Схватка за будущее

Перехватив поудобнее оба «узи», Лито ударом ноги распахнул дверь и шагнул в холл. Секундное замешательство, боевики только-только начали поворачивать головы в его сторону, как оба «Узи» изрыгнули огонь и потоки свинца.

Лито стрелял по-македонски, с двух рук. Сначала описал стволами быстрый полукруг, чтобы заставить врагов попадать кто куда. Потом, двигаясь на середину холла и разведя руки в стороны, Лито обстрелял лестницу и выход во двор. Магазины опустошались стремительно, пули выбивали щепки из деревянных перил и разбивали в крошку мраморную облицовку колонн, поддерживавших потолок в холле. На лестнице пули зацепили двоих боевиков, они закрутились на месте и повалились на ступени, скатываясь безжизненными мешками.

Бойки щелкнули вхолостую – магазины опустели. Лито разжал пальцы и выронил «узи» на пол. Как ни быстро израсходовал он боезапас, Лайле хватило этого времени, чтобы обхватить лодыжками за шею того, кто пытался раздвинуть ей ноги, и резким движением сломать ему позвоночник. Потом последовали два хлестких удара ногами вверх – и два боевика отлетели от стола, как кегли от шара.

Пользуясь замешательством врагов, Лито одним прыжком оказался возле Лайлы, схватил ее за руки и посмотрел ей в глаза.

Процедура привычна. Долгий взгляд, сознание превращается в гладкую водную поверхность…

Боевое слияние. Техника, отточенная веками.

Несколько секунд – и уже нет Лито и Лайлы. Есть смертоносное существо, обладающее четырьмя глазами и восемью конечностями, способное находиться в двух местах одновременно.

Слившись, они начали свой смертельный танец. Совмещенное сознание отметило, что из распахнутой двери комнаты, где содержали заложников, загрохотали выстрелы – это Николай Степанович и безымянная пока девушка делали свою часть работы. Теперь важно было не дать боевикам опомниться и открыть стрельбу в ответ.

Лито-часть взлетела в воздух, отталкиваясь ногами от колонн, в развороте сбила с ног одного противника, скользнула по полу, ломая коленные чашечки другому. Лайла-часть вела свою игру вокруг стола, то запрыгивая на него, то прячась под ним от ударов мачете. Боевики попали под гипноз рукопашной схватки, им даже не приходило в голову, что можно отойти в сторону и расстрелять всех подряд, своих и чужих. Они размахивали холодным оружием, не замечая, что каждая их атака оставляет на полу неподвижные, изломанные тела.

Лито-часть вновь скользнула по гладкому полу, подсекая одного из противников, пока Лайла-часть использовала его плечо, как опору для мощнейшего удара двумя ногами, встретив на противоходе сразу двоих. Секунда – и диспозиция меняется, теперь уже Лайла-часть использует руки Лито-части, чтобы перехватить занесенный тесак, потому что сама не успевает это сделать, занятая разбором пистолета прямо в руке у боевика…

Николай Степанович отрешенно наблюдал за ходом схватки. Он уже отстрелялся и застыл в дверном проеме, чтобы прийти на помощь Лито, если потребуется. Пока не требовалось. Да и не успевал он за ходом действий, он, прозванный Богомолом за стремительность движений, впервые в жизни столкнулся с тем, что кто-то двигается быстрее него.

Вихрь ударов и прыжков резко оборвался, как последний кадр фильма – Лито повернулся спиной к последнему из боевиков, размахивавшему огромным мачете, и побежал прямо на стену. За пару метров до стены прыгнул на нее, оттолкнулся ногой и в развороте ударил боевика в голову, как нападающий бьет по мячу, заколачивая его в ворота победным голом. Казалось, голову сорвало с плеч невидимой силой, а тело – уже мертвое – рванулось за ней в тщетной попытке удержать. Богомол с изумлением покачал головой.

Все кончилось, только легонько звенели по каменному полу пустые гильзы, выброшенные из «узи» и пистолетов – им не хватило времени, чтобы неподвижно застыть.

Лито вышел из слияния.

Тела боевиков валялись по всему холлу, казалось, что здесь произошло настоящее сражение с сотнями погибших.

Никто из группы не пострадал, туристы только-только начали движение в сторону выхода, при этом, как и планировалось, Игоря поддерживали Алекс и Николай Степанович. Игорь шел сам, стиснув зубы и перекосив лицо от сильной боли. Лито отметил, что он почти пришел в себя, если повезет, просто отделается синяком во весь торс… Игорь сейчас важен, важен, как никогда. На нем лежит не только судьба этого мира.

Неожиданно Николай Степанович вскинул голову, насторожившись. Лито отметил, уже в полете, что даже он сам отреагировал медленнее.

Конечно же, привлеченные шумом, сверху спускались боевики, спавшие и пьянствовавшие на втором этаже.

