Схватка за будущее

Были и другие причины, по которым профессор предпочитал помалкивать и не говорить лишнего. Доктор Сузуки – личность в археологическом мире довольно известная, но не все воспринимали его одинаково хорошо. Дело в том, что Сузуки, будучи фанатичным археологом, очень удачливым и великолепно образованным, не слишком трепетно относился к научной стороне этого дела. Кое-кто даже осмеливался называть его «черным археологом». Работая быстро, мобильно, часто даже рискованно, японец иногда находил настолько уникальные вещи, что почтенные кабинетные работники музеев только разводили руками. Подобная деятельность приносила хорошие деньги, которые позволяли Сузуки опережать всех остальных еще на шаг в поисках древностей и редкостей. Любой музей мира был бы рад постоянному сотрудничеству с доктором Сузуки, но все же большая часть находок оседала по частным коллекциям. Впрочем, время от времени он преподносил подарки государственным учреждениям, институтам и музеям, чтобы не слишком настраивать против себя власти.

Мугаби все это знал, но, даже ощущая себя скорее археологом-романтиком, понимал все выгоды от их сотрудничества, утешая себя тем, что найденные вещи все-таки оставались где-то в хранилищах, а значит, не пропадали для человечества безвозвратно. Правда, иногда, при виде увесистых пачек рандов, ему хотелось послать человечество подальше и просто зарабатывать деньги, но он старался душить в себе подобные порывы.

Доктор Сузуки поддерживал отвлеченную беседу, интересовался жизнью Кейптауна, семьей профессора. Они разговаривали все более расслабленно и доверительно, как вдруг завтрак был прерван неожиданным событием.

– Господин профессор, господин профессор! – Кто-то истошно кричал во дворе виллы, по пути, судя по грохоту, зацепив полог и обрушив полки с находками. – Скорее, господин профессор! Там! Там!

– Что такое? Что случилось? – удивился Сузуки, не донеся до рта блинчик, намазанный джемом. Профессор же отреагировал живее – он сразу понял, произошло что-то необычное, из ряда вон выходящее.

– Это кто-то из моих сотрудников. – Он вскочил и быстро пошагал в обход дома.

Японец, чуть помедлив и положив на салфетку блинчик, последовал за ним. Обогнув виллу, Сузуки увидел практически повисшего на профессоре рабочего, взмыленного и покрытого песчаной пылью, как будто он пересек пустыню бегом. Да оно так и было – из-за отсутствия транспорта он, конечно, бежал, как мог, с каким-то важным известием. Рабочий выбился из сил, он почти падал на каменную плитку, которой был вымощен двор.

– Да что происходит? – Японец даже немного вышел из себя.

– Сейчас, ему нужно отдышаться… – начал было Мугаби, но рабочий его перебил.

– Там! Там! Скорее! Мы нашли! – Он задыхался и показывал рукой на юг, вдоль дороги.

– Что, что такое? – переспросил профессор, но рабочий только мотал головой и повторял, хватая ртом воздух, те же самые слова. Он опустился на колени, по плечам струился пот, прочерчивая темные дорожки в светлой пыли.

– Они что-то откопали. Что-то очень важное. Едем, господин Сузуки, скорее. – Мугаби поддался возбуждению, исходившему от землекопа. – Скорее! Он бежал всю дорогу, нам нужно торопиться!

Он первым добрался до «лендровера», успел его завести и нетерпеливо играл педалью газа, поджидая, пока японец возьмет фотоаппарат и усядется на второе переднее сиденье, а рабочий перелезет через борт и зацепится за трубчатый каркас, венчавший кузов.

Как только все забрались в машину, «лендровер» взревел и, поднимая тучи песка, вырвался на дорогу. Мугаби гнал как мог быстро, благо дорога была ему известна до мелочей. Машину бросало из стороны в сторону, на пригорках она даже отрывалась колесами от земли. В этот раз профессору было не до любования окрестностями с вершины холма. Быстро проскочив лесок и развилку, от которой уходила еще одна дорога влево к заброшенному карьеру, он влетел в рабочий поселок, промчался мимо вышки и въехал прямо на территорию раскопок, едва не зацепив собранные леса.

Рабочие стояли плотной толпой на небольшой свободной площадке перед раскопом и о чем-то оживленно переговаривались. Сотрудники университета на корточках ползали в свежем отвале, что-то разгребая руками и небольшими метлами, не позволяя рабочим подойти близко.

Не успела машина остановиться, как Мугаби выпрыгнул из-за руля и бросился к своим сотрудникам.

– Что происходит? Что вы нашли? – закричал он еще на бегу.

– Профессор! Как хорошо, что вы сразу приехали! Смотрите! – Один из археологов растолкал остальных и показал рукой вниз, в свежевырытую канаву.

Мугаби подошел к самому осыпающемуся под ногами краю и заглянул вниз.

Рядом остановился японец, так же осторожно, вытянув шею, разглядывая находку.

