делам. Так что там твои водоплавающие орлы накопали?

Седой протянул ему листки с грифом «Секретно».

– Группа обнаружила закладку на подводном кабеле, – пояснил он. – Кто-то снимал информацию.

Человек в штатском скривился:

– Да брось, какая там информация! О чем? Нашел секреты! Обычные танкеры и сухогрузы пираты и без всякой специальной информации как семечки щелкают.

Седой усмехнулся:

– Разумеется, обычным пиратам это не нужно. Да им такую закладку и не поставить. Не по зубам будет задачка. Тут, думаю, готовится что-то неординарное. «Фаину» помнишь? Сухогруз, набитый танками и «Градами»? Захватили его вроде бы как случайно, но ведь и козе понятно, что была наводка. Ты мне лучше скажи, что там другие разведки докладывают? Ты же обобщаешь всю полученную информацию, когда готовишь справку для верховного. Серьезной перевозки оружия не предвидится?

– Копаем. Полной ясности пока нет, – буркнул человек в штатском.

Вице-адмирал скептически прищурился. Гость определенно врал. Информация у него, конечно, была. И именно та, которая интересовала хозяина кабинета. Просто говорить не хотел. Обычная манера политиков – секреты от своих. Чужим ведь и так все известно. Для чего же тогда придуманы деньги и бабы?

Вице-адмирал внимательно разглядывал смущенное лицо бывшего друга. То, что бывшего, теперь было окончательно ясно. Ведь когда-то вместе, плечом к плечу, под вражеским огнем… А теперь вот ушел в политики, и не стало ни друга, ни человека. Одна должность осталась. Но нельзя же самому уподобляться такому и корчить из себя носителя сакральной тайны.

Вице-адмирал вздохнул и нехотя признался:

– Ребята считают, что на стороне противника играет опытный профессионал-глубоководник. Из наших бывших.

Гость встревожился не на шутку:

– Они что, подозревают кого-то конкретно?

– Да. В отряде «Спрут» служил один специалист экстра-класса по кличке Глок.

– Где он сейчас?

– Отряд «Спрут» давно расформирован, боевой пловец Глок считается погибшим при выполнении боевого задания.

– Его тело нашли?

– Нет, но…

Гость в штатском замахал руками:

– Не продолжай, Илья, все ясно. Это как раз тот самый случай. Тебе этот экстраспециалист может стоить места. Если я доложу о нем наверх, то и «Кракена» твоего завтра не будет. Так что ты ничего не говорил, я ничего не слышал. А диверсантов твоих в любом случае придется оттуда отозвать. В Аденском заливе и без них сил хватает. Не протолкнуться от военных кораблей.

Адмирал усмехнулся:

– О чем ты говоришь, Гурий? Из Аденского залива пираты давно ушли. Теперь их арена – все Аравийское море. Там их отловить будет непросто. У Сомали две тысячи триста миль морского побережья, проконтролировать их технически невозможно.

Гость в штатском ответил не сразу.

– Что у нас там с агентурной сетью? – спросил он. – Этот резидент еще работает? Забыл, как его?..

– Резидент Лумумба, – подсказал седой адмирал. – Да, он был законсервирован, но сейчас опять внедрен в разработку, восстановил агентурную сеть.

Человек в штатском молча положил листки с секретным сообщением в папку и направился к выходу. В дверях задержался и обернулся.

– До свидания, товарищ Старостин, – многозначительно усмехнулся он.

– Прощай, господин Новицкий, – отозвался адмирал.

И проводил гостя невеселым взглядом.

* * *

Юный обитатель сомалийского побережья Абдулла Муса не помнил своего отца. Когда Абдулла был совсем маленьким, тот пропал во время войны с самым многочисленным и сильным в Сомали кланом Хавийе. Причина войны была крайне серьезной. Воюющие стороны выясняли, кто из них произошел от прародителя всех людей – Сомала.

В ту войну погибли или пропали почти все родственники Абдуллы. Чудом спаслись только сам Абдулла с матерью. После долгих мытарств они обрели убежище в католической миссии. Там они прожили много лет. Абдулла вырос, научился говорить по-итальянски и по-английски. Там же он освоил специальность автомеханика. Потом миссию разгромили бандиты из клана Иссак.

Абдулле с матерью снова повезло. Они спаслись и, сменив несколько мест, нашли наконец приют в маленькой бедной деревне неподалеку от морского берега. Деревня была не просто бедной, а нищей. Абдулла ничем не выделялся среди своих сверстников. А если и выделялся, то не в лучшую сторону.

Невзрачный юноша не обладал авторитетом у товарищей и не пользовался вниманием женского пола. Машин и других механизмов в деревне не было, поэтому перспектива у него была незавидная – пасти чужих коз или собирать выброшенный прибоем мусор.

Так продолжалось, пока в один прекрасный для Абдуллы день в их деревню не прикатили два джипа. Джипы, подняв облако песка и пыли, затормозили прямо напротив убогой мундулло – круглой саманной хижины с соломенной крышей, в которой жили Абдулла и его мать.

Из первого джипа вылез шикарный, толстый, весь в золоте человек и неторопливо направился к дверям хижины. За ним следом высыпали люди в камуфляже, вооруженные автоматами. На пороге хижины возникла мать Абдуллы. Увидев толстяка, она громко заплакала и бросилась ему навстречу.

Оказалось, что толстяк – это ее пропавший брат Али. Он обнял сестру, окинул презрительным взглядом ее скромное жилище и что-то сказал сопровождающим. Затем обратил внимание на маячившего за спиной матери Абдуллу. Выяснив, кто он, важный господин Али велел Абдулле называть себя дядей. И уехал, но обещал вернуться.

Дядя Али оставил подарки сестре и племяннику – мешок риса и кое-что из одежды. Абдулла тут же сменил обычный прикид сомалийского денди – набедренную повязку и накидку через плечо – «фута бенадир» – на камуфляжные штаны и рубашку. Голову повязал красно-белым платком – «иорданкой».

На следующий день отношение к нему резко изменилось. Девчонки стали смотреть на него с тайной надеждой, парни с заискивающей завистью. Он разом попал в число самых завидных женихов деревни. Но местные барышни Абдуллу не интересовали.

Сомалийские девушки поголовно подвергались изуверской процедуре обрезания женских половых органов. Делалось это в соответствии с древним обычаем, чтобы при совокуплении они не получали ни малейшего удовольствия. На функции деторождения это никак не сказывалось, но способствовало сохранению супружеской верности. Ведь там, где нет удовольствия, не будет и греховного искушения.

В католической миссии Абдулла целые дни проводил с итальянцем Джузеппе, который обучал его премудростям профессии автомеханика. Джузеппе в миссии слыл за опасного ловеласа и к обрезанным женщинам относился с величайшим презрением.

«Найди дупло в бревне и засади в него – больше удовольствия получишь», – говаривал он ученику.