Лито приземлился, подхватывая оброненный кем-то «Дезерт Игл».

Как в тире. Выстрел, другой. Следующая мишень выбиралась автоматически, по принципу наибольшей вероятной опасности. Лито перекатился через спину и выстрелил в последних двух, вооруженных штурмовыми винтовками. Эти выбежали откуда-то из боковой двери, наверное, какие-то часовые. Уже поднимаясь на ноги и мысленно отметив, что в обойме остался один патрон, Лито наступил на спину боевику, который судорожно пытался дотянуться до валявшегося под столом, местом неудачной попытки изнасилования Лайлы, пистолета. Зафиксировав извивающееся тело, Лито выстрелил ему в затылок и выронил опустевшее оружие.

Теперь все.

Лайла уже стояла у двери, придерживая изрядно перенервничавших людей. Не стоило очертя голову соваться во двор. Лито открыл дверь и быстро осмотрелся – никого, если не считать двоих, настороженно выглядывавших из вертолета – очевидно, пилотов.

– Николай Степанович, все сразу прямо следом за нами – и в вертолет. Постарайтесь не спотыкаться и не падать.

Отдав команду, Лито выбежал на дорожку, посыпанную желтым песком. Дорожка тянулась от крыльца прямо к замершему посреди просторного двора армейскому вертолету, одному из тех, что привезли всю группу сюда. Боковые сдвижные двери у вертолета отсутствовали, из салона хищно выглядывал ствол крупнокалиберного пулемета. Судя по всему, вертолет предназначался для транспортировки личного состава, что как нельзя лучше подходило в сложившейся ситуации. На бегу Лито успел отметить, что вертолет украшают две кассеты с неуправляемыми ракетами, а из-под кабины пилотов поблескивает шестиствольный «Вулкан».

Потом стало не до разглядывания оснащения вертолета.

Один из пилотов спрыгнул на песок с автоматом в руках, сообразив, что происходит что-то неладное. Он совершенно не опасался невооруженных беглецов, решив, что они просто воспользовались моментом и теперь отчаянно несутся, куда глаза глядят. Ему даже понравилась мысль пострелять по движущимся мишеням.

Но он не успел получить удовольствие. Лито оказался ближе намного быстрее, чем ожидал пилот, и ударил его в грудь ногой, от чего тот очень болезненно приложился спиной к обшивке. Лито же скользнул мимо него, вбрасывая себя в кабину.

Пилота добила Лайла. Она нанесла ему сокрушительный удар ногой с разворота, его хватило, чтобы пилот сполз на песок с нелепо вывернутой шеей.

А Лито тем временем выбрасывал уже мертвого второго члена экипажа с противоположной стороны вертолета. Справившись с этим делом, он сел в кресло, окинул взглядом приборную панель и уверенно защелкал тумблерами. Где-то вверху коротко взвыл стартер, в воздух взлетели два клуба черного дыма, потом лопасти медленно начали вращаться.

Лайла подсаживала в вертолет последних из группы, и только убедившись, что все уселись и более-менее закрепились, наклонилась к лежавшему на песке пилоту, вытащила у него из ножен тесак, отрубила ему кисть руки, бросила ее на пол салона, запрыгнула сама и хлопнула по плечу Лито. Потом повернулась к Игорю, которого постарались уложить максимально удобно. Ее взгляд мгновенно изменился, потеплел. Она наклонилась над раненым, провела ладонью по багровому кровоподтеку, сиявшему из-под расстегнутой рубашки. Потом подмигнула и перебралась ближе к пулемету. Игорь только проводил ее взглядом, ему было нестерпимо больно даже дышать, не то что разговаривать.

Рев двигателя все нарастал, переходя в вой, лопасти слились в сплошной диск. Вертолет немного приподнялся, клюнул носом, выровнялся и уже уверенно пошел вверх.

Подняв машину метров на тридцать, Лито остановил подъем, развернул вертолет в сторону дома, в котором их держали, и освободил зажимы гашеток. Прицелился в занавешенные белой тканью окна, и река огня обрушилась на несчастное здание. Ракеты, жужжа как рой разъяренных ос, влетали в окна, пробивали стены. Даже если кто-то остался в живых после прорыва Лито и Лайлы, они ненадолго пережили своих товарищей. Последний залп достался обширному патио и двору, заставленному открытыми джипами. Огненные шары от бочек с бензином поднялись к раскаленному полуденным солнцем небу.

Только сейчас Лито заметил сторожевую вышку, венчавшую один из углов ограды. Там метался часовой, от растерянности даже позабывший, что в руках у него оружие. Лито качнул вертолет, обращая внимание Лайлы, и махнул рукой в направлении вышки. Девушка кивнула и длинной очередью из пулемета разнесла хлипкое строение в щепки. От грохота у пассажиров заложило уши – в замкнутом объеме выстрелы казались оглушительными. Особенно досталось девушкам. Один Богомол остался невозмутим. Он придерживал Игоря, поскольку тот не мог держаться самостоятельно, мешала сильная боль.