Рабочие снимали грунт широкими ступенями – наиболее глубокий проход был сделан вдоль береговой линии, затем уступ чуть повыше, потом еще и еще. Всего ступеней было четыре, хотя никто не старался сознательно соблюдать правильность уступов, поэтому расстояния между ними были разные, высота тоже. Когда рабочие после перерыва спускались к самой глубокой части раскопок, чтобы продолжить углубляться в землю, то уступы обрушились очень сильно, создав длинный оползень в сторону океана. И этот сдвиг грунта обнажил нечто такое, с чем никто из археологов в своей жизни пока что не сталкивался.

Огромный блок из желтого металла блестел из-под тонкого слоя песка, пыли и комьев земли. Хорошо просматривалась грань длиной около трех метров и два прямых угла, обозначавших по крайней мере часть большой металлической конструкции правильной формы.

Соскальзывая и проваливаясь в рыхлый грунт по щиколотку, Мугаби спустился совсем близко к находке, жестом приказал прекратить суету вокруг и наклонился к блестящей поверхности. Внимательно рассмотрел угол и грань, дотронулся до металла рукой, сначала осторожно, потом смелее. Постучал по блоку костяшками пальцев. Прислушался. Задумчиво погладил подбородок.

– Что это может быть, профессор? – Доктор Сузуки уже оказался рядом и так же осторожно дотрагивался до гладкой поверхности.

– Не имею ни малейшего понятия, господин Сузуки, – задумчиво ответил Мугаби.

– Что-то военное? Подземный склад? Какой-то секретный бункер?

– Уверен, что нет. Слишком маленький размер… Смотрите! – Мугаби указал кривым пальцем на небольшую канавку, тянувшуюся вдоль грани. – Видите, видите? Там символы! Они отчеканены или отлиты прямо на металле.

– Маркировка?

– Что вы, что вы! Это символы какой-то письменности. И я думаю, очень древней письменности.

– Неужели нам удалось найти алтарь храма, выходивший к морю? Я знал это! – Голос Сузуки сорвался, он подошел опасно близко к осыпавшемуся краю и опустился на корточки рядом с открытой гранью конструкции, сметая ладонью песок с символов.

Мугаби присел рядом.

– Что, что там видно? – нетерпеливо спрашивал он японца, от волнения забыв про субординацию.

Доктор наклонился над самой надписью, долго в нее всматривался, потом изменился в лице и отшатнулся назад, чуть не оступившись. И лететь бы ему к подножью скалы, если бы Мугаби не схватил его за предплечье.

– Господин Сузуки! Что с вами?

– Посмотрите сами, – еле слышно прошептал тот, указывая на надпись.

Профессор вгляделся в мелкие символы и тоже чуть не задохнулся от изумления.

– Это же иероглифы! Японские иероглифы! Но как… Что здесь делает этот блок? Или это толстая плита? – Он снова постучал костяшками пальцев по металлу. Звук был таким, будто стучали в огромную цельнолитую глыбу.

Сузуки помотал головой.

– Не японские. И даже не китайские. Похожи, да, очень. – От волнения он заговорил с сильным акцентом. – Но только похожи. Я их не знаю.

– Что вы стоите? – закричал Мугаби своим ассистентам, вскакивая на ноги. – Продолжайте работу! Скорее! Нужно очистить этот блок до захода солнца!

Японец дотронулся до его руки и показал пальцами весьма неопределенный жест, но профессор понял, что имелось в виду.

– Если очистите находку за два часа, каждому премия!

Все задвигались, сначала неуверенно, потом все быстрее. Конечно, для южноафриканца никакая премия не может быть более желанной, чем блаженная лень, но землекопам и самим было любопытно узнать, что это такое они нашли. Профессор и японец поднялись к самому гребню раскопа, а рабочие, наоборот, спустились вниз и принялись быстро очищать остальные грани от земли.

Кто-то принес веревки, землекопы начали закреплять друг друга, чтобы безопасно работать на самом обрыве. Грунт просто сгребали в океан, не утруждая себя подъемом наверх. Благо песок был сухим и ссыпался целыми потоками, оголяя металлические грани все дальше и дальше. Леса не собирали – некогда было. Бросили на спуске несколько сколоченных из досок щитов, чтобы можно было ходить по ним, если придется поднимать грунт наверх, и все.

Японец нетерпеливо ерзал, наблюдая за работой, на складном парусиновом стуле, который заботливо подставил ему профессор Мугаби.

К исходу второго часа верхнюю грань найденного объекта уже можно было разглядеть полностью. Размером примерно три метра на восемь, высоту пока было не оценить, потому что землекопы очистили стенки всего лишь метра на полтора вглубь раскопа, но металл уходил еще дальше. Похожий на огромный брусок, он отсвечивал в лучах клонившегося к горизонту солнца яркими желтыми бликами. Работа продвигалась быстро.

Мугаби даже грешным делом начал опасаться реакции рабочих. Они вполне могли вообразить, что находка целиком золотая. А такое количество даже воображаемого золота порой творит чудеса. Профессор жестом подозвал одного из помощников и что-то негромко ему сказал. Помощник кивнул и быстро спустился к самой находке. Походил вокруг нее, постучал, даже пнул, хотя от этого профессор уже поморщился, потом повернулся и громко крикнул, так, что услышали все:

– Нет, господин профессор, это совершенно точно не золото!

Японец чуть не упал на своем стульчике.

– Какое золото? Вы о чем таком говорите?