Лито завалил вертолет на хвост, добавил тяги и, описав широкую дугу, ушел в сторону джунглей. Он не имел ни малейшего понятия, где именно они находились, но направление на точку перехода чувствовал всегда. Где-то рядом должна быть река…

И точно, буквально через десяток секунд в сплошной зелени джунглей мелькнула серебристая лента реки, изгибаясь причудливыми петлями. Лито снизился над ней и с набором скорости понесся буквально в нескольких метрах от верхушек деревьев.

262 часа до перехода

Кольский полуостров, Кировск

Проверяя инвентарь на укатанной площадке перед скрипящим подъемником, Игорь невольно подслушал разговор группы соседей. Какие-то экстремалы еще в половине шестого утра зарегистрировались в МЧС и потащились на северный склон горы Кукисвумчорр, для краткости именуемой просто – двадцать пятый километр. Сумасшедшие ребята. В это время года лавины сходят чуть ли не ежедневно, недели не проходит, чтобы кто-то не покалечился, а то и не погиб. Игорю казалось диким рисковать своей жизнью ради нескольких секунд накачки в кровь адреналина. Своеобразная наркомания, иначе не скажешь, а наркотиков он избегал, как и любой разумный человек.

Нет, они приехали сюда просто развлечься. Вокруг Питера хватает склонов для катания, но назвать эти покатушки горными лыжами язык не поворачивается. Там только на детских санках кататься, а не на горных лыжах. Поэтому Игорь подбил небольшую компанию друзей, очень удачно выудил ключ от пустующей квартиры в Кировске у бухгалтера и устроил себе небольшой отпуск. Компания подобралась веселая, но решили строго – перед выходом не пить, вечером – только для поднятия настроения и согрева, чтобы не простудиться. Установленные правила соблюдались жестко, чтобы не испортить друг другу отдых. Опять же бухгалтер, святая женщина, пребывала в полной уверенности, что Игорь поехал на отдых в одиночестве, не стоило оставлять в ее квартире следы откровенного разгула. Да и не за этим они сюда ехали.

Главное – это огромное количество горных трасс, которые предлагал любителям горных лыж Кировск. Конечно же, любое сравнение с огромными лыжными спортивными комплексами где-нибудь в Европе получалось не в пользу местных спусков, но зато и цены в Кировске радовали любого не слишком богатого человека.

Трассы трассами, но двадцать пятый километр оброс нехорошими историями, как валун мхами. Даже местные лыжники частенько в день соревнований на склонах Кукисвумчорра неожиданно заболевали, и никто не ставил им это в укор. Серьезная трасса для серьезных людей. Новичкам и горе-любителям делать на ней нечего.

Марат тащил всех сюда в первый же день отдыха, но коллективным советом его немедленно урезонили и решили сначала потренироваться на других склонах, более пологих и терпимых к отпускникам, почувствовать, что такое спуск на скорости девяносто километров в час, а уж потом приближаться к экстремальным видам спорта. Катавшихся с Кукисвумчорра кроме как экстремалами просто и не называли.

В принципе, конечно же, ничего страшного не произошло бы и на Кукисвумчорре, если не приближаться к участкам, отмеченным табличками «Лавиноопасная зона», и не забираться на «дикие» склоны. На таких даже таблички не ставят, поскольку считается, что кататься там просто невозможно. Однако желающие всегда находятся. Эти, о которых Игорь только что услышал, еще нормальные, хотя бы зарегистрировались перед выходом. А сколько удальцов, которые вот так, с бутылочкой пива, вылезают на вершину и раз – по скалам вниз. Иногда и лавина не требуется – сами насмерть бьются.

Впрочем, как справедливо считал Игорь, каждый Буратино сам себе враг. Так что предварительно они потренировались в тех местах, которые им рекомендовали инструкторы в качестве первого пробного шага. И даже там колени после спуска дрожали, хотелось сесть на снег и посидеть, подышать, прийти в себя. Адреналина выделялось столько, что в нем можно было плавать. Что там насчет наркомании?

– Ну как? Готов? – подкатил Марат, уже экипированный полностью, в красивом дорогом костюме, с залихватски сдвинутыми на лоб очками.

– Почти. На какую трассу поедем? На левую или на правую? – ответил Игорь, защелкивая крепления ботинок.

– А что, есть разница? – Дима распутывал петлю на лыжной палке, он всегда с ними возился, сколько друзья его знали.

– Левая трасса два с половиной километра длиной, а правый спуск больше трех. – Игорь внимательно изучил проспекты еще до выезда из Питера.

– А перепад высот какой? – Марат из-под руки посмотрел вверх, но плотный туман покрывал гору, и подъемник скрывался в полном мареве уже через несколько сот метров.

– Почти километр, насколько я помню.